скачать книгу бесплатно
Что это за шум я слышу,
Господи, помилуй?
– Это конь мой бьет копытом,
женушка родная.
Это конь мой бьет копытом,
вдовушка честная.
– Ячменя ему подсыпьте,
граф Арнау милый.
Ячменя ему подсыпьте,
Господи, помилуй!
– Нет, ячмень он есть не станет,
жеиушка родная.
Ест он проклятые души,
вдовушка честная.
– Ну а где приют вам дали,
граф Арнау милый?
Ну а где приют вам дали,
Господи, помилуй?
– Где же, как не в преисподней,
женушка родная?
Где же, как не в преисподней,
вдовушка честная?
– Почему же в преисподней,
граф Арнау милый?
Почему же в преисподней,
Господи, помилуй?
– За обманы да бесчестья,
женушка родная.
За обманы да бесчестья,
вдовушка честная.
И не нужно поминаний,
женушка родная.
И не нужно поминаний,
вдовушка честная.
Ведь от этих поминаний
Нет мне облегченья.
Ведь от этих поминаний
Только злей мученья.
И пускай заложат камнем,
женушка родная,
и пускай заложат камнем,
вдовушка честная,
ход, к монашенкам ведущий,
женушка родная,
в монастырь Святой Агеды,
вдовушка честная.
Петухи никак запели,
женушка родная?
Петухи никак запели,
вдовушка честная?
– Да уже как раз и полночь,
граф Арнау милый.
Да уже как раз и полночь,
Господи, помилуй!
– Ну тогда хоть на прощанье
облегчите муку.
Ну тогда хоть на прощанье
дайте же мне руку!
– Да вы мне ее сожжете,
граф Арнау милый.
Да вы мне ее сожжете,
Господи, помилуй!
Дама из Арагона
Есть в Арагоне юная дама,
солнцу равная красой;
кудри золотые вьются
до земли у дамы той.
(Ох, как искусно, Анна Мария,
Ты крадешь сердец покой!)
Кудри матушка ей чешет,
взявши гребень золотой;
каждый локон – загляденье,
чудо – волосок любой,
волосков атласные пряди
облегают стан прямой.
Ей сестричка их заплетает
гладкой, ровною косой;
косу крестная кропит ей
ароматною водой,
а невестка перевивает
разноцветною тесьмой.
С дамы брат очей не сводит,
горд красавицей сестрой;
с ней на ярмарку он едет
и, не стоя за ценой,
серьги, кольца выбирает
для сестрицы дорогой,—
от их тяжести платочек
чуть не рвется кружевной,
«Братец, братец мой! К обедне
ты сходи, прошу, со мной!»
В храм войдет – алтарь мгновенно
блеск удваивает свой;
капли розами расцветают,
коль черпнет води святой.
Место уступить все дамы
ей спешат наперебой;
на полу сидят все дамы,
ей же ставят стул резной.
Капеллан, забыв молитвы,
путает одну с другой;
певчий вовсе умолкает,
от смущенья сам не свой.
«Кто ж она? Кто эта дама,
столь прекрасная собой»?
Скажет: «Дочь», – король французский,
здешний – назовет сестрой.
Кто не верит, пусть вглядится
в башмачка узор цветной:
арагонский герб с французским
он увидит пред собой.
Узники Лериды
Как в Лериде, славном граде,
все узники вместе сидят,
сидят и поют они песню,
а было их сто пятьдесят.
Их песню слушала дева,
под окном тюрьмы затаясь.
Они ее увидали
и песню прервали тотчас.
«Что ж, узники, вы не поете,
иль вам помешала я?»
«Ах, как же нам петь, сеньора?
Темница наша страшна,
сидим без воды и хлеба,
гуляем в день только раз,
и часто злой тюремщик
гулять не пускает нас».
«Ах, пойте, узники, пойте,—
я скоро вызволю вас».
И вот с мольбой о подарке
приходит к отцу она.
«Дитя мое, Маргарида,
чем я одарю тебя?»
«Ах, батюшка мой родимый,
ключи от тюрьмы мне дай!»
«Дитя мое, Маргарида,
не быть тому никогда:
назначена казнь на завтра —
им всем петля суждена».
«Ах, батюшка мой родимый,
пощаду милому дай!»
«Дитя мое, Маргарида,
кто милый твой? Отвечай!»
«Ах, батюшка мой родимый,
он высок, и рус, и удал».
«Дитя мое, Маргарида,
его прежде всех казнят».
«Ах, батюшка мой родимый,
пусть вешают и меня!»
«Дитя мое, Маргарида,
не быть тому никогда».
Из золота были петли,
перекладина – из серебра,
вся виселица цветами
была разубрана.
Кто ни проходит мимо —
нежный вдохнет аромат,
и в память о бедном влюбленном
слова молитвы звучат.
Моряк
Сидит на морском берегу
юная дева,
вышивает шелком платок
для королевы.
Стежок кладет за стежком,
проворна иголка…
Работа к концу, да беда —
больше нет шелка.
Тут бригантина плывет.
«Ах, ради Бога!
Шелк не везешь ли, моряк?
Дай мне немного!»
Ей отвечает моряк
сильный и смелый:
«Какой тебе надобен шелк,
алый иль белый?»
«Я вышиваю платок
пунцовым шелком…»
«Ну так взойди на корабль,
выбери с толком».
Запел моряк, и под звуки
его напева,
наскучив шелк выбирать,
уснула дева.
Корабль отплыл; тут она
от сна восстала:
глядит вокруг, а земли —
