скачать книгу бесплатно
Грейс решила, что это сон. Сперва повстречать Марко Агилара на случайном португальском курорте, потом получить номер его мобильного… а теперь он запросто предлагает ей встретиться и поговорить об африканском приюте в приватной обстановке.
– Ну… если вы действительно не заняты, то я с удовольствием встречусь с вами, мистер Агилар.
– Я же сказал, зовите меня Марко, – мягко поправил голос в трубке.
Грейс подумала, что ее родителей хватил бы удар, если бы они узнали, что она отправляется в гости к незнакомому мужчине в чужой стране – даже несмотря на то, что речь идет об известном на весь мир бизнесмене. Впрочем, ее родители всегда ее чересчур опекали. Ей пришлось выдержать с ними настоящую битву, когда она решила отправиться в Африку, чтобы своими глазами взглянуть на приют, для которого собирала средства в Лондоне. «Вы же не можете пеленать меня вечно, – заявила им Грейс. – Мне уже двадцать пять, и я хочу сама посмотреть мир. Если не делать ошибок и рискованных шагов, не получишь опыта».
– Грейс?
Девушка с ужасом осознала, что Марко Агилар ждет ее ответа.
– Да, я еще здесь… вам нужно назвать мой адрес?
– Думаю, моему шоферу он бы очень пригодился.
Глава 2
Какие усадьбы в Португалии называли casas antigas. Шофер Агилара, Мигель, нажал кнопку на пульте, и огромные решетчатые ворота медленно раскрылись, впуская машину внутрь. Сейчас они ехали по красиво изогнутой дороге, обрамленной деревьями. Впереди возник величественный дом с колоннами из белого мрамора, которые ярко сияли в солнечном свете.
Грейс невольно вспомнила тот полуразвалившийся сарай, который служил домом детям в Африке, и была поражена, мысленно поставив его рядом с этим шедевром архитектуры девятнадцатого века. Неужели Агилар в одиночку занимает весь этот огромный дом?
Улыбающийся шофер галантно распахнул перед ней дверцу. Грейс вышла из машины, сняла солнцезащитные очки и огляделась. К ее вящему удивлению, на ступенях дома стоял Марко Агилар собственной персоной. Заметив взгляд Грейс, он помахал ей рукой.
Он был одет в брюки цвета хаки и белую футболку, подчеркивавшую его спортивное телосложение. Выражение его лица было спокойным и гораздо более благожелательным, чем во время их вчерашней встречи. Грейс даже стала чуть меньше волноваться в преддверии их разговора… но только слегка.
Агилар галантно подал ей руку, помогая подняться:
– Рад снова вас видеть.
Неожиданно от его прикосновения Грейс настолько смешалась, что прошла секунда, прежде чем она ответила. Она в панике размышляла: «Интересно, как я сейчас буду убеждать его пожертвовать денег на приют, если простое рукопожатие выбивает меня из колеи?»
– Благодарю, что прислали за мной машину, – произнесла Грейс. – У вас такой чудесный дом! – Она улыбнулась, надеясь, что в улыбке не отображается то замешательство, в котором она находилась.
– Да, мне и самому он нравится. Почему бы нам не пройти внутрь и не рассмотреть его подробнее?
Богато убранный интерьер поразил воображение Грейс еще сильнее, чем величественный фасад. Синий мрамор пола и замысловатая резьба на потолках сопровождали их весь путь через множество помещений, пока, наконец, они не попали в достаточно удаленную от входа и более уютную гостиную. Посреди нее размещался великолепный персидский ковер ручной работы, различных оттенков золотого и бордового, его окружали мягкие диваны и кресла, а распахнутые стеклянные двери открывали великолепный вид на видневшееся вдалеке море. В воздухе стоял легкий запах жимолости, заставивший Грейс вспомнить о легком летнем дожде. Она была практически зачарована всем открывшимся ей великолепием.
– Не хотите ли посидеть на балконе?
– С большим удовольствием.
Усевшись в плетеное кресло под огромным зеленым зонтиком, Грейс взглянула в сад и вздохнула:
– Какой прекрасный вид. У вас тут персональный рай на земле. Я надеюсь, вы периодически делите его хотя бы с вашими друзьями? Должно быть, жить в таком месте просто чудесно.
Агилар шумно упал в другое кресло, рядом с которым стоял низенький, покрытый мозаикой столик, и на его красивом лице отразилось великое множество эмоций, но удовольствия среди них не было.
– Пожалуй, я не оценил это место по достоинству, поскольку бываю здесь довольно редко, – произнес он.
– Но вы же родом отсюда? Из Алгарве? – Грейс запоздало спохватилась, но было уже поздно: Агилар смотрел на нее настороженно.
– Вот, вы снова ведете себя как репортер. И кстати, как вы узнали о моем детстве?
Грейс сглотнула и почувствовала, что краснеет.
– Честно говоря, я это случайно подслушала… Я сидела в кафе и ненароком услышала беседу.
– То есть это был кто-то из местных?
– Пожалуй, да… Он отзывался о вас с большим уважением и говорил, что гордится тем, чего вы достигли.
– И когда вы услышали, что я собираюсь посетить Алгарве, вы решили обратиться ко мне за средствами на приют?
– Полагаю, на моем месте вы бы сделали то же самое.
– Вы думаете? – Агилар смотрел на нее, сложив руки на груди, и она не заметила в его вопросе ни капли сарказма. – Возможно, вы правы, а возможно, и нет. В любом случае нам следует углубиться в то, ради чего вы здесь.
– Конечно. – Обрадованная тем, что ее честное признание о разговоре в кафе не заставило Агилара передумать, Грейс заставила себя поднять взгляд и смотреть ему прямо в глаза. – Вообще-то это не то, что я обычно делаю. Ну то есть я не подхожу к людям на улице, уговаривая их сделать пожертвование. В нашем офисе в Лондоне мы подчиняемся строгим правилам. Обычно мы делаем адресную рассылку вероятным благотворителям, а иногда, в исключительных случаях, звоним по телефону.
– Я надеюсь, вы говорите правду. Не люблю уловок.
– Я не лгу вам, мистер Агилар, и не собираюсь вас дурачить.
– Я знаю. Конечно же я проверил информацию, которую вы дали мне вчера. Но я бы хотел больше услышать об этом приюте, забота о котором заставила вас рискнуть вашей репутацией. Как вы вообще начали этим заниматься? Расскажите мне.
Грейс почувствовала неимоверное облегчение оттого, что ей нечего скрывать. Она рассказала ему о том, как окончила университет и не знала, что собирается делать дальше. И как раз в это время друзья семьи рассказали ей о том, что их сын уволился из одной благотворительной организации в Лондоне, и предложили ей подать заявку на освободившуюся позицию. Ее взяли на работу, и она проработала там уже несколько лет, когда появилась возможность поехать в Африку, чтобы посетить один из приютов, которому их фонд пытался помочь. С тех пор она побывала там уже несколько раз, но именно тот, первый визит поразил ее до глубины души, и она поклялась сделать все, что от нее зависит, чтобы помочь этим детям выбраться из страшной нищеты.
Грейс умолкла, и тотчас же надежда на то, что он согласится помочь, сменилась почти паническим страхом, что он откажет, и она с замиранием сердца ждала его ответа, слыша только, как бешено колотится ее сердце.
Казалось, солнце вдруг стало печь еще сильнее, и тонкая струйка пота скользнула по груди Грейс.
Она машинально прикоснулась к груди пальцами, а потом перевела взгляд на Марко Агилара и вдруг заметила, что он не отрываясь смотрит в эту точку. В его глазах светилось неприкрытое желание, и Грейс внезапно ощутила ответный прилив страсти, от которого у нее закружилась голова и помутилось в глазах.
Повисла тишина. Марко Агилар пристально наблюдал, как тонкие пальцы Грейс движутся к вороту блузки… отводят со лба прядь светлых волос… Когда Грейс запустила пальцы за отворот блузки, чтобы ее поправить, желание взметнулось в нем с новой силой, еще более усиливаясь оттого, что он был уверен, что движения Грейс абсолютно невинны.
Эта девушка заводила его намного сильнее, чем все остальные женщины, с которыми он проводил время, и он вдруг понял, что не хочет, чтобы она уходила.
– Не хотите ли чего-нибудь выпить? – спросил он, поднимаясь.
Грейс нерешительно кивнула.
– Что вам принести? Вина? Лимонада? Сока?
– Лимонад – звучит неплохо.
– Я скоро вернусь.
Марко сходил на кухню, где приказал, чтобы им принесли напитки, и вернулся на балкон, уже несколько справившись с эмоциями. Грейс сидела, глядя в сад, ее длинные волосы раскинулись по плечам, и Марко признался себе, что готов на любые ухищрения, чтобы провести с ней весь оставшийся вечер.
Грейс смущенно улыбнулась ему. Он понял, что, когда она не говорит об африканских детях, она тиха и задумчива. Ему это нравилось. Это было бы неплохим контрастом по сравнению с женщинами, с которыми он обычно встречался, – самоуверенными гордячками, слишком хорошо осведомленными о том, что им сулят отношения с таким человеком, как Марко Агилар.
– Наши напитки скоро принесут.
– Мистер Агилар… – начала Грейс.
Он удивленно выгнул бровь:
– Марко.
Он заметил, что она сделала глубокий вдох.
– Я хотела спросить вас, согласны ли вы помочь детям… или нет.
Он помолчал несколько мгновений, собираясь с мыслями. Он не солгал, когда при первой встрече сказал Грейс, что поддерживает различные благотворительные фонды. Детские организации среди них тоже были – однако ни одна из них не направляла свою помощь детям-сиротам. Такое ощущение, что он сознательно отгораживался от этой сферы – она заставляла его вспоминать о собственном детстве, а этих воспоминаний он не любил.
– Я думаю, что ваше дело – одно из тех, помочь которому достойная трата средств. Я не возражаю против того, чтобы сделать пожертвование, но должен обдумать его размер. Если вы оставите мне ваш телефон, я перезвоню вам, как только смогу.
– Конечно… просто если вы согласны нам помочь…
Грейс слегка наклонилась вперед, и в ее глазах он увидел сомнение. Возможно, она хотела, чтобы он принял решение быстрее, но это не вполне укладывалось в ее понятия о необходимой вежливости. С другой стороны, Марко прекрасно знал, что успех в бизнесе зависит в том числе и от способности человека в нужные моменты быть решительным и настойчивым.
Малышка Грейс хочет от него чего-то добиться? Прекрасно. Он тоже хочет кое-чего добиться от нее. И наверняка существует путь, на котором можно удовлетворить оба стремления.
– Я не хочу отнимать ваше время, – торопливо произнесла Грейс, – вы наверняка ужасно заняты…
– Вы куда-то торопитесь?
– Нет, но…
– Но?…
– Я не хотела бы расстроить вас или вызвать воспоминания о прошлом… Но представьте, каково это: не просто быть сиротой, лишенным любви матери и отца, но и жить при этом в полуразрушенном бараке, без каких-либо удобств, о которых большинство из нас даже не задумываются. Мне стыдно настаивать, но чем быстрее мы сможем найти деньги на новое здание приюта, тем лучше. Когда вы сможете дать окончательный ответ?
Марко Агилар ощутил, как бешено колотится его сердце. Без малейших усилий он мог представить, что это такое – быть покинутым всем миром и безмерно одиноким. Он вырос в приюте, где на каждого воспитателя приходилось по пять-шесть детей. И никакие успехи в бизнесе, количество денег и богато обставленных дворцов не могли перебить это ощущение – что он не такой, как все, что он хуже, чем другие, и что никто и никогда не сможет его любить.
Но, по крайней мере, в здании того приюта были свет, тепло и чистая вода. Он выпишет им чек на ту сумму, которую она назовет, – однако она не должна полагать, что может легко им манипулировать.
– Я очень сочувствую детям, Грейс, – произнес он, – но я прежде всего бизнесмен и привык осторожно относиться к сделкам с деньгами. Поэтому, если вы хотите моей помощи, вам придется немного запастись терпением.
– Очень сложно быть терпеливой, когда видела своими глазами все их лишения, – еле слышно произнесла Грейс, и щеки ее порозовели. – Вы ведь проверили, кто я такая и чем занимается наш фонд. Будьте уверены – мы предоставим вам детальный отчет о том, на что потрачены пожертвованные вами деньги.
– Грейс, уж вы-то должны понимать, что десятки фондов, не менее авторитетных, чем ваш, ежедневно засыпают меня письмами с просьбами о пожертвованиях. Возможно, вы полагаете, что я чересчур богат и мне должно быть стыдно, что я живу один в роскошном доме, в то время как африканские дети прозябают в нищете? Но я должен сказать вам: чтобы достичь всего этого, мне пришлось тяжело работать начиная с ранней юности. Я не родился в рубашке, и мое состояние не свалилось на меня с небес.
Девушка слегка закусила нижнюю губу и неподвижным взглядом уставилась на мозаичный столик. Когда она снова подняла глаза, в них блестели слезы.
– Мне невероятно стыдно за мою вспышку, – произнесла она. – Вы были так добры ко мне и потратили столько времени на разговор со мной, а я еще смею чего-то от вас требовать.
– Уверен, вы не хотели меня обидеть. Однако я вижу, что за этим ангельским лицом скрывается натура дикой кошки!
– Только в том случае, когда я сталкиваюсь со страданиями и несправедливостью.
– О, ну в этом случае работы вам хватит до скончания времен. Но скажите, вы приехали в Алгарве только ради этого?
Грейс легким движением убрала за ухо прядь волос.
– Честно говоря, скорее наоборот. О разговоре с вами я подумала, только когда услышала те слова в кафе. Дело в том, что я порядком вымоталась во время последней поездки в Африку, и мои родители предложили мне немного отдохнуть в их летнем доме, который находится здесь неподалеку.
– То есть де-юре вы сейчас в отпуске?
– Наверное, да. Но вообще-то у меня не очень получается отдыхать. Постоянно размышляю о том, что я еще могу сделать, чтобы помочь этим детям.
– И когда вы узнали, что я буду здесь, вы решили, что это судьба?
– Ну… да.
Марко Агилар внезапно почувствовал, что ему нравится ее бесхитростная искренность.
– И ради этого вы преодолели ваше стеснение и страх. У вас, должно быть, очень доброе сердце, Грейс.
– Вы так говорите, словно это что-то исключительное. В нашем фонде работают люди, которые точно так же преданы этой идее.
На балконе появилась Иньес, экономка, с двумя бокалами на подносе. Она польщенно улыбнулась, когда Грейс поблагодарила ее за лимонад. Марко подумал, что теплота и открытость характера Грейс поневоле вызывают столь же теплый отклик.
Когда экономка удалилась, он отпил глоток из своего бокала и произнес:
– Я ведь уже говорил вам, что сегодня совершенно свободен? Не хотите ли пообедать со мной?
Грейс была уверена, что девяносто девять процентов женщин на ее месте подпрыгнули бы от счастья и возблагодарили Небеса за невероятное везение. Но только не она. Грейс даже не могла себе представить, как они будут смотреться рядом – этот великолепный мужчина и она, простой клерк из благотворительной организации.
Она не понимала, почему он до сих пор не выставил ее – после того, что она здесь наговорила. И даже если она согласится, о чем им разговаривать? Кроме, конечно, африканских детей и его великолепного дома.
До того как Грейс уехала из дома, ее жизнь текла спокойно и размеренно. По сути, жить по-настоящему она начала только после университета. Она очень любила своих родителей и была им благодарна за все, что они для нее сделали, но порой их стремление полностью контролировать ее жизнь угнетало ее. Они боялись, что она пойдет по неверному пути, и ограждали ее от малейшей возможности совершить ошибку.
Поэтому она ни разу не обмолвилась им о том, что встречалась с мужчиной, который ударил ее и попытался изнасиловать. С тех пор она больше с ним не виделась, но психологическая травма, которую она тогда получила, не исцелилась до сих пор. Поэтому даже совершенно невинный обед таил в себе угрозу.
– Ваше предложение очень щедро, но… неужели у вас нет более интересного способа провести время?
Марко, казалось, был шокирован вопросом.
– Это очень странная постановка вопроса, Грейс. Я хочу пообедать с вами – иначе я бы просто этого не предложил.
– Но… вы же меня совсем не знаете. И я вас тоже, – пробормотала девушка.
Скрываясь от пристального взгляда Агилара, она взглянула вдаль, на бесконечную вереницу деревьев. Грейс вдруг подумалось, что из этого окна вполне мог бы открываться вид на море – и на затерянный в нем маленький белый парус. Именно такой – одинокой, потерянной и испуганной – она себя сейчас чувствовала.
– Но разве есть другой способ узнать друг друга, кроме как провести некоторое время вместе? – произнес Агилар.
Грейс внезапно ощутила, что голодна. Она так волновалась из-за предстоящего разговора, что так и не смогла нормально позавтракать. В конце концов, что плохого случится, если она согласится? Скорее всего, отказывать даже невежливо – особенно после того, как он-то уже дал согласие помочь приюту.
