скачать книгу бесплатно
– Не слишком соленая? – презрительно ухмыльнулся Малкольм. – Вы покупаете дорогую соль, которая не слишком солона? – Он что-то записал в своем блокноте. – И вот эта мука. Почему вы покупаете итальянскую муку?
– Она лучшая, – снова пояснила Полли, нервничая все сильнее.
Джейден был в магазине, он болтал с утренними покупателями и смешил пожилых леди. А Полли только теперь осознала, какой была самоуверенной, когда предполагала, будто Малкольм заглянет к ним, угостится кофе с булочкой, скажет: «Ух ты, просто фантастика, продолжайте работать!» – и на том все закончится.
– Да, но покупатели вряд ли это замечают, так?
– Думаю, замечают.
– Нет, – заявил Малкольм. – Мне так не кажется. Если я голоден, я просто покупаю какую-нибудь выпечку в придорожном кафе. Мне все равно, из какой она муки и есть ли в ней суперсоль, которую волшебным образом добывают из какой-то не слишком соленой земли. Я просто хочу что-нибудь съесть.
Полли уставилась в пол.
– Я разберусь во всех счетах, – сообщил Малкольм, явно воображая, что говорит непререкаемым тоном. – Я намерен прочесать их вдоль и поперек. Это местечко едва наскребает денег, чтобы выжить, и я хочу знать почему.
– Потому что у нас недорогое предприятие, мы зависим от сезонов, а цены одни и те же в любое время года.
Полли могла бы все объяснить, если бы Малкольм был похож на человека, готового слушать. Но увы. «Невозможно держать пекарню просто ради денег… ну разве что у тебя есть кондитерская в Лондоне, торгующая первосортными капкейками, или что-то в этом роде, – подумала она. – Напротив, ты этим занимаешься просто потому, что любишь свое дело, потому, что это хороший, надежный способ честно зарабатывать на жизнь, что бы там ни имел в виду этот тип. Но это точно не сделает тебя богачом».
– И еще я снова намерен сдавать квартиру наверху. – Малкольм хмыкнул. – Глупо, когда свободная недвижимость простаивает. Так что по утрам вам придется вести себя потише.
– Это невозможно, – ответила Полли. – Мы же начинаем работать очень рано. Вам придется поискать арендатора, который не будет возражать.
– Посмотрим, – буркнул Малкольм.
– Вы потеряете деньги, если заставите нас открываться позже, – пояснила Полли, и это, похоже, слегка остудило Малкольма. – И много денег. Большинство людей утром первым делом хотят купить хлеба.
Из магазина донесся новый взрыв женского смеха.
– Он что, весь день просто торчит там и болтает? – поинтересовался Малкольм, кивая в сторону Джейдена.
– Нет, – возразила Полли. – Он очень много работает, а то, что его любят покупатели, делу только на пользу.
Малкольм и Полли мгновение-другое смотрели друг на друга. Полли понимала, что ее изучают, и ей это было противно, абсолютно противно все: и почти не скрываемое критиканство в словах Малкольма, и его предположение, что она слишком, едва ли не преступно расточительна. Все шло куда хуже, чем она воображала.
– Ладно. как я и сказал, необходимы некоторые перемены, – процедил Малкольм. – Я изучу бухгалтерские книги и дам вам знать.
– Хорошо, – кивнула Полли, испытывая облегчение, оттого что он наконец решил уйти. – Не хотите ли взять что-нибудь на обед? И мы можем заглянуть во вторую пекарню, если хотите.
Малкольм покачал головой.
– Я увидел достаточно, – произнес он, явно наслаждаясь своей суровостью.
Он не спеша вернулся в магазин и направился к двери. Полли проводила его взглядом, и ее сердце упало.
Только не теперь, подумала она. Только не теперь…
Нил стоял за дверью, подпрыгивая на месте – он знал, что это привлекает внимание людей, – и ждал, когда его кто-нибудь впустит. Полли мысленно застонала. Неужели Хакл не мог запереть птицу дома хотя бы на этот раз? Ну конечно не мог, и она тоже не смогла бы. Во-первых, это было жестоко, во-вторых, Нил в знак мести обязательно накакал бы в ее туфли. И все же хотя бы один раз… Миллионы тупиков в мире живут стаями, сердито подумала Полли, а ей достался этот, самодостаточный.
Старая миссис Хакетт не спеша шла вдоль набережной, таща за собой сумку на колесиках. Она приходила каждый день примерно в одно и то же время, чтобы купить половину буханки ржаного хлеба, – она жила одна и любила ужинать банкой овощного супа с тостом, так что каждое утро Полли продавала ей половинку хлеба за полцены, а остальное выбрасывала. Она не сомневалась, что Малкольм ни за что не одобрил бы такую стратегию.
Малкольм был уже на полпути к двери, стараясь выглядеть достойно, но явно проигрывал битву с самим собой. Он обернулся.
– Вообще-то, – сказал он, – я возьму два… то есть четыре пончика. И вон ту маленькую буханку с кусочками чего-то там внутри. И ломоть этого, с сыром. То есть два ломтя. Мне просто нужно… проверить качество.
Джейден ловко, не говоря ни слова, уложил все в бумажные пакеты.
– И две булочки.
Полли стало нехорошо. «Маленькая пекарня на Бич-стрит» обычно зарабатывала примерно одинаковое количество денег, потому что оставалась открытой, пока не будет продано все, а потом они закрывались. Если покупателю хотелось чего-то особенного, он должен был прийти пораньше. Но если Малкольм просто все унесет, они потеряют немало денег. И Полли ничуть не сомневалась, что Малкольм обязательно найдет что сказать, если прибыль окажется заметно ниже, и совершенно не свяжет это с тем, что сам же и ушел с карманами, набитыми пончиками.
Миссис Хакетт уже добралась до двери.
– Привет, Нил, прелесть моя, – услышала Полли ее голос сквозь толстое стекло.
Полли всегда сама открывала дверь миссис Хакетт. У той руки были скрючены от артрита и далеко не так сильны, как в былые годы. Эту милую пожилую леди знали все в городке – она преподавала в школе до ее закрытия.
Малкольм тем временем пытался удержать разом все пакеты, которые выдал ему Джейден.
Вздохнув и предостерегающе посмотрев на Нила, Полли распахнула дверь и сказала:
– Здравствуйте, миссис Хакетт.
Она старалась действовать расторопно, но тут уж спеши не спеши, быстрее не выйдет… К тому же миссис Хакетт волокла за собой сумку, и на ней была шляпа с такими огромными полями, что старая леди могла бы застрять в дверях, не открой их Полли пошире.
Нил громко, весело пискнул и запрыгнул в магазин, где его приветствовал целый хор голосов. Малкольм уставился на птицу с явным неодобрением.
– Что она тут делает? – воскликнул он. – Сюда уже заявлялась собака, а собак не разрешается приводить в продуктовые магазины, и мне казалось, вы должны об этом знать, Полина.
– Я знаю, – подтвердила Полли. Ей не хотелось указывать ему, что он неправильно произнес ее имя. – Но это был просто Пен. Он такой старый, что слишком безжалостно оставлять его снаружи.
– Но ПТИЦЫ! Вы не можете позволять птицам летать в магазине! Что потом? Стадо тюленей сюда явится? Это отвратительно! Эй! Кыш! Кыш!
Послышался громкий судорожный вздох одной из старых леди. Никто никогда не обращался так с Нилом. Полли чувствовала себя ужасно, однако молчала. Да, это было почти предательством, но может быть, Нил сам ускачет прочь из булочной? Иначе магазин закроют под предлогом охраны здоровья и обеспечения безопасности и тем самым лишат ее, Полли, средств к существованию…
Нил внимательно посмотрел на незнакомца черными глазками, потом – если бы он не был птицей, Полли поклялась бы, что он сделал это намеренно, – взлетел на плечо хозяйки и наклонил головку, чтобы ткнуться клювом в ее ухо.
– Убирайся, Нил! – пробормотала Полли, но безрезультатно.
Нил весело попискивал. Одна из старых леди тут же дала ему кусочек своей булочки, и он радостно склевал его, рассыпав крошки по полу.
Малкольм побагровел.
– Так это ваша птица? – спросил он. – Но вы не можете держать здесь птицу! Вы не можете… не можете…
– Но он же не приходит на работу вместе со мной, – пробормотала Полли.
Малкольм высказался однозначно: Нила не должно быть в пекарне, – но ведь никто никогда вроде бы не возражал…
– Я думаю, он просто… мимо пролетал.
Малкольм выпрямился, качая головой, словно за всю свою жизнь не видел ничего более отвратительного.
– Думаю, вам придется решить, чем вы хотите управлять – продуктовым предприятием или птичьим базаром, – заявил он. – И решить побыстрее.
С трудом удерживая пакеты, он с разгневанным видом вышел из магазина.
– Он мило выглядит, – рискнула заметить одна из старых леди.
– Мейбл, он ужасен! – возразила миссис Хоскинс.
– Правда? Ох, я надела не те очки… – Мейбл повертела очки в руке. – Ну все равно приятно видеть тут кого-то нового, молодую кровь, а?
– Я бы не была в этом так уверена, – сказала Полли, сердито выставляя Нила за дверь.
Он оглянулся на нее, проверяя, не шутит ли она, а потом не спеша заковылял через дорогу, чтобы выпросить у рыбаков каких-нибудь рыбных обрезков.
– Лети, ленивая птица! – прикрикнула на него Полли.
Но оттого что она накричала на Нила, легче не стало.
– Ну ладно, – сказала Мейбл, укладывая в свою вместительную сумку сосиски в тесте. – Когда в прошлый раз у нас тут появился молодой новичок, ты его тут же прибрала к рукам. На этот раз оставь что-то и для нас, ладно?
Полли почти искренне улыбнулась.
– Вы ему понравитесь, – сказала она.
Полли на этот раз не пошла домой для недолгого отдыха после утренней суеты: она слишком нервничала из-за визита Малкольма.
Она пыталась отыскать хоть какие-то положительные моменты в этой встрече, но ничего не получалось. Ей представлялось, как Малкольм возвращается к Джанет с длинным списком прегрешений Полли и заявляет, что пекарню необходимо сейчас же закрыть. И как обычно, хорошие мысли приходили в голову слишком поздно; ведь Полли могла бы сказать Малкольму, что ее предшественница старалась на всем экономить и это привело к банкротству «Маленькой пекарни на Бич-стрит» и едва не погубило окончательно старую пекарню Полберна, потому что жители острова стали просто отправляться на материк, чтобы купить хороший хлеб вместо малосъедобной дешевки. Полли поклялась, что скажет Малкольму об этом. Обязательно. Когда увидит его в следующий раз…
Остаток дня прошел как обычно, и многие спрашивали Полли, почему она выглядит такой унылой, – а это как раз последнее, что следует говорить тому, кто уныло выглядит, и едва ли поможет исправить положение дел. Наконец Полли почувствовала, что сыта всем этим по горло. Когда был продан последний рожок с кремом, она побрела на улицу, захватив кружку кофе.
Было все так же холодно и ветрено; солнце не грело сквозь облака, как иногда бывало; редкие прохожие встречались на набережной. В дни, похожие на этот, думала Полли, легко вспоминать Маунт-Полберн таким, каким она застала его в свой первый приезд, – с закрытыми ставнями, запертыми дверями, обшарпанными стенами. Зато теперь городок будто встряхнулся, ожил и начал расцветать.
Но и такие дни были хороши. Холодные. Ветреные. Прилив дошел до высшей точки, волны плескались у причальной стенки. Один-два храбреца шагали по главной улице, хотя вряд ли ее можно было так называть, учитывая, что она состояла всего из нескольких домов; в дальнем ее конце находились закусочная и паб, и еще тут имелись минимаркет Мюриэл, почта, магазинчик сувениров с непонятными мелочами, ветеринарная клиника / приемная врача и крошечная скобяная лавка – по сути, просто дыра в стене. И никого вокруг, кроме парочки еле различимых отсюда собачников и вечно кружащих в небе чаек; весь залив был в распоряжении Полли. Она натянула на пальцы рукава большого свитера, согревая руки кружкой кофе, на которой, конечно же, красовался тупик. Хакл завел привычку покупать ей все подряд с изображением этой птицы, так что у Полли были теперь «тупиковые» чайные полотенца, пижама, рукавицы для печи и прочие мелочи. Сначала она просила его не заваливать ее этой безвкусицей, но потом привыкла. К тому же изображения тупиков составляли компанию Нилу.
Полли посмотрела на бурную серую воду, потом снова на материк. Дамба была скрыта под водой, Маунт-Полберн отделен от суши, как некая огромная островная крепость, стоящая в одиночестве. На этот раз все соответствовало настроению Полли. Она теперь понимала, почему люди здесь так защищают свою территорию, почему они страшатся чужаков. Маунт-Полберн жил своей жизнью сотни лет, и такая жизнь вполне устраивала жителей городка. Они не нуждались в том, чтобы материковые умники являлись сюда и объясняли, как более эффективно добывать хлеб насущный. Именно в эту минуту Полли решила игнорировать тот факт, что она родилась и выросла в Плимуте.
На островной парковке стоял какой-то автомобиль. Полли всмотрелась в него: он показался ей смутно знакомым. Но чей бы он ни был, ему придется здесь стоять, пока не сойдет вода. Полли глянула на две фигуры у машины. Полный молодой человек и стройная молодая женщина. Не местные, но и не чужаки. Полли старалась не таращиться на них, когда они осторожно пробирались по набережной, склонившись против ветра, и в лицо им летели брызги. Она узнала местного агента по недвижимости Ланса. Полли слышала, что он перешел в какую-то другую контору. Ну, значит, вернулся. Но кто это с ним?
Ланс заметил ее и подошел.
– Слава богу, – сказал он. – У вас найдется для нас пара булочек? Мы умираем от голода. Дорога от Лу была просто ужасной, а потом нам пришлось нестись сломя голову, чтобы не упустить отлив. Моя машина уже так просолилась, что заржавела.
Полли улыбнулась:
– Рада снова вас видеть, Ланс.
Ланс бросил взгляд на свои ботинки, хотя, должно быть, ему мешал объемистый живот.
– Ну да, конечно. После того, как я потерял кучу денег на этом проклятом маяке.
Полли не сумела скрыть усмешку. Какое-то время существовал план строительства моста между Маунт-Полберном и материком, и Ланс, естественно, ожидал, что заработает целое состояние на продаже островной недвижимости, и в особенности рассчитывал на маяк. Но в итоге муниципальный совет прислушался к островитянам и проголосовал против возведения моста, после чего Полли заполучила маяк практически за бесценок. Ланс этого не забыл.
– Они отослали меня на север! В чертов Дербишир!
– Я слышала, там прекрасные места.
– Ну да, послушайте, что я вам скажу: там постоянно идет чертов снег!
Полли опять улыбнулась:
– Но вы снова здесь.
– Да, никто больше не захотел… то есть я имею в виду…
Женщина, с которой он приехал, стояла, глядя в сторону, на море, но теперь повернулась, и Полли тут же ее узнала. У нее перехватило дыхание.
– Селина…
Глава 6
– Так вы решили вернуться?
– Ну, похоже, я не могу двигаться вперед.
– И что вы надеетесь найти здесь?
– Я надеюсь понять это.
– А что, если вы не сможете понять?
Селина снова и снова вертела на пальце свое обручальное кольцо.
– Я не знаю.
Полли была потрясена до глубины души, увидев жену Тарни. То есть, конечно, его вдову. Она прежде всего дважды встречалась с Селиной: один раз в Полберне, другой – на похоронах. После этого их пути не пересекались. Полли слышала, что Селина уехала к родителям, и с тех пор о ней не было ни слуху ни духу; впрочем, неудивительно – ее здесь ничто не держало.
– Привет, – сказала Селина, хотя она, очевидно, не помнила Полли.
Да и с чего бы, подумала Полли. Она ведь просто одна из женщин, тайком спавших с ее мужем (хотя Полли не знала, что Тарни женат: он не носил обручального кольца), а потом они лишь мельком видели друг друга после гибели Тарни в море.
– Привет, – ответила Полли. – Я… э-э-э… у меня здесь пекарня.
– Хорошо, – без малейшего интереса кивнула Селина.
– Это лучшая пекарня на юго-западе, – уточнил Ланс. – И уж я-то знаю. Я там все перепробовал. – Он бодро похлопал себя по животу. – А можете вы принести нам пару кусков фруктового пирога? И буханочку хлеба с оливками? Мне он очень нравится.
