скачать книгу бесплатно
Впрочем, во время разыгрывания музыкальных пьес старайтесь быть совершенно спокойными; иначе навсегда рассоритесь с хозяйкой, особенно если дозволите себе смеяться или кашлять в такое время, когда поет она деликатное соло или разыгрывает музыкальную фугу, с трудом изученную в течении целого месяца.
Помните также и то, что снисхождение к слабости ближнего есть добродетель, которая в светском обращении не так-то скоро и легко достигается и которая столько же полезна, сколько и справедлива.
Общество и забавы
После всего сказанного выше о больших собраниях меньшие общества не покажутся уже для вас, юная подруга, новым явлением; ибо нет человека, который бы хотя бы изредка не видался со своими знакомыми в небольших общественных кругах; даже в селах и деревнях не чуждаются правил общежития, а напротив, еще там, где обращение короче и число друзей не многосложно, тем искреннее и теснее соединяются и имеют взаимное сношение между собою немногочисленные знакомцы. Там тоже неохотно проводятся длинные зимние вечера остающимися в своих безмолвных хижинах в совершенном одиночестве людьми, которые зато вдвойне радуются, когда при весеннем празднике не одно только солнце сияет радостно, но и веселый взор верных друзей блистает от удовольствия.
Гостеприимство и простая доброжелательность суть два главных украшения сельской жизни; поэтому для вас не будет затруднительно обращение в меньших обществах; вы легко и спокойно можете проводить там время. Не оставляя ничего без объяснения, можно и здесь сделать некоторые замечания.
Туалет ваш в этом быту не требует никакой особенной заботы, кроме обыкновенной, употребляемой молодыми девицами для самого простого одевания.
Белое платье из батиста или тюля считается красивым и приличным одеянием для маленького общества, а для украшения головы оставляются только собственные волосы, прилично зачесанные.
В таких небольших обществах для кушанья чая обыкновенно усаживаются около круглого стола, на котором между тем одна из хозяек дома разливает чай, по обыкновению.
Очень приятно видеть, когда молодая девушка помогает пожилой даме в этом утомительном занятии и помогает со всей внимательностью и живостью. Она должна поступать при этом случае с ловкостью и проворством и заботиться, чтобы чай был изготовлен с возможной аккуратностью заманчиво и приятно для вкуса. Для этого надобно сперва, чтобы вода в самоваре непременно вскипела; потом возьмите чайник, налейте в него немного горячей воды, чтобы согрелся чайник, и опять вылейте воду в стоящую на подносе полоскательную чашку; тогда положите определенное количество чаю в чайник и дайте ему прогреться. После чего дополните чайник водой и разливайте чай в чашки, но так осторожно, чтобы не были они ни слишком налиты, ни через край переполнены. Молоко, сахар и сливки предоставляйте употреблять гостям по их желанию. Когда в числе гостей есть кавалеры, то ставится для них графин с ромом или араком[7 - Арак – ароматизированный анисом крепкий алкогольный напиток, распространенный на Ближнем Востоке и Центральной Азии. В зависимости от страны и региона различается по крепости, исходному сырью и процедуре изготовления.]; также наблюдается, чтобы пирожки или конфеты подавались каждому с аккуратностью. При дальнейшем разливании чая всегда замечайте, кому какая чашка принадлежит, и обмывайте их немного водой перед наливанием чая в другой раз.
После чаю пожилые люди принимаются за карты, а молодые занимаются общепринятыми играми, танцами или музыкой. О танцах и музыке говорено выше, здесь остается теперь сказать только об играх, которые обыкновенно разделяются на игры общественные и игры карточные. Об играх и забавах общественных сказать можно, что при них, для большего оживления, допускается приличная веселость; а при карточных играх проигрыш не обнаруживается с тревожным беспокойством; ибо одни только неблаговоспитанные или слишком страстные охотники до игры дозволяют себе обнаруживать дурное расположение при потере игры. Всякий должен с приличием переносить неудачу в игре, а особливо дама, которая при вспыльчивости всегда делается отвратительной.
Здесь я, с дозволения вашего, юная подруга, постараюсь объяснить вам некоторые игры, чтобы умели вы хорошо понимать их; потому что очень неприятно встретить необходимость в большом собрании сперва расспрашивать и потом получать объяснения об играх. Само собой разумеется, что здесь будет говорено о простых только играх, для забавы употребляемых; ибо вист, бостон, шахматы и т. п. не могут быть объяснены в немногих словах, притом же молодые девицы очень редко имеют случай участвовать в этих играх.
Итак, начнем с пасьянса, такой игры, которую чаще употребляют молодые девицы, потому что смотрят на нее как на некоторый род гадания и обыкновенно при этой игре что-нибудь задумывают, так что при удачном розыгрыше пасьянса задуманное сбудется, а при нерозыгрыше – не сбудется.
Пасьянс
Эта игра в некоторых только случаях разыгрывается двоими, и притом так, что по очереди всегда одна только сторона бывает действительно играющей; но часто зрители принимают участие в этой игре закладом за или против играющих и делают ее очень забавной и доступной для соучастия многим.
Эта игра разыгрывается так: раскладывают две полные и хорошо перетасованные французские колоды в 52 карты, так чтобы лежали они в прямом и непрерывном порядке, и по мере вынимаемых карт, в 8 рядов, а именно по перетасовке и по снятии карты раскладывают одну карту подле другой, или одну на другую подходящую к ней по масти и по порядку, пока выйдет туз или король. Тузы кладутся наверх, а короли под низ вынимаемых и раскладываемых карт. Так, например, если двойки и т. д. или дамы и т. д. вынимаются из колоды, то кладутся в восемь рядов по порядку, куда каждая следует, так чтобы по окончательной раскладке карты сверху и снизу выходила полная игра и чтобы в верхних рядах были внизу тузы, а наверху короли, в нижних же рядах внизу короли, а наверху тузы.
Играющему предоставляются для раскладки 20 карт, которые кладутся в два ряда, по порядку один ряд под другим, и если по разложении в таком порядке сорок первая карта не подходит ни в один из восьми рядов, то игра проиграна; она считается проигранной и тогда, как нельзя положенную сверху карту взять долой. Например, когда сверху бывает туз пиковый, девятка же и семерка пик отложены, а шестерка пик вскрылась и по ошибке положена на семерку пик, то игра потеряна, потому что выше пиковой шестерки положена уже семерка, а шестерка должна быть под семеркой прежде, нежели положена сверху оной.
Двадцать один
В этой игре могут участвовать сколько угодно играющих; но лучше, если число их бывает не более двенадцати и не менее пяти, потому что иначе игра или очень скоро оканчивается, или очень долго разыгрывается. Для этого употребляются две полные колоды карт. Туз означает 11 или 1, как кому выгоднее по расчету; король, дама, валет, каждая по 10; остальные карты по их мастям или очкам. Обе колоды хорошо перетасовываются, и кто-нибудь из общества первым берет на себя банк (игру). Он дает снять соседу своему с левой стороны карты, которую потом кладет под низ, так чтобы никто не видал их.
Кто первый должен разыгрывать банк, это разрешается так, что один из общества дает по порядку другим снимать по одной или более карте, у кого окажется туз, тот и банкир.
Банкир раздает каждому, а себе после всех, по две карты, но не вдруг, а поодиночке. Если он имеет туз и какую-нибудь фигуру или десятку (что, собственно, и называется двадцать один), то каждый обязан заплатить ему втрое против поставленного им в игру приза или заклада; а если у него нет 21, то он просит соседа своего с правой руки раскрыть свои карты. Если у того окажется 21, то банкир платит ему свой заклад. Но если игрок имеет разные карты, составляющие 15–17 очков, то может просить о прикупке 21, и ему дозволяется брать столько карт, сколько будет угодно. Если на руках две фигуры или десятка и девятка, то не годится просить о прикупке, так как трудно надеяться прикупить туз или двойку. Первые карты, розданные банкиром, остаются закрытыми, а последние бывают на столе открытыми. Купивший более 21, что называется купить мертвую или убитую, бросает свои карты и платит банкиру свой проигрыш. Прикупающий удачно по своему расчету говорит, что он доволен. Тогда банкир обращается к следующему, таким же порядком, пока обойдет весь круг, и наконец берет себе столько карт, сколько заблагорассудится. Но если банкир сам прикупит себе убитую, то платит каждому, кто не купил только убитой, столько проигрыша, сколько он ставил в игру. А если у банкира будет 21, то каждый (исключая прикупившего убитую) платит ему вдвое против его заклада. Если же играющий прикупил, то выигрывает у банкира вдвойне свой заклад, только он не должен показывать этого преждевременно; в противном случае банкир при своей покупке может спасовать; но должен показать свои карты тогда уже, когда банкир совсем кончит свою игру. Если банкир имеет 18, то каждый, имеющий менее 18 и даже 18, проигрывает ему свой заклад; а если кто имеет более, нежели банкир, тот выигрывает у банкира свой заклад; а если банкир и играющий имеют равное число, то игра остается за банкиром. Всякий может к призу, ошибочно поставленному прежде игры, прибавлять сколько угодно, только каждый раз должно положить заклад на стол до раздачи карт, но кто пропустит этот случай, то хотя бы и подлинно имел 21 сначала, если после прикупил удачно, не имеет уже права в таком разе ничего требовать; а если еще он же купил убитую или должен заплатить по очереди проигрыш, то обязан отдать выигравшему и то, что положено им в прибавку на столе.
Когда таким образом первый банкир кончил свой банк, т. е. роздал обе колоды карт, то за ним следует другой, сидящий справа, а потом следующий за ним, пока наконец обойдет весь круг. Позволяется также державшему банк вновь покупать его; но купивший должен садиться на место продавца, дабы банк продолжался своим порядком.
В заключение можно дополнить еще, что банкиру свободно дозволяется в случае недостатка карт при последней раздаче брать из отложенных карт, сколько нужно будет; но он должен уже тогда передать свой банк другому, потому что всегда при последнем только туре случается, что банкир вынужден бывает брать недостающее число из разыгранных карт.
Одиннадцать с половиной
Разыгрывается точно так же, как и 21, с той разницей, что банкир раздает не две карты, а только одну невскрытую, а фигуры означают вполовину менее против игры в 21.
Английская лотерея
В этой игре число играющих неопределенно. Берутся две полные колоды карт, и по одной раздают по карте, смотря по числу играющих; из остающихся карт каждый может покупать одну за определенную плату. Сколько кто получит карт, столько должен внести вклада в дирекцию лотереи. Каждый кладет перед собой открытые свои карты. Из другой колоды карт берут пять и кладут их на столе, не раскрывая, одну подле другой. Весь вклад разделяют на пятнадцать по возможности равных частей и из них одну часть кладут на первую из пяти нераскрытых карт, две части на вторую карту, три на третью, четыре на четвертую и пять частей на пятую карту. Остальные карты игры, из которой взяты билеты, т. е. пять карт, берет в руки избранный директор лотереи и, не раскрывая их, вынимает одну карту за другой, называет громко каждую и кладет на стол открытую. Кто имеет такую же карту у себя, тот оборачивает ее и показывает. Потом, когда у директора остается уже только пять карт, то не получившие ничего могут покупать карты у других играющих. После этого открываются последовательно пять карт, и наконец после всего того оказываются у игроков еще открытые пять карт, которые и должны быть сходны с выигрышными картами. Карты эти открываются, и находившиеся на них выигрыши достаются тем, у кого будут одинаковые с выигрышными карты.
Тартар. Преисподний круг
Посреди стола, за которым сидят играющие, пишется мелом круг, и от него проводится к месту каждого играющего прямая линия, пересекаемая несколькими поперечными чертами. На самую нижнюю из этих поперечных линий каждый играющий кладет свой назначенный залог или выигрыш. После этого кто-нибудь из играющих берет колоду карт, перетасовывает ее и дает по карте каждому. Эта карта предлагается для промена, и всякий обязан сделать эту мену, которая продолжается по очереди. Имевший у себя короля не может променивать его и не подлежит очереди. По окончании промена карты открываются. Кто имеет самую меньшую карту, тот переступает на следующую поперечную черту, а кто имеет туза, тот переступает на вторую – через одну черту. Кто таким образом дойдет до круга, тот проигрывает свой заклад; и если наконец все попадут в преисподний круг, то выигрывает все призы самый последний из игроков, еще не дошедший до круга.
Общественные игры
Письменные вопросы и ответы
Нарезывается столько бумажных лоскутков, сколько бывает играющих. На каждом листке сверху пишется чье-нибудь имя; бумажки перемешиваются и раздаются участвующими в игре. Тогда каждый пишет на своем листке вопрос к означенному на нем лицу, всего лучше карандашом и измененным почерком, чтобы нельзя узнать было пишущего по почерку руки. Изготовленный листок свой отдает избранному президенту общества, который по собрании всех листков перемешивает и вновь раздает их. Тут каждый пишет ответ на сделанный вопрос, только от имени того, к кому относится вопрос. Если бы случилось кому получить листок с собственным именем и таким образом отвечать на свой вопрос, то, не стесняясь этим, надобно отвечать с совершенным спокойствием. По вторичном собрании листочков с ответами секретарь читает оные, и само собою разумеется, что чтение это должно быть кратко и забавно.
Двойная декламация
Если действующие в этой игре лица представляют свои роли довольно искусно, то игра эта очень забавна и может доставить обществу удовольствие на несколько минут. Одна молодая девица садится на стул, а на колени к ней помещается другая, которая начинает декламировать какие-нибудь старинные или шуточные стихи, не делая притом движения руками, между тем обе особы должны быть в мантилье или шали. Тогда сидящая позади в молчании простирает руки и делает жесты при декламации, но делает это с особенным искусством и ловкостью, силится закрыть глаза декламирующей, с комическими видоизменениями, делает ей грозные мины, дает подарки, короче сказать, представляет все, что может помешать декламации и смешить общество. Эта игра, искусно представленная, так забавна, что произносящая стихи обыкновенно вынуждена бывает засмеяться и тем окончить игру.
Двусмысленное слово
Здесь число играющих не определенно. Один из общества, взявший на себя обязанность угадчика, или истолкователя, удаляется по назначению из комнаты. Тогда все, кто остается там, с общего согласия назначают какое-нибудь слово, имеющее, впрочем, не одно значение, например, лист, свет, круг и т. д. После этого совещания приглашается удалившийся, и тогда каждый участвующий в игре представляет угадчику значение того избранного слова в загадочном или описательном виде, по которому он должен угадывать само слово; тот, у кого узнается истинное значение слова, занимает место прежнего отгадчика и выходит из комнаты; потом опять, когда общество избирает известное слово, призывают и этого отгадчика, и таким образом игра продолжается и оканчивается почти в таком виде. Например, слово: листья, значит: листы на дереве, листы в книге, листы железа белого, и листья иносказательно или уподобительно, говоря о гладкости или тонкости. При этом сказать можно примерно: «Мне скучно осенью, когда они изменяют цвет», или: «Он портит иногда наилучшую красоту или остроту». «Они часто содержат в себе самые возвышенные и великие мысли». «Я читаю или пою по указанию их» и т. п.
Игра в тарелки
Раздают по назначению в обществе играющих имена, часто еврейские, например Ицик, Шмуль и пр., так что каждый играющий должен заметить и запомнить не только взятое на себя название, но имена всех играющих. Потом кто-нибудь из играющих выходит на средину с оловянной тарелкой и, поставив ее ребром, заставляет вертеться; незадолго до остановки вертящейся тарелки он должен произнести одно из взятых кем-либо имен; названный по имени старается немедленно схватить тарелку прежде, нежели она коснется срединой своей плоскости, на которой вертится; если удастся ему это, дает ей дальнейшее движение, а если не успеет, то должен передать тарелку другому, уступить свое место и отдать фант или условленный проигрыш.
Игра в жмурки.
Ж. О. Фрагонар. 1751 г.
Игры были непременной принадлежностью светских гостиных. Салонные игры, их называли petit-jeux, создавали атмосферу непринужденности и шутки. Игроки демонстрировали быструю реакцию, умение импровизировать, иногда – рифмовать
Визави
Кавалеры и дамы общества разделяются на две половины. Одна из них оставляет комнату, а другая половина садится полукругом, и каждая особа избирает себе кого-нибудь из вышедших. По окончании выбора дается об этом знать вышедшим, из которых каждый должен входить поодиночке и представляться той особе, от которой надеялся быть избранным. Если кто угадает, то, раскланявшись, становится за стулом избравшего; а если не угадает, то, узнав об этом чрез хлопанье в ладоши, должен опять удалиться из комнаты и еще раз испытать свое счастье. Когда таким образом из первой партии никого не остается, то она садится по местам, а другая половина занимает ее место.
Здесь представила я вам, юные подруги, некоторые только любимые в свое время игры, а объяснять подробно все несовместно с объемом этой книжки. Я надеюсь, что предварительное объяснение этих общеупотребительных игр предостережет вас от многих скучных вопросов при других играх. При выкупе фантов или залогов желаю вам быть тихими, скромными, не жеманными и не застенчивыми. Если потребуется от вас произнести какой-нибудь стих или слово, то немедленно произносите его с полным присутствием духа без всякой робости; но старайтесь самое важное и самое лучшее произносить тихо и шутливо. Вы находитесь тогда не перед строгими ценителями искусства, а пред людьми, ищущими радости и забавы.
Обращение с кавалерами
Эта многообъемлющая статья могла бы быть очень обильна содержанием своим, но я ограничиваюсь только внешним, поверхностным, общественным отношением молодых девиц к окружающим их кавалерам и сообщаю им кратко некоторые замечания. Не считаю необходимостью истощать предмет в этой маленькой книжке понапрасну, так как очень хорошо знаю, что молодые люди вообще неохотно слушают вразумления, а тем более длинные речи.
Вы молоды и прекрасны, следственно, кавалеры будут с вами вежливы и внимательны, и вы скоро узнаете и изучите часто повторяемое слово: «любезничать». Но опасайтесь этим вежливостям придавать большую важность и знайте, что они часто бывают внушением одного мгновения, которое иногда ласкает самих почитателей самолюбивой мыслью – быть во мнении других любезными, а часто также бывают эти вежливости привычкой кавалеров – говорить дамам льстивые комплименты. Умейте считать такие ласкательства тем, что они и есть в своей сущности, т. е. общежительным пустословием, вообще при всяком удобном случае обыкновенно употребляемым. Не давайте излишней цены этой фальшивой монете при ее получении и не считайте себя самих ничего не значащими, если обманчивый звук этой монеты не касается вашего слуха. Кавалеры по большой части стараются любезничать и ухаживать не около самой прекрасной, самой образованной, самой любезной девицы, но чаще увиваются около самой тщеславной, легкомысленной, не имеющей ни нужной чувствительности, ни осторожного благоразумия. В девице истинно благовоспитанной и благоразумной обыкновенный комплимент, вместо удовольствия, может произвести еще презрение. Истинно чувствительную девицу оскорбляет игра кокетства, возбуждающая общее внимание. Прекрасная девица коль скоро привыкнет к ласкательствам, то теряют они в глазах ее всю свою занимательность. Самая тщеславная суетность девиц, при точнейшем исследовании, не обольщается обыкновенным родом ласкательства, и они очень хорошо делают при этом, если обнаруживают кавалерами, что комплименты их принимают с той же легкостью и невнимательностью, с какой они делаются. Девица, которая при всякой вежливости мужчины приходит в замешательство и принимает ее за важное обстоятельство, делается смешной; а та, которая тем только и занята, чтобы ловить комплименты, чтобы обращать на себя внимание кавалеров изысканным жеманством и разнообразной искусной ловкостью, – делается презренной.
Будьте вежливы, ласковы, приветливы и непринужденны в обращении с кавалерами; не будьте ни навязчивы, ни слишком спесивы, а держите обыкновенный натуральный вид и тон, всего же более старайтесь заслужить почтительное уважение от мужчин. Не смейтесь над всякой пустой шуткой и не делайте никому особенного предпочтения перед другими. При пожилых и старших кавалерах поступки ваши должны быть более внимательны и почтительны; есть много не значащих действий, недозволенных в обращении с молодыми людьми и допускаемых в обращении со старшими кавалерами. Например: если вы находитесь в собрании и не имеете экипажа, чтобы отравиться домой, а знакомый пожилой кавалер предлагает вам в своем экипаже отвезти вас туда, то можете принять это предложение без всякого сомнения, между тем как подобное согласие на предложение молодого кавалера было бы очень большой неосторожностью. Первому можете радушно подать руку, а последнему не должны; со стариком можете разговаривать в обществе долго и свободно, с молодым – нет. Молодой девице неприлично встречать кавалера, даже в собственном своем доме; она и не провожает его до дверей при отъезде после сделанного посещения; не берет у него ни палки, ни шляпы, чтобы положить их на место. Вообще молодая девица не должна принимать посещения от молодого кавалера, особенно когда одна дома; она не ведет никакой переписки без ведома родителей или родственников и не назначает по своему произволу никаких посещений.
Короче сказать, невозможно внушить и сделать достаточных предостережений, необходимых в обращении молодых девиц с мужчинами. Свет судит очень строго: одна неумышленная оплошность, замеченная и перетолкованная в дурную сторону, может погубить ваше доброе имя, и будьте уверены, что каждый шаг, каждый взгляд подстерегается тысячью глаз, каждое малейшее уклонение от предписанных общим употреблением правил приличия замечается, увеличивается и безжалостно отдается на беспощадный общий суд. Правила приличия предписывают молодым девицам высшего круга ограниченные пределы и воспрещают им многие маловажные свободные действия, стеснение в отнятии которых часто бывает очень тягостно. Но горе той девице, которая считает это за ничто! Конечно, есть женщины, которые, предоставляя излишнее стремление свободе духа, выступают из границ своего пола и, презирая все мелочные светские отношения, дают отчет в своих поступках только внутреннему суду своей совести; но это никогда не остается безнаказанным. На них смотрят как на блестящую комету и хотя удивляются им, но это удивление у большого числа зрителей почти то же, что презрение; говорят об них, разносят об них слухи и вместе с тем насмехаются над ними; а при этом отзыве гибнет и теряется самое лучшее – священнейшее для дамы – доброе имя ее, и она тогда уже только с сожалением знает печальные последствия удаления своего от предписанных границ, когда устареет и увидит себя совершенно одинокой и оставленной. Свой женский пол, презираемый ею, не принесет ей тогда никакого утешения, а мужчины, не терпящие никакого необыкновенного суждения из старых изсохших уст, оставят это жалкое и несчастное создание, которое вместе с умом (погубило) умертвило свое сердце.
Поэтому, юные подруги мои, не пренебрегайте судом света, исполняйте с радушием мои добрые советы и будьте уверены, что никто благомыслящий не презирает их.
Засим прощайте, моя добрая юная читательница! Да вознаградит вас истинно счастливый успех в свете за ту немалую скуку, которую причинила вам эта маленькая книжка.
1853
Адольф Книгге
Об обращении между людьми
Перевод с немецкого – Яков Ланген
Об обращении вообще
Человек рожден для общества; его телесные и душевные способности, его наслаждения и чувствования, – словом, все направлено к общежитию. Уединение есть совсем не естественное состояние, противное развитию, противное назначению человека.
Пусть несчастные мечтатели избегают людей; пусть меланхолики при жизни себя погребают, а критики осмеивают свет, мы их знаем: чаще всего они ничего не доказывают. Кому из нас не подсказывает собственное сердце: человек рожден для общества?
Представьте себе человека как единственную точку в некотором обширном, неизмеримом пространстве, без друга и товарища, без любезной супруги; представьте сие дикое, несовершенное существо с человеческими чертами, и вы познаете выгоды общества.
В обществе только может быть развита сила человеческая и достигнуто его предназначение; в обществе только могут воспрянуть к живой деятельности все добродетели, природу его возвышающие, все чувствования, характер его украшающие; в обществе только могут все наслаждения, все удовольствия, к каковым он способен, приуготовить счастье его жизни.
Общество пробуждает любовь к общежитию, а общежитие споспешествует общению. Расширяя круг своих связей, человек обретает себя в других людях, находит сходные мысли, чувствования и потребности. Тогда-то он обогащается своими познаниями, наслаждается общением и в полной мере проявляет свои возможности.
Общество и человеческое общение! – благотворные божества жизни! – повсюду вам воздвигнуты храмы. О, если б и они все достойны вас были!
Из всех общественных связей первые и сладчайшие есть физические.
Человек озирается, и врожденная наклонность сводит оба пола. Некая тайная прелесть украшает их взаимное обращение, и тогда соединяются узы природы. Бог, желая усладить одиночество первосозданного, даровал ему жену в сообщество.
О взаимном обращении обоих полов вообще
Сотворение обоих полов составляет высочайшее торжество природы. Два столь похожие и, однако, же столь различные существа; столь важные назначения и столь простые средства! взаимные потребности удовлетворяются друг другом, и наслаждение общением содержится в двух особых существах! Но что я говорю: два особых существа? – природа делает их единым. Каждый пол требует противоположного; каждый чувствует себя влекомым к другому, каждый пол любит другой так, как часть своего лица. Все препятствия, налагаемые обязательствами и принужденной нравственностью, все обольщения чувственности и искусственного наслаждения не в состоянии изменить сии законы природы. Для истребления оного побуждения надлежало бы разрушить существо природы. Вы можете ослабить стихию, но уничтожить – никогда.
Обращение мужчин с женщинами
Мужчина предназначен к деятельности, женщина – к покою. Первый должен воспроизводить силы, последняя – принимать; его доля действительная, доля женщины страдательная. Мужчина – родитель, женщина – родительница. Оба действуют, имея одинаковую цель: продолжение рода человеческого, но каждый действует различно; оба в своем роде совершенны, но каждый иначе устроен.
В доказательство не нужно приводить никаких анатомических примеров. Величайшие истины всегда бывают самые очевидные, и наилучшая очевидность та, что следует из опыта. Различие полов производит изменение во всей системе человеческих отношений; но может ли сие различие изменить и самый характер человека? – вот что надобно объяснить короче.
Все наши понятия основаны на чувственном; сложение нашего тела определяет образ нашего мышления; из физического развивается нравственное. Мужчина получил в удел сокровище расположения; в жилах его течет первоначальный источник жизни; удел женщины – принимать, содержать и питать оный.
На нем почиет благословение народонаселения; доля женщины подчиненная. Крепость мужчины делает его предприимчивым; слабость женщины внушает ей кротость. Он сотворен защищать ее; она рождена ему нравиться. Его пожелания владычествуют; пожелания женщины ласкательствуют; он составляет наступательную, женщина – привлекательную сторону.
О природа! твоя система во всех частях [земли] совершенна. Везде, где токмо находятся два пола, дух их обращения будет одинаков: везде мужчина будет владычествовать своей крепостью, женщина – побеждать кротостью. Мужчины и женщины всегда будут придерживаться в обращении особенностей своего характера, и обхождение как тех, так и других будет проистекать единственно из природы их пола.
Самые естественные отношения человека вместе с тем и самые простейшие. Если он следует своему сердцу, то не нужно и особых правил, как вести себя. Его чувство служит ему единственным наставником. Но сии отношения становятся более или менее искусственными, коль скоро он вступает в образованное общество. Правда, природа обоих полов остается тою же; но сколько терпит изменений! как много обстоятельств на нее действуют и сообщают всем ее проявлениям различные формы.
Разлучите оба пола, и вы оскорбите природу; соедините их только для естественной потребности, и вы унизите их до животных. Но украсьте жизнь взаимным обращением, и вы сделаете то, что повелевает разум.
Нравственные силы равно действуют одна на другую, как и физические, и обращение для обоих полов столь же необходимо, как и чувственное наслаждение. Природа, соединяя оба пола, обеспечила тем самым продолжение рода человеческого. Что значит мужчина без обращения с женщинами? Что значит женщина без обращения с мужчинами? Они никогда не достигнут своей зрелости, своего совершенства.
Женщина назначена быть подругою мужчины. При всех ее дарованиях, всех добродетелях творец имел в виду сию цель. Лишите ее обращения с мужчинами, и она никогда не в состоянии будет раскрыть свою любезность. Тысячи прелестей, украшающих жизнь, тысячи преимуществ, одним токмо женщинам предоставленные, потеряются навеки.
Хотите вы женскому характеру сообщить естественное, благородное направление и сердце женщины согреть прекрасными чувствами ее предназначения, то позвольте ей обращаться с мужчинами.
Выгоды обращения с мужчинами всеобщи, невыгоды показываются токмо в некоторых частных случаях. Если женщины бывали обольщаемы мужчинами, то это случалось токмо с отдельными их представительницами, а не с целым полом; если женщины и перенимали грубый, мужской тон, мысли и нравы мужчин, то сие было случайным, а не существенным следствием такого обращения.
Что ни говори против сего набожность и мечтательность, но женщины могут токмо образоваться посредством мужчин, а мужчины посредством женщин.
Отсюда выходит теория обращения, важная особливо для женщин. Как могут женщины действовать на мужчин? Как им соображать свои поступки с обстоятельствами? Что в них нравится и что не нравится? Сии вопросы составляют предмет моего сочинения, сокровище наблюдений, собранных мною в свете. Я обязан женщинам своим образованием. О, если бы силы мои соответствовали моей благодарности! Тогда бы сочинение мое сделалось советником, и то, что вытекает из глубины моего сердца, нашло бы путь к их сердцу!
Обращение молодых женщин с мужчинами вообще
Раскрытие девического цвета составляет наилучший период женской жизни. Сердце, пронизываемое необычайными чувствами, кажется, в первый раз пробуждается и начинает существовать заново. Все картины жизни, представляемые доселе словно в тумане, выступают наружу, и новый свет, кажется, на все проливается.
Отныне детские игры и удовольствия теряют свою прелесть; ничто не может утолить жажды, сердце иссушающей. Желания и надежды, восхищения и уныния переменяются беспрестанно; и слезы горести текут часто вместе со слезами радости.
Но природа знает средства для ее излечения, и врожденная наклонность внушает самый верный совет. Отныне женщина усматривает себя в новом, торжественном кругу связей. Она становится перед мужчиною и чувствует силу своих прелестей. Ему должна она понравиться, его привязать к себе; от его руки она ожидает своего счастья. Все ее желание состоит в том, чтобы овладеть им.
Вот вся теория женского обращения; вот рамки всех их действий, основание всей их политики. Есть ли хоть одна женщина, которая бы могла отвергнуть сии чувствования; которая бы не по сим правилам действовала? Женщины – не сверхъестественные существа, не богини, которые только из сострадания к мужчинам до них снисходят; они сами знают, к чему назначила их природа; они чувствуют, что долг их – нравиться, что жребий их зависит от мужчин, что любовь мужчин составляет все их счастье.
Для приобретения любви природа им даровала прелести и неподражаемое искусство уметь торжествовать ими. Для сей цели вдохнула она им то удивительное дарование, которое во всех частях земли и у [женщин] всех народов на вооружении, – кокетство. Я не разумею под сим плод утонченного тщеславия, но плод естественного чувства.
Адольф Книгге (1752–1796 гг.) – немецкий писатель и деятель тайных обществ, один из идеологов иллюминатов
Молодая девица, только что вступившая в свет, видит в каждом мужчине принадлежащего ей. Этого недостаточно: чтоб идти путем своим как можно надежнее, она желает всех заполонить. Не опасаясь не нравиться, она, однако же, боится не нравиться достаточно; и, желая быстро достигнуть своей цели, она почитает каждую минуту, не потраченную для этой цели, потерянною.
Отныне начинает она утончать свои поступки, стараться возбудить внимание, чего бы то ни стоило. Платье, язык, приемы, самый даже характер, – словом, все она выбирает с чрезвычайною заботливостью и, желая казаться весьма любезною, перестает быть естественною.
В кругу молодых девиц, находящихся в обществе с молодыми мужчинами, каждая хочет затмить другую. Стараясь отличиться, они все бывают как на иглах. Одна притворяется простосердечною; другая хочет быть Юноною; третья играет романтическую, а четвертая – философку; эта старается блеснуть остроумием, та говорит пророческим тоном; некоторые хотят казаться хозяйственными, другие – учеными; одни играют спесивых, а другие – нежных. Каждая притворяется, каждая имеет за основание собственную свою систему; каждая думает быть царицей общества и хочет получить венец.
Но к чему столько искусства там, где природа действует гораздо надежнее? К чему личина, ничего не скрывающая? К чему притворство, остающееся без цели? Обмануть мужчин не так легко, как многие девицы воображают; наружность может их сначала ослепить, но после они сделаются тем прозорливее.
Чтобы нравиться мужчинам, не нужно никаких искусственных уловок. Следуйте природе; она вас сама собою к тому приведет. Покажите себя в истинном виде! Доверьтесь вашим сердцам, если вы можете быть любезнее, тут вы найдете всеобвораживающую прелесть! Тогда-то вы наиболее будете нравиться, когда вы, по-видимому, не станете о том думать.
Будьте искренне добры, и сие скажется на каждом вашем шагу. Искусственная чувствительность обыкновенно забывается, истинная доброта сердца всегда остается одинаковою. Вот в чем состоит торжество женского образования и подлинная наука их жизни.
Чистота и доброта сердца! – только вы, наконец, научаете оба пола честно обходиться друг с другом. То недостойное, систематическое поведение, где они оба друг друга презирают, уступит, наконец, откровенности, и пустые уловки тщеславия исчезнут перед благороднейшими чувствами.
Но так как наши искусственные общественные связи производят множество характеров, природу обезображивающих, так как молодые девицы нередко должны обращаться с мужчинами совсем противоположных характеров, то и необходимо будет с некоторыми из них познакомиться ближе.
Особенности обращения молодых женщин с мужчинами
Что нравится женщинам в мужчинах?
Мне кажется, крепость в соединении с кротостью, выражение силы и спокойствия, слияние благородства с прелестью, сказывающиеся в каждой черте лица и в каждом поступке, – словом, все то, что обещает опору и благорасположение, деятельность, нежность, опытность и твердость.
Все мужчины вообще имеют некоторое об этом представление; но лишь немногие разумно оным пользуются. Отсюда происходит весьма странная ошибка в их поступках. Они хотят понравиться то нахальством, то блажью, то селадонством, то утомительною услужливостью; каждый почитает себя образцом любезности, и никто не воображает, сколь его характер неестественен.
Нахал все хочет взять силою. В каждой женщине он видит лишь невольницу и думает, что он может по своей воле располагать ее любовью. Малейшее сопротивление он считает оскорблением, а нежнейшую привязанность долженствующей. Поступать иначе он почитает для себя низким. Каждый его шаг должен быть указом; каждая причуда – законом: он глава всех мужчин; нет женщины, достойной его величия. Он беспрерывно говорит о своей особе; беспрестанно рассказывает геройские свои подвиги. Пред ним трепещет земля; он ужас своего пола. Все ниже его, он особое существо, только в образе человека.
Другой род мужчин составляют так называемые распутники (libertins), которые бывают или действительно, или притворно таковыми. Действительный распутник претендует токмо на чувственное наслаждение. Почти каждая женщина составляет предмет его желаний, и он всем жертвует, чтобы достигнуть своей цели. Он личико свое почитает очаровательным, чем оно в действительности редко бывает, и всячески старается им на женщин действовать. Он богат всеми прелестями хорошего обхождения; его можно назвать хамелеоном, являющимся в тысячах разных расцветках; Протеем, умеющим принимать на себя любые образы. Он из порока сделал систему, которую трудно описать, но которая, к несчастью женского пола, слишком хорошо к себе располагает.
