скачать книгу бесплатно
Сейте, жните и едите!
Дольний человечий хлеб,
Дольний человечий хлеб,
Дольний человечий хлеб…
29.10.2012
Вы мои хорошие
Не теплы – не холодны,
Не сыты – не голодны;
Не добры – не злобные,
Не светлы – не тёмные;
Нужные – негодные,
Устарело-модные;
Местные – нездешние,
Будущие – прежние;
Трусовато-смелые,
Черновато-белые;
Скороспело-спелые,
Дефективно-целые;
Вежливо-холодные,
Благородно-подлые;
Морские – пресноводные,
Мелкополноводные;
Серо-кисловатые,
Горько-сладковатые;
Гладкие – помятые,
Трезво-пьяноватые;
Воровать – проворные,
Вороны – раздорные;
Греховодно-святые,
Шудро-брахмоватые
Вы, мои хорошие, милые мои!
2.06.2017
Грибанова Ольга
Родилась в Ленинграде и живет там всю жизнь. В 1982 году закончила отделение русского языка и литературы филологического факультета ЛГУ Работала в школе учителем русского языка и литературы до 2008 года. В настоящее время блогер, автор блога «Вечный студент» http://olgaveiga.ru.
Красное яблоко
Яблоко лежало у нее в ладонях и будто светилось изнутри. Она смотрела на него задумчиво и как-то печально. Потом нерешительно улыбнулась и, закрыв глаза, откусила…
Он носил это яблоко весь день в рюкзаке. А рюкзак с собой. Везде. Потому что подходящий случай мог выпасть каждую минуту.
Два дня назад Он забрал с почты посылку от краснодарской бабушки. Посылку пришлось взвалить на плечи. Он не подумал, что она окажется такая большая и тяжелая.
Дома мама вскрыла коробку, и по комнате понесся такой аромат, что хоть ложкой его кушай да чаем запивай!
Яблоки лежали в коробке не как попало, а аккуратными рядками. Каждое в тряпочку запеленуто, чтобы не побились в дороге.
И все как на подбор красные. Отбирала бабуля для любимого внука.
Он хорошо помнил в бабулином саду эту яблоню, которая давала такие красные яблоки. Когда Он был маленький, Ему казалось, что эти красные яблоки у нее в стволе просвечивают.
Он взял в руки одно, взял другое.
– Ну куда, куда, – заворчала мама. – Не хватайся так. Съешь сперва одно.
А Он и не ел. Он вынашивал хорошую идею.
И потому надо было выбрать подходящее яблоко. Вот такое! Самое крупное, самое темное, даже чуть с лиловой тенью. И как будто из камня выточенное, такое блестящее и идеально ровное. Даже странно в руке держать, кажется, что должно быть тяжелым и холодным. Нет! Живое!
И Она сразу поймет! И если возьмет – то да… А если нет – то…
Долго не мог пристроить яблоко. Ему хотелось положить его в нагрудный карман, чтобы у сердца. Но куртка оттопырилась совершенно неприличным образом.
А если в карман брюк? Вообще жесть! Вот большое какое! Куда его?
Значит, в рюкзаке.
Он долго искал по всей квартире красивый подарочный пакетик. Но все, что попадалось под руку, было какое-то пошлое. Оно оскорбляло Его вкус и то высокое чувство, которое Он к Ней питал.
Помаявшись, Он остановил свой выбор на простом полиэтиленовом мешочке, решив, что аккуратно освободит яблоко прямо в рюкзаке и протянет на ладони.
Весь день Он ходил за ней следом все перемены.
И все никак не мог улучить момент. Она то бежала куда-то с подругами, то стояла в целой толпе и громко смеялась. Иногда Она взглядывала куда-то поверх Его головы и равнодушно отворачивалась.
И Он знал почему! Потому что Он мелкий. Одного роста с Ней. А должен быть выше хотя бы на полголовы, чтобы смотреть сверху. И плечи должны быть раза в два шире. И вообще надо бы уже усам расти. А то стыд! Голос уже взрослый, Он нарочно басил, как мог, – а рост как у младенца. Смешно на такого смотреть.
Но Он упорно шел за ней следом, и плечо его приятно давила лямка рюкзака, где пряталось яблоко.
Закончился последний урок. Он торопливо пихал в рюкзак учебник и тетрадь. Вдруг через плечо сунул нос вредный одноклассник, как раз такой, как надо: с ростом, и с плечами, и с усами.
– Это чего у тебя? Яблоко такое? Ничччо себе! С целую голову! Дай кусить!
– Не дам. Отвали, – сквозь зубы промычал Он.
– Прям все сам и сожрешь? Э-эх! – и вредный одноклассник, обидно щелкнув Его по затылку, побрел своей дорогой. Но черное дело было сделано. Со всех сторон полезли любопытные носы посмотреть на такое яблоко с голову величиной.
Он растолкал всех, выскочил в коридор и запнулся. Она стояла у окна и озабоченно рылась в сумке.
Одноклассники проходили мимо, а Она все рылась и рылась. И никак не могла что-то там найти.
Он сделал шаг. Еще шаг.
Сунул руку в рюкзак.
Если теперь его на ладони дать, то опять толпа сбежится. Правда, все уже разошлись. Но вдруг.
Он встал рядом у окна. Она покосилась на Него и еще глубже зарылась в сумку.
Тогда резким движением Он выдернул яблоко из рюкзака, как меч из ножен. И сунул Ей прямо в руки.
– Тебе. Ешь. Вкусное…
Она вздрогнула и стала багровой, как яблоко.
Оба замерли. И смотрели оба на яблоко, боясь встретиться глазами.
– Ешь… пожалуйста…
Он так боялся, что сейчас кто-то увидит это яблоко в Ее руках. Пусть бы Она его съела скорее. Съест или не съест?
Она перевела дыхание, нерешительно улыбнулась и, зачем-то закрыв глаза, откусила.
Ей хотелось кричать от боли. Едва успокоившийся больной зуб проснулся и злобно резал и выкручивал ее челюсть. Но Она отважно жевала, с мучительной радостью наступая на больной нерв, и снова кусала, не поднимая глаз, потому что они слезились от страдания.
А дожевав, застенчиво зажала в кулаке огрызок и подняла глаза:
– Спасибо… вкусное очень!
Нева и ветер
Нева тяжело дышала под мостами. Ее поверхность ежилась, морщилась, собираясь рваными складками. С каждым часом бежать к морю ей было все тяжелее.
Вечный противник, Западный Ветер, вызвал ее на обычную многотысячелетнюю осеннюю схватку: кто кого? И Нева прекрасно знала, чем это закончится.
С тех пор, как триста лет назад на ее берегах вырос каменный город, ветру было все труднее ее побеждать и обращать в бегство. Но, когда это все же случалось, буянил ветер неистово, заставляя побежденную Неву сносить мосты, разрушать набережные и маленькие дома, смывать с улиц людей.
И люди, устав терпеть буйство ветра, поставили дамбу.
Нева злилась, ворчала, бурлила, пока не поняла, что люди на ее стороне. И примирилась.
Сейчас она поглядывала на запад с усталой усмешкой. Оттуда летели по серому небу мокрые рыхлые тучки и сеяли в воздухе влажную пыль.
– Упря-я-я-яямишшшшшшься! – свистел и завывал ветер. – Остановиссссь! Я здесь хозяин! Не нужен мне здесь этот город. Уже триста лет мешает он мне гулять на свободе. Я мореплаватель! Я превращу эти берега в новое море и вдоволь наиграюсь обломками города, вставшего на моем пути. Уаа-а-а-а-а!!!
Под мощным натиском его дыхания Нева встала на месте, вздыбилась и судорожно лизнула парапет набережной.
Но этот последний рев отнял у ветра все силы. Дамба, закрыв все шлюзы, спрятала Неву от яростной морской волны.
А ветер, с трудом переводя дыхание, взвыл от унижения где-то под Синим мостом.
Тучи растерянно заметались по небу в поисках хозяина и, утратив бдительность, обнажили клочок синего неба.
И улыбнулась усталая Нева людям на набережных, наблюдавшим ее борьбу с ветром с доверчивым детским любопытством:
– Ну что с ним поделаешь! Как всегда! Осеннее обострение!..
Гузь Людмила
«Родилась 2 декабря 1950 года в Северном Казахстане. В настоящее время живу в г. Калининграде. Пишу стихи и прозу. Первые работы появились в 1978–1979 годах в журнале „Сельская молодёжь“. В настоящее время в основном печатаюсь в региональном журнале „Балтика“. Продолжаю работать над своей творческой реализацией».
От автора
Подруги
Дождавшись автобуса, Ольга по привычке села у окна и обречённо вздохнула: всё-таки общение с Лидусей всегда оставляло неприятный осадок. Но деваться некуда: подруга есть подруга!..
Взгляд остановился на крупном заголовке газеты, которую читал примостившийся рядом с Ольгой пассажир, – «Лабиринты судьбы»… Мысль тут же подхватила многозначную фразу, и со свойственной ей способностью развивать и сопоставлять даже случайную тему с событиями своей жизни она подумала о том, что чего-чего, а лабиринтов в её жизни больше чем достаточно.
Чего не скажешь о Лидусе, которую устраивало всё, что сложилось в её жизни. Приехав вслед за Ольгой в 2006 году в Калининград, она быстро адаптировалась в новой обстановке и со свойственным ей рвением взялась обустраиваться на новом месте. Купив по «двушке» себе и дочери, давно перешагнувшей тридцатилетний рубеж, она, не жалея средств, заработанных на колбасном бизнесе в Казахстане, взялась за сооружение уютных гнёздышек. Страсть к наживе у неё так и осталась, и, видимо, потому она во всём отличалась необыкновенной скупостью. Так, зимой, например, когда рынки были завалены овощами и фруктами, завозимыми из бог весть каких стран и на которые были довольно-таки низкие цены, она килограммами покупала подгнившие и примороженные мандарины и лимоны, которых после обрезки гнилья оставалось наполовину меньше. В этом, как считала Ольга, проявлялись её годами накопленные торгашеские махинации.
Ещё там, в Казахстане, она не раз была свидетельницей Лидусиных манипуляций: заплесневелые и потерявшие вид колбасы сначала отмывались хозяйственным мылом, а потом отправлялись в духовые шкафы для поджарки. Пять минут – и аппетитная продукция расходилась в её собственном ларьке на рынке на ура! Поэтому Ольга редко брала продукты у Лидуси, предпочитая покупку у сторонних продавцов, на что та не обижалась, но делала недвусмысленные замечания:
– Ну-ну бери-бери, только знай: там ещё хуже!
Вернуться к реальности заставил телефонный звонок. Звонила Лидуся. «Господи, легка на помине! Опять с утра пораньше с какими-нибудь причудами!» – недовольно поморщилась Ольга.
Не будучи набожной, она, свято веруя в Божью благодать, в выходные дни, когда было особенно одиноко, ездила в Храм Спасителя с верой, что если Бог уже сотворил Добро, то он не способен встать на сторону Зла.
– Проснулась? Чё будешь делать? – как обычно, без лишних вступлений спросила она и, не дав опомниться, скороговоркой продолжила: – Так, подруга, откладывай свои скорбные дела, у меня к тебе дельное предложение. Пока ты доберёшься, я приготовлю какую-нибудь вкуснятину, и махнём сегодня мы с тобой к Голубым Озёрам. Там, оказывается, вовсю идёт стройка, и в четвёртом квартале этого года уже будет сдаваться первая очередь. Квартиры, говорят, обалденные!
– Лида, угомонись! – дождавшись паузы, спокойно отреагировала Ольга, ничуть не удивившись очередному «дельному предложению», которое заключалось в том, чтобы, попросту говоря, убить время. – Ты хоть была в том районе? Там ничего интересного. Место, конечно, живописное, но это же не в черте города, а менять шило на мыло, извини, нет никакого смысла.
– Не обижайся, Олька, – ввернула Лидуся свою коронную фразу, – но ты, видно, не догоняешь! Там цены – просто закачаешься! За полтора миллиона можно отхватить шикарную «двушку»!
– Если ты не забыла, то я и за свою заплатила такую же цену! – не сдавалась Ольга. – А если хочешь, чтобы я приехала, то спешить некуда, приеду ближе к обеду, там и решим! Так что наслаждайся своими деликатесами, не жди!
– Ладно, чёрт с тобой! Только позвони, когда будешь выезжать! – сдалась Лидуся.
Честно говоря, к Лидусиной стряпне Ольга относилась довольно-таки подозрительно. А объяснялось это тем, что в прошлом году, незадолго до начала весны, Лидуся в свойственной ей манере открывать «новые Америки» позвонила Ольге и сообщила, что в их микрорайоне появился павильон для пенсионеров, где все продукты мгновенно расходятся, потому что на них просто смешные цены. Не дождавшись Ольгиного согласия приехать, она предупредила, что пойдёт пораньше занимать очередь, так как каждый день завозят свежую продукцию. Несмотря на то, что Ольга не запасалась впрок в таких количествах, как Лидуся, она всё же позарилась на заманчивое предложение.
Зная, что в субботний день на дорогах почти не бывает пробок, Ольга приехала к открытию. Павильон был ещё закрыт, но в толпе очередников Лидуси не было. Чертыхнувшись, Ольга заняла очередь и, пританцовывая от холода, ждала появления подруги. Лидуся не опоздала. Ворвавшись в открывшийся павильон, она, увлекая за собой Ольгу, не обращая внимания на возмущение очередников, устремилась к витрине. Тыча пальцем то в горку сморщенных сосисок, то в поленницу разносортной тронутой матовым налётом колбасы, она со знанием завсегдатая, не смущаясь, громко объясняла, что на все эти изъяны не стоит обращать внимания по той причине, что будь оно непригодным к употреблению, его бы безо всякого сомнения изъяли из продажи. Купив на двести рублей полный под завязку пакет сосисок, Лидуся, довольно отдуваясь, непонимающе возмутилась:
