скачать книгу бесплатно
Верц остановился. Лиза посмотрела на него и поняла, что он с трудом сдерживает смех.
– Что в этом смешного? – резко спросила она.
– Почему нельзя просто сказать, что ты не хочешь умирать? Зачем придумывать такую бредовую теорию?
– Тот человек умер из-за меня. Если бы я не прыгнула с моста, то он был бы жив, – процедила Лиза сквозь зубы.
– Откуда ты знаешь? – Верц пошел дальше. – Может быть, он вышел бы из машины, и ему на голову упал бы метеорит?
– Вы издеваетесь?
Верц только вздохнул.
Через четверть часа они остановились около многоквартирного дома. Верц достал из кармана связку ключей и открыл дверь. Перед ними была темная лестница.
– Лифт не работает, – коротко сказал Верц.
– Мы пришли к вам домой? – спросила Лиза.
– А куда же еще? – Верц начал медленно подниматься. – Не на улице же тебя оставлять.
– Спасибо, – тихо прошептала Лиза.
Верц не ответил.
Вся квартира Теодора Верца состояла из небольшой комнаты, почти всю площадь которой занимали кровать и шкаф, и крошечной кухни. Верц разулся, раскидав ботинки в разные стороны, подошел к шкафу, достал с верхней полки матрас и подушку и бросил все это на пол кухни.
– Ваш инопланетный люкс, мадам, – он картинно обвел рукой кухню.
– Почему вы меня все время обижаете? – спросила Лиза.
– Потому что раз ты хочешь жить, то тебе лучше понимать, что те, кто в Списках – просто кучка фанатично настроенных домашних зверушек светящихся гуманоидов из другой звездной системы, – раздался его голос из комнаты. – И чем раньше ты свыкнешься с этой мыслью, тем легче тебе придется.
Он вернулся и протянул ей одеяло.
– Еда в холодильнике. И, пожалуйста, не шуми, когда проснешься.
МАРТ 531 ГОДА ОТ БОЛЬШОГО РАЗДЕЛЕНИЯ
Колония Военной Стратегии СолаС Оранд, куб 23
Дориак, область Каледония
Эллис и Гайлес стоят по другую сторону стекла, отделяющего комнату допросов от коридора. Стекло натерто до блеска, и Эллис невольно удивляется разнице между заляпанным стеклом в полицейском управлении и вылизанным до тошноты этажом двадцать два. Статс-прокурор как-никак: вдруг заметит следы пальцев на стекле и шибанет им на голову парочку бомб со сверхтяжелого крейсера. Так, для профилактики, за несоблюдение санитарно-гигиенических норм. Эллис невольно оскаливается. Гайлес поворачивается к нему.
– Чему улыбаетесь, Эллис? – спрашивает она.
Эллис некоторое время молчит, а потом отвечает:
– Да так, просто вспомнил один забавный случай из своей практики.
– Поделитесь? – криво улыбается Гайлес.
Эллис пожимает плечами.
– Да там пошло достаточно, но если вы так настаиваете, то я расскажу.
– Тогда лучше не надо.
Гайлес смотрит сквозь стекло. Там, за столом, неловко поджав ноги, сидит девушка лет восемнадцати. У нее длинные русые волосы и очень бледное лицо с огромными синими глазами. Она все время пытается спрятать руки с обломанными ногтями, но никак не может найти для них места. Ее одежда старая и грязная.
– Лиза Карранса, – говорит Гайлес, любезно зачитывая для Эллиса досье, которое видит перед своими глазами полуробота-получеловека. – Родилась на Оранде в 513 году от Большого разделения. Родители состояли в общине Санктумов, почти сразу после рождения ее отдали в специализированные ясли тех кто, в списках, потом в школу тех, кто в списках, потом поступила на службу к Санктумам. Фактически кроме базовых навыков никакого образования не получила. Жила в общине на западе Дориака. 1 февраля 531 года была исключена из списков, пыталась совершить ритуальное самоубийство, но была доставлена в госпиталь Святой Елены. Лечащий врач – Теодор Верц. В госпитале провела неделю: пересадка сердца и многочисленные внутренние повреждения. 7 февраля покинула госпиталь, но тем же вечером вернулась, встретила Теодора Верца и отправилась с ним, предположительно, к нему домой. Оставалась там до 16 февраля, когда полиция Каледония пришла в дом Верца с обыском. От полиции сбежала, предположительно, по пожарной лестнице – ну, это уже мои догадки, – с тех самых пор бродяжничала. Напомните, Эллис, где ее нашли?
– Под пятым причалом в пластиковой коробке из-под холодильника, – мрачно отвечает Эллис.
Вообще вся речь Шат Гайлес является не данью уважения к человеку, у которого перед глазами за долю секунды не возникает досье на любого жителя Военной Стратегии СолаС, а едкой шпилькой в адрес полиции Каледонии. Начнем с того, что в полиции Каледонии о Лизе Карранса не имели ни малейшего представления. Ну да, она упоминалась как одна из пациенток, но не более того. Шат Гайлес просмотрела запись с орбитального спутника, который 7 февраля проходил над Дориаком, так как камер у самого госпиталя Святой Елены не было (полиция Каледонии могла бы это сделать, но почему-то это никому не пришло в голову), на записи был распознан Теодор Верц и Лиза Карранса (это полиция Каледония сделала бы дня за три, а не за двадцать секунд, но это если бы кого-то заинтересовал орбитальный спутник), Гайлес последила их до квартиры Верца. Более Верц на записи спутников не попадал, зато попала Лиза Карранса, 16 февраля она была всего в одном квартале от квартиры Верца. Протокол осмотра квартиры Верца также указывал на то, что кто-то вполне мог находиться там в течение почти десяти дней. Полиция Каледонии, несомненно, должна была бы обратить внимание на матрас на кухне и на открытое окно. Но полиция Каледонии не обратила на это внимания. На все расследование у Гайлес ушло порядка получаса, в том числе и на то, чтобы при помощи все тех же камер обнаружить убежище Лизы Карранса под пятым причалом. Речным причалом, кстати говоря, а не причалом космопорта, который в такой дыре как Оранд только один, да и тот на экваторе.
Еще через час Лизу Карранса доставили в главное полицейское управления Каледонии в городе Дориак, и теперь она сидит в комнате для допросов по другую сторону идеально чистого стекла от Джона Эллиса и Шат Гайлес.
– Допрос будете вести вы, – говорит Гайлес. – Я буду слушать. Если мне понадобится дополнительная информация, я вам сообщу.
– Хорошо, – Эллис поправляет скрытый наушник, через который Гайлес будет давать ему указания, и входит в комнату с мягкой обивкой на стенах, посреди которой стоят приваренные к полу стол и два стула.
Лиза Карранса испуганно смотрит на него, Эллис улыбается и садится напротив.
– Добрый день, Лиза, – он продолжает улыбаться, – меня зовут Джон Эллис, я старший следователь по особо важным делам полицейского управления области Каледония. Хотите воды? Или, может быть, кофе?
Или чего покрепче, как, например, сейчас хочет сам Эллис. Но девочка испуганно качает головой. Она вжимается в стул и, как кажется Эллису, будь ее воля, она залезла бы под стол полностью. Эллис примерно представляет, чего она боится: в голове у тех, кто в списках, такая каша, что им кажется, что любое нарушение порядка Санктумов карается на всей планете чуть ли не смертной казнью. Хотя, конечно, это не так: такие личности просто передаются обратно Санктумам, но если Военная стратегия СолаС находит свой собственный интерес в деле, то Санктумы и их обычаи обычно посылаются к черту. Вот как сейчас, например. Эллис решает успокоить девочку.
– Лиза, я сразу хочу вам сказать, что никто ни в чем вас не обвиняет. Мы с вами будем говорить только об одном деле, и это дело – исчезновение человека, с которым вы были знакомы. Если вы чего-то боитесь или кто-то вам угрожает, то вы можете мне сказать об этом совершенно свободно. От лица полиции Каледонии я гарантирую вам полную безопасность.
Эллис слышит в ухе смех Шат Гайлес.
– Эллис, она верит, что Санктумы – всемогущие боги, а вы ей обещаете защиту от божьего гнева при помощи полиции Каледонии.
Эллис на это замечание не реагирует. Он смотрит на Каррансу, та робко поднимает глаза и тут же опускает их обратно.
– А кто пропал? – чуть слышно спрашивает она.
– Теодор Верц, это врач, который лечил вас в госпитале Святой Елены. Вы его знаете?
Карранса кивает.
Эллис вдруг чувствует злость. Вот ведь чертовы инопланетные твари – молодая девочка, вся перепугана до смерти из-за того, что не сиганула с крыши после того, как какое-то чудище испустило дух. И теперь она оказывается совершенно одна, вне своей общины, в мире, где все совершенно для нее непонятно. Эллис искренне удивляется тому, что она целых три недели протянула в Дориаке без денег и крыши над головой. Он знавал гораздо более искушенных личностей, которым такое приключение стоило жизни.
– Когда вы видели его в последний раз?
– Я… – голос у Лизы тихий и бесцветный, – меня выписали из больницы. Верц сказал, что я могу вернуться, если мне некуда идти, но сначала я хотела… Я не знаю, я вернулась через несколько часов и стала его ждать. Он вышел вечером, и мы пошли к нему домой, потому что он слишком устал. Он сказал, что он устроит меня куда-нибудь на следующий день.
– Вы пришли к нему домой? – спрашивает Эллис.
Карранса кивает.
– И что было у него дома?
– Ничего, – Лиза неловко пожимает плечами. – Он постелил мне на кухне и ушел спать. Когда я проснулась, то его не было.
– Он ушел? – уточняет Эллис.
– Наверное, да, – Лиза снова пожимает плечами.
– Спросите, слышала ли она, как он уходил, – командует из-за стекла Гайлес.
– Вы слышали, как он уходил?
– Нет, – Лиза качает головой, – но я очень устала в тот день, я почти сразу уснула.
– А дальше?
– Дальше я его ждала. Долго, но он не возвращался. Потом я услышала, как какие-то люди стучат в дверь, и вылезла через окно.
– Что с вами происходило потом?
Лиза некоторое время молчит.
– Я… я просто бродила. Мне было страшно снова возвращаться к больнице, я ходила ночью, потом нашла коробку под причалом, в ней было не так холодно.
Эллис кивает.
– Лиза, почему вы не обратились в полицию, когда поняли, что Верца нет слишком долго? Этот человек был добр к вам, вы могли бы сообщить о том, что он пропал. Вы же понимали, что он не мог оставить вас в собственном доме и не вернуться.
Лиза Карранса смотрит на него своими испуганными синими глазами.
– Что такое полиция, господин Эллис? – спрашивает она.
Эллис вылетает из комнаты допросов как пробка из бутылки, он проносится мимо Гайлес прямиком в туалетную комнату, мало заботясь о том, что подумает о его неожиданном маневре Статс-прокурор. Эллис открывает воду, умывается, потом дрожащими руками достает из кармана фляжку и делает несколько глотков, поджигает сигарету, затягивается и смотрит на свое отражение в зеркале. В зеркале отражается тип неопределенного возраста с редкими волосами соломенного цвета, красноватым лицом и безумным взглядом. Эллис докуривает сигарету, снова прикладывается к фляжке, потом пьет воду прямо из-под крана, приглаживает волосы и только после этого рискует вернуться к Гайлес.
Статс-прокурор все так же стоит в коридоре и смотрит на сжавшуюся в комок на стуле Лизу Карранса.
– Это ваша первая беседа с теми, кто в списках? – спрашивает она.
– Да, – Эллис снова закуривает.
– Тогда ваша реакция понятна, – Гайлес кивает. – Я бы на вашем месте так за нее не переживала: после того, как закончится расследование, ее необходимо будет передать обратно к Санктумам, она снова поселится в общине в статусе «падшей» – так они называют тех, кто не смог покончить с собой после смерти хозяина. В общем смысле слова с ней все будет в порядке.
Эллис все еще смотрит на девушку в комнате. Как же тебе не повезло: нашелся один добрый человек, да и тот не успел тебе помочь.
– Что дальше? – спрашивает Эллис.
Гайлес не отвечает. Она открывает дверь и входит в комнату для допросов.
После мужчины входит женщина. Лизе она сразу кажется странной: слишком красивая, ненастоящая какая-то. В отличие от господина Эллиса, женщина не представляется. Лиза чувствует облегчение – она почти ничего не поняла из того, что сказал Эллис, и ей от этого неловко.
– Кто был твоим хозяином? – женщина садится на стул напротив и закидывает ногу на ногу.
Лиза испуганно опускает голову. О Хозяине нельзя говорить, это первое и самое главное правило. То, что между Хозяином и тем, кто в Списках, остается между ними. Это главный закон. То, что Лиза увидела за месяц своей самостоятельной жизни, все больше и больше убеждает ее в том, что уж это правило точно имеет смысл.
– Кто был твоим хозяином? – женщина повторяет вопрос.
– Я не могу об этом говорить, – отвечает Лиза.
Женщина откидывается на спинку стула.
– Покажи плечо, – приказывает она.
Лиза покорно снимает куртку, потом стягивает через голову кофту – ту самую, старую и застиранную, которую ей дали в больнице. Теперь виден ее знак, когда-то яркий, а теперь темный – перечеркнутый линией позора.
Женщина поднимается и подходит к ней, она смотрит на знак всего несколько секунд, но они кажутся Лизе вечностью. Потом она подходит к двери.
– Кто вы? – спрашивает Лиза.
Женщина поворачивается к ней, и Лизу снова удивляет ее неестественная красота.
– Статс-прокурор Военной Стратегии СолаС полковник Шат Гайлес.
Она выходит. Лиза долго смотрит на закрывшуюся дверь. Она думает о том, что эта женщина по-настоящему красива, но вот ее имя не имеет никакого отношения к Хозяевам. До сегодняшнего дня Лиза ни разу не слышала ни про полицию, ни про эту Военную Стратегию СолаС, и она сомневается, что даже все ступени лестницы Философии смогут придать смысл этим загадочным словам. Но кое-что кажется ей действительно странным: если не Хозяева создали такое существо как Статс-прокурор Военной Стратегии СолаС полковник Шат Гайлес (что бы ни значили все эти слова), то, есть что-то еще, что способно созидать прекрасное в этом мире.
– Ну и что вам удалось выяснить? – спрашивает Эллис, когда Гайлес выходит из комнаты допросов.
– То, чьей собственностью она была, – отвечает Статс-прокурор. – Они клеймят своих слуг, для каждого хозяина клеймо разное. Лиза Карранса принадлежала к дому Ка-хнар, этот дом традиционно занимается внешними коммуникациями Санктумов, в том числе и их дипломатическими переговорами.
– Считаете, что мы близки к цели? – осторожно спрашивает Эллис.
– Ну, я считаю, что дом Ка-хнар – это обнадеживающее совпадение. Будь это какой-нибудь другой из их домов, пришлось бы дольше возиться. Вы когда-нибудь были за пределами планеты, Эллис?
Джон Эллис качает головой.
– Не доводилось.
– Тогда вас ждет новый опыт – мы с вами отправляемся на встречу с Санктумами.
Эллис смотрит ей в спину без особого энтузиазма.
Пока они летят к космопорту, Эллис засыпает, причем не столько из-за наполненного впечатлениями дня, а больше из-за того, что он лишнюю пару раз приложился к фляжке. Гайлес то ли не замечает маленькой слабости старшего следователя, то ли ей на это наплевать. Сны Эллису не снятся, его будит толчок, сопровождающий их приземление. Откуда-то появляется трап, по которому уже спускается Шат Гайлес. Эллис ковыляет следом. Снова на него обрушивается удушающая экваториальная жара. Он моментально потеет и всерьез беспокоится о том, что после второго такого испытания за день пахнуть от него будет отнюдь не розами. Он смотрит в спину Гайлес и приходит к выводу, что ей и на это наплевать. Пока, в общем-то, у них со Статс-прокурором все складывается лучше, чем он мог бы предположить при первой встрече.
Минут через пятнадцать они доходят до корабля, с Эллиса уже градом льет пот. Как только они входят внутрь, люк у них за спиной закрывается, внутри зажигается свет, опускается спасительная прохлада.
– У вас есть пилот или вы летаете сами? – вежливо спрашивает Эллис.
