скачать книгу бесплатно
Полинкины рассказы
Александр И. Колено
«Эти рассказы появились благодаря моей внучке. Она рассказывала о том, что случается в школе, что ей кажется интересным и впечатляющим. Случаи обычные, но, вспомнив своё детство, детство моих детей, немножко приукрасив все обстоятельства, я постарался написать небольшие рассказики, которые, мне кажется, будут интересны и детям, и их родителям.
Также здесь вы сможете прочитать и впечатления морского офицера о некоторых запоминающихся случаях в молодые годы…»
Александр Колено
Полинкины рассказы
© Колено А.И., 2021
Предисловие
Эти рассказы появились благодаря моей внучке. Она рассказывала о том, что случается в школе, что ей кажется интересным и впечатляющим. Случаи обычные, но, вспомнив своё детство, детство моих детей, немножко приукрасив все обстоятельства, я постарался написать небольшие рассказики, которые, мне кажется, будут интересны и детям, и их родителям.
Также здесь вы сможете прочитать и впечатления морского офицера о некоторых запоминающихся случаях в молодые годы.
Ирония спасительна. Ирония, может быть, единственное, что помогает иным людям реалистически смотреть на мир.
Часть первая. Школьные истории
Как мы ходили в зоопарк
Во время летних каникул к нам приехал мой двоюродный брат из Санкт-Петербурга. Вдвоём стало намного интереснее. В один прекрасный тёплый день дед предложил по ехать в зоопарк. Мы сразу согласились.
Целый день мы ходили от клетки к клетке, где прятались изнурённые жарой звери… Тигры спали в тени деревьев, так что было видно только их полосатые спины. Белый медведь засунул голову и всю переднюю часть туловища в холодную пещеру, оставив всем зрителям только заднюю часть. Бегемот, которого долго искали, оказался лежащим и мертвецки спящим между деревьями и какими-то строениями, напоминающими сломанное жилище. Жираф степенно сидел, мотая головой из стороны в сторону, как бы говоря:
– Жарко сегодня, как в родной саванне. И чего вы сюда ходите, жарко ведь.
И только обезьянки внесли положительные эмоции в наше утомлённое состояние: они прыгали по лесенке, кувыркались и показывали себя со всех сторон.
Перекусив сосиской в тесте, запив её соком, усталой походкой мы двинулись к выходу. Метро нас встретило желанной прохладой. В вагоне было немного народа, к счастью, ещё не наступил час пик. И, когда мы сели на свободные места, нас, измождённых, потянуло в сон. Я сначала попыталась пристроиться на плече брата, которое оказалось слишком острым и, как поняла, не очень пригодным для комфортного отдыха. Тогда я прилегла на сумку, которая лежала на коленях деда. Только закрылись мои глаза, как я почувствовала: кто-то или что-то тянет меня за волосы. Непроизвольно я стала издавать жалобные, но громкие звуки, а на мой внезапный крик обратили внимание почти все пассажиры вагона… Сквозь стук колёс и дед, и брат не сразу поняли, что случилось. Дед подумал, что зазвонил телефон, находившийся у него в сумке, на которой лежала моя голова, и начал пытаться открыть её, из-за чего вызвал ещё более отрицательную реакцию с моей стороны. Брат наклонился ко мне вплотную, и тут всем стала понятна причина моего столь громкого недовольства. Для пассажиров было открытием что мои волосы попали в замок-молнию сумки и при каждом движении вызывали нестерпимую боль.
Дед с братом вдвоём пытались распутать мои волосы, но это вызывало у меня только дополнительную боль, которую я терпела, стиснув зубы, чтобы не пугать пассажиров.
– Эх, если бы были ножницы, – проговорил дед, чем вызвал у меня дополнительные слёзы и даже жалобный крик. – Я не буду отрезать тебе клок волос, – проговорил ласково дед, – я немножко, и потом, всё равно ножниц нет, так что не переживай.
Он поднял аккуратно мою голову и сумку, которая была виновницей моих страданий, и стал потихонечку распутывать этот непослушный узел между молнией и попавшей туда прядью…
Через некоторое время меня удалось освободить. Мои слезы быстро высохли. Почесав то место на голове, откуда росли попавшие в молнию волосы, я положила голову на плечо деда и прикорнула на несколько минут, пока мы не доехали до нашей станции. Успокоились и все пассажиры вагона, которые переживали за меня и давали деду всякие советы.
Усталые мы пришли домой.
– Ну, как зоопарк? – спросила бабушка.
– Жарко, – ответили мы хором, – и животным жарко. Все сидели в тени и не вылезали, а в метро ещё и волосы попали в молнию, – посетовала я.
– Ну, давайте за стол, – жалея нас, ласковым голосом сказала бабушка, – я вам холодненькую окрошечку приготовила.
Опростоволосился
Вот и кончились летние каникулы. 1 сентября мало кому из учеников хотелось идти в школу: опять рано вставать, делать уроки, нести тяжеленный рюкзак с учебниками. Но увидишь в классе сразу всех своих школьных друзей – снова хочется быть с ними вместе… Летом ты играешь на улице с двумя, тремя, ну самое большее с пятью ребятами. Если тебя отправят в лагерь, то неделю привыкаешь к незнакомому окружению, а на второй неделе уже собираешься домой. А в классе аж тридцать человек, и каждый со своими заморочками, которые забылись за лето, но которые до боли знакомы, порой не очень приятные, а порой и смешные…
В один из солнечных дней начала сентября был день рождения у нашей одноклассницы Лиды Орешниковой. Все собрались около неё, и каждый, поздравляя именинницу, говорил ей тёплые слова. Лида не ожидала такого внимания от одноклассников и была очень рада, всем приветливо улыбалась. Все желали ей здоровья и успехов в учёбе. Мальчишки наперебой делали комплименты, говорили, что она отлично выглядит в этот день, что она какая-то не такая, как обычно. Лида даже немножко засмущалась и покраснела.
И вдруг Вовка Овчинников, наш вездесущий проныра, троечник и сорвиголова, растолкав всех, кто собрался около именинницы, вышел вперёд и громко, чтобы все слышали, сказал: «Лида, я тоже поздравляю тебя с днём рождения! Желаю тебе быть такой же знаменитой, как Морон Матье».
У Лиды, которая сразу поняла значение одного из иностранных слов (она была отличницей!), медленно сползла с лица улыбка, навернулись слёзы, и она выбежала из класса.
– Что случилось? – недоумевали те, кто не уразумел, что сказал Вовка.
Наташка зло посмотрела на поздравителя и сказала: «Ну ты, Вовка, даёшь! Ты хоть знаешь, что сказал?». – «Что, что?» – возмутился Вовка. «Учи английский», – изрекла Наташа и выбежала вслед за Лидой из класса.
Вовка взял свой планшет и, воспользовавшись интернетом, набрал слово «moron» и обалдел… Оно переводится на русский как «дебил, идиот». «Я не то хотел сказать, – промямлил горе-поздравитель, – ведь есть певица такая – морон Матье». «Эх, Вовка, – сказала Маша, – ну ты и знаток. Не морон, а Мирей Матье».
Вовке стало стыдно. Хоть он не в первый раз попадал в неудобные ситуации, но тут… Тут совсем иное дело: Лида ему очень нравилась, и он хотел сделать ей приятное… И так опростоволосился! Вовка стрелой выскочил из класса.
Прозвенел звонок. И Лида, и Наташа зашли в класс. Лида опять улыбалась… Ведь все знали, только за лето забыли, что Вовка всегда что-нибудь отморозит.
Пришла учительница. Начался очередной урок. Вдруг в дверь заходит Вовка и говорит: «Извините меня, Раиса Ивановна, за опоздание, но я хочу попросить прощения у Лиды и ещё раз поздравить её с днём рождения». Из-за спины он вытащил небольшой торт и протянул его имениннице. Все ребята были удивлены. Кто-то тихонько хлопнул по парте, и все начали хлопать в ладоши. Лида покраснела, но торт взяла и сказала, что прощает Вовку и не держит на него зла.
Раиса Ивановна, увидев, что ребята расселись по местам и примолкли, может, от неожиданного поступка Вовки, может, от удивления, продолжила урок.
Золотая рыбка
Окончание начальной школы отмечается утренником. В программу нашего утренника входила сказка о золотой рыбке, немножко переделанная на сегодняшнюю действительность. Смысл был тот, что золотая рыбка помогает всем, кто сам старается. Это и понятно. Но мы не могли предположить, что эта сказка будет нас сопровождать, когда откроется перед нами дверь нашего будущего пятого класса. А случилось вот что…
Новая учительница привела нас в класс и, рассадив по партам, указала на небольшой аквариум, стоящий недалеко от её стола.
«Это золотая рыбка, – сказала она, – но не просто рыбка, а действительно волшебная. Если на стикере написать желание и приклеить на аквариум, то это желание, если вы будете стараться, обязательно исполнится. Все выпускники моего класса этого года адресовали свои желания о поступлении в высшие учебные заведения рыбке, и все поступили».
Кто-то заулыбался, кто-то слушал, открыв рот, кто-то просто подумал, что это сказки… Но, когда прозвенел звонок, все ринулись к аквариуму и стали приклеивать свои заветные записки.
Мальчишки смеялись, но всё-таки приклеивали листочки с желаниями, переделывая слова сказки: «Ловись, ловись, желание маленькое, ловись, ловись, желание большое». Я тоже приклеила записку со своими пожеланиями – получить пятёрку на первой неделе учёбы.
Как только я сделала это, рыбка проплыла мимо моего стикера, махнула хвостиком, расправила свои плавнички, и мой стикер упал. Я расстроилась, подняв свои «заветные желания», снова приклеила на аквариум.
На следующий день, когда мы зашли в класс, то увидели, что стикеры валяются вокруг аквариума. Все задались одним вопросом: «Почему?» В класс зашла учительница. Она, увидев, что все наши желания на полу, попросила их собрать. И при этом сказала, что рыбка прочла все пожелания, и теперь мы можем спокойно учиться, а рыбка будет каждому из нас помогать.
Не знаю, как другие, но в первую неделю я получила четыре пятёрки по разным предметам. С тех пор каждую неделю загадываю желания и доверяю их рыбке, при этом смотрю: махнёт ли она хвостиком, упадет ли мой стикер. И если это случается, я знаю, что мне повезёт, – ведь я стараюсь!
Неправильная двойка
Уже целых две недели нового учебного года мы учимся в шестом классе. Год начался хорошо. Я получил за эти дни две четвёрки по физкультуре. Только учительница по русскому поставила мне почему-то двойку. Нечестно это как-то. Другим поставила хорошие отметки, а мне плохую. Я старался, внимательно слушал, что она диктовала, а она поставила двойку. Когда спросил её: «Почему двойка?» – она ответила, что частица написана отдельно, когда надо писать слитно. Я старательно доказывал, что у меня написано слитно. А она говорит, что не видно соединительной палочки. И чего это учительница ко мне придирается? У Ленки, что сидит через парту, – две ошибки, а ей – четвёрку. Сосед тоже написал с ошибкой, ему – тоже четвёрку. А мне всего за одну палочку – двойку. Трудно, говорит, мой почерк понять. Нечестно.
Вон врачиха, когда её вызывали к младшей сестрёнке, выписала рецепт, так ни одна аптека не смогла прочесть, что она там написала, и ничего. А я не поставил соединительную палочку, так сразу двойка. Или вон Вовка два примера решил неправильно, а ему тройку поставили. Я по математике получил четвёрку: там учительница с трудом поняла, что я написал цифру пять, а не три. Но поняла же.
А по русскому, подумаешь что нет палочки соединительной. Может, она была, да стёрлась, пока тетрадка закрывалась и открывалась. Нет, нечестно, как-то получается. Я, конечно, понимаю, что почерк у меня очень мелкий. И если уж честно сказать, немножко корявый, но всё равно я написал эту злосчастную частицу слитно, а не отдельно. И куда только делась эта соединительная палочка? Нечестно это как-то.
Ну, конечно, если посмотреть внимательно, то в тетради не одно подчёркивание красной ручкой. Есть и ещё две ошибки, но соединительная палочка всё-таки была. А может, и не было её вовсе. Я уже и сам стал сомневаться, но всё равно нечестно это как-то…
Опять осень
Ну вот, опять началась осень. Опять школа. Вчера был пятый класс, а теперь уже шестой. Три летних месяца пролетели как один день. Ездил с папой в Крым, купался в Чёрном море, был на разных экскурсиях. Потом гостил у бабушки в Подмосковье. Лето пролетело слишком быстро. Впереди целый год: занятия в школе, уроки дома – одни и те же проблемы, которые надо решать изо дня в день. Все мои одноклассники с радостью встретились, бегают каждый день во дворе, играют в футбол после школы. А у меня голова раскалывается и температура повышается. Почему – не знаю, но обидно как-то.
Первой забеспокоилась моя бабушка. Позвонила папе и сказала, что надо проверить меня «на голову». Вот папа и повёз меня по разным врачам. Пошли к первому – называется он как-то интересно, я не запомнил. Но понял, что он по нервным болезням. Посадил меня и как молотком по коленке ударит. Нога моя подскочила, а он говорит: «Ну, молодой человек, всё в порядке».
Потом к другому врачу пошли. Тут меня положили на стол и завезли в какую-то камеру, здесь я запомнил – МРТ называется. Что-то жужжало, а когда выкатили меня, сказали, что всё в порядке. Папа смотрит то на меня, то на врача и спрашивает: «Что же такое с моим чадом?» И этот врач только плечами пожал. Выставили меня в коридор, а сами разговаривать о чём-то начали.
Сижу я в коридоре на скамейке, а рядом со мной – такой же пацан. «Что, – спрашивает у меня, – голова болит?». «Ага, – говорю, – болит». – «И температура есть?» – спрашивает. «И температура есть», – отвечаю я. «Тоже в школу не хочешь ходить?» – продолжает пацан свои вопросы. «Как ты догадался?» – удивился я. «О, я, когда не хочу в школу идти, всегда говорю, что голова болит и температура высокая», – объясняет он. «И что, тебе верят?» – спрашиваю я. «Как же не поверят, если есть температура. Я градусник в теплое место положу, погрею его до 37,5 градусов или до 37,8 сделаю и показываю родителям. Главное – больше греть нельзя, а то не поверят, – и порядок». – «Где же ты греешь?» – сгораю я от любопытства. «Да где придется. Или к горящей плите подойду поближе, или к батарее, если она горячая… Да мало ли способов, когда лень в школу идти, тут, брат, соображать быстро надо, а то поймают – хлопот не оберёшься». – «Хорошо этому парню, – подумал я, – с ним всё ясно. А что делать, когда эта голова действительно раскалывается и температура действительно поднимается аж до тридцати восьми?»
Вот и папа вышел от врача. «Пошли, – говорит, – что-то непонятное с тобой». И папа не знает, и врачи не знают… А мне кажется, что с возрастом всё пройдет. Ведь и всё хорошее, и всё плохое всегда кончается. Кончилось же беззаботное лето.
Уборка класса
В нашем классе тридцать человек. В начальной школе мы убирали своё классное помещение редко, это каждый день делала уборщица. В пятом же классе уборку возложили на нас. Вот мы и разделились по несколько человек – для уборки на каждый день.
По средам была очередь нашей небольшой команды, куда входили шесть человек. Перечислять всех по именам нет смысла, так как мы все каждую среду работали дружно и быстро. А в этот раз во время уборки, медленно открывая дверь, вошёл Васька Злобин. Все сразу повернулись к нему. Мы знали, что он иногда изображал человека ниоткуда, и в этот раз от него не ожидали ничего хорошего. Васька остановился, обвёл всех глазами и словами из старого кинофильма «Добро пожаловать, или Посторонним вход запрещён» спросил: «А чё вы тут делаете, а?»
«Ты бы лучше помог, Злобин, чем дурные вопросы задавать, – сказала наша староста Инна, – возьми лучше щётку и подмети хоть один проход».
Васька улыбнулся своей улыбкой, которая мало кому нравилась, протяжно сказав при этом: «Чё это вдруг, я чё, нанимался, что ли?» А после, показав всем язык, разлёгся на парте.
«Ну и деловой же ты, Злобин. Это тебе так не пройдёт», – изрекла Вика. И все девчонки сразу набросились на него, кто тряпкой, кто шваброй, кто книжкой. Всё это посыпалось на его голову.
Вскочив с парты, Васька в полусогнутом состоянии во всю прыть выскочил из класса. Но в дверях уткнулся в чей-то мягкий живот. И, подняв глаза, увидел нашу классную руководительницу Веру Николаевну. «Злобин, что с тобой? – вскрикнула она от неожиданности. – Бежишь как очумелый… А ну заходи в класс».
Васька нехотя повернулся и пошёл впереди учительницы.
«Что тут у вас творится?» – задала Вера Николаевна вопрос всем сразу.
Все наперебой стали говорить, что Злобин, мол, не хочет убирать класс да ещё издевается над всеми. А самая рослая из нашей команды – Наташка – подкралась незаметно сзади к Ваське и слегка толкнула его в спину.
Васька едва не упал от толчка, но в присутствии учительницы не стал отвечать тем же девчонке. Зато сразу покраснел, как рак. Ведь стоять перед классным руководителем, когда все говорят, что ты не хочешь помогать товарищам, было стыдно. Он попытался оправдаться, но учительница остановила его и сказала: «Ну всё с тобой ясно, Злобин. Бери щётку, и пока не подметёшь весь класс, домой не пойдёшь».
Через некоторое время все стояли и смотрели на то, как красное от смущения лицо Василия в дальнейшем покрылось испариной от старательной работы щёткой.
Двойная польза
Второй месяц школьной учёбы подходил к концу. Скоро каникулы. Но что-то пошло не так, и я перед самым концом четверти простудился. Болело горло, насморк, короче говоря, провалялся целую неделю. А когда поправился, пошёл в поликлинику за справкой. Сижу там в коридоре, и вдруг ко мне подходит Артём Петров из соседнего подъезда. Бойкий такой парень. «Здорово, – говорит, – ты за справкой?» – «Да, – отвечаю, – проболел целую неделю, а тут конец четверти, догонять придётся» – «И я за справкой, только в бассейн, про простуду давно забыл. А ты чеснок кушаешь? Знаешь, как помогает!» – «Как это? – удивился я. – Это же невкусно». «Дурак ты, – возразил мне Артём, – у меня дед был подводником, – начал он свой рассказ, – в море брал с собой целую обувную коробку чеснока. Сначала все возмущались, даже командир его ругал, а когда он всех стал угощать, так отбоя не было. Ведь когда все едят чеснок, то не так заметен запах. И не знал мой дед, что такое простуда. Я послушал его и начал есть чеснок – тоже забыл про простуду. Даже один зубчик на всякий случай стал в кармане держать, потому что говорили: “Если рядом кто-то чихнёт, так лучше всего чесноком дышать”. А ещё знаешь, как один раз здорово получилось? Не выучил я как-то стих по литературе, думал, проскочу, а учительница взяла и объявила, кого будет вызывать. Попался, думаю, но тут вспомнил, как дед чесноком всю команду травил, взял, да и сжевал этот запасной зубчик. Горько было. Из глаз слёзы потекли, но я терпел. Только прожевал, как меня вызвали к доске. Встал я поближе к учительнице и в её сторону громко так сказал: “Александр Сергеевич Пушкин”.
Дальше я не успел произнести ни одного слова. Лицо учительницы покраснело, она стала кашлять и быстро выскочила за дверь. В классе воцарилась страшная тишина. Никто не понимал, что случилось. Вскоре прозвенел звонок. Заходит в класс завуч наш, Ольга Петровна и, обращаясь ко мне, говорит: “Петров, ты зачем ел чеснок, у Алевтины Юрьевны аллергия, и ты сорвал урок. Завтра чтоб родители пришли в школу”. Я с ужасом ждал завтрашнего дня. Мама, когда пришла из школы, меня ругать начала, а отец, узнав о случившемся, стал смеяться. Однако, увидев мамин строгий взгляд, принял серьёзный вид и сказал, чтобы я этого никогда больше не делал. За ужином мы, как обычно, ели по зубчику чеснока. Всё, конечно, кончилось хорошо, но я понял вторую пользу от чеснока, и теперь всегда у меня в кармане обязательно зубчик, хоть один, но есть. Ну ладно, моя очередь, пока, не болей».
Он быстро заскочил в кабинет и так же быстро вышел со справкой. А я сижу и думаю, что когда летом был у деда с бабушкой, то почти каждый день ел чеснок, а дома… Дома, к сожалению, моя мама (хорошо, что Артём этого не знает) и есть его учительница по литературе.
Урок ботаники
Шли уроки, ничего необычного в нашем классе не происходило. На переменках, как обычно, кто играл в какую-нибудь игру в мобильнике, кто повторял материал следующего урока, кто старательно списывал то, что не сделал дома, кто бегал по коридору. Всё как обычно, и ничего не предвещало каких-либо неожиданностей. Вдруг в класс вбежал Сашка Савушкин. Он редко ходил спокойно, всегда суетился и всех, кто попадался ему на пути, толкал. «Сейчас будет ботаника», – прокричал он и толкнул оказавшегося на его пути Вовку.
А Вовка в этот момент находился около большого цветка, стоявшего на полу, и рассматривал свежие побеги. С ботаникой у него не всё было ладно, и он пытался доказать учительнице, что она напрасно ему ставит тройки. От неожиданности Вовка свалился и не просто упал, а сел прямо в горшок с цветком. Горшок не выдержал такого натиска и раскололся. От звука расколовшегося горшка все оторвались от своих дел и уставились на Вовку. А он, перебирая ногами и руками, пытался подняться, но тут в класс вошла учительница.
«Так, – сказала Нина Петровна, – понятно, каким местом Горюшкин изучает ботанику. Горе ты наше. Придётся теперь тройку исправить на двойку, а твоим родителям покупать новый цветок. Неужели ты думаешь, что этим местом легче выучить то, что я преподаю?»
Вовка поднялся, насупившись. Он стал оправдываться, и все стали говорить, что он не виноват. Но Нина Петровна, выслушав все объяснения, пожурив Савушкина, сказала, что этот случай вынесет на родительское собрание, и пусть родительский комитет решает вопрос о покупке нового цветка, который до сегодняшнего дня был украшением её кабинета.
Когда Савушкин вместе с Вовкой убрали рассыпавшуюся землю и осколки, она продолжила урок о строении листьев растений. Вовку как пострадавшего Нина Петровна в этот день не стала вызывать к доске. После родительского собрания Саша Савушкин пришёл в школу тихим и смирным. Даже когда его позвали в коридор побегать, он отказался. Видимо, дорого ему обошлась эта история с разбитым горшком. А Вовка близко не подходит теперь к цветам, ботаника у него так и осталась трудно изучаемым предметом.
Как мы с Вовкой весы делали
На перемене зашёл разговор про то, у кого портфель тяжелее, а у кого легче. Все стали поднимать свои портфели, и ранцы своих одноклассников. За этим занятием не заметили, как перемена закончилась, и в класс вошла учительница. «Портфели взвешиваете, – поинтересовалась она, – а вы знаете, в каких единицах измеряют вес?» Мы дружно начали кричать, что знаем, и, перебивая друг друга, перечисляли граммы, килограммы и тонны. «А чем измеряют вес, знаете?» – спросила учительница. «Знаем, – закричали мы дружно, – весами». – «Тогда давайте к завтрашнему дню каждый сделает маленькие весы, и мы все вместе оценим поделки. У кого получатся самые лучшие весы, тот получит пятёрку, а теперь давайте решим задачу…»
После урока все стали обсуждать, кто и из чего сделает весы. Колька сказал, что вырежет из картона – и хватит, а Петька Горлов заявил, что выпилит их из фанеры – сразу займёт первое место, и все увидят, что пятёрка его. Я не выдержал Петькиной похвальбы и сказал, что у меня будут весы лучше, чем у него. Потому и пятёрка будет моя. Петька не стал молчать и сказал, что я безрукий и делать ничего не умею. Мы начали спорить, но тут подошёл мой друг Вовка и сказал, чтобы мы поспорили, а он будет нас разнимать. «На что спорим?» – спросил я. «Давай так, – сказал Петька, – я выиграю, и ты мне отдашь свою многоцветную ручку».
Я приуныл, ведь эта ручка была очень удобная: хочешь – синим цветом пиши, хочешь – чёрным, а если захочешь, то и зелёным. У неё было разных шесть цветов. Жалко мне стало. Но делать было нечего. «А если у меня будут лучшие весы, то ты отдашь мне, отдашь…»
И я тут задумался. Я не знал, что и сказать. Вовка поддержал меня и сказал, что Петька отдаст ту жёлтую машинку, которой недавно хвастался и у которой открывались все дверцы и светились фары. Петька такого оборота не ожидал, но принцип есть принцип. И он согласился.
Когда все разошлись и мы с Вовкой остались вдвоём, он посмотрел на меня удивлённо и спросил: «Ты зачем затеял этот спор, как теперь будешь выкручиваться?» – «У меня есть оргстекло, – ответил я, – он выпилит из фанеры, а я выпилю из оргстекла. У меня точно будут весы лучше. Приходи ко мне вечером, будем вместе выпиливать и вместе получим пятёрки». – «Отлично, – ответил Вовка, – а то у меня и фанеры нет, а из картона вырезать – пусть лучше это девчонки делают». – «Захвати лобзик и, если есть, пилки, возьми их побольше, а то у меня мало осталось», – сказал я.
Вечером пришёл Вовка. Я достал небольшие два листа оргстекла, которые лежали у папы среди всяких нужных вещей. Он держал всё это про запас. И мы стали карандашом расчерчивать продолговатые треугольники, которые в будущем должны были у нас стать весами. Вооружившись лобзиками, мы стали пилить. Оргстекло не очень поддавалось пилке лобзика. За час мы пропилили по сантиметру или по два, не больше, но пот выступил на лбу и у меня, и у Вовки.
«Фух, – вздохнул Вовка, – так мы и до завтра не допилим». – «Да, – протянул я, – кто же знал, что оргстекло так трудно пилить». Немного отдохнув, мы продолжили наши старания.
Пришла с работы мама. Посмотрела на нас и строго спросила, кто будет после всё убирать. Мы не ожидали этого вопроса. Но, оглядевшись, увидели, что вокруг нас, на одежде и даже на лицах, не говоря уже, что и на руках, – белая пыль. «Мы всё уберём, мама, – тихо сказал я, – только допилим эти весы и уберём». – «Ну-ну. Посмотрим», – отреагировала на мои заверения мама. И ушла на кухню готовить ужин.
Вскоре пришёл папа. «Ну и чем вы тут занимаетесь?» – спросил он. «Весы делаем», – ответили мы в один голос. «Что-то у вас вид невесёлый, – посмотрев на нас, сказал папа, – а пилок-то сколько сломали. Да так вы и до завтрашнего дня не сделаете свои весы».
Я не успел ничего сказать, как Вовка начал рассказывать про спор с Петькой и о том, что мы должны обязательно выиграть у этого хвастуна и обзывалы. «Всё понятно, – сказал папа, – давайте я вам помогу». Он достал ножовочное полотно, включил газ. Нагрел полотно и стал показывать, как резать оргстекло.
«Вот здорово!» – в один голос прокричали мы.
Первым взялся за дело Вовка, а потом и я, накалив несколько раз полотно, вырезал свою поделку. Через пять минут у каждого из нас в руках оказались аккуратно сделанные весы.
«Вот здорово, – прокричали мы с Вовкой, – а мы и не знали, что оргстекло так можно резать». – «Ничего, – сказал папа, – теперь будете знать, только с огнём надо осторожно, а в будущем думайте, когда решите спорить».
На следующий день мы с Вовкой получили по пятёрке. Петьке тоже поставили пятёрку – он выпилил из фанеры ровные весы и сделал из жести чашки, но, увидев нашу работу, расстроился – всё-таки наши весы смотрелись лучше и аккуратнее.
На перемене он подошёл ко мне и протянул руку, в которой была зажата его жёлтая машинка. У неё открывались все дверцы и светились фары… Такая машинка была только у него и ни у кого больше. «Не расстраивайся, Петя, – сказал я, – ты выпилил хорошие весы, и давай считать, что мы выиграли вместе. И если тебе нужно что-то написать моей ручкой, то можешь брать её: мне не жалко, а машинка пусть остаётся у тебя». – «Спасибо, – обрадованно сказал Петька, – а вы с Вовкой, если захотите на переменке поиграть моей машинкой, то берите – мне тоже не жалко». Мы все засмеялись и дружили до самого окончания школы.
Убитый матрос
Это случилось на уроке географии. Мы все сидели и внимательно слушали нашу учительницу Ольгу Васильевну. Она очень интересно рассказывала не только о дальних странах и островах, но и о пиратах. Всем сразу приходили на память книги о сокровищах капитана Флинта из книги «Остров сокровищ» и известный фильм «Пираты Крибского моря»…
Учительница на карте показывала острова, где они причаливали на своих кораблях, чтобы делить добычу. А потом неожиданно сказала:
– Давайте все вместе сыграем в морской бой!
Все удивились и очень дружно, в один голос, спросили Ольгу Васильевну:
