скачать книгу бесплатно
Босс долго не соглашался на такой расклад, но я его уговорила. Только попросила согласиться на сделку непосредственно перед моим визитом.
В результате я приехала одевшись, практически пацаном, в облике которого бегала в магазин, и таща по полу большую спортивную сумку. Охранникам сказала, что я Алина. Когда меня не особо вежливо приволокли к столику, стащила с головы кепку, распустила волосы, и сев прям на пол, разрыдалась, причитая сквозь слёзы, что хотела ехать с друзьями в поход на рыбалку, отец в последний момент дёрнул, что орал, чтоб срочно ехала, я даже переодеться не успела, а теперь здесь, в элитном ресторане я выгляжу мало того, что как пугало, так ещё охранники за шиворот таскают. И что если кому-то хотелось надо мной посмеяться, то самое время это сделать.
– Успокойся, – поморщился он, с явным снисхождением, глядя на меня. – Никто над тобой смеяться не будет. Иди, можешь ехать на рыбалку. Кстати, ты на что ловишь и чем?
Вот хорошо, что отец у меня заядлым рыбаком был. Поэтому я, сделав вид, что моментально утешилась, встала, шагнула ближе к нему и принялась разглагольствовать о премудростях лова и хвастаться, что и где я умудрилась поймать.
Через некоторое время он меня прервал и отправил восвояси. Я поблагодарила его и повеселевшим голосом, сообщила, что, может, успею ещё догнать друзей, после чего быстренько удалилась.
***
На следующий день босс огорошил меня известием, что у него был обстоятельный разговор обо мне с нашим общим знакомым. Тот выразил своё недоумение по поводу, что он столь бесцеремонно обошёлся с моими чувствами, всего лишь из-за опасений, которые ничем не подтверждены и лично его сильно обижают. Ведь мне было явно и стыдно, и неловко. Босс ответил, что мол ничего, не маленькая, переживу. И нарвался на отповедь, что к детям там относиться нельзя. К тому же таким. Что он явно не ценит того, что имеет, и прочее. В конце ему было настоятельно рекомендовано прислать меня через два дня в нормальном виде на гарантии моей полной безопасности.
– А вот теперь, я не поеду, босс, – я решительно замотала головой. – можешь, что угодно обо мне думать, но не поеду.
– Почему? Он гарантировал твою безопасность. Слово такого человека много значит.
– Я сказала, что не поеду. Выкручивайся, как хочешь. Скажи, заболела на рыбалке, запри меня в больнице, но, пожалуйста, пожалуйста, не отправляй к нему. Я не вернусь оттуда.
– Алина, ты с ума сошла такое говорить? Как ты можешь не вернуться? Мои парни тебя туда привезут, с рук на руки передадут и точно так же максимум через полчаса тебя им вернут. Он просто хочет поговорить с тобой. Ему стало тебя жалко в прошлый раз. Этим не воспользоваться, грех. Мне надо, вот кровь из носа, как надо, к нему подобраться поближе, Алинка. Я умоляю тебя, съезди! Хочешь, на колени встану?
– Босс, ты рехнулся мне такое говорить?! Прекрати!
– Алиночка, солнышко моё, девочка моя любимая, я впервые в жизни получил шанс вступить в прямой контакт с тем, с кем мне очень необходимо, вот жизненно необходимо, девочка моя. Будь для тебя хоть малейшая угроза, я бы не просил, но её нет, клянусь! Чем угодно клянусь.
– Что я должна буду ему отвезти? Это ведь не деньги теперь будут, босс?
– Зачем тебе знать? Меньше знаешь, крепче спишь. Ты и везти ничего не будешь. Мальчики сами всё вместе с тобой передадут. Ты лишь пару шагов с чемоданчиком пройдёшь. Я уже купил несколько, выберешь подходящий к твоему наряду.
– Наркотики?
– Нет, я таким не занимаюсь.
– Что? Пока често не ответишь, точно не поеду.
– Неопробированное золото в слитках. Довольна?
– Если меня с ним задержат, это чуть ли не пожизненная статья, насколько я знаю.
– Кто и где тебя с ним задержит? Вот кто и где?!
– Я не поеду с ним. Деньги, чёрт с ними, ещё хоть как-то отбояриться можно, но золото… Босс, ты хочешь моей погибели.
– Алина, ты что, не слышишь меня?! – рявкнул он, явно теряя терпение.
– Это ты меня не слышишь, босс. В его окружении есть тот, кто не хотел тебя к нему допускать. Не забыл? Так вот, сейчас удобнейший случай слить меня, и соответственно тебя раз и навсегда. Вот с чего возникло золото, а не деньги?
– Алинка, не лезь в наши дела. Ты и так слишком глубоко нос сунула. Не надо. Не копай. Я тебе гарантирую, что ничего с тобой не случится! Если случится, сливай меня без зазрения совести. Всё. Поняла?
– Ты глухой идиот, босс.
– Да как угодно обзывай, лишь завтра вечером отвези груз.
– Показывай чемоданы, посмотрю, – сказала я, делая вид, что согласилась, поскольку в моей голове родился план, как попробовать выскользнуть из ловушки, в которую мы с ним шли прямым курсом.
Он открыл боковой шкаф, и я увидела пять чемоданчиков из мягкой кожи разнообразных расцветок. Присев перед ними на корточки, не трогая их руками, я тщательно изучила каждый, потом поднялась и решительно проговорила:
– Поехала попробую наряд подобрать, потом тебе скажу какой подходит. Пока не определилась.
– Солнышко моё, ты моя спасительница! – радостно выдохнул босс.
– Если бы, – сквозь зубы процедила я и махнула рукой: – Всё. На связи, босс. Главное, пальчики свои на чемоданах не оставляй, пожалуйста. Если оставил, протри. И ещё мои функции на сегодня-завтра на Борьку перекинь.
Я забыла сказать, что Борис теперь стал моей правой рукой и замещал меня в моё отсутствие.
– Вот ты раскомандовалась. Ладно, понял. На связи, – ответил босс, и я покинула его кабинет, а потом и наш офис.
Для начала я проехалась по магазинам и купила точную копию одного из чемоданчиков, стоящих в шкафу босса, позвонила ему, сообщила, что определилась с выбором, а потом поехала домой и заказала доставку поистине королевского ужина.
Мы сидели с Димкой при свечах, пили вино и трепались обо всём на свете, кроме того, что сейчас меня волновало больше всего: удастся мне завтра выжить и никого не подставить или нет.
Запись двадцать пятая. То, чего я боялась, произошло, и в дверь мою постучала смерть.
На следующий день я поехала в парикмахерскую, потом к визажисту, а за два часа до встречи, вся расфуфыренная в длинных кружевных перчатках вошла в наш офис. Наслушавшись комплиментов, зашла к Борьке и договорилась с ним об одной услуге, после чего пошла к шефу.
Когда секретарша доложила о моем приходе и я, получив разрешение войти, зашла, шеф даже присвистнул от удивления, а потом восторженно выдохнул:
– Сногсшибательно выглядишь! И перчаточки даже надела.
– Старалась. Надо же в шпионов в полную силу поиграть. Покажи чемоданчик, – попросила я.
Он указал на выбранную мною модель, стоящую у стены. Я взялась за ручку, покатала его по кабинету, потом спросила, на чём он планирует меня везти к ресторану.
– На моём джипе поедешь. И ещё две машины сопровождения дам, – ответил он.
– Понятно. Могу с чемоданчиком по нашему коридору погулять, чтобы приспособиться везти его так, чтобы полы платья в колесиках не путались? Чего-то я по цвету всё подобрала, а про длину платья и не подумала вовсе, – указывая на длинный подол, проговорила я, – если с непривычки споткнусь там и грохнусь, как-то некомильфо будет.
– Сейчас вход и этаж мальчики блокируют, и гуляй сколько хочешь. Но не больше получаса, а то ко времени опоздаем, – он взялся за телефон и отдал распоряжения, потом дождавшись ответа, распахнул передо мной дверь: – Можешь гулять.
Мы вышли вместе с ним в коридор я пару раз продефилировала перед ним туда обратно, потом остановилась у двери Борькиного кабинета и громко спросила:
– Босс, а ты предупредил Бориса, что завтра срок по последнему договору?
– Алина, не до этого. Чёрт со сроками.
– Момент, босс, это секундное дело – я дернула и распахнула настежь дверь Борькиного кабинета. Войдя, громко отдала распоряжения и, уже выходя, наткнулась на генерального.
– Всё в порядке, босс. Он сделает.
– Не теряй время на ерунду!
– Уже иду, не надо так нервничать. И вообще это я должна нервничать, – выходя из кабинета Бориса и, плотно закрывая дверь, проговорила я.
– Что тебе-то нервничать, если всё под контролем? Идёшь ты наконец или гулять по коридору так и будешь? Это глупо выглядит между прочим.
– Хорошо, хорошо, как скажешь, босс. Уже иду. Только чемодан не хватай, поскольку ты без перчаток, – отвела его руку, пытающуюся перехватить у меня чемодан. – Ты пальчики ведь не оставил ещё на нём, вот и дальше не надо. И мальчикам своим прикажи его не хватать. Договорились?
– Ты прям агент ноль ноль семь, – поморщился он, – но если тебе так будет спокойнее, скажу.
– Вот и славненько. Пошли.
Он проводил меня до машины. Я сама, хоть и с явным трудом впихнула чемодан в багажник. Он помахал мне на прощание рукой, и мы поехали.
Доехали мы быстро, нас уже встречали. Я сама снова не без труда, ибо тяжелый он был, зараза, достала чемодан из багажника и под конвоем чужой охраны вошла в ресторан.
А вот дальше всё было как в дешёвых боевиках. Сначала меня направили в другой коридор, типа сегодня нам сюда. А потом заломили руки, одномоментно заткнув рот, что я и пикнуть не успела, после чего, надев наручники, вместе с чемоданом поволокли куда-то. У чёрного входа нас уже ждал большой серый неприметного вида микроавтобус с раздвижными дверями, без боковых окон, вроде доставки продуктов, но без опознавательных знаков. Меня запихнули внутрь.
Мы долго ехали. Потом меня не слишком вежливо один из похитителей попросили выйти и держа за плечо повел по подземной парковке, где мы припарковались, к лифтам. Второй следом повёз мой чемодан.
Поднявшись на лифте, мы прошли по длинному помпезного вида коридору, вошли в одну из чреды плотных звуконепроницаемых дверей и оказались в обычном кабинете.
Меня усадили на стул, перещелкнув наручники так, что руки оказались за спинкой массивного стула. Потом поставили рядом со мной чемодан и демонстративно установили напротив меня камеру.
После этого один вынул у меня изо рта кляп и отошёл, а второй включил камеру, после чего, как сказал бы мой умерший папа, «начался цирк с конями».
Они спрашивали, как меня зовут, мой ли это чемодан, я отвечала, что мой, но я ничего не нарушила, что я законопослушная гражданка и не понимаю за что меня задержали. Они одобрительно кивали, что мол, это хорошо, что я не отпираюсь, что чемодан мой. А то судя по моим перчаткам, это могло случиться. Но на этот случай мол, у них есть другие дополнительные подтверждения, что он мой. Я начала удивлённо оправдываться, что носить перчатки или не носить всего лишь дело вкуса, и я не понимаю, как это связано с моим чемоданом, и зачем им нужны какие-то доказательства, что он мой, если я сама об этом говорю. Мой он, конечно же, мой. И вообще это не противозаконно иметь чемодан. Они сказали, что это смотря, что лежит внутри, после чего вскрыли чемодан, который даже заперт не был. И сами же на камеру изумленно ахнули, поскольку там были всего лишь тяжёлые альбомы об искусстве. Красивые, в подарочных переплетах. Некоторые в позолоченных коробках.
– Да, они мои, исключительно мои! – истерично выкрикнула я. – Но это не противозаконно иметь альбомы об искусстве! И продавать не противозаконно! Они мои! Почему я не могу их продать, кому захочу?!
И тут же получила сильный удар по лицу. Такой, что завалилась вместе со стулом.
Камеру мои похитители быстро выключили и начали сначала в ярости бить ногами, потом подняли вместе со стулом и пару раз ударили электрошокером.
Я орала, вопила, клялась в своей невиновности. Рыдая, призывала в свидетели небеса и отвергала хоть какое-то причастие к афере и работе на неизвестного мне Кузьмича.
Через какое-то время им это надоело, и они ввели мне в вену какой-то препарат, и тут я поняла, что дело плохо. Меня начало корежить так, что хотелось моментально сдохнуть. А они стояли рядом и предлагали ввести антидот в обмен на показания на Кузьмича. Я орала, что согласна дать что угодно, но вот беда, не знаю что. Умоляла их сжалиться, кричала что это бесчеловечно, но похитители не сжалились, лишь ввели дополнительную дозу, а потом ещё.
От боли у меня начал мутиться рассудок, мне стала мерещиться пугающая меня чертовщина, и тут я вспомнила о своём драконе и позвала его.
Мой дракон появился моментально, а может это меня накрыл предсмертный бред, в котором он возник прямо над моей головой, звеня своими золотыми крыльями, и прошептал: «Похоже выхода другого нет», после чего уже он позвал меня за собой.
Запись двадцать шестая. Умирать не так уж и страшно.
Я не поняла, как это у меня получилось, но я шагнула навстречу моему дракону и уже через мгновение парила вместе с ним над своим сведённым судорогой телом.
– Тут делать нечего, полетели, попрощаешься с кем хочешь, – проговорил он.
Я взглянула на него. До этого, когда он появлялся в моей голове, он казался огромным, а на поверку оказался маленьким, чуть больше крупной ящерицы.
– Как-то я более крупным тебя представляла, – усмехнулась я.
Он уселся мне на плечо и обиженно фыркнул:
– Уж какой есть. Давай, не теряй время. Его немного.
– У меня, похоже, впереди вечность.
– Но не здесь, – возразил он. – Поэтому поторапливайся, представь, где хочешь оказаться, и перенесёмся туда.
– В офис хочу попасть. Надо знать, сумел Борька передать чемодан генеральному или нет.
В офисе было безлюдно, лишь в приемной генерального толпилась куча народа, а в самом кабинете босс орал на испуганно сжавшегося Борьку.
– Почему?! Почему ты не доложил мне с самого начала?
– Она просила, говорю же, – сбивчиво лепетал Борька, – отдать Вам, только после того, как Вы начнёте звонить на её мобильный, который она у меня в кабинете оставила.
– Идиотка! Чёртова идиотка! – орал босс и долбил кулаком в стены.
Я, паря над ним, усмехнулась и ласково коснулась его волос на виске, прошептав:
– Это ты ещё не понял, от чего я тебя спасла. Ну ничего, скоро поймёшь. Первый шок пройдёт и поймёшь.
После чего просительно взглянула на дракона и проговорила:
– Давай к маме моей слетаем.
– Командуешь ты, куда хочешь, туда и летим.
– А давай, вдоль улиц, как я на машине в офис ездила.
– Твоё желание, закон, – проговорил он и ткнул меня своим носом в ухо. – Я соскучился по тебе.
– Я думала, ты совсем улетел, – паря над улицами знакомого маршрута, проговорила я.
– Как я могу? Я лишь приближаться не смел, а так всегда рядом был и вообще никуда не улетал, – засопел он мне в ухо.
– Извини, я тоже по тебе скучала, но хотелось самостоятельной побыть.
– Я понимаю, – он ласковым воротником обернулся вокруг моей шеи.
Мама что-то готовила на кухне. Я села на табуретку у кухонного стола и заговорила, но она конечно же не слышала меня, и это было прекрасно, поскольку ничего возразить мне она не могла.
Я долго рассказывала, что, несмотря на то, что мы такие разные, я любила её и благодарна ей за всё-всё, что она для меня сделала, и что я очень надеюсь, что Димка её не бросит. Он хоть и инвалид, но уже самостоятельный инвалид, и всё делать может. И не бросит он её совсем и не за квартиру, которую я ему завещала, а потому что человек хороший, очень хороший. И она должна была в этом убедиться, раз ходит к нему.
И в этот момент мама вдруг вслух сказала:
– Ох, что-то сердце ни с того ни с сего разволновалось. Только бы с Алинкой всё хорошо было. Господи, храни мою девочку! – после чего достала с полки сердечные капли и стала капать в маленькую стопочку и разводить водой.