Плавучий мост. Журнал поэзии. №1/2019

скачать книгу бесплатно

моих интересов и прав.
Только солнце,
солнце напоминало мне обо мне, тревожа
слишком ранним весенним жаром.

Вяжись лычко

стихи разновременные
в газетах близкородственных
мочальные, ременные
гужи для нетождественных
а, впрочем, дюже сходственных
впрягающихся сослепу
лягающихся задними

вязал бы лыка, если бы
диралось сотнями

Песни грибоеда

Пролог

сэнвонно зонк
иревна сиална ю шы
исничи шьёт ружьём повсюду
грибы образовали груду
из сигаретою поёт Назон
здесь не куро
суровы дни
послушай
они растут землёй ламая дзмужи
несмыслены иу бажи
ианнавица азсидо
убака рэль
альши авё

песнь

альмэ альян царуэ местэкдеи
тпоё попое-павла
дабраталин и уто зекалозабо
ехбычи ве
сокрыца ль
столовоче ушатан жн
овдали дне лила
несён олидозжен
ирвило элюак имёу итоа
вевехсом а о э
ольян ольмец merltmorlding

Элегия

Кочевник не купил ничего, а заплатил хорошие деньги,
металлические деньги на красном шнуре,
не взял себе ни вещей, ни новых желаний.
И едет.
В конце эпохи остаётся всячина: озёрная соль,
вкус верблюжьего молока. В степи
ничего невозможно скопить, и об этом не размышляют.
Бесполезен ум, разместившийся в циферблате часов.

Шуточник

Писатель Джнин садится за работу
писать пролегомены культа боду.
Быть может, он взлетит,
увидит свет над ульем Петрограда,
какая надобна ему награда,
и от судьбы какой ещё кредит?

Счастливый сон нарушит разве кто-то,
прыгучий как подбрюшье анекдота,
уставит свой глазок.
«Вотще жевал ты вечности вощину,
не суйся, Джнин, в чужую боговщину».
И вздёрнет носик-помазок.

Оставим Джнина, примемся за Джненко.
Сегодня его любит уроженка
широколиственных широт.
Пожалуй, позабудешь о страничке,
когда мелькнёт случайно в электричке
красивый рот.

Страница требует своей словесной платы.
«Поэт что Аквилон» – твердят апофегматы.
Пристроченный к бумаге ветр.
Озёра в скалах, беглеца под елью,
предпостный бал и Фомину неделю
чередованьем охраняет метр.

Предположение

Почему мне так хочется твоей любви?
Чтобы ты сидела в купе и читала,
например, Горация в английском переводе,
так проще. А я принёс бы тебе поесть.
Или размышляли, что любовь нам вовсе ни к чему.
Прекрасная тема для влюблённых,
идущих не спеша где-нибудь по Сивцеву Вражку.
Можно попробовать и не двигаться,
просто вбирать друг друга глазами, когда четыре ладони
согревают спины, щёки и животы.
Твоей любви – чтобы исследовать
свою способность не вспоминать. Есть и много других причин.
Мы смогли бы их все перебрать, разглядеть,
пока они ещё не утратили формы, выпуклостей, углублений —
от ветра.

«Жили светом дня былого…»

Жили светом дня былого,
детским взглядом на Христа.
Так опорами моста —
свет, и взгляд, и ласка слова.

Очищением без мести
жить хотели; храбреца
воля – умягчать сердца.
Просто шли и были вместе.

«Круглый стол»

В редакции журнала «Плавучий мост» появилась мысль собрать за круглым столом четырех замечательных и совершенно разных поэтов. Мы попросили их высказать свои мысли как о внешней стороне литературной деятельности – литпроцессе, так и о чем-то внутреннем, сокровенном, очень личном – рождении стихов. Предлагаем вниманию читателей эту беседу-размышление. Четыре голоса современной поэзии. Так уж случилось, что состав КС получился чисто мужским, а география практически ограничена Москвой.

Ведущая: Ольга Афиногенова (Москва)

Участники «Круглого стола»:

Андрей Коровин (Подольск)

Илья Семененко-Басин (Москва)

Герман Власов (Москва)

Дмитрий Мельников (Москва)

Ольга Афиногенова: Как вы относитесь к понятию «Литературный процесс», если понимать под ним некую совокупность социальных взаимодействий, связанных с литературой? Чего в нем больше – увлекательного креатива и серьезного отношения к литературе или напрасной суеты и черт, характерных для клубов по интересам?

Андрей Коровин: Литературный процесс – это всё сразу: и собственно культурная жизнь, и способ времяпрепровождения, и уникальные авторы и проекты, на которые и авторы, и публика приезжают и даже прилетают из других городов, и классические презентации новых книг, и попытка открыть новые имена, и память об ушедших писателях, и вкусовщина, и групповщина – куда же без них? Это воздух, который необходим литературному сообществу. Вот вы, к примеру, поэт, вы написали и издали книгу. Вам хочется её где-то показать, вы обращаетесь в литературный клуб, чтобы её представить, созываете своих родных, друзей, людей с улицы. Опять же, поэту бывает одиноко вечером дома, и ему некуда пойти. Тогда он идёт в литературный клуб, где что-то происходит, встречает знакомых, друзей, выпивает, влюбляется, пишет новые стихи, и жизнь налаживается или наоборот. А куда без этого? А ещё есть исследовательская и собирательская функция. Уже десять лет, с момента смерти замечательного поэта Валерия Прокошина, в Булгаковском Доме проходят вечера его памяти, и каждый раз мы открываем что-то новое в авторе и его архиве, находятся новые поклонники его творчества, автор и его произведения живут после его смерти отдельной жизнью. Или вот, например, лет десять назад я решил собрать поэтическую группу «Московское время», которая существовала в 60–70-х годах, а затем рассеялась. Это рано ушедший Александр Сопровский, а также ныне хорошо известные Гандлевский, Цветков, Кенжеев и другие. И с тех пор эта группа периодически выступает под этим брендом. Или вот были вечера, посвящённые Леониду Губанову и группе «СМОГ», – это вообще целая вселенная! А ещё в Булгаковском Доме рождались новые литературные группы, самая известная из них – «Сибирский тракт», в ней много хороших поэтов, некоторые из них в будущем могут стать классиками, мне кажется.

Мои самые любимые мемуары – о литпроцессе, даже не о личной или семейной жизни писателей. Ирина Одоевцева, Нина Берберова, Рюрик Ивнев и многие-многие другие, сколько они оставили интересных наблюдений за современниками, которые потом стали классиками. Это нескончаемая россыпь анекдотов! Вот по каким текстам надо снимать байопики!

И ещё – были у нас бесплатные (!) мастер-классы толстых литературных журналов для всех желающих. Сейчас ведь развелось множество платных курсов, где будто бы учат, как стать писателем. Хоть Литинститут закрывай! Если сейчас у нас в стране перебор с юристами, экономистами и менеджерами, то скоро будет перепроизводство писателей, судя по темпам роста таких «кратких писательских курсов».

Что же касается литклубов… на моей памяти было множество людей, которые пытались вести какие-то собственные клубы, но хватало их, как правило, ненадолго. Литературный процесс – это работа, за которую не платят (по крайней мере, в моём случае). Ежедневная и утомительная. Которую, скажу честно, регулярно хочется бросить. Но почему-то не бросаешь, хотя она уже висит камнем на шее, тянет на дно. А для участников литпроцесса это – вечный Париж, который всегда с тобой. Им кажется, что так было и будет всегда. Блаженные, что сказать! А вообще у меня есть цикл стихов «ЛИТПРОЦЕСС», там обо всём (ну или почти обо всём) этом сказано.

Илья Семененко-Басин: Ольга, Вы прибегли к синхронному анализу, но ведь есть же и литературный процесс в большом времени, в веках. Поэт – это идентичность в том смысле, что греко-римскую классику, христианскую традицию, своё локализованное наследие мы понимаем генеалогически.

А в малом промежутке времени литературный процесс как – тот слон из индийской притчи: один человек ощупывает его ногу, другой трогает бивень, третий – хобот, потом каждый рассказывает о слоне по-своему… Так же и мне российский литературный процесс приоткрылся одним боком; я вижу только немногочисленные клубы по интересам и ещё крепкие стены, возводимые людьми.

Социальные взаимодействия, связанные с литературой, привлекают чем-то иным. Мы достигли такой стадии, что делом поэзии становится порождение недоумения. Именно такое социальное взаимодействие и следовало бы ценить сегодня. Не провокацию, не выпад против кого-нибудь, не иронию, но безыскусное проявление нового, вызывающего недоумение.

Герман Власов: Да, наверно, так и отношусь – как к смешению разных составляющих… Хорошо, если есть коллеги, есть взаимодополнение, взаиморазвитие… Друзей всегда немного – тут и появляется – увлекательный креатив и отношение. Наверно, в целом стоит относиться к литературному процессу как к большой игре – оглядываясь назад, видишь, что многие начинания были именно элементами игры, через которую можно было вслепую нащупать реальность… Хорошо, если через игру становишься самодостаточным, понимаешь свое место…

Дмитрий Мельников: Трудно сказать. Это в первую очередь борьба самолюбий, на мой взгляд. В целом к литературному процессу я отношусь положительно. Но в нем не участвую по причине своей неискоренимой застенчивости.

О. А.: Какое место, на ваш взгляд, вы занимаете в современном литературном процессе? Вам важен такой (само)анализ?

А. К.: Говорить самому о себе нескромно. Могу заметить только, что литературных кураторов с таким стажем (с 2001-го года только в Москве) и количеством придуманных, раскрученных, поддержанных проектов – немного. О себе же, как о поэте, говорить тем более странно. Живу, пишу. Периодически удивляюсь рецензиям, которые пишут на мои книги и публикации. Пока ни одного точного попадания.