скачать книгу бесплатно
– Кто знает? – пожал плечами Алан. – Я достаточно пожил на этом свете, и знаю, что почти все возможно. Потому что я ещё помню те времена, когда самое высокое здание в Готэме было всего пятнадцать этажей, а в парках пасли овец. А пока, – он поднял бокал, чтобы сказать тост, – за новый шедевр моего любимого художника. Она прекрасна, Перси. Одна из ваших лучших работ, без сомнения.
Перси присоединился к нему в тосте. Превосходного качества шампанское хорошо сочеталось с похвалой от его старого друга. Перси это было по вкусу.
– Вы очень добры, – сказал он. Обернувшись, Перси посмотрел на статую еще раз и улыбнулся, вспомнив, как она создавалась. – Я был… вдохновлён.
– Моими деньгами, – спросил Алан, – или моделью? – Вместе со своим приятелем он восхищённо рассматривал мраморную нимфу в её безмятежности. – Само очарование, безусловно. Будь я помоложе, и если бы меня меньше волновала моя репутация, я бы вас убил, чтобы выведать подробности.
– Вы представления не имеете, – ответил Перси. – Холодный мрамор может лишь приблизительно выразить возвышенные прелести оригинала. Она светится добротой, весь мир сияет от одного её присутствия… как натурщицы, само собой.
Внезапно он испугался, что слишком уж расчувствовался, и уже ругал шампанское, от которого он стал так смело рассуждать. Алкоголь слишком развязал ему язык, и возможно, он допустил вольность.
Перси с тревогой посмотрел на Алана и обнаружил, что старик пристально его разглядывает.
– Конечно. – Алан оглянулся вокруг, чтобы убедиться, что рядом нет лишних ушей, которые могли бы их подслушать. Затем он наклонился и понизил голос. – Послушайте умный совет, Перси, от человека, который знает толк в таких вещах. Не увлекайтесь этим пламенем, независимо от того, как она «сияет». Ваша жена – женщина властная, и, смею сказать, никому не даст перейти себе дорогу, а ведь вы цените свой покой.
Перси вынужден был признать, что это правда, но не хотел показать этого Алану. Показать, насколько это было для него важно.
У его жены были определённые связи и власть, которые всегда оставались тайной.
– О, боже! – сказал он вместо этого, притворяясь ошеломленной невинностью. – Надеюсь, я не произвел на вас неверного впечатления. Я говорил только о способностях моей натурщицы к позированию, а они действительно исключительные. Конечно, я ценю ваш мудрый и добрый совет, но уверяю вас, что мои отношения с этой молодой леди строго профессиональные. Она – всего лишь инструмент моей профессии, такой же, как моё долото или наждачная бумага. Я вижу в ней лишь рабочий материал, а не женщину, – заключил он.
А не слишком ли рьяно он протестовал?
– Ни слова больше. – Алан поднял руку, стараясь остановить возбуждённую речь Перси. – Это не мое дело. Забудьте всё, что я сказал. – Он смотрел на пустой бокал в его руке. – Похоже, мы оба восприняли это слишком двусмысленно.
Его открытый взгляд был устремлён вдаль, куда-то мимо Перси. На мудром лице промелькнуло огорчение.
– Скользкая тема, – пробормотал он и затем добавил: – Не обижайтесь.
Перси обернулся и увидел, что к ним направляется его жена. Это была красивая женщина, крепкая и статная, чьи благородные черты лица, по мнению Перси, слишком часто портило выражение, которое выдавало её суровую, непреклонную натуру. Шёлковое платье, привезённое из Парижа, подчёркивало ее фигуру, а её каштановые волосы были аккуратно уложены в стильный шиньон. Она уверенно шла по саду, ожидая, что другие гости расступятся у неё на пути, что они и делали.
Она привыкла получать то, что хочет.
– Вот ты где! – сказала она мужу. – Мне было интересно, куда же ты делся. – Она вежливо поприветствовала хозяина. – Прекрасная вечеринка, Алан. Я должна ещё раз поблагодарить вас за приглашение.
– Не за что, – ответил он. – Едва ли можно раскрыть искусство без художника… и его очаровательной лучшей половины, конечно. – Уэйн огляделся вокруг себя. – Теперь, если вы позволите, я должен переговорить с официантами, чтобы устроить ещё один раунд закусок. Обязанности хозяина за нас никто не выполнит, вам ли не знать. – Ловко откланявшись, он оставил Перси наедине с Маргарет.
Её вежливость как рукой сняло.
– Серьёзно, Перси, я так много прошу, когда хочу, чтобы мой муж не ускользал от меня при каждом удобном случае? Может быть, тебя стоит взять на поводок, просто чтобы держать при себе?
Перси знал, что она так бы и сделала, если бы думала, что ей это сойдет с рук.
– Извини меня, Маргарет, – ответил он. – Ты так хорошо проводила время с другими гостями, поэтому мне показалось, что ты будешь не против, если я отлучусь – на самом деле, я не ожидал, что ты вообще заметишь. Я просто хотел уйти от суеты в поисках вдохновения.
– Меня заботят приличия, – оборвала она его. – Муж должен сопровождать свою жену на общественных мероприятиях. Так принято. – Она кинула презрительный взгляд на скульптуру в фонтане. – Мне следовало знать, что я найду тебя здесь, плененного твоим собственным творением. Я уж подумала, что ты достаточно насмотрелся на эту мраморную колонну, пока столько дней корпел над ней в своей убогой маленькой студии.
Предостережение Алана эхом отозвалось в ушах Перси.
Следовало тщательно подбирать слова.
– Ты должна простить меня, дорогая, – ответил он. – Тщеславие художника.
– Которое ты уже достаточно сегодня потешил. – Она твёрдо взяла его за руку. – А сейчас Эллиоты до смерти хотят поболтать с тобой, так же как и Кобблпоты. Кстати говоря, последние пригласили нас на партию бриджа в четверг. Я сказала им, что мы будем, с превеликим удовольствием.
Перси внутренне застонал от перспективы очередного утомительного вечера за игрой в карты с друзьями Маргарет. Он будет тосковать по своей студии… и Лидии.
– А это обязательно? Можно это как-то отменить?
– В самом деле, Перси. – Она злобно посмотрела на него. – Ты можешь хотя бы притвориться общительным.
– Ты же знаешь, как я не выношу эту бессмысленную трату времени, – возразил он. – Оставаясь наедине с собой, я предпочитаю заниматься своей работой.
– И своей музой?
Он застыл, застигнутый этим подозрением врасплох.
– Я… я не совсем понимаю, о чём ты.
– О, пожалуйста, Перси, – ответила она. – Ты думаешь, я совсем дура? По крайней мере, сделай любезность, не выставляй меня в таком свете.
Она привела его к уединенной беседке. «Ловушка захлопнулась», – подумал он. Не было смысла что-либо отрицать.
– Я не знаю, что сказать, Маргарет.
– Тогда попридержи язык, прежде чем ляпнешь очередную глупость.
Остановившись вне поля зрения остальной толпы, она пригвоздила его к земле взглядом василиска:
– Позволь объяснить тебе кое-что. Изображать обиженную супругу я не намерена. Если у тебя есть нужда общаться со всякими развратными особами, – если она удовлетворяет твои животные потребности, чтобы твой разум впоследствии мог сосредоточиться на более важных задачах, то пожалуйста, не беспокойся на мой счёт. Я далека от того, чтобы встать между художником и его музой. – Её голос был холоднее льда, когда она выпустила его руку. – Но ради бога, Перси, сохраняй всё в тайне… и не оставляй меня одну на людях, чтобы сходить с ума по её прелестям. Я ожидаю, что ты, по крайней мере, будешь играть роль примерного мужа. У меня тоже есть гордость.
Обличённый, он попытался дать объяснение.
– Маргарет, ты должна понимать. У меня никогда не было привычки «водить дружбу» с моими натурщицами…
– Избавь меня от своих жалких оправданий, – ответила она. – Мне пошёл на пользу брак с художником, человеком хорошего происхождения. Союз наших семейств принес пользу нам обоим, даже если ты не сумел этого оценить.
Действительно, их брак был скорее договором, чем любовным союзом. Они хорошо подходили друг другу на бумаге, но не в жизни.
Он устало вздохнул.
– Что ты хочешь от меня, Маргарет?
– Именно сейчас? – спросила она. – Ты возьмёшь меня за руку, мы будем общаться с гостями, и ты будешь изо всех сил показывать, как ты счастлив проводить время со мной. А в четверг мы пойдём к Кобблпотам.
– Очень хорошо, моя дорогая. Как скажешь. – При данных обстоятельствах Перси посчитал, что легко отделался.
– Да, я настаиваю, – заявила она. – И не забудь, у нас запланировано еще более важное мероприятие в следующий понедельник.
Перси почувствовал, как по спине пробежал холодок.
– Если честно, – сказал он, – я думал о том, чтобы пропустить эту встречу. Я не уверен, что моё присутствие действительно необходимо.
– Не будь смешным, – холодно сказала она. – Суд Сов требует твоего присутствия.
Глава 9
Мелодии сегодня не выходило.
Бренча на гитаре возле рынка в центре города, Зик посмотрел на облачное серое небо, собирался дождь.
На площади в южной части рынка ещё гуляло много людей, но холодный, пасмурный день определенно не вдохновлял их посещать зрелища. Даже те, что вышли просто послоняться без определённой цели, казалось, не особенно горели желанием задержаться, чтобы слушать его музыку, не говоря уже о том, чтобы подкинуть денег.
Зик стоял на виду у всех у пьедестала большой мраморной статуи, изображающей изящную деву в античных одеждах, несущую рог изобилия, наполненный фруктами и хлебами. Обычно место это было довольно бойкое в смысле прибыли, но сегодня в перевёрнутой шляпе, лежащей у его ног, лежала только горсть шиллингов и какая-то мелочь. Когда о его щёку ударилась капля и начал накрапывать моросящий дождь, Зик решил, что сегодня не его день.
– Кто-нибудь, помогите! Я горю! – Обезумевший бездомный, шатаясь из стороны в сторону, бежал по площади, издавая дикие вопли. Человек в мятой, изношенной одежде отчаянно рвался вперёд, а встревоженные покупатели и пешеходы спешили убраться с дороги. Он хрипло и бессвязно что-то выкрикивал.
– О господи, я же горю! Голова горит!
Первым побуждением Зика было закатить глаза. Он далеко не первый раз видел, как очередной псих отчаянно отвлекает на себя внимание публики. Как раз на днях сумасшедший проповедник конца света кричал какую-то чушь в течение нескольких часов, в то время как измученные горожане тщательно старались его не замечать. Будет день – будет новый сумасшедший.
– Пожалуйста, кто-нибудь, пожалуйста!
«Погодите-ка», – встревожено подумал Зик. Присмотревшись, молодой музыкант увидел, что бездомный незнакомец совсем плох. Налитые кровью глаза вылезли из глазниц. Сизое лицо налилось кровью и лоснится от пота. Несмотря на промозглый осенний воздух, человек потел, как будто на улице температура зашкаливала. Губы его потрескались. Он шатался на ходу.
– Голова горит, кровь горит!..
Мужчина бросился на испуганного прохожего, выхватив пластиковую бутылку с водой у него из рук. Зик ожидал, что он выпьет воду, но вместо этого он вылил содержимое бутылки на голову, обливаясь сверху донизу. Зик поражённо застыл, когда увидел, как над головой и плечами бездомного поднимается пар.
Как это вообще возможно?
Мужчина был красный как рак, под кожей выпирали пульсирующие вены. Из горла у него вырвался мучительный вопль.
Вдруг он вспыхнул, и в толпе раздался крик.
•
Джозеф «Джо» Бава. – Гордон опознал последнюю жертву, обращаясь к Бэтмену по видеосвязи из морга. – Несколько арестов за бродяжничество. Периодически попадал в различные психиатрические учреждения. Имел опыт злоупотребления психоактивными веществами. История печальная, но вполне обычная… пока он не самовозгорелся перед десятками очевидцев в… – Он сверился с отчетом. – В два семнадцать сегодня по полудню, на фермерском рынке.
Пошёл второй день, и количество тел удвоилось. В расстроенных чувствах, Брюс тягал веса в тренажёрном зале в пещере, параллельно ведя разговор с комиссаром. Тренировки не помогли прогнать ощущение, что это дело расследуется слишком медленно.
– Результаты вскрытия такие же, как и тогда?
– Кроме того, что на этот раз нет следов ножевых ранений, – сказал Гордон. – Всё то же самое. Бедный ублюдок испёкся изнутри. – Позади него на прозекторском столе виднелись обгоревшие останки жертвы. Почерневший труп был почти неотличим от тела профессора, при этом череп был также повреждён больше всего. Брюсу нужно проверить образец ткани, чтобы подтвердить наличие электрума, но он уже знал, каков будет его результат. Баву постигла та же участь, что и Морса.
Но почему?
Какое отношение имел этот бездомный к Морсу или Джоанне Ли, или Суду Сов? Или это связано с давним исчезновением натурщицы по имени Лидия? У себя в голове Брюс собирал этот паззл, и смерть Бавы в огне в него не вписывалась, что могло означать только то, что он всё ещё не видел полной картины.
– Есть ещё что-нибудь, что может связывать Баву с другими жертвами Суда?
– Мы этого выяснить не смогли, – ответил полицейский. – А ты?
Брюс опустил гантелю.
– Позволь мне поработать над этим.
К счастью, он знал, кого именно спросить.
Глава 10
– Как интересно, – заметила Барбара Гордон.
Дочь полицейского комиссара работала из Сторожевой башни, пентхауса, возвышавшегося над исторической частью старого Готэма. Благодаря скрытым пожертвованиям из семейного капитала Уэйнов, объект был оснащён самой современной системой безопасности, а также передовыми компьютерами, которые могли соперничать с центром управления в Бэт-пещере.
Задняя сторона гигантского циферблата, встроенная в старинную стену башни из красного кирпича, составляла контраст расставленному всюду высокотехнологичному оборудованию. На множестве мониторов были выложены старые газетные вырезки, фотографии в сепии и архивные юридические документы. Пальцы Барбары стучали по клавиатуре также уверенно, как её переодетое альтер эго, Бэтгёрл, пересекала крыши Готэма и вступала в схватку с самыми опасными преступниками города.
– Я знал, что ты будешь заинтригована, – сказал Брюс. Одетый для выхода в люди, он был впечатлен огромным количеством информации, которое Барбаре уже удалось выкопать из укромных уголков киберпространства. Он стоял позади нее, предпочитая не присаживаться в кресло. – И это именно по твоей части.
Как Бэтгёрл, Барбара была первоклассным борцом с преступностью, легкая и ловкая в деле, как Найтвинг, но на данный момент Бэтмену требовался не очередной герой в маске. Ему нужен был один из лучших следователей на планете – стройная рыжеволосая девушка, которая иногда бродила в цифровом пространстве под кодовым именем «Оракул».
– Спокойно. Ты и сам мог накопать эти сведения, – запротестовала она. Стильные очки очень шли ее слегка веснушчатому лицу, в отличие от цифровых контактных линз, которые она носила как Бэтгёрл. – Ты же величайший в мире детектив. – В её тоне слышалась едва уловимая издёвка.
– Если бы я располагал временем и ситуация не была бы столь критичной.
Здесь, в двадцать первом веке, на карту были поставлены человеческие жизни, и время работало против них. С помощью Барбары он мог найти скрытые обстоятельства, которые не вошли в «официальную» историю Готэма.
– Другими словами, – сказала она, – ты хочешь, чтобы я работала в прошлом, пока Бэтмен обращается к настоящему.
«И пока Дик присматривает за Клэр Неско», – подумал он.
– Именно так. – Брюс счел это разумным разделением труда. – И вдобавок, ещё одна пара глаз при изучении исторических документов будет очень кстати.
– С удовольствием, – ответила она с усмешкой. – И чтобы тебе, наконец, было с кем перекинуться словом кроме Альфреда.
Брюс хмыкнул, это было шуткой лишь отчасти.
– Не без этого.
– В общем, можешь на меня рассчитывать. – Она сделала глоток кофе из огромной кружки и снова сосредоточилась на множестве экранов и всплывающих окон. – Что мы знаем на настоящий момент?
– Всё лишь в общих чертах, – сказал он. – Перси Райт считался универсальным мастером, жившим в Готэме в начале XX века, – известный художник, а также ученый и наследник одной из самых преуспевающих семей города. Он был определенно человек высшего общества, состоятельный и наделённый привилегиями, что означает, что он полностью подходит для членства в Суде Сов.
– Опять же, – отметила Барбара, – то же самое можно сказать и о Брюсе Уэйне… и его предках.
– Вполне верно, – заметил Брюс.
Брюс оценил её стремление к объективной оценке.
