скачать книгу бесплатно
1. Сложившаяся сегодня на планете форма жизнеустройства уже никого не устраивает. Производная от нее форма глобализации, не успев возникнуть, начала сама себя отрицать. Системный кризис охватил все стороны жизни человеческого сообщества. Предпринимаемые ранее попытки изменить что-либо и решить какие-либо проблемы в рамках существующей парадигме развития существенных результатов не принесли. Ключ к пониманию процессов формирования новых форм жизнеустройства и роли биотехнологий и биоэкополисов в этом поиске заключается в первую очередь в понимании объективных, глубинных причин, породивших финансовый, экономический, социальный, организационный, научно-технологический и в целом системный кризис в мире и в России.
2. Новая методология познания закономерностей в развитии человеческого сообщества позволила понять объективную картину развития человеческой системы в зависимости от положительной или отрицательной направленности на реализацию объективно заданной единой цели. То есть, хотим мы этого или не хотим, общество должно развиваться таким образом, чтобы создать условия для равного и свободного доступа к благам цивилизации. Но не с целью достижения нового уровня потребительства, а исключительно для того, чтобы каждый человек мог максимально развить и реализовать свой духовный и интеллектуальный потенциал с одновременным ростом уровня сознания и физического совершенства. Это миссия человека на земле и он должен ее выполнить! Соответственно любая концепция новой модели жизнеустройства должна разрабатываться с учетом объективно заданной цели развития.
3. Объективная фундаментальная причина и истоки системного кризиса оказались общими для всех негативных явлений. Они заключаются в том, что наряду с глобализацией всех процессов в движении идей, товаров, денег, информации одновременно сохранился и усилился их конвейерный тип производства, ориентированный на удовлетворение спроса и потребностей абстрактного конечного потребителя через стихийную, архаичную, рыночную форму связи с конкретным человеком. Но в век космических скоростей, в век использования цифровых, нано, био, нейро и других технологий, происходит чрезвычайно быстрое изменение экономической, социальной, научно-технологической, организационной и иной пространственной и временной реальности, несовместимой с таким типом производства и потребления, особенно с таким типом взаимосвязи с конкретным человеком, с невозможностью согласовать их интересы. Эта причина в конечном итоге привела к тому, что создаются все условия для сохранения и усиления примитивизации экономики, примитивизации производства и торговли, как механизма взаимосвязи с конкретным человеком, деградации социальной сферы и самого человека. До предела десинхронизированная экономика хищнически истребляет невосполнимые природные ресурсы. Отсюда ухудшается и деградирует среда обитания человека и со всей очевидностью обозначились пределы роста экстенсивной, ориентированной на безграничное потребление, мировой экономики. Глубинные причины кризиса лежат на системном уровне – в существующей парадигме развития. Сущность этой модели жизнеустройства заключается в опосредованной, десинхронизированной во времени и в пространстве взаимосвязи различных технологий производства товаров и их потребления. Это относится ко всему кругу потребностей человека, в том числе и к потребностям, удовлетворить которые потенциально готова биотехнология.
4. Новая парадигма развития человеческого сообщества базируется на установлении непосредственной связи между производителями и потребителями всего круга потребностей человека. Это единственно возможное условие эффективного устранения диспропорций и синхронизации отношений во времени и в пространстве и согласования интересов с каждым конкретным человеком сразу по всему кругу его духовных и материальных потребностей. Это условие может быть обеспечено решением двух взаимосвязанных стратегических задач. Первая – введение конкретного человека в систему отношений и установление ориентации различных технологий производства на его заказ, не производя ничего лишнего. Вторая – согласование в реальном времени интересов всех участников этих отношений с помощью общей для всех видов производства и для всех потребителей универсальной инфраструктуры взаимосвязи, базирующей на использовании цифровых информационно-коммуникационных технологий, широкополосного телевидения и других инноваций, о которых так много сегодня говорят на всех внутренних и международных уровнях.
Только цифровое равенство между конкретными людьми и согласование их интересов на каждом местном уровне в режиме самоуправления позволит устранить все системные недостатки в социально-экономическом развитии России и недостатки в формировании информационного общества, и создать безопасную, сильную, независимую от состояния дел во внешнем мире, цифровую экономику. Это единственно возможное условие обеспечит безопасность личности, малой территории, где он живет, региона и страны в целом.
5. Учет интересов каждого конкретного человека по всему кругу материальных и духовных потребностей человека, и их согласование в реальном времени на каждом местном уровне – эта единственно возможная движущая сила, которая позволит решить задачу, чтобы экономика стала в значительно меньшей степени зависимой от сырьевых поставок и приобрела бы, наконец, долгожданное интеллектуальное измерение. Так как каждым человеком будут генерироваться новые знания в интересах всего общества и одновременно в своих собственных интересах.
Системный, целостный, комплексный, междисциплинарный подход к формированию новой модели жизнеустройства с учетом интересов каждого конкретного человека со всеми его духовными и материальными потребностями и их согласование в реальном времени позволит каждый местный уровень одновременно превратить и в Силиконовую долину, и в Биоэкополис, и в духовную Мекку. Только так могут быть решены сложные задачи организации совместной деятельности и оптимизации взаимоотношений в принципиально новой социальной среде. Более узкий, хотя и высокотехнологичный и в какой-то степени межотраслевой и междисциплинарный, подход к формированию новых форм жизнеустройства рискует повторить имеющийся печальный опыт создания в индустриальную эпоху системы моногородов.
Максимальная эффективность функционирования новой модели жизнеустройства достигается общей для всех видов производств и для всего круга потребностей универсальной инфраструктурой взаимосвязи с конкретным человеком и станет основой для «Разработки и реализации Комплексной целевой программы формирования новой модели жизни для каждого конкретного человека, общества, государства и бизнеса».
6. Для реализации этой программы требуется «энергия молодости» – привлечение лучших молодых умов – программистов, инженеров, исследователей, изобретателей и др. специалистов. Вооруженная новыми знаниями и пониманием, что в этом проекте учитываются в полной мере и их интересы и интересы их родных и друзей, и интересы всего общества, молодежь сможет точно сформулировать свои требования к обществу, государству и бизнесу, и создать базу для реализации новой парадигмы устойчивого развития.
Поддержка этого проекта – это прорыв в будущее! Но только того будущего, которое может быть сформировано уже сегодня, здесь и сейчас.
«После» антибиотиков – «живые системы» как медийный стереотип
Е. Я. Бурлина, Ю. А. Кузовенкова
(Самарский государственный медицинский университет, г. Самара)
На рубеже ХХ-XXI вв. индустриальная цивилизация сменяется некоей другой: информационной, биомедицинской, постиндустриальной. Новые цивилизационные процессы проявляются в самых разных областях науки, культуры и производства. Эти изменения требуют философско-культурологического осмысления и обоснования.
Новые цивилизационные черты особенно ярко выявляются при сравнении их с характеристиками предыдущего этапа развития – прошедшего ХХ в. Множество посвящённых ему исследований, говорят о том, что это век индустриализации, а вместе с ней и технизации. Увеличение промышленного потенциала стало стратегическим направлением развития многих стран, например, СССР. Ценностью наделялось всё то, что связано с механическим, искусственным началом в культуре. Появляются искусственные материалы (полиэтилен, синтетика и др.). Медицина ориентирована в первую очередь на химическое производство лекарств.
Еще в начале ХХ в. Н. А. Бердяев предсказал эти грандиозные цивилизационные подвижки, отмечая, что на смену «организма» приходит «механизм» [1]. Близок идеям Бердяева и философ Э. Фромм. Он заметил, что для человека ХХ в. характерна тяга ко всему механическому, безжизненному, подчёркивал в современной ему цивилизации постоянно возрастающую жажду разрушения [2].
В начале XXI в. начинают возникать качественно иные процессы. Мы видим культивирование ценности «живого», «неразрушительного» начала. Как отмечает А. А. Генис: «…новое сегодня вырастает из старого, причем очень старого. Вселенная опять срастается в мир, напоминающий об архаическом синкретизме, не умеющем отделять объект от субъекта, дух от тела, материю от сознания, человека от природы» [1]. И призыв Ж.-Ж. Руссо «Назад к природе» начинает звучать по-новому: возвращение провозглашается не в переносном, а в прямом смысле: назад к производящим, дарующим жизнь и здоровье силам природы. Некогда такое состояние было естественным для человека (первобытная культура, античность, Средние века, эпоха Возрождения). Впервые в XVIII в. Руссо, а следом немецкие романтики начали говорит о дисбалансе взаимоотношений между естественным началом и искусственным. Мы считаем, можно говорить о том, что на рубеже ХХ – XXI вв. происходит возвращение к изначальным нормам жизни человека, но это возвращение осуществляется на более высоком витке цивилизационного развития.
В сфере фармации своеобразным символом подобных изменений могут служить антибиотики (дословно «против жизни») как популярные лекарства ХХ в. и препараты, направленные на повышение иммунного статуса организма (поддерживающие жизнь) как лекарства начала XXI в. Их функционирование в медицинской практике иллюстрирует смену научных концепций – когда последующая не исключает предыдущую, а включает ее в себя, делая частью чего-то большего, лишь частным случает, а не всеобщим правилом. К популярным в ХХ в. антибиотикам в начале XXI в. прибегают в крайнем случае, делая ставку, в первую очередь на поддержание собственных сил организма. В проектировании, производстве и сбыте фармпродукции ценности «живого» носят доминирующий характер.
На сегодняшний день востребованы средства экологически чистые, на природной основе, но созданные на передовых производствах, с применением инновационных идей и высоких технологий: в химии разрабатываются новые методики получения экстрактов из растений; в медицине ведется работа со стволовыми клетками, развивается трансплантология, генная инженерия, создание новых видов биоматериалов из тканей и клеток человека, разрабатываются новые виды лекарств из растительного сырья; в сфере производства продуктов питания – молочные продукты с живыми лактобактериями, чистая природная вода с молекулами правильной структуры, часто можно встретить надпись на этикетках: «биологически чистый продукт». Даже возрастание популярности лечебных средств, основанных на рецептах народной медицины (как наших, так и пришедших к нам из восточных традиций), использующих природные продукты, является свидетельством все тех же цивилизационных изменений.
Аналогичные тенденции наблюдаются и за пределами названной научно-практической отрасли. Например, на прошедшем недавно женевском автосалоне многие производители представили так называемые «зеленые автомобили» – это не только технологическое, но и культурное явление, так как технологии, используемые в этих автомобилях, культивируют ценность «естественного», «живого» начала, чего еще 10 лет назад не наблюдалось. В пример можно привести такие разработки: использование инновационного биотоплива (уменьшение выбросов на 70 %), инновационные двигатели (уменьшение выбросов на 35 %), уменьшение времени разгона автомобиля – за 3,5 с до 100 км/ч (уменьшение выбросов на 6 %).
Современные инновационные продукты на основе естественных, природных компонентов, постепенно занимают место лекарственных средств, полученных химическим способом. На сегодняшний день цивилизационный тренд фармации – «живое», повышающее силы и продляющее жизнь средство. Это своеобразный образ панацеи начала XXI в.
Литература
1 Бердяев Н. А. Смысл истории. М.: Мысль, 1990.
2 Фромм Э. «Иметь» или «быть». Пер. с нем. Э. Телятниковой. М.: АСТ: АСТ Москва, 2008.
3 Генис А. Сочинения: В 3 т. Т. 1. Культурология. Екатеринбург: У-Фактория, 2003.
Риски, порождаемые современными биотехнологиями
В. Э. Войце хович
(Тверской государственный университет, г. Тверь)
В 21-м столетии вследствие быстрого развития техники и особенно биотехнологий возникает проблема сохранения и «правильного» развития человека как биовида и как целостного телесно-психодуховного существа.
Какие новые риски возникают сегодня в связи с развитием биотехнологий?
Прежде всего изменение генома. Произвольное оперирование с геномом даже одного человека (особенно детородного возраста) способно ввести в наш биовид неконтролируемые изменения, которые могут со временем, через ряд поколений привести к отрицательным следствиям для жизнеспособности десятков потомков. Отсюда проблема для науки: установление условий и границ для оперирования геномом человека.
Разработаны средства усиления интеллекта. Это приведет к узкой специализации психики, что в свою очередь может ослабить целостность человека, а также нарушить систему эмоций, нравственность, интуицию, фантазию, воображение, творческие способности.
Развитие технологий NBIC, в частности, нанотехнологий со временем сотрёт границы между нано и биоконструкциями. Прогресс информо и когнотехнологий может создать мост между разумным существом и неразумным, если считать, что живое – это очень сложное неживое, а разумное – очень сложное неразумное.
Активное использование последние полтысячелетия внешней техники в западном обществе ставит философский вопрос: современный человек – такой же, как в 15-м веке или техника незаметно подменила сущность человека? И человек сегодня – существенно отличается от древнего грека? Вопрос, поставленный М. Хайдеггером еще 80 лет назад, сегодня стал актуальным. Действительно, технически продвинутые люди сегодня вряд ли выживут в сибирской тайге зимой или в джунглях Амазонии – в отличие от наших предков. Если же заглянуть на 2–3 тысячи лет в прошлое, то складывается впечатление, что современные учёные гораздо слабее по своим способностям по сравнению с древними греками. Открытия Пифагора, Демокрита, Архимеда и других древних гораздо сильнее по уровню фундаментальности и новизны по сравнению с открытиями современных ученых. Тем более что в Древней Греции не было эмпирической базы. Почему мы потеряли выдающиеся способности древних? Возможно, мы незаметно стали иными?
Отсюда предположение о том, что техника и особенно биотехнологии превращают нас в биороботов – в существа, у которых фантазия и творческие способности исчезают. Посмотрите на современную цивилизацию: для ее функционирования необходимы лишь исполнители. Общество не нуждается в творцах. Настоящие мужчины – изобретатели, путешественники, герои, романтики, фантазеры – не нужны высоко технизированной цивилизации.
По мнению ряда авторов [1, 2], возникают риски, порождаемые конкретными изобретениями: новыми лекарствами, искусственными бактериями и вирусами. Ожидается создание биопринтера, создающего искусственные клетки с заданными свойствами. Тогда появятся и биохакеры, которые будут дома синтезировать наркотики и даже «оружие индивидуального наведения» – вирусы, опасные только для данного человека. Найдутся и те, кто произведут этническое биооружие. А это шаг к созданию новых типов вирусов («супервирусов»), опасных для людей любых рас и национальностей. Соединение же технологий создания новых вирусов с достижениями психофизики может привести к производству «вируса счастья», в котором заинтересована элита, находящаяся у власти. Следует отметить, что описанные риски могут быть снижены за счет усиления иммунной системы организма.
Таким образом, нас ожидает значительный рост продолжительности жизни при росте ее активности.
Общий вывод: достижения биотехнологий, возобновят биоэволюцию человека, но на этот раз она станет искусственной.
Литература
1 Турчин А. Война и еще 25 сценариев конца света. М., 2008.
2 Новые технологии и продолжение эволюции человека? Трансгуманистический проект будущего. М., 2008.
Homo biotechnology: прогностический вектор биоэтики[2 - Материал подготовлен при поддержке гранта РГНФ № 09-03-00205а.]
Е. Г. Гребенщикова
(Курский государственный медицинский университет, г. Курск)
Интенсивное развитие биотехнологий во второй половине прошлого века, открыв перспективы трансформации человека, обозначило новый горизонт моральной аналитики. Прогностический вектор проблематизировал в теории морали принципиально новые вопросы, связанные с трудно предсказуемыми последствиями возможного влияния некоторых биомедицинских инновации. Как пишет Ф. Фукуяма: «…самые трудные задачи, поднимаемые биотехнологией, – это не те, что сейчас уже показались на горизонте, а те, что могут возникнуть лет через десять или тридцать» [1, с. 32]. Американский футуролог выдвигает три сценария последствий био технологической революции. Первый связан с успехами фармации и прогрессом нейрофармакологии, второй – с прогнозируемым увеличением продолжительности жизни, «в третьем сценарии богатые стандартным образом проверяют эмбрионы до имплантации и таким образом заводят себе оптимальных детей» [2, с. 21]. Каждый из предложенных Фукуямой вариантов будущего описывает одну из возможных тенденции, таким образом, предполагая поле этических, политических и социальных дискуссий. Однако, в условиях множественности факторов, влияющих на реализацию моделируемых сценариев, предсказать какой или какие станут реальностью невозможно. «Ретроспективно, глядя назад, на уже свершившуюся историю, можно указать причины, почему реализовался тот или иной сценарий развития и раскрыть логику этого развития. Но, глядя вперед и делая прогнозы, мы принципиально можем обозначить лишь веер возможностей и в лучшем случае определить, какие из них более, а какие менее вероятны» [3]. Следуя этой установке и не претендуя на выведение точных прогнозов, можно обозначить несколько существенных для понимания вероятностных тенденций этических аспектов.
Основным объектом прогностических сценариев в биоэтических дискуссиях является, в некотором смысле архаичная для философского дискурса, тема природы человека. В Homo Futurus опредметилась культуртрегерская функция предвидения, а сам объект биоэтических дискуссий распался между конкурирующими представлениями и сценариями в пространстве научной фантастики и кинематографа. Таким образом, воссоединились некогда разорванные научная и культурная составляющие в единой теме будущего человека и человечества, породив в середине прошлого века довольно смелые пророчества.
В системе современных этических координат в проблеме «природы человека» выражен едва ли не основной парадокс новоевропейской биоэтики – «хранить естество» и «быть творцом». Индустрия здоровья, постепенно утверждая в массовом сознании идеи преодоления всех страданий и скорого излечения от болезней, имплицитно смещает культурные константы между возможным и невозможным. В том же русле движется и индустрия развлечений, в первую очередь кинематограф, разворачивая в ирреальных сюжетах будущего ранее непредставимые способы самоидентификации личности, вплоть до различных практик перерождения. Профетизм будущего человеческой природы имеет особый характер, он не вызывает чувства удивления. Скорее наоборот, вопрошает о возможности столь быстрых трансформаций в такой прагматической области знания как биомедицина.
Футурологические запросы антропологических штудий, связанных с предсказаниями дальнейшего вмешательства в «естество» человеческого организма, возможностей трансформации сознания и перехода к людям-киборгам, тематизируются в пространстве биоэтических дискуссий в двух подходах, крайнее выражение которых можно связать с этикой предосторожности и идеологией трансгуманизма.
Актуализация перспектив, связанных с негативным воздействием различных факторов на человека и окружающую среду инициирует поиск стратегий, а также средств управления и измерения вероятности прогнозируемой ситуацией. Согласно подходу, введенному первоначально в сферу экономики Ф. Найтом, вероятность наступления какого-либо события, которую возможно измерить является риском, а неизмеримую вероятность он относит к неопределенности [4]. Выводя на первый план анализа социальных явлений категорию риска, Ульрих Бек, указывает на неустранимость риска в условиях модернизации обществ. Он утверждает ряд ключевых для понимания концепции «общества риска» положений: 1. Универсализация риска; 2. Глобализация риска; 3. Институционализация риска.
Рассматривая развитие технологий и фиксируя, что медицина «изменила мир», У. Бек акцентирует внимание на структуре «действия (медицинского) «прогресса» как стандарта преобразования условий жизни общества, осуществляемого без одобрения» [5, с. 310]. По сути, в сфере медицины действует политика «свершившихся фактов», втихомолку свершающая социальную и культурную революцию. Дисбаланс между внешними дискуссиями и внутренней властью медицинской практики предстает в первую очередь, как проблема этическая и в этих категориях обсуждается общественным мнением. Именно поэтому исчисление рисков, посредством которого, как считает У. Бек, происходит «управление будущим» должно включать этические константы. В первую очередь это относится к категории ответственности.
Ответственность, возведенная в принцип, убежден Ганс Йонас, должна стать своеобразным залогом нравственного благоразумия и основой этики технологической цивилизации. Новый вариант теории морали мыслится немецким философом как «этика, ориентированная на будущее», что предполагает ряд условий как то, «дальновидность прогнозов, широта взятой ответственности (перед всем будущим человечеством) и глубина замыслов (вся будущая сущность человека), и… серьезное овладение властью техники…». Внимание к проблеме ответственности явным образом обозначило стремительное перераспределение соотношения physis и techne в бытии человека. Достигая практически безграничной власти над природой, человек, исходя из этической модели Йонаса, должен встать на путь ответственности едва ли не вселенского масштаба. Последнее положение оказывается за пределами традиционной этической парадигмы не в силу радикальности нравственных требований, а в силу постулируемой сверхзадачи – ответственности за существование окружающей среды, ее целостность и неизменность человеческой природы.
Второй принцип, к которому обычно апеллируют в этических дискуссиях, – «принцип предосторожности» или «принцип опережающего предупреждения». В частности, п. 15 Декларации ООН по окружающей среде и развитию (Рио-де-Жанейро, 1992 г) указывает на необходимость применения принципа принятия мер предосторожности в целях защиты окружающей среды. Согласно этому подходу ответственность за доказательство безопасности технологии лежит на изобретателе/производителе, который должен провести соответствующие научные исследования, прежде чем она будет реализована. Однако, ограниченность применения принципа, которая неоднократно дискутировалась привела к утверждению более конкретного «правила воздержания», определяемого с помощью трех критериев: нулевой риск ущерба экологии; необходимость избежать худшей ситуации; необходимость облегчить бремя доказательства во время процедур урегулирования. Тем не менее, оппоненты правила справедливо подчеркивают, что трудно себе представить ситуацию, где будет существовать нулевой ущерб и нулевой риск для экологии. Развивая рассуждения в том же русле можно предположить, что выбор в двух сложных ситуациях техногенного риска всегда будет вест к разногласиям.
В рамках противоположной перспективы биотехнологии оцениваются с позиции «имманентной логики развития науки», а нравственные константы определяются сквозь призму «изначальной предзаданности изменять человеческую природу». Идеологам и последователям трансгуманистического движения будущее цивилизации, видится как последовательное усовершенствование способностей человека, преодоление ограничений старости и в идеале – достижение бессмертия. Выйдя на авансцену этической мысли, благодаря биомедицинским технологиям, тема смерти в новом ключе актуализировала проблемы трагизма человеческого существования. Технологизация представлений о смерти в трансгуманизме разрывает культурные и технологические составляющие социально-приемлемых форм преодоления абсурдности смерти. В попытке превзойти смерть выражено нечто большее, чем просто желание не умирать. Бессмертие – основополагающий экзистенциал, в который имплицитно встроена ключевая мысль всей новоевропейской науки – господство над миром и выход из режима «естественной данности».
Стоит ли человечество на пороге постчеловеческой эры или у него еще остается достаточно времени, чтобы оценить все возможности, открываемые инновационным развитием биотехнологий, очевидна необходимость взвешенных и конструктивных подходов к прогнозируемым трансформациям.
Литература
1 Фукуяма Ф. Будущее человеческой природы. М., 2008.
2 Там же.
3 Степин В. С. Эпоха перемен и сценарии будущего. http://www.philosophy.ru/library/stepin/epoch.html.
4 Найт Ф. Х. Риск, неопределенность и прибыль. М., 2003.
5 Бек У. Общество риска. На пути к другому модерну. М., 2000.
Биотехнологии в системе биосферной жизни
Э. С. Демиденко
(Российский госуниверситет им. И. Канта, г. Калининград)
Биосфера и биосферная жизнь эволюционировали на планете на протяжении почти 4 млрд лет. С появлением человека и его активной деятельности, особенно с периода индустриализации и техногенного развития общества, они начали катастрофически разрушаться [1]. Исследования Н. Ф. Реймерса показывают, что за период развития человечества биосфера потеряла 40 % биосферного зеленого покрова земной суши, анализ автора доклада показывает: в 1800–2000 гг. потери составили треть живого вещества планеты, гумуса в почвах, биогенного вещества в отложениях «былых» биосфер. Основой земной биосферы являются почвы, на которых базируется четыре пятых живых организмов планеты. За 10 тыс. лет земледелия уничтожено (проедено) 2 млрд га весьма плодородных земель, а оставшихся 1,5 млрд. га, на 2/3 разрушенных, хватит лишь на 1,5–2 века их эксплуатации. Более того, из почв изымаются химические элементы, на основе которых строится живой организм; ежегодные их потери составляют 0,5–0,7 %, а в течение последних 3-х веков их эксплуатации в западных странах – 75–80 %. С разрушением почв теряется и качество естественных продуктов питания. Если в начале XX века для пополнения организма человеком суточной нормы железа нужно было съесть 2 яблока, то в его конце – свыше 20-и. Эти процессы истощения земель неизбежно ведут к расширению биотехнологий и вызвали производство БАДов на Западе, где их потребляют 70–80 % населения, а в России и СНГ всего – 3–5 %. Следует заметить, что антропогенные изменения почв в индустриальных государствах составляют свыше 90 %, тогда как в России – 50 %. К тому же надо бы иметь в виду, что высокая эффективность БАДов определяется использованием в основном биосферного живого и биогенного вещества, т. е. диких растений и животных. Сегодня же сами биотехнологические производства и их продукты в целом не такие уж и безопасные, как их пытаются представить ряд производителей, особенно когда они создаются людьми без глубоких знаний и понимания эволюции биосферы и биосферной жизни, современного техногенного развития. Например, «биотехнологические США» сами же страдают от засилья биотехнологий. За последние 20 лет рост американца в среднем уменьшился на 1,5 см, а их организм от ожирения превращается в «мешок мяса с костями», в котором «растворяются» мускулы и округляется тело. «Болезни цивилизации» прямо-таки растут там как грибы после дождя. А средняя продолжительность жизни на 2 года меньше, чем в бедной, но биосферной пока Кубе, и на 6 лет, чем в Японии. Биосферные морепродукты, развитая медицина и здоровый образ жизни играют свою положительную роль в Японии и в Кубе. Примером «разорванного биотехнологического процесса» является современная «папироса». Исследования в 28 развитых странах мира за период 1960–1980 гг. показали: от антропогенных загрязнений онкология легких у некурящих женщин выросла в 10 раз, а у курящих – более чем в 200 раз. В XIX веке об онкологии легких от курения и речи не было, поскольку табак выращивался на биосферных почвах, без минеральных удобрений и химии, которая применяется сейчас при производстве табака и папиросы. К тому же канцерогены техногенных загрязнений соединяются с никотином и накладываются на ослабленную иммунную систему человека. Это приводит к тому, что у курящих женщин выкидыши детей в 6 раз выше, а начинающая курить школьница имеет затем в 9 раз меньше шансов родить ребенка, чем некурящая. Лекарства и биодобавки, сделанные из пригородных растений, не добавят здоровья человеку. Широко известен случай, когда на свадьбе скончалось 7 человек из-за смешивания полноценной водки с шиповником, собранным в районе химического комбината. Вот почему биотехнологический процесс неотделим и от техногенности развития общественного организма, техногенных почв и продуктов и т. п. Так, например, в поселках вокруг биотехнологических заводов рождается более 30 % детей с генетическими и иными аномалиями, а импортируемые в нашу страну биотехнологические продукты имеют на треть меньше микроэлементов и витаминов, чем наши, российские. Не случайно у нас в стране плодятся от избытка техногенности и такого питания «бледнолицые дети»: сплошная диспансеризация в России школьников в 2002 г. показала, что 60 % из них с патологическими болезнями, а сейчас уже – около 70 %, вполне здоровых – всего 4–5 % [2]. Биотехнологическое производство сейчас перспективных полифункциональных продуктов весьма назрело для снятия белкового, витаминного и микроэлементного дефицита в организме населения в техногенную эпоху. Это позволяет сделать некоторые выводы: а) биотехнологические производства в своей основной массе обладают большой техногенностью, несовместимостью с биотическим круговоротом веществ, о чем свидетельствуют генетические аномалии при рождении детей в их окрестностных поселениях; б) получаемые и используемые биотехнологические продукты в своей массе не обладают пока соответствующей биосферной (и экологической) ценностью и довольно заметно трансформируют человеческий организм и его здоровье; в) биотехнологические процессы мы должны рассматривать и оценивать только в системе биосферной жизни, ее сохранения и возрождения; г) биотехнологический процесс и его продукт не должны разрушать вековую системную целостность биосферы, ее организмов, сохраняя сложившееся биосферное биоразнообразие; д) само биотехнологическое производство должно быть полностью изолировано от биосферы, а его продукты обладать полноценными биосферными свойствами; е) полное и полноценное использование не только биосферного живого вещества, но и биосферного биогенного вещества для производства продуктов питания как для человека, так и для окультуренных животных; ж) строительство специальных биотехнологических производств для получения полноценных продуктов питания из биосферного биологического вещества для беременных женщин, детей, больных людей, спортсменов и т. п.; з) создание на основе биосферных технологий высококачественных растений и животных для полноценного питания человечества; и) широкое внедрение вермитехнологий и создание производств вокруг городов с целью наиболее полного использования бытовых и иных биологических отходов в городах; к) формирование ценных биотехнологий, направленных на восстановление биосферы и возрождение биосферной жизни.
