Миры Виктора Колесникова

скачать книгу бесплатно

Миры Виктора Колесникова
Виктор Колесников

В этой книге собраны популярные рассказы автора в жанрах «фантастика» и «научная фантастика». Герои повествования будут выживать в космосе, дальних уголках планеты и в недрах секретной базы.

Миры Виктора Колесникова

Виктор Колесников

© Виктор Колесников, 2021

ISBN 978-5-0053-8246-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ВЫЖИТЬ СРЕДИ ЗВЕЗД

Первая история из серии коротких рассказов о приключениях космического путешественника Энди Эндерса третьего, которому предстоит сделать невозможное, чтобы выжить в космосе и вернуться домой.

Это произошло. Энди Эндерс, человек весьма суеверный, все же, накликал беду на свой дом – корабль «Свободная Птица». Все случилось в полночь по земному времени. В кромешной темноте космоса время не играло никакой роли, особенно в долгих перелётах, длиною в годы. Сейчас путешественник следовал курсом из орбитального города «Зенит-9», выросшего за несколько десятков лет на земной орбите, в космопорт «Вега-1». Он расположился на задворках марсианской орбиты на крупном астероиде, напоминающем сапог. Именно поэтому, работников «Вега-1» и шахты по добыче руды, называли «башмаками». Энди, калифорнийский миллионер и заядлый путешественник, был частым гостем этой дыры, ведь космопорт находился на рубеже изведанного космоса, за которым не было следов человеческой цивилизации. За пределы Марса, обычно, никто не забредал.

В основном, так далеко летали разведывательные спутники и спецслужбы. В этот раз, знаменитый первооткрыватель и меценат множества звездных программ, Эндерс Энди Третий, в честь которого были названы некоторые крупные колонии и орбитальная база, решил покорить недосягаемый для большинства людей дальний космос. Сложность покорения дальних рубежей заключалась в отсутствии какой-либо помощи пионерам. Частные и государственные экспедиции неохотно финансировались. Не было поддержки национальной гвардии, что придавало больше смертельного риска и опасностей путешествиям. Даже прогнозы космической обстановки, информацию о приближающихся астероидах или прочих неприятностей, первопроходец не получал. Пиратство, разумеется, тоже было не редким промыслом здешних обитателей. Энди положился на свою, закаленную долгими полетами, «Свободную Птицу». Но, его комфортабельная и быстроходная яхта не могла дать гарантию безопасности.

– Мэйдэй! Мэйдэй! – уверенным голосом произносил пилот звёздной яхты, надевая громоздкий и жёсткий скафандр с шевроном, на котором была изображена ласточка, такая же, как и та, что красовалась на борту его корабля, – Мэйдэй! Мэйдэй! Черт бы вас побрал! – добавил Эндерс и надел шлем. В кабине «Свободной Птицы» было темно. Казалось, что космос проник извне через обшивку судна, и теперь внутри кабины царил вселенский вакуум. Но, это было не так. В помещении еще оставался кислород и нужное для жизни давление. Только температура начала стремительно опускаться и, поэтому, космонавт был вынужден надеть скафандр. В эту полночь на корабле вышел из строя главный компьютер. Многомиллионная звёздная яхта, над проектированием которой работал он сам, была надёжным транспортом для космических скитаний по Солнечной системе.

При проведении компьютерного анализа прогнозирования неполадок, сбоев систем и узлов корабля, в котором учитывался весь спектр возможных проблем, аварий и экстренных ситуаций, выход из строя главного процессора составил всего 1,8%. Конечно же, тогда, на Земле, Энди махнул на это рукой, ведь такие проблемы, как возгорание топливной трассы маневровых двигателей, показавшее целых 22% риска, казались в тот момент более значимыми. Однако, компьютер не способен учесть человеческий фактор, даже в середине двадцать второго века. Произошло это из-за обновления системы. Купленные программы и карты, которые путешественник так долго и безуспешно искал в магазинах «Картографии братьев Воткинс», Энди обнаружил на прилавках одного из многочисленных стихийных рынков «Зенита-9».

В этот день скиталец и искатель приключений запланировал вылет, так что не располагал свободным временем, ведь орбитальные города имели дурную славу. Жизнь в них была не такая размеренная, как на Земле или ее спутнике, да и стыковочных площадок было всего три. Поэтому, долго занимать одну из них было не по карману даже миллионеру. В основном, здесь состыковывались транспортники и научные суда. Одни поставляли жизненно необходимое продовольствие, а другие работали на благо государства, делая важные научные открытия. В такой суматохе местные торгаши не дали Эндерсу хорошенько взвесить риск приобретения нелицензионного программного обеспечения. Также, сказалась уверенность в себе, ведь Энди был тем ещё космическим волком.

Но сейчас компьютер – мозг корабля и единственный собеседник астронавта, давшего искусственному разуму имя Нил, покинул владельца. Искры разлетелись в стороны из приоткрытой створки щитка блока процессора Нила. Энди пребывал в панике. Посреди тьмы и отблеска далёких звёзд, он ещё никогда не чувствовал себя таким одиноким. Брошенный Нилом, витавший в невесомости, на мгновение был порабощен первобытным, сковывающим тело, страхом. Человек хотел кричать, но его крик никто бы не услышал. Он попытался вспомнить азы космических скаутов, но не смог сообразить, каким образом ему оживить компьютер. «Если бы все решалось холодным перезапуском системы, – думал он.

В голову космонавта закралась жуткая мысль о последствиях, грядущих уже через пятнадцать минут. «Первым делом, погибнет гидропоника», – Энди судорожно дёрнулся в скафандре и, за счёт кинетической энергии, медленно приблизился к потолку кабины, где летали предметы его обихода, – «Через тридцать часов закончится кислород в корабле и ещё через четыре в двух скафандрах», – он посмотрел на панель приборов. В этот раз она не пестрила разноцветными лампочками и клавишами, не мигала и не горела яркими и тусклыми многочисленными экранами мониторов. В кабине царил давящий мрак, а в темноте одиноко сверкала красная лампа аварийного маяка. «Свободная Птица» – его корабль, находилась слишком далеко от Марса или «Вега-1». Поэтому Эндерс не мог рассчитывать на скорейшее спасение из космического плена, как было годом раньше, когда его корабль был поврежден из-за неудачной посадки на астероид «Тринегер». В тот раз его спасли военные, база которых располагалась в считанных днях полета.

Сейчас путешественник был в плачевной ситуации. Поломка, случившаяся по нелепой, идиотской глупости, лишила его всякого шанса на выживание. Компьютер, управляющий абсолютно всеми процессами и системами космического корабля, сгорел. Такая ситуация означала неминуемую гибель. Даже, если бы двигатели «Свободной Птицы» были выведены из строя, но Нил, функционировал, система автономной жизнедеятельности могла бы сохранять жизнь Энди еще долгие месяцы. Гидропоническая ферма давала бы пищу и кислород, солнечные панели вырабатывали бы электричество для поддержания жизнедеятельности выращиваемых растений и космонавта. Но, в сложившейся ситуации у человека оставалось чуть больше тридцати часов.

Энди оттолкнулся от обшивки и подлетел к рундуку. Там, в недрах глубокого ящика со всяким хламом, разлетевшимся по кабине, космонавт нашел пластиковую карту. Она не была подробной. Это была схема всей солнечной системы, но благодаря линейке и пеленгатору, Эндерс смог определить примерное место своего расположения. Конечно, погрешность была высока, ведь карта позволяла определить расположение в одной плоскости. Он нашел едва заметную красную точку – Марс. Планета была видна из иллюминатора левого борта. Человек взял ее пеленг и отметил данные на карте. Второй точкой была карликовая планета Церера. От нее он также провел линию и в месте пересечения двух прямых, по его мнению, находилась «Свободная Птица».

Энди вычислил время, за которое спасатели смогут добраться до него. Подобные расчеты не делались вручную, так как это было очень сложно. Космические тела все время двигаются по своим орбитам с разной скоростью, да и в данный момент, космонавту было не понятно, в какой плоскости может находиться его корабль. Подобные вычисления, обычно, делались на компьютере или передавались оператором ближайшего космопорта. Стресс и паника мешали произвести расчет. Наконец, после многочисленных попыток, усреднив данные, Энди вывел роковое число.

– Девяносто… – обречённо сказал он себе, – я погиб! – Эндерс метнулся к щитку, в котором произошло возгорание, – чертова техника! Чёртовы технологии! Неужели ничего нельзя сделать!? Я же умру через тридцать гребных часов! Нил!? – говорил он своему бездушному, покинувшему его другу. Астронавт с яростью оттолкнулся от стены и, пролетев несколько метров, врезался в темную приборную панель. «Девяносто дней – очень – много», – экран, встроенного в шлем индикатора кислорода, показывал значение 70%, – «У меня в запасе тридцать три часа и тридцать минут», —

Энди направился к приоткрытой двери в отсек с гидропонической установкой замкнутого типа. Большой настенный экран, на который выводилась разнообразная информация о процессах роста и состоянии растений, ничего не показывал. Астронавт и так знал, что в контейнерах с растениями была критическая температура. Надежды спасти культуры у него не было. Запаса кислорода осталось чуть больше чем на сутки. Энди торопливо пролетал многочисленные герметичные ёмкости с различными культурами. В этот поход он взял бобовые, корнеплоды и морские водоросли. У одной из дверей в складское помещение, где хранились удобрения и семена, путешественник открыл шкаф с запасным скафандром.

Энди отстегнул систему подачи кислорода и, взяв ее с собой, метнулся в свою комфортабельную каюту. Помещение было просторным. Его апартаменты отличались от остальных отсеков корабля. Огромный зал был украшен настенными картинами и, не работающими в данный момент, голографическими проекторами. В борту был установлен иллюминатор в виде полусферы. Большой бордовый ковер, сотканный вручную, сейчас витал посреди комнаты, закрыв интерьер. В шкафу у спального места, находилась аптечка. Это был громоздкий ящик, внутри которого в особом порядке располагались различные медикаменты. Каждый препарат находился в специальном кейсе-инвайдере, благодаря которому, большинство лекарств можно было использовать, не снимая скафандр.

Астронавт искал ячейку с бензодеозепинами – мощными транквилизаторами. Эти вещества могли ввести человека в искусственную кому. Путешественник был готов рискнуть и ввести себя в это состояние. Благодаря чему растянуть запас кислорода до спасения. Конечно, дозу этого лекарства придется превысить втрое, и его организм не будет подключен к системе искусственной вентиляции лёгких, что делает эту затею крайне рискованной. Но, это был единственный шанс выжить, не полагаясь на чудо – прибытие спасателей в течение тридцати часов. Эндерс нашел несколько инъекций и, схватив их перчаткой скафандра, поспешил в кабину. Систему подачи кислорода корабля астронавт соединил с системой скафандра, и теперь в его распоряжении было чуть больше тридцати часов. В состоянии комы запаса кислорода должно было хватить на три-четыре месяца. Больше у него не было инъекций для поддержания комы. Да, это и не было нужно. Такая доза считалась максимальной для человеческого организма. Превысив ее, никто не сможет благополучно выйти из комы без вмешательства квалифицированной медицинской помощи.

Терпящий бедствие прикрепил скафандр страховочным тросом и ремнями к креслу управления и подсоединился к кислородной системе «Свободной Птицы». Энди Эндерс Третий ввел лекарство в систему подачи кислорода, и сознание стремительно покинуло его…

Дорога домой

Вторая история из серии коротких рассказов о приключениях космического путешественника Энди Эндерса третьего, которому предстоит сделать невозможное, чтобы выжить в космосе и вернуться домой. В этой серии он попадает в руки не к тем людям, и борьба за выживание продолжается.

Какое-то время он не мог видеть, да и слышал с трудом. Он не сразу начал разбирать и понимать звуки. Невыносимый прерывистый шум стоял в ушах. Человек ничего не мог с этим поделать. Он не мог закрыть уши руками, так как не чувствовал рук. Не чувствовал ничего, кроме назойливого, сводившего с ума, штурмующего слуховой аппарат, звука.

Внезапно человек почувствовал удушье. Начался приступ паники. Он попытался вздохнуть, но организм отказывался подчиняться, слушать его. Теперь человек слышал мощные удары сердца. Они гармонично вписались в назойливый вездесущий шум. К сердцебиению добавился гул и шипение, а потом внезапно появился низкий нечеловеческий бас.

– Вы только гляньте! Господин Эндерс! – неестественно растянуто говорил некто. – С какой же целью он к нам пожаловал? Неужто решил проинвестировать несколько миллионов в наш инновационный, высокотехнологичный проект по добыче полезных ископаемых? – продолжал неизвестный.

– Слушай, этот парень уже подарил нам свой корабль! Кстати, вместо того, чтобы издеваться над беспомощным куском мяса, пошёл бы ты лучше помог ребятам с демонтажем навигационного оборудования! – таким же басом протянул собеседник. – А то, я ещё на прошлой неделе раздумывал осветить босу некоторые подробности твоих полоумных, а порой, еще и садистских выходок над этим беспомощным беднягой. Кстати, некогда уважаемым человеком во всей Богом забытой Солнечной системе! – после длинной речи неизвестный залился громким хохотом и, по-видимому, вышел из комнаты вместе с собеседником.

Вокруг Энди снова закружилась комната, и он вцепился в твердый тонкий матрац руками, чтобы не улететь с койки. На самом деле, комната была неподвижна. Постепенно его тело адаптировалось к жизни после долгой комы. Вскоре он опять потерял сознание.

***

– О-о! – протяжно, но обречённо сказал изможденный, заросший и сильно перепачканный человек. Хоть голова Эндерса все ещё кружилась, путешественник смог рассмотреть своего собеседника. Это был мужчина, возраст которого Энди не смог определить. Возможно, тусклый жёлтый электрический свет мешал дать оценку его возрасту, а может этому виной была безобразная густая растительность на лице. Вообще, если бы волосы на голове этого человека были чистыми, а не свисали вниз слипшейся паклей, собеседник напоминал бы льва. Конечно, даже борода не скрывала его изможденное, худое лицо, которое совершенно не ассоциировалось с мордой царя зверей.

Худое тело незнакомца скрывал видавший виды скафандр, который явно был ему великоват. Шлем с треснувшим блистером, покрытый рыжей грязью, лежал неподалеку от запятнанного и изодранного матраца. Энди показалось, что матрац рвала свора собак, такой ужасный он был на вид.

– Я думал ты мертв, но тебе не повезло, – также обречённо и безразлично продолжил собеседник. Энди не окончательно пришел в себя и говорить пока не мог. А вопросов у астронавта было много. Энди Эндерс осмотрел помещение. На полу из бурой породы лежало три матраца. Стены и потолок были сделаны из композитного волокна. Оно очень напоминало брезент, но было гораздо толще. Сооружение закреплялось толстыми титановыми стержнями, часто вбитыми в пол по всему периметру. Алюминиевая дверь из комнаты была закрыта.

Постепенно астронавт приходил в чувства. Первое, на что он обратил внимание, был ужасный, едкий запах пота и мочи. Зловоние исходило прямо из широкой горловины его скафандра. Сейчас миллионер был облачен в «Сферу» образца 25 года. Трудно представить, сколько лет было этому скафандру и сколько людей покинуло в нем жестокий мир до того, как Эндерс стал его «владельцем». От подобных мыслей он сорвал шлем своего скафандра и швырнул его в стену, едва не задев собеседника. Незнакомец даже глазом не моргнул.

– Не надо так. Эту «Сферу» носила Марта. Хорошая была женщина. Вот, возьми, – он протянул шлем Эндерсу и добавил, – Скафандр нужно беречь. Ты поймёшь это сегодня ночью.

– Где я? – с трудом протянул астронавт.

– На этот вопрос я не могу ответить, но ты можешь поговорить с Евой. Ходят слухи, что она видела рудник из космоса. Возможно, она знает, – после этих слов оба потупили взгляд, уставившись в пыльный ржавый пол. – Я точно знаю, что эта дыра, шахта по добыче жадеита, развернута на одном из миллионов булыжников Пояса астероидов. Стоит только выглянуть из иллюминатора, и сразу становится ясно, что мы где-то посреди пояса проклятой груды камней.

– Жадеит? Что это за хрень? Опасно для жизни? – ещё пока тяжело проговаривал Энди.

– Нет. Это просто силикат. Минерал, который «космические крысы» сбывают по орбитальным городам. Там эти булыжники обрабатывают. Стоит дорого. Драгоценные камни. А для жизни опасно тут все, кроме жадеита. Быть на астероиде – смертельно опасно! Понимаешь, о чем я? – он поднял перепачканный шлем, надел его и закрыл треснувшее стекло, спрятавшись в своём маленьком мирке от жестокой реальности.

«Вот так поворот»! – задумался Энди Эндерс третий, когда остался наедине со своими мыслями и памятью, которая наконец-то вернулась к нему. «Рудник? Шахта? Астероид? Это Ад? Меня не успели спасти? Просто сон? Или такой цикл кошмаров, который иногда любит подбросить мне моё подсознание»? – мысли одолевали его снова разболевшуюся голову. У человека было много вопросов, на которые ни он, ни его сосед по конуре не мог ответить. «Возможно, – думал он – я умру, так и не узнав, где нахожусь».

***

Астронавт проснулся от звука струящейся воды. Энди невольно дернулся, и сосед, справляющий нужду, обернулся.

– Ещё ночь, за нами придут позже, так что поспи ещё. А захочешь отлить – под себя не ходи! Мочу нужно собирать, – он ловко залез в скафандр, надел шлем и закрыл блистер. Энди хотел бы спросить для чего, но собеседник спрятался в своём «панцире», словно занесённая в красную книгу древняя рептилия. Теперь к длинному списку вопросов Эндерс добавил ещё один и, несмотря на невыносимый холод, быстро провалился в сон.

– Эй! Вонючие ублюдки! – услышал астронавт сквозь сон. В этот раз не такой чуткий. – Быстро в шахту! Время работать! – с этими словами человек в скафандре военного образца что есть силы пнул узника ногой и направился к следующему отсеку-камере. В руке надзиратель держал длинный железный прут.

– Какого черта ты, сука, разлеглась как будто на курорте!? – неистово кричал он на каторжников из соседней камеры. Сосед Энди подал опешившему от происходящего астронавту руку, и они вместе проследовали по узкому коридору в общий отсек, где уже столпилось человек двадцать. Все пленники были одеты в потрёпанные скафандры. Путешественнику сложно было разглядеть лица, спрятанные под сильно запыленными стеклами шлемов. В помещении, где собрались люди, находились кислородные системы в твердых защитных кожухах с креплениями для скафандров.

– Живее! Подключайте кислород! Или что? Хотите сдохнуть, не дожив до вкусного обеда!? – Энди невольно сглотнул. Он представил этот, по словам надзирателя, вкусный обед и снова почувствовал приступ тошноты. Каторжники молча прикрепляли друг к другу ранцы с запасом кислорода. Эндерс ощутил слабый удар. Его кислородный баллон пристегнули к скафандру. В шлем попала пыль, забившаяся в трубку кислородной системы, и теперь ее кристаллики были повсюду: во рту, глазах и ушах. Он начал кашлять. Глаза слезились и болели, но возможности проморгаться ему не дали.

Дверь распахнулась, и перед космическим волком открылся вид на едва освещенную бездну. Узкий крутой спуск уводил глубоко в недра черной пугающей неизвестности. Путешественника охватила паника. Он боялся оступиться и кубарем скатиться вниз, разбив стекло или разорвав и без того ненадежный скафандр – несколько сантиметров композитной ткани, отделяющей человека от смертоносного бесконечного вакуума. Внизу появились тусклые огни, указывающие на скорое прибытие в конечную точку пути.

На дне рудника астронавту выдали громоздкий шахтерский инструмент. Так как гравитация здесь была в несколько раз ниже, чем на родной планете, вес инструмента не показался астронавту тяжёлым, хотя при нормальном земном притяжении Отбойный молот «Орбита» считался бы неподъемным. Гравитацию создавала специальная машина, что объясняло нестихающий жуткий, порой невыносимый, шум. Энергию для работы всех механизмов на этом астероиде черпали из термоядерного реактора Токамака «Глобус М-49» от старого колониального корабля. Этот агрегат сильно фонил и долго находиться в его близости было не просто опасно, а возможно, даже смертельно опасно. Но это совершенно не беспокоило бандитов, хотя уцелевший счетчик Гейгера в одном из скафандров каторжника постоянно зашкаливал.

«Благо на этом курорте есть энергия, дающая кислород и гравитацию», – размышлял астронавт. На его звездной яхте был установлен подобный двигатель, работающий не на тритии, а на дорогостоящем и более безопасном гелии-3. Такие двигатели, как на его «Свободной птице», стоили целое состояние. За подобную установку можно было выручить не меньше, чем за весь запас жадеита, покоившегося в каменном скитальце-астероиде. Из-за радиации и отсутствия возможности бежать, охрана в шахте отсутствовала. Каторжников было человек тридцать. Все они работали добросовестно. Как оказалось, это рвение было оправдано. Рабы должны были выполнить дневную норму. Добыв минерала меньше положенного веса, здесь легко можно было остаться без еды, а кормили хозяева один раз в сутки.

– Бери молот и работай! – послышался полный ненависти и призрения голос одного из заключенных. Астронавт бросил взгляд на работающих рядом шахтеров, которые долбили силикат, и принялся ковырять породу.

От тяжелой, изнуряющей работы его тело изнемогало. Даже многослойные перчатки скафандра, имеющие мягкий внутренний слой, не спасали ладони Энди от кровавых ран, когда он орудовал сваренной из тяжёлых стальных деталей киркой – орудием из далёкого забытого прошлого. Отбойный молот «Орбита» к концу смены показался ему пушинкой, так как молот вгрызался в породу сам, а киркой приходилось махать лично.