скачать книгу бесплатно
– Конечно, нет. Это охотничья собака. Я беру её и в конный клуб. Она в форме!
– То есть не как ты?
– Всё, хватит! На сегодня ты сказал уже достаточно, ты, подлый, отвратительный…
Он нагнулся ко мне и целовал до тех пор, пока у меня уже не пропало желание вообще что-либо говорить.
С велосипедом всё пошло гораздо лучше. Седло было слишком высоко для меня, но я справилась.
Дэнни легко бежал рядом, и после нескольких километров я вынуждена была признаться, что даже так я могу отстать. Лайка перешла в свой режим сохранения энергии и легко держала темп, даже несмотря на то, что её язык высунулся пугающе низко. Спустя семь километров по тахометру велосипеда, Дэнни повернулся и тем же маршрутом направился обратно.
– Пока ты не впала в кому, – насмешливо сказал он.
Я попыталась сделать непринуждённый поворот и наехать на него, но в результате только опасно накренилась.
Он сочувственно покачал головой:
– Ты говорила, что почти дожила до восемнадцати без меня. Но когда я вижу вот это, я начинаю задаваться вопросом, как это у тебя получилось.
Я показала ему язык и промолчала. Пока я так ехала около него, у меня было время понаблюдать за ним. На нём была синяя шапка, которую он сдвинул назад, лёгкая спортивная куртка и синий спортивный костюм с белыми полосами и завязками. Его гардероб спортивной одежды, кажется, был бесконечным. Мысленно я уже тысячу раз сняла её…
Было бессмысленно дальше отрицать это. Я была полностью в его власти. Ничего в целом мире я не желала так сильно, как его. Я хотела обладать им, целиком и полностью. Когда-нибудь он станет моим.
«Мой, – подтвердил голос у меня внутри. – Мой и только мой!»
Я быстро приняла душ, надела привезённые с собой вещи и вместе с Кристиной приготовила завтрак, пока Дэнни был в ванной. Вместе мы позавтракали в столовой, а потом Дэнни встал и сказал:
– Я вернусь вечером.
Мы с Кристиной проводили его до двери. Он притянул меня к себе, чувственно поцеловал в губы, а потом подошёл к Кристине, чтобы поцеловать её в щёку. Внезапно ситуация показалась странной и ему, потому что, выходя, он остановился и недоверчиво перевёл взгляд с одной из нас на другую:
– А вас вообще можно оставлять здесь наедине?
– Конечно, – хором ответили мы.
Он кивнул, но не был убеждён:
– Тина, будь умницей!
Дэнни кинул на неё предостерегающий взгляд, пронзительность которого могла бы в ту же секунду превратить меня в мышь. Но Кристина даже глазом не моргнула. Она выдержала его взгляд и упрямо ответила на него. Втайне я восхитилась ею.
– Чувствуй себя, как дома, – сказала она мне, когда дверь за ним закрылась. – Можешь пользоваться всем, что здесь есть.
«Тебе здесь тоже ничего не принадлежит!» – мысленно огрызнулась я и спросила себя, почему я так враждебно настроена по отношению к ней.
Утренние философствования Дэнни о людях и их проблемах снова вспомнились мне, и я снова почувствовала себя отвратительно. Она действительно была добра ко мне, а я была так настроена на то, чтобы ненавидеть её, что не могла это принять.
На самом деле я намеревалась до вечера занять комнату Дэнни, порыться в его вещах, поспать в его кровати и помечтать о вещах, которые его, очевидно, совершенно не интересовали. Вместо этого я пошла за Кристиной в гостиную и села рядом с ней на диван. Лайка пошла за мной и осторожно обнюхивала голую ногу Кристины. Та не двигалась, а потом незаметно опустила руку, чтобы Лайка могла понюхать и её. Лайка сразу положила нос на колени Кристины. Невероятно и совершенно для меня непостижимо – это была не моя собака! Как эти двое проделывали этот трюк? Лайка расслабленно мотала хвостом, пока Кристина очень тихо рассказывала ей, что она очень красивая девочка. Ей тоже не пришло в голову гладить собаку. Через какое-то время Лайка умиротворённо свернулась у дивана.
Кристина взяла пилочку для ногтей из сумочки и принялась подпиливать свои покрытые розовым лаком ногти.
– Что ты о нём думаешь? – без всякого вступления спросила она у меня.
Что я думаю о Дэнни?
«Невероятный. Сногсшибательный. Сексуальный. Потрясающий».
– Он очень милый, – ответила я. – Немного закрытый и неприступный. А так нормальный.
«Вообще нормальный!»
В своих мыслях я растянулась на полу и, умирая со смеху, барабанила кулаками по ковру. Это было преуменьшение века.
Кристина быстро взглянула на меня, её зелёные кошачьи глаза внимательно изучали меня. Я опять с болью осознала, как они с Дэнни похожи.
– У него было мало продолжительных отношений, – произнесла она наконец. – Будь с ним терпеливой, тогда всё получится.
Я рассмеялась:
– Да понятно. Кристина, я же не чокнутая. Таким, как Дэнни, стоит только поманить пальцем, и в каждой руке у них будет по пять женщин!
– Это вполне может быть… – она специально растягивала слова. – Но он не манит.
Моё настроение ухудшилось, и я пожалела, что не пошла без промедления в комнату Дэнни.
– Как давно ты тут живёшь? – если уж я сидела с ней в гостиной, то могла хотя бы попытаться подружиться с ней и при этом кое-что выведать.
– Около двух лет. Но не постоянно. В прошлом году тридцать недель я жила не здесь. Потом снова вернулась. Я мечусь, как палый лист.
– Почему ты вернулась? Потому что дешевле делить арендную плату на двоих?
Она расхохоталась и, кажется, была искренне удивлена.
– Джессика, я не плачу за аренду. Дэнни платит. Электричество, вода, покупки, страховка, все счета, которые приходят, оплачивает он. Он даже одежду мне покупает.
Она снова хочет вывести меня из себя?
– А это справедливо? – единственное, что я могла придумать в качестве ответа.
Теперь удивлённой казалась она.
– Вся жизнь несправедлива, – объяснила она. – Для него это не деньги. Он много зарабатывает, я мало. Так что платит он. Я веду хозяйство, убираюсь, стираю и глажу. Тоже вариант справедливости.
Этого я не понимала. В моей среде так не делали. Там делили расходы, были мещанами до мозга костей и ничего не дарили окружающим. И уж точно выплачивали бы месяц за месяцем половину арендной платы за квартиру величиной в 100 квадратных метром с садом.
«Она невыносима! Живёт за чужой счёт!»
– Где вы вообще познакомились? – я решила во время допроса сосредоточиться на важном.
Кристина отложила пилочку и тщательно осматривала ногти.
– Мы познакомились в группе самопомощи для травмированных детей. Несколько лет назад.
Я озадаченно замерла. Его так потрясла гибель родителей?
– Что же он там делал?
– Просто спроси его! – она с вызовом посмотрела на меня.
«Конечно. Я прямо сегодня вечером подойду к нему и начну расспрашивать…»
Этого просто не может быть. Если она знает его хотя бы вполовину так хорошо, как даёт понять, тогда это она тоже знает.
Так как мне не пришёл в голову подходящий ответ, я вернулась к предыдущей теме.
– Честно говоря, мне кажется, ты поступаешь плохо! – отважилась сказать я. – Ты живёшь в его квартире, полностью за его счёт. Я про то, что понимаю, что у тебя мало денег и поэтому ты не можешь платить много. Но ты же можешь найти себе работу?
Её глаза расширились и потемнели от гнева, а голос звучал пугающе спокойно, когда она сказала:
– Раньше я зарабатывала много. Но Дэнни это не нравилось. Он не хочет, чтобы я этим занималась, хочет, чтобы я пошла учиться.
– Ага. Как будто ему есть дело до того, как ты зарабатываешь деньги.
Она посмотрела на меня:
– Я была проституткой. На заработанные деньги я покупала наркотики. Предпочитала героин.
– Очень смешно, – я хотела встать. Общаться с ней не имело смысла.
– Это правда, – прошептала она и протянула мне очень худую левую руку вверх ладонью. Я увидела много тонких белых линий на запястье, шрамы от острых лезвий. Потом я посмотрела на локтевые сгибы. Были видны несколько зарубцевавшихся следов от уколов. Давно зажившие, но абсолютно точно раны от иголок.
Кровь прилила к моим ногам, когда я поняла. На мгновение мне стало плохо, и я отшатнулась от неё.
– Я расскажу это Дэнни, – решительно заявила я, но тут же поняла, насколько я смешна. Она это тоже поняла, потому что опять расхохоталась.
– Очнись, спящая красавица, – произнесла она с горечью. – Он давно знает. Я же сказала, что ему это не нравилось!
– Никогда… – ответила я с железными нотками в голосе, как будто хотела убедить саму себя, – никогда бы он не допустил… короче, такую как ты…
Кристина перебила меня, чтобы завершить моё предложение.
– Ты хочешь сказать, он не допустил бы, чтобы в его доме жила наркоманка и проститутка? – самодовольно спросила она.
Я почувствовала, как кровь снова прилила к моим щекам:
– Именно это я и хотела сказать!
– Очнись, спящая красавица, – повторила она. – Дэнни не принц на белом коне, за которого ты его, по-видимому, принимаешь. Пора прекратить ждать, что он окажется кем-то, кем он не является!
– Что ты себе позволяешь? – закричала я на неё. Она слишком далеко зашла. – Я ничего от него не ожидаю. Он может быть тем, кем хочет!
– Неужели? – её зелёные глаза зло уставились на меня. – Почему же тебя тогда так шокирует, что он позволяет мне жить у себя, хотя я наркоманка и шлюха? Почему же ты от него этого не ожидала, а?
– Если учесть, что он не твой парень, ты как-то слишком им интересуешься!
Кристина нагнулась и схватила меня так, как хватал кое-кто другой.
– Дэнни – больше, чем мой парень, – начала она. – Он всё для меня. Он – моя семья. Я люблю его больше всего на свете. Я без промедления умерла бы за него, если было бы нужно!
Она сказала это всё всерьёз, в этом не было сомнений. Я не знала, что мне об этом думать. Всё казалось каким-то дурным фильмом.
– Джессика, я не знаю, чего ты здесь хочешь. Но если ты ждёшь, что здесь будет райское место, где счастливые единороги бегают под радугой, а детки сидят на лугу и лакомятся сахарной ватой… этого ты здесь не найдёшь. Это не земля обетованная. Если ты её ищешь, – она показала на окно, – тогда поищи где-нибудь в другом месте!
Теперь ей удалось окончательно вселить в меня неуверенность:
– Если он так невероятно важен для тебя, зачем ты стремишься расстроить его отношения и выгнать его девушку?
– Чтобы защитить его! – холодно ответила она. – От таких людей, как ты.
– От таких людей, как я? – снова закричала я. – Это же вы психи! А я – нормальная!
– Именно это я и имела в виду. Людей, которые так думают, я бы предпочла видеть как можно дальше от Дэнни!
– Это не тебе решать! – заявила я.
– А теперь слушай внимательно, спящая красавица, – она ткнула длинным идеально накрашенным ногтём мне в грудь. – Дэнни прошёл через ад. Меньше всего ему нужны люди, которые ранят его ещё больше, чем это уже сделали. Если ты причинишь ему боль, я убью тебя!
Её зелёные глаза опасно блестели, я ни на миг не засомневалась в искренности этих слов. И примиряюще подняла руки:
– Кристина, у меня и в мыслях нет причинить ему боль.
Подумав, я добавила буквально три слова о том, что люблю его.
Она убрала палец от моей груди. Выражение её лица смягчилось, голос сразу потеплел.
– Очень хорошо, – довольно пробормотала она и протянула мне руку. – Тогда ничто больше не стоит на пути нашей дружбы. Хочешь кофе?
Мы устроились на боковом диване в кухне и пили кофе, словно ничего не произошло. Потом Кристина ушла, чтобы принять ванну с пеной. Я решила пройтись с Лайкой. Она лежала, вытянув все четыре лапы в коридоре и, кажется, была не в состоянии даже голову поднять. Утренний забег, кажется, был для неё всё же слишком интенсивным. Она с трудом поднялась и дала прицепить поводок. Я как раз хотела выйти из дома, когда заметила, что дверь в комнату Кристины приоткрыта. Она сказала, я могу чувствовать себя, как дома, так что я вошла в её комнату. Не понимая, чего ищу, я начала рыться в её вещах. Я была уверена, что найду кучу шприцев или пакетиков с наркотиками. Этого не произошло. Ни героина, ни шприцев и никаких признаков того, что она ходила на панель. Даже мусорного ведра не нашлось. Не считая пары валяющихся туфель с высокими каблуками, ничего не нарушало порядок в этой комнате. Не таким мне представлялся приют бывшей проститутки.
Как только я решила выйти из комнаты, мой взгляд упал на школьную тетрадь, которая лежала у её кровати. Я нерешительно взяла её и, стоя, быстро пролистала её. У них было ещё кое-что общее – они писали стихи. Я распахнула тетрадь на первой попавшейся странице и прочитала то, что было там написано:
«Запах его на кожу налип,
И никого, кто освободит,
Прошу, прекрати, нет силы терпеть,
Хочу поскорее уснуть, умереть»[9 - Пер. М. Александровской.].
Потрясённая, я хотела сразу положить тетрадь, твёрдо решив ничего больше не вынюхивать, когда случайно обратила внимание на написанный парными рифмами стих:
