Нулевой отсчет

скачать книгу бесплатно

– Вы не могли бы прихватить с собой Софию Абрамовну и отправиться по своим семейным делам вместе?

Я удивленно вскинул брови. Незаметно показал за спиной Лины два пальца. Двойное свидание? Ник кивнул.

Лина вопросительно посмотрела на меня. Я молча ожидал ее ответа.

– Хорошо, Никита Борисович, – сказала она ему, но смотрела при этом на меня. Я улыбнулся, положил руку на ее плечо, слегка поглаживая.

Перевел взгляд на парней. Кто-то улыбался, рассматривая нас с Линой, кто-то, как ни в чем не бывало, пил чай. Эх, я даже немного разочарован, что ли! Никаких криков, тычков в мою сторону, чрезмерного внимания к моим шрамам, обмороков, приглушенного шепота «Посмотрите какие у него шрамы! Фууу!». Возник вопрос, и чего я только так долго комплексовал по этому поводу? Почувствовал, как рука Лины скользнула по моему запястью, касаясь не прикрытой браслетом кожи. В месте соприкосновения разлилось приятное тепло. Тело мгновенно отозвалось. Черт, черт, черт! Еще не хватало весь день со стояком по офису бродить! А мне еще работать, между прочим!

Попытался не думать о девушке, доверчиво прислонившейся ко мне, и нежно поглаживающей мою руку. Нуу, хотя бы попытался! Через пять минут перед глазами заплясали звездочки. Возникла ассоциация с мультиками, когда над головой персонажа, увидевшего девушку своей мечты, кружились сердечки. Вот и у меня точь-в-точь. А все потому, что Лина едва заметно повернув руку, принялась поглаживать внутреннюю сторону ладони кончиками пальцев. Елки, я и не знал, что у меня там, оказывается, эрогенная зона. Лина выводила только ей одной известные узоры, едва заметно улыбаясь, и чуть склонив голову. Я же, прикрыв глаза, попытался сосредоточиться.

– Антон, когда освободишься, нужно съездить по поводу запчастей, – отвлек меня голос брата.

– Нужно, так нужно, – как можно спокойнее постарался сказать я. Залпом допив уже остывший кофе, встал. Чашка Каролины тоже была пуста.

– Каролина Эдуардовна, пойдемте, мне нужно обсудить с Вами кое-какие моменты, – сказал я, увлекая ее за собой из комнаты. В коридоре повернул направо, таща Лину на буксире. За спиной услышал смешки и чей-то громкий шепот:

– Теперь это так называется?

После чего раздался громкий смех.

– Я все слышал! – крикнул я на пороге своего кабинета. Посмотрел на Лину, она неуверенно переминалась с ноги на ногу. Подойдя к столу, собрал документы, сложил в рюкзак. Скорее всего, поедем с Никитой на машине, так что куртку и шлем оставил на вешалке. Просунул руки в лямки рюкзака, повернулся обратно к Лине.

– Ты во сколько планируешь домой ехать? – спросил я, медленно приближаясь.

– Я думаю к шести, – сказала она, облокотившись о дверь.

– Ладно, если я задержусь, то приеду уже к тебе. Хорошо? – улыбаясь, сказал я, переводя взгляд на ее губы.

– Хорошо, – робко ответила она, облизывая нижнюю губу. Мысли опять покинули мой мозг. Я положив руки на дверь по обе стороны от нее, начал медленно приближаться к ее лицу, не сводя взгляд с манящего рта.

– Антош, тебе не кажется, что мы немного торопимся? – прерывистым шепотом спросила она. Посмотрев в ее глаза, я серьезно сказал:

– Нет. А тебе?

– Нет, – улыбаясь, ответила она. Подняв руку, провела кончиками пальцев по моей щеке, остановилась на нижней губе. Я задержал дыхание, прикрыв глаза. Так бы и стоял, наслаждаясь ее ласковыми прикосновениями. Почувствовал ее нежный несмелый поцелуй. Еще неделю назад я и мечтать не мог о том, чтобы к ней прикоснуться, а сегодня она сама нежно целует меня! Сердце радостно застучало в грудной клетке, с каждым ударом разгоняя горячую кровь. Мои руки сами по себе легли на ее талию, крепче прижимая. Я сколько мог, пытался сдерживать уже готовую вот-вот вырваться из-под контроля страсть. Пытался не двигаться, позволяя ей нежно касаться моего рта. Меня хватило ровно на четыре секунды. До того момента, как почувствовал ее маленький язычок на своей нижней губе. Мозг отключился, страсть прорвала последние барьеры.

Глава 5

Каролина

Я сама не могла поверить, что поцеловала его! ЕГО! Просто привстала на носочки, и коснулась его губ. Он продолжал нежно держать меня за талию, но его губы не двигались. Я не ожидала подобного. Я его тут САМА целую, а он не отвечает. Боже мой, стыдно-то как! Нуу, терять-то уже все равно нечего. Провела языком по его нижней губе. Ему может быть и пофиг, а мне ужасно приятно!

Не поняла, как оказалась крепко прижата к двери. Антон, подтянув меня выше, и прижимая к двери всем телом, страстно целовал мои губы. Я не менее страстно отвечала на его поцелуй. О каких-то мыслях, тем более разумных, оставалось только мечтать. Обжигающие прикосновения горячих ладоней, прикосновения властных, но нежных губ отгородили меня от внешнего мира. Я вздрогнула, когда его горячее дыхание коснулось моей шеи, разгоняя жар по всему телу до кончиков пальцев. Я крепко вцепилась руками в его плечи, ища поддержки. Ноги уже давно меня не слушались.

– Боже, что же ты со мной делаешь?! – едва разобрала его приглушенный шепот, – Нет. Не так, не здесь!

Он попытался отстраниться, я не была готова его отпустить, пока не готова. Я крепче прижалась к нему, закинув ноги ему на талию. Сквозь ткань джинс почувствовала его возбуждение. Господи, хорошо, что мама меня не видит, ей было бы очень стыдно за меня! А плевать! Я так долго ждала, когда он хотя бы просто улыбнется только мне своей голливудской улыбкой! А тут поцелуй! Еще и какой!

– Нужно остановится, – простонал он, но тело его говорило о другом. Он крепче прижимал меня к себе, подхватив под ягодицы. Почувствовала движение, не открывая глаз, продолжала страстно целовать его лицо, шею, гладя руками плечи, спину, затылок. Услышала шорох бумаги, через мгновение ощутила прохладную поверхность стола. Резко открыла глаза. Замерла. Во все глаза смотрела на раскрасневшееся лицо Антона. Глаза горят, на губах моя помада. Он, прислонившись своим лбом к моему, тяжело дышал.

– Прости, не сдержался, – ласково проговорил он. Я хихикнула. Немного поерзала, пытаясь сдвинуть какую-то штуку, впившуюся в поясницу.

– Не делай так, – со стоном попросил он.

– Как? – удивилась я.

Антон едва ощутимо пошевелил бедрами.

– Так!

Я покраснела, из горла вырвался стон.

– Прости, просто мне что-то впилось в спину, – сказала я, краснея.

Антон приподнял меня, вытащил степлер, легко отбросил его на пол.

Дверь без стука открылась. Я готова была провалиться сквозь землю, ну или на крайний случай спрятаться под столом. Занятная картина получилось. Я лежу на столе, обхватив талию Антона ногами, а он наваливается на меня сверху, обнимая за филейные части. Его лицо все измазано моей помадой. Мои волосы растрепаны. Я бросила виноватый взгляд на вошедшего, Большой Босс стоял, держась за ручку.

– Антоха, по коням! – прокричал Никита, – И имейте совесть!

Я уже была готова писать заявление об увольнении.

Антон, не отрываясь от меня, бросил хмурый взгляд на стоящего в дверях брата.

Тем временем Никита продолжил:

– Жалюзи хотя бы в следующий раз закройте! – кивнул он в сторону окна, ведущего в торговый зал, – Это конечно офигительная рекламная идея и несколько смелый пиар-ход, но как-то не привычно.

Антон выпрямившись, нахмурился. Помог мне подняться, я тщательно прятала взгляд от шефа.

Антон выглянул из кабинета, всем находящимся в зале очень хорошо просматривался его кабинет. Хорошо, что клиентов еще не было, только продавцы-консультанты, молодые парни. Они стояли с отвисшими челюстями.

– Концерт окончен, кыш по местам! – гаркнул Антон. Те быстренько разбежались. Вернувшись в кабинет, он задвинул жалюзи. Посмотрел на меня. Я стояла возле стола, боясь смотреть на Никиту. Антон подошел ко мне, нежно обнял за плечи, прижав к себе, прошептал:

– Ну зато они теперь не будут с тобой заигрывать. Давно хотел им всем двинуть по зубам!

Я не верила своим ушам! Нас застукали, сегодня же будет знать весь офис, сервис и Бог знает кто еще, а ему хоть бы хны!

– Ладно, я поехал, вечером у нас свидание! Не забыла? – продолжал он, я отрицательно покачала головой. Забудешь такое! – Буду скучать!

Поцеловав меня, он, поправив рюкзак, который все это время оставался на его спине, пошел к выходу. Никита, посмотрев на меня, вышел следом.

Я пошла в свой кабинет. Через час мне позвонил Большой Босс, вызвал к себе на ковер. Ну, все! Пора искать новую работу! Я оглядела кабинет. Буду скучать, привыкла я уже. Да и коллектив хороший. Вздохнув, посмотрела в зеркало. Прихватив телефон, пошла на казнь.

Дверь кабинета была открыта. Шеф сидел в своем кресле. Я вошла, он указал на дверь, я прикрыла ее.

– Садитесь, Каролина Эдуардовна, – вежливо сказал он.

Я присела. Он встал из кресла, обойдя стол. Присел на его край. Свесив одну ногу и скрестив руки на груди.

– Я хотел поговорить о…

– Это я виновата! – выпалила я, – Антон не причем!

– В смысле? – серьезно спросил шеф.

– Это я целовала его. Так что, не ругайтесь с ним! Вы же братья! А я… а я все понимаю. Я завтра подыщу замену, и даже месяц не буду отрабатывать и компенсации не буду просить!

– Каролина, ты уволиться решила?

– Ну да, Вы же меня поэтому позвали, – сказала я, поднимая на него взгляд. Никита сидел, слегка улыбаясь.

– Каролина Эдуардовна! Боюсь, если Вы уволитесь, Антоха меня порвет как Тузик грелку, – рассмеялся он. – Вы оба взрослые люди. Делайте что хотите, главное, чтобы бизнес не страдал. И в следующий раз закрывайте окна и двери. Я тебя позвал по другому поводу. Ты же одна живешь?

Я кивнула. С чего такое любопытство?

– Знаешь, у меня к тебе просьба. Ты только сперва подумай, потом ответ скажешь. В общем так: мне кажется, что Сони негде жить. Но она гордая, ни за что не признается. Ты бы, может быть, с ней поговорила, подружились бы вы. Она же тебе понравилась?

Шеф как-то растерянно все это говорил. Я улыбнулась. Да, Соня мне действительно понравилась, а подруг у меня нет, была одна, да и та увела у меня парня. Так что, обычно после работы время провожу дома, перед телевизором.

– Хорошо. И, Никита Борисович, я это делаю не потому, что Вы попросили, а потому, что Соня мне действительно понравилась. Квартира у меня трехкомнатная, места хватит, – улыбнулась я, вставая, – Что-нибудь еще?

Он отрицательно покачал головой. Уже подходя к двери, услышала тихий голос Никиты:

– Лин, я очень рад, что вы с Антоном вместе, – я обернулась, удивленно посмотрела на шефа, тот задумчиво смотрел на фотографию, висевшую на стене.

– Ты знаешь, что Антон попал в аварию на своем байке? – тихо спросил он меня.

– Да, – ответила я, – Думаю, что поэтому он не садится за руль, и стесняется шрамов.

– Стеснялся, Лин, стеснялся. Не знаю, что там у вас произошло вчера, но спасибо тебе. И у меня к тебе еще одна просьба, – сказал Никита, вставая, – Будь рядом с ним, ты ему небезразлична.

– Правда? – радостно спросила я, потом смутившись, покраснела.

– Правда. Хочешь, расскажу страшную тайну? – спросил Никита, рассмеявшись, я кивнула, – С тех пор, как ты пришла к нам на работу, он все ходил вокруг тебя, не решаясь пригласить куда-нибудь. Мы с ребятами уже откровенно над ним прикалывались. Ты только Антону не говори, что я проболтался. Ладно?

Я согласно кивнула. Ну как понять этих мужчин? Ладно, я – скромная девушка, юная, неопытная почти, но он-то, он! Уж точно не мальчик, и ходил вокруг да около полгода!

Выйдя из кабинета шефа, отправилась к себе. Работа абсолютно не продвигалась. Перед глазами стояла картинка, как мы целовались. Улыбающееся лицо Антона, его руки, губы… Так, а если он еще полгода будет ждать, прежде чем перевести наши отношения на другой уровень? Я, конечно, все понимаю, поцелуи поцелуями, но… Ждать еще полгода мне не улыбалось. Ну что ж, будем принимать кардинальные меры! Следующие два часа я мысленно перебирала весь свой гардероб.

От очередной попытки поработать меня отвлек сигнал телефона. Пришла ммска. Открыла, на меня смотрел Антон, скорчивший смешную рожицу и надпись «Достали эти переговоры». Следом прилетела еще одна фотка, Антон уже нежно улыбался, глядя в камеру, и надпись «Скучаю по тебе, сильно-сильно». Я счастливо вздохнула. Ну, все, Антон! Держись, вечером тебя будут соблазнять девичьим телом! И попробуй только отвертеться!

Глава 6

Соня

– Софочка, – услышала я мужской голос, – Пойдем, я тебе задание дам.

Я посмотрела на старичка, похожего на персонажа из мультика. Семен Семенович, кажется. Послушно потопала следом. Мы подошли к Субару. Оглядев машину, тихо прошептала:

– Красивая малышка!

Семен Семеныч согласно кивнул.

– Ключи в зажигании, масло менять пора. Справишься?

Я согласно кивнула. Обходя машину, ласково провела по передней двери, по капоту.

– Красавица, и чья же ты? – тихо, прошептала я. Горло сегодня болело так, что говорить не хотелось совершенно. Но на новом месте работы пришлось со всеми знакомиться. Я окинула взглядом бокс. Чисто, уютно, привычный запах масла и бензина успокаивал. Взгляд остановился на оборудовании, даа, такое мне и не снилось. Чего стоит один подъемник, это вам не яма, где мне приходилось крутить гайки последние полгода. С содроганием вспомнила своего прежнего работодателя. Маленький уродливый гоблин, возомнивший себя пупом земли. С каким удовольствием я бы его сама подвесила за какой-нибудь жизненно важный орган, но нельзя было. А все спасибо брату, родному и единственному! Пусть только появится на горизонте! Подставы от родного брата я ожидала в последнюю очередь, примерно следом за концом света. А тут, нате вам, конец света не наступил, а брат, скинув на меня свои долги, скрылся. И даже не предупредил. Нет, вернее предупредил, когда в мою однокомнатную квартирку явились два амбала с требованием денег в размере суммы, которая мне могла только присниться. Если очень сильно экономить с моей тогдашней зарплатой, долг отрабатывать пришлось бы, ну скажем так, лет пять. Пришлось продать квартиру, машину, но все равно не хватало. Оставалась пятая часть. И однажды вечером, когда я возилась в очередной машине, пытаясь быстрее закончить ремонт, ко мне в бокс явились те самые амбалы. Передали привет от своего босса. "Привет" мне очень запомнился, такого ужаса я не испытывала ни разу в жизни. И боли тоже. Уходя, вышибалы сказали, что я им должна быть благодарна за то, что не ломали руки, ими мне еще работать, и не изнасиловали. Не хотелось им пачкаться в масле, которым была заляпана моя одежда. Спасибо и на этом! Вспомнила, как заняла деньги у того урода, как он постоянно меня домогался, избивал от бессильной злобы. Проблемы у него были, импотенцией называются. Он естественно страдал, бедняга! Но после очередного избиения моей персоны, обычно успокаивался.

Теперь мой долг перекупил другой. Я вспомнила, как увидела его в первый раз. Он принял меня за мальчишку. Не удивительно, обычно девушкам не очень доверяют в плане ремонта техники. Поэтому, на работе всегда носила грязный комбинезон неопределенного размера и кепку.

Никита Борисович Догелев. Что-то я о нем слышала, но хоть убей, не помню. Его брат учился с Давидом в одном классе. Может быть, от Давида? Да нет, вроде бы. Ладно, потом об этом подумаю.

Вспомнила, как утром Никита пригласил меня пить чай с ребятами. Никита. Он красивый, сильный, за спиной такого мужчины можно укрыться от любых невзгод. Уж он бы точно не оставил долги своей младшей сестренке и не слинял в неизвестном направлении.

В горле опять появилось сильное жжение. Обычно помогал горячий чай. С машиной я уже почти закончила. Думаю, пятиминутный перерыв можно себе позволить. Подошла к своей сумке с вещами. Тоскливо посмотрела. Вот и все что у меня осталось от дома. Спортивная сумка средних размеров, в ней пара джинсов, два свитера, несколько футболок, нижнее белье, фотографии и термос с горячим чаем. Я посмотрела на фотографию отца. Он улыбался, обнимая маму. Этой фотографии уже десять лет. Маленький кусочек картона – все, что осталось от родителей. Да еще старенький набор инструментов отца. Самое мое большое богатство. Не в плане денег, а в плане памяти. Папа всегда был повернут на машинах, перебирал их, возился постоянно. Мама часто ворчала, говорила, что ужасно ревнует к этим железякам. У всех мужья как мужья, если и изменяют, то с соседками, например. А отец все свободное время проводил со своей 'любовницей', так мама называла старенькую "Победу" отца. После школы я каждый день ему помогала, натирала запчасти до блеска, смазывала маслом. Всему, что умею сейчас, научил меня папа. Вспомнилось, как в последний раз пришла к отцу в гараж. В тот день нас отпустили раньше, учительница заболела. Я, не заходя домой, побежала к отцу. Он лежал под машиной. Поздоровалась, в ответ тишина. Подошла ближе и увидела, что папа без сознания. Побежала домой, вызвать скорую. До больницы отца не довезли. Инфаркт. Мама после смерти отца слегла. Не смогла без него. Через год я, похоронив маму, продала квартиру, разделила деньги поровну с братом и купила себе однокомнатную квартиру, а затем устроилась в мастерскую, помощником механика. Хотела пойти учиться, но денег не хватало. На стипендию, к сожалению, не проживешь. Брат тогда пропал. Через два года появился, переночевал и свалил. На утро выяснилось, что мои сбережения, которые я откладывала на покупку новой машины, бесследно исчезли. Через полгода на меня свалилось негаданное счастье в виде долга. А братишка так и не явился. Гад! Знать бы, где искать, давно бы прибила. Мы, конечно, родственники, да и деньги не главное. Но "благодаря" моему брату, голос у меня теперь как у заядлого курильщика. Когда пришли за долгом, я с дуру принялась сопротивляться. Получила по шее, в прямом смысле. И парниша, тот, что был выше ростом, схватил меня за горло. Думала придушит. А тот только легонько так сдавил. Следы от его пальцев исчезали долго. Потом хозяин-гоблин, предоставив мне ссуду, на радостях начал меня грязно домогаться. С непривычки я разоралась, да так, что сорвала голос. Крики мои ему, видите ли, не понравились, и он по примеру амбалов, принялся меня душить. Вот с тех самых пор, говорить мне больно. А о пении речи вообще не идет.

Достав термос, налила себе чай, продолжая предаваться воспоминаниям.

Гоблин разрешал мне иногда ночевать в боксе. Примерно раз в неделю ночевала у соседки, бабы Маши. Приятная старушка, накормит, обогреет. Да только дольше одного дня у нее тоже нельзя оставаться. Сынок-наркоша иногда буянит. Спать с ним я отказалась, так что когда он не под "кайфом", к бабе Маше я ни ногой. Вчера ночевала у нее. Не могла же я сказать своему новому боссу, что живу в боксе. Тяжело вздохнула. Иногда рыдать хотелось от отчаяния, но для меня это не позволительная роскошь, впрочем, как и покупка новой одежды.