скачать книгу бесплатно
– Мерзкая тварь, – проговорила я. Развернулась и вышла из дамской уборной. Спустя секунду встретила официанта с подносом. Схватила стакан, первый попавшийся. Залпом осушила его. Кажется, виски. Не специалист я, но гадкий вкус во рту подсказал, что так оно и есть.
– Дожились, – пробормотала я, – Колеса, теперь вискарь. Жесть.
Почувствовала широкую и сильную ладонь на своем плече. Стремительно, одним рывком меня повернули на сто восемьдесят градусов. Закачалась, будто чумная. Зал завертелся. А перед глазами стояло разъяренное лицо старшего брата, упрямо сжатые губы. Он что-то говорил мне, тряся будто тряпичную куклу. А я могла только смотреть на него. Да, вот так, в последний раз. Глаза начали закрываться сами собой. Держать их открытыми желания не было. Манящая освободительная пустота завораживала. В последний момент открыла глаза.
– Прощай, – шепнула я, и усилием воли подняла ладонь, коснулась упрямого подбородка, провела по щеке. Рука безвольно упала. Отчаяние и страх увидела в его глазах. Он стремительно поднял меня на руки и побежал. Куда? Зачем? Не интересно. Положила голову на его грудь, закрыла глаза, вдыхая аромат его одеколона. Слышала, как быстро колотится его сердце, тук-тук, принося покой.
– Глаза не закрывай, – вдруг донесся до меня крик брата. Улыбнулась. Командует.
– Кому говорю! – продолжал кричать он. Послушно разомкнула веки. Я ведь ни в чем не могу ему отказать. Мы сидели в его машине, Ас, открыв бутылку с водой, всыпал в нее через горлышко какой-то порошок.
– Пей, живо! – велел он. Отмахнулась. Зачем?
Брат с силой разжал мой рот, и начал вливать противную жидкость. Голова уже кружилась, ужасно хотелось спать.
– Ну, давай, давай! – рычал брат, а я сопротивлялась, пытаясь отстраниться от него. Спустя секунду услышала голос любимого. Надломленный, хриплый.
– Маленькая моя, родная, ну, пожалуйста, – уже не приказывал он, – Подумай о маме, о папе.
Я и думаю о них, хотелось ответить мне, но не было сил.
– Не стоит он этого, как ты не поймешь! – вдруг закричал Ас. Открыла глаза. Улыбнулась. Преодолевая ватную паутину, окутавшую меня словно коконом, подняла руку. Провела по лицу любимого.
– Он стоит, – шепнула я, – Стоит.
Ас, перехватив мои пальцы, прижался к ним губами. Поняла, что у меня уже начались галлюцинации. Иначе, почему во взгляде любимого столько боли и совсем не братских чувств?
– Ради меня, Эльфенок, – хриплый надломленный голос тоже мне чудился, наверное, – Я ведь не смогу…
Хороший мой замолчал, а я послушно открыв рот, пила противную горькую жидкость. Брат, что-то шепча совершенно неразборчиво, поглаживал меня по спине. Поддерживал, пока меня рвало. Отводил волосы, сжимал за плечи, гладил макушку. Потом, прижав меня к своей груди, закутал в пиджак и усадил обратно в машину. Провалилась в долгожданное забытье, а перед глазами все еще стояло испуганное и обреченное лицо брата.
* * *
Очнулась, когда за окном было совсем светло. Села в кровати. Рядом поверх покрывала лежал любимый. Спал на боку, подложив ладонь под щеку. Стыд и отвращение раздирали меня изнутри. Ничего по-человечески сделать не могу. Попытка суицида так и осталась попыткой. Значит, не судьба, и пытаться больше не стоит.
Брат пошевелился, провел рукой по лицу. Открыл глаза, будто почувствовав, что я не сплю. Расстегнутая рубашка, выпущенная из брюк. Взъерошенный ежик на голове. Хмурый взгляд.
– Слушай меня внимательно, – зло и отрывисто проговорил брат, – Еще раз даже в мыслях допустишь подобное, я тебя так отшлепаю, что сидеть месяц не сможешь. Поняла?
Я молчала, отводя взгляд и кутаясь в одеяло.
Ас, придвинувшись ближе ко мне, обхватил за плечи, встряхнул так, что зубы выдали чечетку.
– Кивни, если уяснила! – потребовал он. Кивнула, выхода ведь в любом случае нет.
– Теперь ты мне рассказываешь подробности, – также грозно начал брат, – А я подумаю, оставить ли этому уроду хотя бы одну кость целой.
Я все еще молчала.
– Ас, отстань, – прошептала я, пытаясь оттолкнуть его руки от себя. Но брат был неумолим.
– Кто он? – не унимался любимый.
– Кто? – не поняла я.
Мой хороший замолчал, несколько минут всматривался в мое лицо, не позволяя отстраниться.
– Пару месяцев назад мама сказала, что ты будто бы влюбилась в какого-то парня, – чуть хриплым голосом начал говорить брат, – Сказала, что ты задумчивая, рассеянная. Утверждает, что признаки влюбленности на лицо.
Я только хмыкнула. Мама!
– Кто он, Эльфенок? – уже мягче проговорил Ас, – Расскажи мне, пожалуйста. Он что-то сделал? Что-то что тебе не понравилось?
Ас уговаривал, просил, угрожал, а я все молчала. Его голос, его присутствие согревали меня. А больше мне ничего и не нужно. Никто не нужен.
– Забудь, – попросила я.
Брат встал с кровати, начал вытаптывать в мягком и пушистом ковре спальни дорожку, мечась из угла в угол будто хищник. Вздрогнула, услышав глухой удар кулаком в стену.
– Где телефон? – потребовал брат. Махнула в сторону сумочки.
Ас извлек сотовый. Снять с блокировки не мог, не зная пароля.
– Какой PIN-код? – грозно спросил он. Нервно хихикнула, без слов предлагая догадаться самому. Когда попытки Аса разблокировать аппарат остались безуспешными, брат, рыкнув, присел возле меня на колени.
– Скажи, Эльфенок, – начал спокойно он, но видела, что оставаться невозмутимым ему дорого стоит, – Я ведь могу отвезти его к спецу. Просто время терять не хочется.
– День рождения, глупый, – прошептала я, отворачиваясь от него и ложась на другой бок.
– Не ври, я набирал уже! – почти теряя терпение, сказал брат.
– Твой, – тихо шепнула я.
Брат ввел заветные цифры. Услышала, как он нажимает по клавишам. И слова:
– Ты, мразь, обидевшая мою сестру? – грозный рык, от которого мурашки побежали по коже.
Подпрыгнула на кровати. Он что, собрался каждому абоненту из телефонной книги звонить? Ринулась к брату, собираясь отобрать телефон. Но любые попытки были пресечены, с легкостью. Одной рукой он удерживал меня, второй прижимал телефон к уху.
– Ас, – взмолилась я, – Я сама все расскажу!
Любимый сбросил вызов. И вручил мне сотовый. Быстро нажала на клавишу, чтобы просмотреть последний вызов. Мама?
– Ты чего, маме звонил? – опешила я, вспоминая тон, которым он разговаривал.
– Никому я не звонил, – как-то устало произнес брат.
– Как тебе не стыдно меня обманывать? – Укоризненно проговорила я, обиженно смотря на него, – Совести совсем нет!
– А у тебя совесть есть? – вдруг заорал Ас, – Ты вообще представляешь, что едва не произошло? Ты подумала, как я родителям буду в глаза смотреть? Что я им скажу? Как вообще буду жить дальше?
Брат кричал, с каждым словом приходя в бешенство все больше.
Я смотрела на него, его буйство, не могла отвести взгляд. Даже моргнуть. Ас сокрушался, смотря на меня абсолютно диким взглядом, в котором был упрек. Когда ярость достигла предела, он принялся швырять все вокруг, круша и ломая мебель в щепки. Я отступила к кровати, сжалась в комочек на середине постели, но все равно не могла отвести взгляда от любимого.
Спустя какое-то время, Ас устало прислонился к стене. Съехал по ней вниз, уперев лоб в согнутые колени. Подалась вперед, чувствуя какое-то дикое отчаяние, исходившее от него. Внезапно он поднял голову, впился в меня взглядом.
– Я ведь… – начал он обреченно, умолк, – А ты…
Спрятал лицо в ладони. Слышала его хриплое рваное дыхание.
Осторожно поднялась на ноги, нетвердой походкой приблизилась к любимому. Протянув руку, прикоснулась к его волосам. Пальцы дрожали. В глазах стояли слезы.
Ас, оперся затылком о стену. Убрал руки с лица. Мгновение он смотрел на меня. Одно резкое движение, и он, обхватив меня за ноги, придвинул к себе. Уткнулся лбом в мои колени. Обхватил руками, до боли сжимая, стискивая. Зарылась пальцами в его волосы. Мне бы оттолкнуть его, но нет. Сил не было. Только крепче обхватывала его голову, гладила плечи.
Никто не произнес ни слова. Так мы и сидели, боясь сказать хоть что-то, прижимаясь друг к другу, чувствуя неимоверную потребность друг в друге.
Почувствовала, как по щекам текут слезы. Спустя вечность, брат поднял голову. Мириады эмоций разрывали его душу, в глазах плескался страх, обреченность и что-то еще вперемешку с нежностью. Ас, закрыл глаза, и потянул меня вниз, к себе на колени. Послушно села, устроила голову на его груди. Руками обхватила сильный торс, гладила спину. Чувствовала, как его губы прижимаются к моим волосам. В этот день никто из нас не сказал ни слова. А вечером брату нужно было улетать на очередные соревнования. Я села за руль его автомобиля и повезла его в аэропорт. По пути мы заехали к родителям. Титанические усилия прилагала для того, чтобы казаться беззаботной девятнадцатилетней девушкой, старалась не показывать, что в моей душе царит хаос. Ас тоже молчал, улыбался родителям, а когда они отворачивались, грустно смотрел на меня. А я видела, как он до хруста сжимал кулаки. И не знала, что теперь думать. Столько недосказанности теперь после этой ночи. И была не уверенна, нужно ли все прояснять.
Объявили посадку на рейс брата. Я стояла около него, с силой сжимая ключи от автомобиля в руках. Взгляд то и дело возвращался к напряженной фигуре брата. Услышала его глубокий вздох, будто бы он хотел успокоиться. Повернулся ко мне. Открытый взгляд устремлен в мои глаза.
– Ас, я… – начала говорить, но любимый, подойдя ближе, почти вплотную, бросил сумку на пол, обнял своими большими ладонями мое лицо, заставляя молчать. Одну единственную долгую минуту он смотрел в мои глаза. На секунду зажмурился.
– Я вернусь через неделю, – хрипло сказал он, – Встреть меня, пожалуйста, тут.
Он открыл глаза. Казалось, простая просьба, которая раньше многократно слетала с его губ, далась ему нелегко.
– Хорошо, – пообещала я.
– И обещай, что с тобой ничего не случится, пока меня не будет, – потребовал Ас.
Я молчала. От нежности в его голосе перехватило дыхание, говорить не могла.
– Пообещай, пожалуйста, – попросил любимый.
– Хорошо, – хрипло пообещала я. Брат вновь зажмурился на мгновение и прижался губами к моему лбу. Вроде бы вполне невинное касание, но чрезмерно много было в нем горечи, тоски и ласки одновременно.
Ас, на мгновение крепко-крепко прижал меня к себе, приподняв над полом. И в следующую секунду, поставив обратно, схватил сумку и, не оглядываясь, скрылся в толпе.
– Не плачь, милая, – услышала рядом незнакомый голос. Повернув голову, увидела хрупкую старушку в соломенной шляпке. Та внимательно смотрела на меня.
– Муж вернется, – сказала она, – Он тебя очень сильно любит. Это видно.
Горько улыбнулась, если бы только ее слова оказались правдой. Но…
Старушка похлопала меня по плечу.
– Он не муж мне, – прошептала я.
– У всех свои недостатки, – улыбнулась старушка, – Понимаю, просьба не совсем обычная, – услышала ее ласковый голос, будто она обращалась к родной внучке, а не к незнакомому человеку, – Здесь есть кафе, не составишь мне компанию?
Стерла слезы ладонью. Кивнула. Почему-то старушка внушала мне доверие.
Мы прошли в кафе, расположенное в другом конце зала. Из окна было видно, как в небо поднимается самолет с моим храбрым львом на борту.
– Знаешь, в твоем возрасте я тоже любила, – вдруг начала рассказывать старушка, представившись Амалией Павловной, – Я была молода, наивна, считала, что все, что имею – вечно. Не ценила то, что было. Муж носил меня на руках, а я считала, что это все норма. Нос задирала, а он только смеялся. Бегал за мной, ухаживал красиво.
Старушка замолчала, отпивая чай из чашки, принесенной официантом. Я последовала ее примеру.
– Я родила дочку, все казалось прекрасным, муж был счастлив, а потом все исчезло, – старушка грустно улыбнулась, будто бы возвращаясь в прошлое, – Муж с дочкой полетел к родителям. Я должна была приехать позже, с работы меня не отпускали. А через пять часов мне сообщили, что их больше нет. Сегодня ровно тридцать лет как их нет со мной.
Старушка замолчала, накрыла ладонью мою руку, лежавшую на столике.
– Ты прости, что я тебе это все рассказываю, – сказала она, – Просто цените то, что имеете.
– Амалия Павловна, – прошептала я, – У меня все совсем по-другому.
Я, плача поведала незнакомому человеку все как было на самом деле. Она внимательно слушала, не перебивая. Когда слезы высохли, а моя история подошла к концу, старушка отпила чай.
– Ты его любишь? – спросила она. Я кивнула, не задумываясь, – А он знает о твоих чувствах?
– Нет, – прошептала я.
– Тогда скажи ему, пока не поздно, – посоветовала она, – А дальше вместе найдете выход. Мальчик производит впечатление смышленого человека. Доверься ему.
Расплакалась. Торопливо вынула телефон из кармана джинсов, собираясь позвонить любимому.
Опомнилась.
– Он в самолете, – горько проговорила я, – Отключил телефон.
Сотовый выпал из рук, с тихим стуком ударяясь о столик, а я, спрятав лицо в ладони, в который раз разрыдалась.
Старушка утешала меня, поглаживая по спине. Услышала сквозь рыдания звонок мобильного. Не глядя на экран, ответила на вызов.
– Эльвира, – услышала я тихий, хриплый, полный тоски и страданий голос, самый любимый на всем белом свете, – Я знаю, ты можешь возненавидеть меня. Я все пойму. Я исчезну, уеду. Ты больше никогда меня не увидишь, но я не могу больше молчать. Ты слышишь меня?
Горло перехватил спазм, но я, превозмогая боль, прошептала тихое «да», боясь и надеясь услышать его следующие слова.
– Эльфенок, – почти простонал любимый в трубку с мукой в голосе, – Я люблю тебя. Безумно люблю.
Секунду он молчал. А я плакала, и улыбалась сквозь слезы.
– Я не буду беспокоить тебя, – также хрипло продолжал говорить любимый, – С родителями сам поговорю. Скажу что контракт за границей. Это все не важно. Я просто не могу больше так…
– Я люблю тебя, – прорыдала я в трубку, не давая ему договорить, – Люблю.
Я уже плакала в голос, понимая, что рыданиями заставляю страдать любимого еще больше. Слышала его хриплое дыхание, ласкавшее слух. Представляла, как он сейчас сидит в кресле самолета, закрыв глаза. Скорее всего, одной рукой он сжимает телефон, а пальцами другой руки давит на переносицу. Он всегда так делает, когда волнуется или нервничает.
