banner banner banner
Экология Иерусалима. Избранные переводы современной израильской поэзии
Экология Иерусалима. Избранные переводы современной израильской поэзии
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Экология Иерусалима. Избранные переводы современной израильской поэзии

скачать книгу бесплатно

Экология Иерусалима. Избранные переводы современной израильской поэзии
Коллектив авторов

В книге представлены избранные переводы классиков израильской поэзии второй половины 20-го века Дана Пагиса, Иегуды Амихая, Ионы Волах, лидеров поэзии на иврите сегодняшнего дня Натана Заха, Меира Визельтира, Майи Бежерано. Известный русский поэт Александр Бараш, живущий в Иерусалиме больше двадцати лет, составил эту небольшую антологию из своих переводов и эссе, печатавшихся на протяжении ряда лет в периодике: журналах «Иностранная литература», «НЛО», «Интерпоэзия», «Text-Only» и др. Книга названа по одноименному стихотворению Иегуды Амихая. Как пишет Александр Бараш, в своей работе он руководствовался тем, что цель перевода – «создание на родном языке органичного, но еще не существовавшего стихотворения, проявление новых возможностей внутри нашего сознания – повторяя путь, пройденный иным, но близким поэтом, писавшим на другом языке».

Александр Бараш

Экология Иерусалима. Избранные переводы современной израильской поэзии

Дан Пагис

Конец анкеты

Жилищные условия: номер галактики, номер звезды,
номер могилы.
Вы один (одна) или нет.
Какой вид травы растет наверху
и откуда (пример: из груди, из глаза, изо рта и т. д.)

Имеете право на аппеляцию.

В пустом месте внизу – укажите,
как давно Вы проснулись, а также причины Вашего удивления.

Свидетельские показания

Нет, нет: они совершенно точно
были людьми: форма, сапоги.
Как объяснить. Они были – по образу и подобию.

Я – был тенью.
У меня другой Создатель.

И он в своей милости не оставил во мне ничего, что умрет.
И я бежал к нему, летел – невесомый, голубой,
примиренный, я бы даже сказал: извиняющийся:
дым к всесильному дыму
без тела и образа.

Написано карандашом в запечатанном вагоне

Здесь в этом эшелоне
я Ева
с сыном Авелем
Если увидите моего старшего сына
Каина сына Адама
скажите ему что я

Из цикла «Мозг»

1.
В темной ночи черепа
он вдруг обнаружил,
что – родился.
Тяжелый момент.

С тех пор он очень занят. Он думает,
что он думает, что —
и все время крутится:
где же выход?

Если б были какие-то вещи, в каком-то
мире – он бы, конечно, их очень любил.
Он бы дал им всем имена.
Например: мозг.
Это я: мозг: я – это он.

С того момента, как оказался в изгнании, ему кажется:
можно было найти точку покоя.

2.
Подозрение:
в мире черепа
кроме него самого – нет никого.

И тут же – еще одно подозрение:
толпа других сознаний закрыта в нем, как в тюрьме,
камеры переполнены.
Они откалываются от него, предают его изнутри,
окружают.

И он не знает, какое из зол
меньшее.

Ein leben

За несколько недель до смерти она стоит в рамке окна,
молодая женщина с элегантной перманентной завивкой,
о чем-то думает, смотрит на улицу,
на коричневой фотографии.

Снаружи смотрит на нее облако из середины дня
тридцать четвертого года, нечеткое, не сфокусированное,
но с ней навсегда. Изнутри
смотрю на нее я, мне четыре года, почти,

останавливаю свой мячик,
медленно выхожу из снимка и старею,
старею осторожно, тихо,
чтобы не испугать ее.

Итог

Наконец закончим морочить друг другу голову.
Поговорим прямо, по-человечески, глаза в глаза:
Родные и близкие, господа волки,
Что между нами, кроме кровной связи, а?

Встреча

Я левая рука.
Да что ты говоришь, а я правая,
кажется, мы уже встречались,
мы так похожи, ты в точности
моя противоположность.

Как, ты меня не помнишь?
Мы же вместе росли и любили
играть в войну, как в древности:
пять рыцарей справа, пять слева,
у всех шлемы из ногтей,
и битва (сейчас ты вспомнила?) всегда кончалась ничьей.

Потом мы выросли, сделали карьеру,
у каждой свои ногти,
царапины, уловки —
и вот в конце концов мы обе здесь,
сплетены красиво, как надо,
на животе нашего трупа. Какая встреча.
С этого момента будем жить вместе,
и даже создадим совместную фирму по выращиванию ногтей
по меньшей мере на две-три недели.

Диббук[1 - Злой дух (иврит; букв. «прилепление»), который вселяется в человека, овладевает его душой, но сохраняет при этом самостоятельность. – А. Б.]

Уйди, выйди из меня, чего тебе надо?
Я вырвал тебя из горла,
вырезал из руки.
Это я, ты слышала, я.

Какого тебе в этой темноте? Уйди ты.
Я стер твою тень из своей тени.
Во всем мире нет места нам двоим.
Мне и мне.

Смешной вопрос

Как рассеянный профессор, который позвонил себе домой и спросил: «Я здесь, где я должен быть?», так же позвонил я и спросил: «Я Дан, кто я должен быть?», и по рассеянности не почувствовал, что линия занята.

Поиск

Звонок в дверь. Меня уже нет дома.
Я вернусь завтра.
Звонок. Меня уже нет в городе.
Я вернусь послезавтра.
Меня уже нет,
вернусь после конца света.
Теперь они ломают дверь.
Глупо. Ведь я не собираюсь
рождаться вообще.

Домой

Ночь, и часы на руке отстают. Рука виновата. Я сижу на краю крыши и спрашиваю (кого?), как добраться. Это зависит от выбора: ползти или прыгать? Когда-то здесь были ступеньки, снаружи по стене, они шли со двора на крышу. От них еще осталась память, зигзаг штукатурки, только память. И значит, нет выхода: я должен спрыгнуть. Я повисаю поближе к стене, стараюсь втереться плечами в штукатурку, чтобы не упасть, и падаю.

На углу двора по-прежнему ждет колодец, квадратный, массивный, с железной крышкой. Сверху, на башне лютеранской церкви, парит лунный циферблат: он давно потерял веру в меня и отказался от двух стрелок. Я не знал, что настолько опоздал.

Теперь, когда все потеряно, на меня опустился покой. Колодец дремлет, железная крышка постукивает под напором тишины. Я осторожно поднимаю ее: в круге воды, совсем рядом, плавает лицо луны. Оно откуда-то мне знакомо. Если я погружусь в него, точно вспомню, откуда.

Где

Я спрятался в комнате, но забыл, где.
В шкафу меня нет.
И нет за занавеской.
Нет в большой крепости между ножками стола.
В зеркале пусто.
На секунду показалось, что я в картине на стене.
Однажды, если кто-нибудь придет и позовет,
я отвечу – и узнаю: вот я.

Прятки

На заднем дворе мира
мы играли, он и я.
Я закрыл глаза, прячься:
раз, два, три,
ни спереди, ни сзади,
ни внутри.

С тех пор я ищу,
столько лет.
Что делать, если я тебя не найду.
Выходи уже, выходи,
ты видишь, я сдался.

Речевая проблема

Девушка, которую зовут Иврит,
дочь пожилых родителей из хорошей семьи.
И что же? Она очень легкомысленная,