Основы православного вероучения

Как говорит преподобный Иоанн Дамаскин, «естественные страсти наши были во Христе, без всякого сомнения… Он позволяет плоти испытывать то, что было ей свойственно», но «то, что было естественно, не предшествовало Его воле, ибо в Нем не созерцается ничего вынужденного, но все – как добровольное. Ибо, желая – Он алкал, желая – жаждал, желая – боялся, желая – умер»[216]. Святитель Лев Великий говорит: «Он сделался причастным человеческих немощей, но отсюда не следует, что сделался участником и наших грехов. Он воспринял образ раба без скверны греха»[217].

Христос «распят не за Свои грехи, а для того, чтобы мы освободились от своих грехов»[218].

В течение Своей земной жизни Христос не совершил ни одного личного греха даже мысленно.

О совершенной безгрешности Иисуса Христа многократно говорится в Новом Завете: «И вы знаете, что Он явился для того, чтобы взять грехи наши, и что в Нем нет греха» (1 Ин. 3:5); «Таков и должен быть у нас Первосвященник: святой, непричастный злу, непорочный, отделенный от грешников»[219] (1 Пет. 1:19). Только при условии непорочности и чистоты Христос мог быть тем Агнцем Божиим, «Который берет на Себя грехи мира» (1 Ин. 2:2).

Две природы во Христе – Божественная и человеческая – едины и неразделимы.

В вероопределении IV Вселенского Собора о соединении Божественной и человеческой природ во Христе сказано: «Соединением нисколько не нарушается различие двух естеств, но тем более сохраняется свойство каждого естества и соединяется в одно Лицо и одну Ипостась, – не на два лица рассекаемого или разделяемого, но одного и того же Сына и единородного Бога Слова, Господа Иисуса Христа»[220]. Соединение двух природ в одной ипостаси[221] называется ипостасным соединением; это означает, что две различные природы обретают единство в силу принадлежности одному лицу, одной ипостаси. Одно из Лиц Пресвятой Троицы (Бог Сын, Слово Божие) в момент воплощения воспринимает человеческую природу, и таким образом в Божественной Ипостаси (Лице) соединяются две природы – Божественная и человеческая.

По учению отцов Церкви, в результате ипостасного соединения двух природ в Иисусе Христе произошло «взаимопроникновение» природ и обмен свойствами.

Вследствие этого человеческая природа обожилась, то есть приобрела Божественные свойства, но при этом не утратила своих свойств. Преподобный Иоанн Дамаскин называет соединение двух природ во Христе «неизреченным образом проникновения Христовых естеств – одного в другое… и образом общения, возникающего по причине неизреченного соединения»[222].

Как следствие, во Христе свойственное Богу приписывается человеку, а свойственное человеку – Богу. Например, говорят о распятом Господе славы (1 Кор. 2:8), так как, хотя Христос был распят как человек, а не как Бог, Его человечество неотделимо от Его Божества.

Две природы воплотившегося Бога после их соединения в одном Лице не перестают быть различными.

Согласно вероопределению IV Вселенского Собора, при ипостасном единении двух природ во Христе «сохраняется свойство каждого естества», то есть после Боговоплощения не произошло смешения Божества и человечества.

Церковь учит, что две природы в Иисусе Христе соединились «неслитно, неизменно, нераздельно, неразлучно». Это означает следующее:

неслитно — в результате соединения две природы Христа не слились, не смешались, не образовали некое новое богочеловеческое естество;

неизменно — после соединения ни одно из естеств не изменилось, не утратило своих свойств; Божественная природа не превратилась в человеческую, а человеческая природа не превратилась в Божественную;

нераздельно — две природы Христа соединены в Ипостаси Бога Сына и образуют единое ипостасное бытие без слияния природ; два различных естества во Христе не существуют в Нем обособленно;

неразлучно — после соединения два естества во Христе не отделяются одно от другого, в том числе после Вознесения Иисуса Христа на небо (Мк. 16:19; Лк. 24:51; Деян. 1:2).

Формулируя догматическое учение о соединении Божественной и человеческой природ во Христе, Церковь опровергала две христологические ереси – несторианство и монофизитство.

Несторианством называется ересь Константинопольского патриарха Нестория (428–431), который в споре со святителем Кириллом Александрийским отвергал учение об ипостасном соединении Божественной и человеческой природ во Христе. Признавая во Христе два различных субъекта – предвечное Слово Божие и Человека Иисуса, – Несторий учил о так называемом Лице единения (prosopon enoseos), которое является общим Лицом Божественной и человеческой природ, но при этом не тождественно Богу Слову. Согласно Несторию, именно это «Лицо» родилось от Девы Марии, и потому Ее следует именовать «Христородицей».

В отличие от христологии Нестория, православное учение подразумевает ипостасное единство двух природ во Христе. Этот аспект православной христологии был сформулирован святителем Кириллом Александрийским, а затем подтвержден на III Вселенском Соборе (431), осудившем ересь Нестория.

Монофизитство — доктрина, согласно которой во Христе только одна Божественная природа, что означает отрицание Его человечества. Родоначальник монофизитства константинопольский архимандрит Евтихий (378 – после 454) учил, что две природы после их соединения в воплощении Христа образовали «одно естество». Таким образом Евтихий отвергал различие двух природ во Христе после воплощения. Монофизитство осуждено Церковью на IV Вселенском Соборе (451).

Поскольку во Христе две природы – Божественная и человеческая, то в Нем и две воли, которые проявляются через два действия.

Две воли во Христе пребывают без какого-либо противоборства в единстве через сознательное и свободное послушание человеческой воли воле Божественной. Преподобный Максим Исповедник учил: Христос «желал и действовал сообразно Своим природам, то есть так, как каждой из них присуще, раз ни одна из них не лишена воли и действия. Если же Христос желал и действовал сообразно Своим природам, то есть так, как каждой из них присуще, а природ у Него две, то, разумеется, и природных воль у Него две, и равночисленных им сущностных действий»[223].

Учение о двух волях во Христе было закреплено VI Вселенским Собором (680–681), определение которого гласит: «Проповедуем, согласно учению святых отцов, что в Нем два естественные хотения, или воли, нераздельно, неизменно, неразлучно, неслитно, и две естественные воли, не противоположные, как говорили нечестивые еретики, да не будет, но человеческая Его воля уступает, не противоречит или противоборствует, а подчиняется Его Божественной и всемогущей воле»[224].

Учение о двух волях во Христе было утверждено в ответ на христологическую доктрину монофелитства, согласно которой во Христе одна воля. Эта доктрина опиралась на учение Константинопольского патриарха Сергия (610–638) о двух различных природах, но едином действовании (энергии) во Христе.

§ 3. Второй Адам

Спасение человечества было совершено через добровольное смирение, уничижение, умаление[225]Сына Божия.

Для безграничного и всесовершенного Бога восприятие тварной природы было умалением Его величия: «Он… уничижил Себя Самого, приняв образ раба, сделавшись подобным человекам и по виду став как человек» (Флп. 2:6–7).

Уничижение в течение всей земной жизни было воспринято Господом Иисусом Христом добровольно. Святитель Григорий Богослов, вразумляя тех, кто обращал внимание на смирение и уничижение Христа, но не понимал причины этого, говорил: «Ты выставляешь на вид уничижительное, а проходишь молчанием возвышающее. Рассуждаешь, что Он страдал, а не присовокупляешь, что страдал добровольно»[226]. Сын Божий пришел в мир не по принуждению, но по любви к Своему творению, чтобы пострадать за погибающее человечество.

Все люди подчинены тлению и смерти по необходимости, поскольку унаследовали греховное состояние природы от падшего Адама, а Христос воспринял эти немощи по Своей воле. Преподобный Иоанн Дамаскин говорит: «Плоть человеческая по своей собственной природе не есть животворящая, плоть же Господа, ипостасно соединенная с Самим Богом Словом, хотя и не утратила свойственной природе смертности, однако, по причине ипостасного соединения с Богом Словом, сделалась животворящей»[227].

Именно в силу этого Христос «грехи наши Сам вознес телом Своим на древо» (1 Пет. 2:24), воспринял весь позор и бесчестие человеческого рода, так что Его смерть стала смертью за грехи всего мира (Ин. 1: 29).

Сын Божий, воплотившись, сделался Вторым Адамом, Главой обновленного человечества.

Адам был родоначальником всего человечества, но после грехопадения все его потомки составили человечество падшее. Христос же стал Главой искупленного и спасенного Им человечества – Вторым Адамом.

Апостол говорит: «Первый человек Адам стал душою живущею; а последний Адам есть дух животворящий… Первый человек – из земли, перстный; второй человек – Господь с неба. Каков перстный, таковы и перстные; и каков небесный, таковы и небесные. И как мы носили образ перстного, будем носить и образ небесного» (1 Кор. 15:45, 47).

Священномученик Ириней Лионский все события жизни Христа рассматривал как повторяющие события жизни Адама, только в обратном порядке: все то, что Адам должен был исполнить, но не исполнил, за него исполнил Христос; всякая ошибка Адама была исправлена Христом; всякий грех Адама был уврачеван Христом: «Итак, явно Господь пришел к Своим… и непослушание, происшедшее через древо, исправил Своим послушанием на древе… Грех первозданного человека получил исправление через наказание Перворожденного, и хитрость змея побеждена простотою голубя, и таким образом разорваны узы, которыми мы были привязаны к смерти»[228].

Об этом же писал и святитель Григорий Богослов: «За каждый наш (долг) воздано особо Тем, Кто превыше нас… Ради этого рождение и Дева, ради этого ясли и Вифлеем: рождение вместо сотворения, Дева вместо женщины, Вифлеем вместо Эдема, ясли вместо рая, малое и видимое вместо великого и сокровенного… Ради этого дерево вместо дерева и руки вместо руки: вместо дерзко простертой – мужественно распростертые, вместо своевольной – пригвожденные, вместо извергшей Адама – соединяющие воедино концы света. Ради этого высота – за падение, желчь – за вкушение, терновый венец – за обладание злом, смерть – за смерть, тьма – ради света, погребение – и возвращение в землю, и Воскресение (Христа) – ради воскресения (Адама)»[229].

По учению святителя Кирилла Александрийского, Христос в воплощении воспринял «общую» человеческую природу. Общность, подлинность и полнота человечества Христа дают возможность всем людям быть во Христе подобно тому, как они пребывают в первом человеке. «Все мы – во Христе, и общее лицо человечества восходит к Нему, и поэтому Он был назван последним Адамом»[230], – пишет святитель Кирилл.

О том же учил и преподобный Максим Исповедник. Христос освободил человеческую природу от уз греха, и каждый человек по своей свободной воле, а не по принуждению может стать причастником совершенного Им спасения: «И всю природу [человеческую], в лице желающих этого… Он освободил от власти господствующего [над ним] закона [греха]. Ибо таинство спасения [дано для] добровольно жаждущих его, а не для насильно привлекаемых»[231].

§ 4. Крестная смерть и Воскресение Христа Спасителя

Богочеловек Христос, обладавший всеми присущими человеку свойствами, принял на Себя человеческое страдание и смерть – добровольно, но по послушанию Богу Отцу.

Об этом Христос Сам говорил Своим ученикам: «Потому любит Меня Отец, что Я отдаю жизнь Мою, чтобы опять принять ее. Никто не отнимает ее у Меня, но Я Сам отдаю ее. Имею власть отдать ее и власть имею опять принять ее. Сию заповедь получил Я от Отца Моего» (Ин. 10:17–18).

Полемизируя с арианами, отрицавшими Божество Христа на том основании, что Он страдал во плоти, святитель Григорий Богослов пишет: «О Нем говорится, что предан (Рим. 4:25); но написано также, что и Сам Себя предал (Еф. 5:2; 5:25). Говорится, что Он воскрешен Отцом и вознесен (Деян. 3:15; 1:11); но написано также, что Он Сам Себя воскресил и вошел опять на небо (1 Фес. 4:14; Еф. 4:10), – первое по благоволению, второе по власти. Но ты выставляешь на вид унизительное, а обходишь молчанием возвышающее»[232].

Церковь изначально верила, что пострадавший на Кресте Иисус – Бог вочеловечившийся.

В поэме священномученика Мелитона Сардийского «О Пасхе» (II век) говорится о том, что в Иерусалиме был убит Сам Бог: «Слушайте, все семьи народов, и смотрите: новое убийство произошло в Иерусалиме… И Кто убит?.. Повесивший землю – повешен. Распростерший небеса – распростерт. Утвердивший все – утвержден на древе. Владыка – оскорблен. Бог – убит»[233].

Учение о том, что на кресте страдал не человек обоженный, а Бог воплотившийся, Создатель неба и земли, содержится в богослужении Страстной седмицы: «Сегодня на древе висит повесивший землю на водах; Царь ангелов облачается в терновый венец; одевающий небо облаками одевается в ложную багряницу; освободивший Адама получает заушение; Жених Церкви прибит гвоздями; Сын Девы пронзен копьем»[234].

Обращаясь к императору Феодосию в ходе Ефесского Собора 431 года, святитель Кирилл Александрийский восклицал: «Мы, христолюбивейший император, возвещаем смерть не обыкновенного человека, но вочеловечившегося Бога, страдавшего, как писано, за нас по плоти, живого, как Бога, и пребывающего бесстрастным по Своему [Божественному] естеству»[235]. Бог бесстрастен по естеству, утверждает святой Кирилл, следуя в этом предшествующим греческим отцам. Однако по Своему Домостроительству (то есть совершая наше спасение) Бог Сын стал человеком и вместе с человеческой плотью воспринял и человеческие страдания: «Сам Единородный Сын, рожденный от Бога Отца, или Само Слово Его воплотилось и вочеловечилось, страдало, умерло, воскресло из мертвых в третий день. Без сомнения, Слово Божие, по собственному Своему естеству, недоступно страданиям. Никто, конечно, не будет так несмыслен, чтобы допустить мысль, что естество, превышающее все, может быть способно к страданиям. Но, усвоив Себе плоть от Святой Девы… в собственной Своей плоти по человечеству страдал Тот, Кто как Бог выше всякого страдания»[236].

После Своей смерти на Кресте Господь, по словам апостола Петра, «находящимся в темнице духам, сойдя, проповедал» (1 Пет. 3:19).

В посланиях апостолов есть и другие свидетельства о сошествии Христа во ад: «Для того и мертвым было благовествуемо, чтобы они, подвергшись суду по человеку плотию, жили по Богу духом» (1 Пет. 4:6); «"Восшел" что означает, как не то, что Он и нисходил прежде в преисподние места земли? Нисшедший, Он же есть и восшедший превыше всех небес, дабы наполнить все» (Еф. 4:9-10).

Священномученик Ириней Лионский говорит: «Нисходит Господь в преисподняя земли, благовествуя и там пришествие Свое и отпущение грехов тем, которые веруют в Него, а уверовали в Него все, ожидавшие Его, то есть предвозвещавшие Его пришествие и служившие Его распоряжениям, праведники, пророки и патриархи»[237]. Преподобный Иоанн Дамаскин излагает эту мысль так: «Обоженная душа [Христа] нисходит в ад, для того чтобы как живущим на земле воссияло Солнце правды, так и для находящихся под землею "во тьме и тени смертной" [Пс. 106:10] свет воссиял [Ис. 9:2], чтобы, как находящимся на земле Господь благовествовал мир, "пленным освобождение, слепым прозрение" [Лк. 4:18], и для уверовавших стал Виновником вечного спасения, а для неуверовавших – обличением неверия, – таким же образом благовествовал и находившимся в аду»[238].

На вопрос о том, каким образом Христос мог одновременно бвггв в сердце земли, в раю с разбойником и на небесах вместе со Своим Отцом, преподобный Иоанн Дамаскин отвечает, что, хотя Христос умер как человек и Его душа бвша отделена от тела, Божество осталосв неотделеннвтм от того и другого, и единая Ипостасв Бога Слова не разделиласв. Ибо, «хотя в отношении к месту душа бвша отделена от тела, в отношении к Ипостаси она бвша соединена с ним через Слово»[239].

В православных богослужебных текстах неоднократно говорится, что ни во время страданий, ни во время смерти Христа и сошествия во ад Его Божество не разлучалось с Его человечеством: «Божество Христа оставалось единым и неразлучным с Отцом и Духом как в аду, так в гробу и в Едеме»[240]; «В гробу плотью, в аду душой как Бог, в раю с разбойником и на престоле Ты был, Христос, с Отцом и Духом, все наполняя, Беспредельный»[241].

Богослужение Великой Пятницы, когда Церковь вспоминает распятие и смерть Христа, сосредоточено на духовном созерцании Божественной славы, которая была явлена в страданиях Бога воплотившегося. Об этой «крестной славе» говорит преподобный Андрей Критский: «Слава Христа есть Крест; он был целью, определенной Им прежде веков… Хотя Он еще прежде всех веков имел славу Отца, как Бог и Сын Божий, равносущный Отцу; но и святое страдание пречистой плоти Своей вменяет Себе в славу, как причину всемирного спасения»[242].

Богослужение Великой Субботы, когда вспоминается пребывание Христа во гробе и сошествие во ад, пронизано ожиданием Воскресения и переживанием победы Бога над смертью и адом. «Смерть Бога» открывает путь к воскресению, а гроб Спасителя становится «живоносным гробом» – источником жизни для всего искупленного Христом человечества.

Догмат о Воскресении Иисуса Христа является краеугольным камнем христианской веры. Апостол Павел говорит: «Если Христос не воскрес, то вера ваша тщетна» (1 Кор. 15:14).

О том, что Христос воскрес, единодушно свидетельствуют все Евангелия (Мф. 28; Мк. 16; Лк. 24; Ин. 20–21).

Свидетельство о Воскресении Христа было главным в проповеди апостолов. В день Пятидесятницы апостол Петр обратил к собравшимся в Иерусалиме слова: «Мужи Израильские! выслушайте слова сии: Иисуса Назорея, Мужа, засвидетельствованного вам от Бога силами и чудесами и знамениями, которые Бог сотворил через Него среди вас, как и сами знаете, сего, по определенному совету и предведению Божию преданного, вы взяли и, пригвоздив руками беззаконных, убили; но Бог воскресил Его, расторгнув узы смерти, потому что ей невозможно было удержать Его» (Деян. 2:22–24).

В проповеди Воскресения Христа апостол Павел видел суть евангельского благовестия: «Напоминаю вам, братия, Евангелие, которое я благовествовал вам, которое вы и приняли, в котором и утвердились, которым и спасаетесь, если преподанное удерживаете так, как я благовествовал вам, если только не тщетно уверовали. Ибо я первоначально преподал вам, что и сам принял, то есть, что Христос умер за грехи наши, по Писанию, и что Он погребен был, и что воскрес в третий день, по Писанию, и что явился Кифе, потом двенадцати; потом явился более нежели пятистам братий в одно время, из которых большая часть доныне в живых, а некоторые и почили» (1 Кор. 15:1–6).

Вера в Воскресение Христово является необходимым условием спасения. Апостол Павел говорит: «Если устами твоими будешь исповедовать Иисуса Господом и сердцем твоим веровать, что Бог воскресил Его из мертвых, то спасешься» (Рим. 10:9). В своих посланиях апостол пишет, что Бог воскресил Христа (1 Кор. 6:14; 2 Кор. 4:14; Кол. 2:12) и что Христос воскрес (1 Кор. 15:14–20). Искупительный подвиг Сына неотделим от благоволения Бога Отца, Который по Своей неизреченной любви к человеку отдал Сына Своего на распятие и воскресил Его, чтобы открыть людям путь к воскресению.

Вера Церкви в Воскресение Христово отражена в православном богослужении. На пасхальной утрене и на каждой воскресной службе церковного года поется песнь: «Воскресение Христово видевше, поклонимся Святому Господу Иисусу». Размышляя о смысле этой церковной песни, преподобный Симеон Новый Богослов спрашивает: почему мы не поем «Воскресению Христову веровавше», а поем «Воскресение Христово видевше», хотя никто из нас не был свидетелем Воскресения Христова, да и в самый момент Воскресения не было ни одного свидетеля? Неужели Церковь учит нас лгать? Нет, отвечает преподобный, она «побуждает нас говорить истину – о том, что Воскресение Христово происходит в каждом из нас, верующих, и не однажды, но, так сказать, ежечасно, когда Сам Владыка Христос восстает в нас, нося светлые одежды и блистая молниями бессмертия и Божества. Ибо светоносное пришествие Духа показывает нам… Воскресение Владыки, вернее же, дарует нам видеть Его Самого воскресшим»[243].

В «Слове огласительном во Святую Пасху»[244], которое читается за богослужением в пасхальную ночь, святитель Иоанн Златоуст говорит: «Никто пусть не боится смерти, ибо освободила нас смерть Спасителя. Угасил ее держимый ею. Пленил ад сошедший во ад… Смерть! где твое жало? Ад! где твоя победа? (Ос. 13:14) Воскрес Христос – и ты низвержен! Воскрес Христос – и пали демоны! Воскрес Христос – и радуются Ангелы! Воскрес Христос – и жизнь царствует! Воскрес Христос – и ни одного мертвого во гробе!»

После Воскресения человеческое естество Господа Иисуса Христа преобразилось.

С одной стороны, оно не утрачивает своей реальности и природной полноты. Явившись ученикам, Сам Господь говорит им, что Он не дух и не призрак, ибо «дух плоти и костей не имеет». (Лк. 24:39). Апостолы видят раны от гвоздей на руках и ногах Спасителя; апостолу Фоме Спаситель предлагает вложить перст в эти раны (Ин. 20:27); в присутствии учеников Господь вкушает пищу (Лк. 24:42–43). С другой стороны, Его человеческое тело после Воскресения проявляет сверхъестественные свойства: Господь проходит сквозь запертые двери (Ин. 20:19, 26); внезапно становится невидим Клеопе и его спутнику (Лк. 24:31). Воскресший Христос является двоим ученикам «в ином образе» (Мк. 16:12), порой оказывается неузнаваем для близких учеников (Ин. 21:4).

Преподобный Иоанн Дамаскин пишет, что после Воскресения человеческая природа Иисуса Христа преобразилась, но смысл этого преображения для нас открыт лишь частично; известно, что Он «устранил от Себя все немощи, а именно тление, голод и жажду, сон и утомление и подобное. Ибо хотя Он и после Воскресения вкусил пищу, но не в силу закона природы, ибо Он не взалкал, но… удостоверяя истинность Своего Воскресения и показывая, что одна и та же плоть – пострадавшая и воскресшая. Из частей же природы человеческой Он не устранил от Себя ни одной – ни тела, ни души, но имеет и тело, и разумную и мыслящую душу, способную хотеть и действовать»[245].

Воскресшая плоть Спасителя была осязаема и видима для людей (Мф. 28. 9-10; Мк. 16:9-14; Лк. 24:28–50; Ин. 20:20, 25–27), в таком же виде Господь явится и при Своем Втором Пришествии – в видимой и осязаемой плоти (Деян. 1:11).

Воскресение Иисуса Христа ознаменовало Его победу над диаволом, грехом и смертью и открыло путь ко всеобщему воскресению.

По словам апостола Павла, «если же Дух Того, Кто воскресил из мертвых Иисуса, живет в вас, то Воскресивший Христа из мертвых оживит и ваши смертные тела Духом Своим, живущим в вас» (Рим. 8:11); «Все мы, крестившиеся во Христа Иисуса, в смерть Его крестились… Мы погреблись с Ним крещением в смерть, дабы, как Христос воскрес из мертвых славою Отца, так и нам ходить в обновленной жизни… Если же мы умерли со Христом, то веруем, что и жить будем с Ним, зная, что Христос, воскреснув из мертвых, уже не умирает: смерть уже не имеет над Ним власти. Ибо, что Он умер, то умер однажды для греха; а что живет, то живет для Бога» (Рим. 6:3–4; 8-10).

Воскресшее тело Спасителя было прообразом состояния воскресших человеческих тел при Его Втором Пришествии: «Мы ожидаем и Спасителя, Господа нашего Иисуса Христа, Который уничиженное тело наше преобразит так, что оно будет сообразно славному телу Его, силою, которою Он действует и покоряет Себе все» (Флп. 3:20–21).

§ 5. Искупление

Земная жизнь Господа Иисуса Христа, Его страдания на Кресте, смерть, сошествие во ад, Воскресение и Вознесение на небеса – все эти события имели искупительный смысл.

По словам Самого Господа, Сын Человеческий пришел, чтобы «отдать душу Свою для искупления многих» (Мф. 20:28). В Священном Писании слово «искупление» (греч. lytrosis) буквально означает «выкуп», то есть плату, вносимую за освобождение раба. В Ветхом Завете этим словом обозначено освобождение Богом израильского народа из египетского рабства, а также из вавилонского плена (Пс. 73:2; Мих. 6:4). В Новом Завете словом «искупление» именуется спасение человечества, совершенное Иисусом Христом (Мф. 20:28; Мк. 10:45; Рим. 3:24; Гал. 3:13; 4:5; Еф. 1:7; 1 Тим. 2:6; Евр. 9:12, 15; Откр. 5:9).

Сын Божий, вочеловечившись, принял на Себя страдания за грехи всего мира, умер за людей и тем самым избавил людей от неизбежности вечных мук за порогом смерти[246]. Он вернул находившемуся в рабстве у диавола человечеству свободу и возможность вечной блаженной жизни с Богом, которую люди утратили по причине грехопадения. Заплаченная за спасение цена была велика: «Вы куплены дорогою ценою», – говорит апостол Павел (1Кор. 6:20; 7:23), напоминая о том, что платой за искупление человека от власти диавола стала смерть Богочеловека. Имя «Искупитель» в церковной традиции стало одним из именований Иисуса Христа.