Суровая Родина. Нехороший путеводитель по Кемерово

скачать книгу бесплатно


Перед тем, как Вы окунётесь в эту невероятную историю, подчеркну, что действие происходит в феврале месяце!

Итак, рассказывает Peter:

– Эту историю надо рассказать, потому что её участники стали о ней забывать, а другие не верят. Но это было, я сам очевидец и даже участник произошедшего. Дело было в 1998 году. Речь идёт о гастролях в сибирском городе Кемерово всемирно известной рок-группы Nazareth. В это трудно поверить, но это было!

Внутренней кухни я толком не знаю, но всё началось с того, что некий молодой человек родом из Кемерово начал чего-то там делать в шоу-бизнесе в Москве. Хотя был он, по слухам, и молод, но смог притащить пару неплохих групп в наш Кемерово. В частности, это была суперизвестная в 70-е годы группа Uriah Heep. Кто знает, тот поймёт, а кто не знает, пусть поверит, что для тех, кто слушал рок в 70-х, это было осуществлением несбыточной мечты. Кстати, меня порадовало и то, что на эти концерты приходило немало тинов (то есть тинейджеров), которые оценили их музыку по достоинству. Я из этого сделал вывод, что они слушают всякую херню не потому, что у них испорченный вкус, а потому, что нет хорошей музыки!

Но этот молодой организатор гастролей действовал несколько странным образом: он привозил группу и ставил местных держателей концертных площадок перед фактом. Дескать, вот приезжают, давайте сцену, сборы будут и т. п. Но в нашем полумиллионном Кемерово площадок для порядочной рок-группы – две, максимум три. Парень, видимо, думал, что раз он везёт сюда крутые группы, то здесь все будут немедленно идти навстречу его смелым замыслам. Но как старожил я знаю, что половина людей, которые «рулят» площадками в городе, – это братва, которая любит песни про Мурку и Таганку. А вторая половина распорядителей – старая номенклатура, которая плачет от звуков «Интернационала» и встает на цыпочки под «Союз нерушимый…». Им эти рок-группы – до глубокой жопы.

Короче, в феврале 1998 года появляются в городе два вида информации. Одна: «Скоро: к нам Nazareth, только один концерт!», а вторая: «В ответ на распускаемые слухи о гастролях – ничего не известно! Не поддавайтесь на провокации!» Организаторы опять пытались всех поставить перед фактом, а местные держатели сцен решили поставить наглецов на место – ишь, знаменитостей без спросу приглашают!

Пришёл день концерта. Я с утра поехал в местный концертно-спортивный сарай (ныне ТЦ «Лапландия» – С. К.), дабы выяснить, будет что-то или нет. Вижу – стоят несколько трейлеров, видимо, с аппаратурой, и пара хмурых ребят из обслуги. Они поведали, что площадку не дают: ни в спортивно-концертном комплексе, ни в филармонии, ни в одном из двух театров, ни в цирке. Не дают даже во вшивых кемеровских ДК! Я выматерился: ну, организаторы, конечно, козлы, что не подготовили площадку, но понимать-то надо – это же Nazareth! Короче, к концу дня стало известно: концерт состоится в ДК посёлка Кедровка, что в 25 км от Кемерово! Это был полный шок – Nazareth в сельском клубе!

Из центра города были организованы автобусы, дабы все желающие могли оказаться в этой самой Кедровке. Но поехали две категории людей – это отвязанные тины и старые рокеры, которые добирались в основном на своих тачках. Первоначально народу было под тысячу человек. Можете себе представить, как содрогнулся десятитысячный посёлок, когда туда припёрлась такая толпа. Начало было назначено на 19 часов. Но концерт не начался ни в 20, ни в 21, ни даже в 22 часа. Всё это время монтировалась аппаратура. Представляете, запихать в зал сельского клуба на 400 человек стадионную звуко- и цветоаппаратуру! Позже стало известно, что их лидер Дэн Маккаферти, упрямый шотландский мужик, сказал: «Если я сюда приехал, то я здесь сыграю!» Концерт начался в 23:40. Всё это время народ стоял на улице и ждал. На дворе февраль. Два поселковых бара были оккупированы, и оттуда три раза гоняли машины в Кемерово за водкой и пивом. Ну не готова была Кедровка к такому аншлагу!

Короче, началось. В зале полно милиции. К концерту, правда, осталось человек 600, остальные не выдержали и отвалили. Я стоял сзади у самого режиссёрского пульта, и мы с женой видели: звуковая команда радовалась до слёз тому, как они настроили аппаратуру. Было в самый раз: громко, но не оглушительно. И ДК при этом не рухнул, и чувствовалось, что играют рок. Что было дальше – описать трудно. Оставшаяся публика, подогревавшаяся пять часов в барах, взревела, как стадион. Менты пытались успокоить всех и усадить по креслам, но куда там… Интересно вели себя местные жители, на халяву набившиеся в зал. Часть вылетела из зала при первых звуках такой музыки, но оставшиеся меня потрясли. Они оценили и включились в атмосферу крутого рок-концерта! Запомнился один ментовский полковник, который «честно» пытался навести порядок и делал это до тех пор, пока не увидел, как в проходе отплясывает бабка лет шестидесяти, по виду сущая уборщица. Он посмотрел на неё, махнул рукой и ушёл из зала. Ещё раз повторюсь: хорошую музыку оценит любой, кто дружит с головой, – и тинейджер, и пенсионерка. Короче, отыграл Nazareth свои два часа на все сто!

На дворе два часа ночи, похолодало, а надо сказать, наша пятнадцатилетняя дочь тоже поехала на концерт, только в рамках своей тиновской тусовки. Выцепили мы её из толпы, забили под завязку свою машину её друганами и подружками, повезли их в Кемерово и ещё час развозили всех по ночному городу. Но потом мне рассказали, что сразу после концерта состоялась пресс-конференция, на которой могли присутствовать все желающие. Конференция переросла в пьянку с артистами и их командой. Закончилось всё это часов в восемь утра. Жаль, что меня там не было…

И ещё одна деталь. После концерта на выходе возле сцены долго блажил какой-то рокер местного разлива: «Ничего себе! Я ж в этом ДК на смотре самодеятельности играл прошлым летом. Я ж на одной сцене с Назаретом играл!»

Михайло Волков – даром!

– Папа, а кому этот памятник установлен?

– М-м-м, пока Петру Первому, сынок. А там видно будет…

Сказ о страданиях человека русского в борьбе за дело правое

Площадь Волкова

Открытие памятника Михайле Волкову приурочили ко Дню шахтёра – 23 августа 1968 года. В 1974 году, согласно Постановлению Совета Министров СССР, он стал объектом республиканского (сейчас – федерального) значения. Парадоксально, но самый народный исторический герой Кузбасса долгие годы не мог найти себе место в городе. Ходили слухи, что партийных кураторов не устраивал «недостаточный уровень марксистко-ленинского историзма» скульптуры.

Автор – Георгий Николаевич Баранов; родился в 1917 году в посёлке Берёзово Кемеровской области. Член Союза художников СССР с 1957 года.

Заказ на памятник он получил в 1947-м, а передал в дар городу в 1968 г.

Глава 1

– Интересная тема, Георгий, – похвалил молодого художника начальник кемеровских мастерских «Палитра» Пал Палыч Губкин, рассматривая его карандашные наброски с бородатыми мужиками в крестьянских рубахах до колен. У одного из них в руках было кайло. Другой «прислушивался» к земле.

– Вот этот особенно хорош: руки рабочие, взгляд цепкий, пытливый такой. Сразу видно – рудознатец. Хорошо ты схватил его характер! – Георгий смутился от такой лестной оценки начальника.

– Ты эту тему не бросай, Михайло Волков наверняка к какому-нибудь празднику понадобится, а у тебя – уже всё готово.

– Да мне это без выгоды интересно! Откуда пошли эти рудознатцы? Как жили? – начал оправдываться художник.

– Ну, знаешь, когда интерес подкрепляется хорошим заказом, это никому ещё никогда не вредило, – рассмеялся Пал Палыч.

– Только Михайло Волков мог стать первооткрывателем кузнецкого угля, а не какой-то засранец Мессершмидт, который весь Кузбасс обосрал, заявив, что это он уголь нашёл! А на самом деле уголь нашёл Волков, который твёрдо верил в пророческие слова Ломоносова о том, что «могущество России прирастать будет Сибирью», – громил с кемеровской трибуны чуждые идеологические элементы темпераментный сотрудник из Общества по распространению политических знаний тов. Оречкин.

Он не случайно назвал немецкого учёного, посланного самим великим Петром на изучение Сибири, «засранцем». Среди ответственных лиц прошёл «проверенный» слух о том, что на встрече Сталина с советскими писателями вождь советского народа иронично сказал: «У Петра (Петра I) были хорошие мысли, но вскоре налезло слишком много немцев, это был период поклонения перед ними. Сначала немцы, потом французы. Было преклонение перед иностранцами… засранцами». В последствии это подтвердит и опишет в своих мемуарах реальный участник этого совещания – Константин Симонов.

На местах установку поняли правильно и пошли воплощать в жизнь. В Кузбассе закрутилась история за «возвращение к истокам»: откуда же пошла Земля Кузнецкая? В этой кампании вдвойне не повезло географу и картографу Даниэлю Мессершмидту. По несчастливой случайности, он оказался не только немцем, но и однофамильцем Вилли Мессершмидта, фирма которого была главным производителем немецких самолётов-истребителей и бомбардировщиков в недавней войне. В СССР широко распространённая в Германии фамилия стала символом страха и ужаса бомбёжек.

И вскоре, уже на другом собрании, трудящиеся подхватили заданную повестку дня:

– Товарищи, поставим вопрос так: почему у нас в столице Кузбасса до сих пор нет памятника настоящему первооткрывателю кузнецкого угля – Михайле Волкову? – вопрошал с трибуны очередной оратор, раскрасневшийся от переполнявшего его негодования. – Как считаете, товарищи, настало время? Я думаю, что выражу коллективное мнение, если подытожу – да! И да! Памятнику Волкову в Кемерово – быть!

– Давайте запишем в решении собрания нашу инициативу – ходатайствовать в горкоме об установке памятника, – добавил председатель с круглым рябым лицом, сидевший за столом с ярко-красной кумачовой скатертью.

– Да, правильно! Давно пора! – из зала понеслись возгласы одобрения.

– И знаете, товарищи, было бы правильно поручить сваять этот памятник нашему местному мастеру, а то некоторые думают, будто в Кузбассе своих талантов нет. Есть! Найдём! Покажем Москве, на что мы способны!

– Да, правильно! – зал зааплодировал.

– Я знаю такого, – поднялся со стула худой белобрысый парень лет двадцати. – Гоша Баранов. Он Волкова давно рисует и с глиной работает.

– Вот видите, товарищи, главное – правильно и вовремя поставить задачу! Внесите в протокол: ходатайствовать перед горкомом о привлечении товарища Баранова к делу устройства памятника рудознатцу Михайле Волкову в Кемерово! – закрыл вопрос председатель.

Через неделю Георгия Баранова, ничего не знавшего о его выдвижении в надежду Кузбасса, вызвали в горком партии на бюро. На серой бумажке повестки стояло только скупая запись: «т. Г. Баранову явиться 25 сентября 1947 г. на бюро горкома ВКП(б)». Сколько он всего за эти дни до указанной на извещении даты передумал: «Зачем меня вызывают? Я ведь беспартийный. Если что и сделал не так, то совсем в другое место бы забрали, а тут в горком!»

Георгий действительно был «маленький» советский человек – художник-самоучка. Ничего хорошего ему этот вызов не предвещал.

– Здравствуйте, товарищ Баранов, – секретарь горкома тов. Блошкин посмотрел на Гошу с интересом и благожелательно.

«Значит, ничего страшного не натворил», – с облегчением выдохнул Гоша накопившиеся за эти дни страхи.

– Собрание трудящихся порекомендовало вас для создания памятника несправедливо забытому герою Кузнецкого края – Михайле Волкову. Справитесь? К тридцатипятилетию Октября (1952 – С. К.) успеете? Вы же, кстати, тоже ровесник революции? Вот, будет у вас двойной праздник, – закруглил ответственный партиец.

– Мы собрали о вас мнения товарищей по работе – вас характеризуют как ответственного и вдумчивого сотрудника, – лысый член бюро в золотом пенсне оценивающе окинул Гошу взглядом с головы до ног, словно прикидывая, можно ли дать ему в долг сто рублей до получки.

– Не знаю… Я же нигде этому не учился. Попробовать, конечно, можно…

– Что значит попробовать? Если вам люди доверяют, значит, нужно засучить рукава и работать, работать! А мы – поможем, – секретарь горкома поставил в разговоре жирную точку, как сплюнул на пол. Когда ошеломлённый художник вышел из зала, кто-то из отдела культуры наклонился к секретарю и тихо сообщил:

– Иван Николаевич, мой долг напомнить вам, что у товарища Баранова нет художественного образования и он не Член Союза художников. Нам же в Москве смету и проект сразу зарубят, скажут: кто такой этот Баранов? Отправят нас в Союз художников – там и заказывайте. А самодеятельность эту не одобрят. Как мы будем оформлять, если что, этот памятник?

– Мнение трудящихся игнорировать сейчас нельзя, сами понимаете. Может, у него ничего и не выйдет, а мы сейчас будем про это голову ломать…

– Товарищи, внесём в резолюцию бюро горкома: поручить товарищу Баранову создать проект памятника в честь рудознатца Михайлы Волкова. Установку памятника приурочить к 35-летию Октября, – уже сильным волевым голосом подвёл черту первый секретарь. – Это очень своевременная инициатива – привлечь к созданию памятника местного самородка.

Георгий Николаевич Баранов, а для друзей – просто Гоша, был художник от сердца. Всегда что-то рисовал, но образования художественного не получил. Не успел. Сначала хотел учиться на химика – выгнали из-за нелепой драки. Потом уехал в Челябинск, поступил там в пединститут, опять не окончил – началась война. Год прожил в Алма-Ате, вернулся в Кемерово, сначала работал оформителем на «Коксе», а в 1946 попал к Пал Палычу Губкину в художественные мастерские «Палитра», которые среди «своих» назывались «пол-литра».