скачать книгу бесплатно
Огненным смерчем, способным уничтожить все препятствия на своем пути.
Только о таком обычно не говорят вслух. Вот я и помалкивал.
А в доме Патрика вообще старался рта лишний раз не раскрывать. Тем более что моего соперника здесь любили как родного сына, и, брякни я про него чего лишнего, едва ли снискал бы одобрение.
Но иногда молчать было решительно невозможно.
– Да отстань ты от меня, дубина! С кузеном своим иди нянчиться! – рявкнул я и позволил рукаву вспыхнуть ярким пламенем.
Принц отшатнулся испуганно, уставился на свою ладонь в изумлении. Конечно же, на ней не осталось и самого малого следа огня: я вовсе не собирался причинять ему боль или портить свою новую одежду. Просто хотел показать этому паршивцу, что у меня тоже есть зубы. И воля делать то, что я хочу. А не он.
За завтраком Фарр молчал. Обычно наследник предпочитал махать языком направо и налево, да еще меня задеть обязательно. Но не сегодня. Единственным звуком, исходящим с его стороны, был угрюмый стук ложки о миску. Я не мог различать выражения лиц, однако знал наверняка, что у Фарра физиономия стала темнее, чем бок у наковальни.
Можно сколько угодно колотить песочный куль, но выбить из себя гнев не так-то просто. Он сочился сквозь наши поры и заполнял все вокруг. Даже говорливые кухарки притихли и предпочли заняться своими делами подальше от обеденного стола.
Я прекрасно понимал, о чем думает этот королевский сынок, привыкший получать то, что ему хочется. С каждой минутой его молчание становилось все тяжелее, а решимость вскочить и бежать к конюшне все ощутимее.
– Это плохая идея, – брякнул я зачем-то. – Она будет в бешенстве.
Молчание стало горячим и острым, как раскаленное в горне лезвие.
Мы много о чем говорили за минувшие недели. Но никогда про Айну. Никогда про то, что мы оба чувствовали рядом с ней.
И без нее.
По правде сказать, я все равно не верил до конца, что она останется со мной. Я желал этого столь сильно… Сильнее, чем забыть гнусную рожу Кешта. Сильнее, чем вновь стать зрячим. Но понимал, как глупо надеяться на подобное чудо. И потому каждый день рядом с ней был для меня подарком, хотя ни разу больше после возвращения из Феррестре она не позволила мне остаться с ней на ночь.
Обнаружив, что Айна ушла, я испытал такую боль, от которой на несколько мгновений остановилось сердце, а глаза вновь ослепли. Но я был готов к этой боли. С самого начала был к ней готов. Не мог же я, в самом деле, рассчитывать, что это счастье отпущено мне надолго.
А вот Фарр думал иначе. Он-то привык считать себя самым желанным гостем в ее сердце. Пока не увидел рядом с ней меня. Бедный глупенький принц. К таким разочарованиям жизнь его не готовила.
Иногда быть подзаборной собакой гораздо легче.
Я встал из-за стола, не дожидаясь, пока Высочество найдет слова, чтобы ударить ими побольнее. Наверху в своем кабинете меня уже ждал Патрик, и я отчетливо слышал его мысленный зов. Судя по всему, он не считал отъезд Айны достаточно веской причиной, чтобы отложить наши занятия.
Оставив Фарра наедине с яростным желанием сорваться и бежать вслед за Айной, я молча вышел из кухни. Не могу сказать, будто сделал это легко: в душе извивался червем ядовитый страх, что мой соперник окажется быстрее, умнее и удачливее. Что он сумеет почуять след и догнать Айну. А там уж пустит в ход все свое безграничное обаяние, перед которым так трудно устоять. Но я понимал, как мало тут зависит от меня: никакие слова и действия не остановят человека, привыкшего всегда добиваться своего. А сам я не мог покинуть Янтарный Утес – не с такими глазами. К тому же знал, что Айна не простит мне подобной дерзости. Если она даже кольцо оставила, значит, точно не хотела, чтобы ее искали.
Я поднялся уже до середины главной лестницы, когда навстречу мне спорхнула юная Аннис. Узнать ее было просто: такую легкую поступь и нежный аромат имел только один человек во дворце.
– Лиан! – воскликнула она радостно. – Вот ты где! Отец просил тебя зайти к нему.
– Знаю. – Рядом с этой девочкой я всегда чувствовал себя грязным уродцем и боялся даже дышать в ее сторону. Мне казалось, мрак, живущий в моей душе, может коснуться ее и осквернить это невинное создание. Боялся, что проклятие Даэлов вырвется наружу из моих глаз или рук и навсегда изменит судьбу той, которая никогда не знала настоящего зла. – Уже иду. Спасибо.
Я хотел осторожно обойти ее, но девчонка ухватила меня за руку и потащила наверх. Ну точь-в-точь ее несносный кузен.
– Я уже не слепой, Аннис.
– Ага, – весело выдохнула она. – Конечно. Только ходишь очень медленно.
– Я просто не торопился.
– Лиан, ты такой забавный! – Она звонко рассмеялась, ничуть мне не поверив. А я едва рот не раскрыл от изумления. Забавный? М-да. Похоже девочке никто не рассказывал про мое темное прошлое.
Аннис словно услышала мои мысли, замерла и обронила с деланой небрежностью:
– Извини, если обидела. Мне известно, что ты сильный колдун и злить тебя не стоит. Отец говорил. И чтобы я на тебя глаза не складывала, говорил тоже. Но я ж не дура, знаю, что ты Айну любишь.
От этих слов я чуть языком не подавился. Однако, славные беседы ведет его высочество принц Патрик со своими детьми!
Прежде, чем мне удалось прийти в себя, Аннис ошарашила меня новым вопросом:
– А правда, что вы с Фарром хотели убить друг друга?
Проклятье! Тут не то что языком подавишься – вовсе рот закаменеет.
К счастью, лестница как раз кончилась, а дверь кабинета была совсем рядом.
– Ты милый, – сказала Аннис, не дождавшись от меня ответов. – Айне повезет, если она все же выберет тебя.
Принцесса крепко сжала мою ладонь и в следующий миг уже была где-то в другой стороне коридора – только мягкие туфли быстро прошелестели по каменному полу. А я стоял еще несколько мгновений, не понимая, что это было и когда мне удалось стать милым. Но Патрик ждал, поэтому я потер свой шрам над глазом, усмехнулся и, коротко стукнув, толкнул дверь.
В кабинете все было так, словно я и не уходил никуда. Лучи солнца падали сквозь высокое окно, зажигая рубиновые искры в прозрачном кубке с вином, который я оставил на краю стола. Воздух за распахнутыми створками был полон чаячьих криков и шума волн. Запах моря врывался в комнату и смешивался с тонким ароматом воска, бумаги и чернил. Патрик сидел на своем обычном месте и что-то стремительно писал – перо нещадно скрипело и царапало бумагу.
А ведь я успел полюбить наши встречи. Успел привыкнуть к этим звукам, запахам и такому непривычному обилию света. Айна была тысячу раз права, когда говорила, что мне здесь понравится. И что я ничего еще не знаю. Я приходил сюда каждый день и каждый день открывал новые грани владения Силой: показывал наставнику свои умения, а тот учил меня, как можно сделать то же самое быстрее и лучше.
В окно влетела большая муха и, сделав круг по комнате, тут же покинула ее.
Дожидаясь, пока Патрик расправится с делами, я опустился в кресло и прикончил то, что оставалось в кубке. Хорошее было вино, чего уж там. Только проку никакого.
– Не полегчало, да? – не столько спросил, сколько утвердил Патрик, откладывая перо.
Я дернул плечом. Что тут скажешь.
– Не обижайся на нее, – вздохнул принц, вставая из-за стола. – Зная вашу историю… всех вас… я думаю, на сегодня это было единственно верное решение. Которое ей самой обошлось не так дешево, как может казаться со стороны.
Обижаться на Айну? Я качнул головой. Нет, ничего подобного у меня и в мыслях не было. Я злился только на себя – что не смог удержать ее, что изначально был лишен на это права. С того момента, когда выбрал Красную Башню. С того момента, когда разорвал нашу связь и закрылся от любимой.
Клятый слепой дурак.
Патрик подошел и положил ладонь мне на голову. От пальцев шло приятное щекочущее тепло. И покой. И то удивительное чувство уверенности, что все будет хорошо.
– Как много злости в тебе, дружок, – промолвил он. – Как много гнева… За что ты так себя ненавидишь? От этой ненависти все мои усилия обращаются прахом.
Я молчал, не зная, что сказать, но от слов наставника хотелось выть. Хотелось превратиться в крошечную пылинку без чувств и мыслей. Хотелось разодрать лицо когтями, чтобы вместе с кровью утратить и остатки разума.
– Тихо… – Второй рукой Патрик закрыл мне глаза и прижал мою голову к своей груди. От его рубашки пахло лавандой, а от рук – чернилами и вином. Наверное, пара капель упала на манжеты, когда он разливал ароматный напиток по кубкам. – Глупый мальчишка. Как же хорошо я тебя понимаю… Когда-то я жил с такой болью в груди, с такой же ненавистью к себе. Скверное чувство. Увы, я не из тех, кто умеет исцелять подобные раны. Мои руки знают толк в телесном врачевании, но, когда боль уходит столь глубоко… Ох, Лиан, я попытался, но тут нужны другие силы. И мне известен только один человек, который способен выпускать эту глубокую боль. Я очень надеялся обойтись без его помощи, но, видать, не получится.
– Он дорого берет? – мрачно спросил я, поеживаясь от непонятно откуда дунувшего холодного сквозняка.
– Нет. – Патрик усмехнулся и, отпустив мою голову, сел на краешек своего стола. – Не дороже, чем я. Вот только живет он далеко, и мне совсем не хочется отпускать тебя сейчас в те края. Ты все еще слабый внутри. Слишком шаткий. Но дело не двигается с места. По моим расчетам зрение давно должно было вернуться к тебе. Однако твои шрамы глубже, чем кажется на первый взгляд. Глубже, чем я могу залезть. Что-то мешает мне. Что-то слишком сильное и темное.
Я сглотнул и опустил голову. Я знал – что.
– Это мое проклятье. Проклятье нашего рода.
– Гм! – Патрик с интересом качнулся вперед: – Ну-ка, выкладывай! Почему ты вообще молчал об этом прежде?
Почему… Потому что есть вещи, о которых не хочется говорить вслух, чтоб не будить их лишний раз.
– Я не знаю точно, когда это случилось. Кажется, шесть или семь поколений назад. Один из моих предков убил своего господина. Он владел Силой, но был из простых людей, а тот вельможа бесчинствовал как мог. Давил поборами, девок портил. Предок не выдержал какой-то большой обиды и зарубил его топором. Может, тот снасильничал, может, последний мешок зерна забрал. Да не важно теперь. Важно, что он тоже был магом. И после его смерти на наш род легло это проклятье. Женщинам еще более-менее везет, а мужчины, все как один, плохо кончают. Кто-то умирает молодым, кто-то в зрелом возрасте, но страшной смертью, кто-то все теряет. В детстве я верил, что смогу уйти от этой тьмы, если покину свой дом и семью. Думал, на расстоянии зло до меня не доберется. Смешно…
– М-да, – Патрик вздохнул и покачал головой. – И как я сразу не разглядел. Досадно. Но это все ставит на свои места. Да, Лиан, похоже от встречи с моим другом тебе не отвертеться. Вот только как же тебя отправить к нему? Путь неблизкий, а люди в Диких Землях лихие. По доброй воле туда чужакам лучше не соваться.
– Дикие Земли? – Легкий озноб тряхнул все мое тело. – Я мало слышал о них, но в том, что слыхал, не было ничего хорошего.
– Там другие законы и иная ценность жизни. В степь не стоит соваться из праздного любопытства или будучи неуверенным в своих силах. Увы, мой друг живет именно там, и он не из тех, кто бежит по первому зову, сам ради тебя никуда не отправится. Однако если добраться до него, в помощи не откажет. – Патрик надолго задумался и умолк. Прошло несколько минут, прежде чем он заговорил снова. – Одному тебе ехать никак нельзя, но у меня есть на примете некая особа, которая может нам помочь. Она давно хотела свидеться с тобой и вернуть мне долг, которого я на нее не возлагал. Думаю, она не откажет стать твоим проводником.
Я посмотрел на него удивленно и с сомнением.
Что еще за особа?
В ответ Патрик рассмеялся.
– Ее зовут Илин. Она должна была привезти тебя сюда восемь лет назад. Ну, вспомнил?
– Боги, только не она… – Я аж за голову схватился при мысли о том, что придется куда-то тащиться в компании этой мрачной немногословной воительницы. Вот уж чего мне хотелось меньше всего!
– А кому, как ты думаешь, еще нужна твоя шальная задница, а, Лиан Даэл? Сам я, конечно, с радостью пустился бы в путь, но не могу. У меня здесь столько дел, что тебе лучше и не знать. Нет, если хочешь, я сыщу, конечно, тебе и другого провожатого. Но не всякий пожелает отправиться в такое путешествие, там наших воинов не жалуют. А посылать с тобой целый отряд – тоже затея сомнительная: твоя история не из тех, в которые стоит посвящать даже самых надежных людей. Ладно, время у нас есть, спешить нет смысла. Я обдумаю все как следует и дам тебе знать. А пока… покажи-ка мне еще раз тот фокус с огнем в руке! Знаешь, моему другу из степи он точно понравится. Кайза – любитель таких красивых жестов.
Я проснулся среди ночи от странного ощущения, что в мире не все ровно.
Какое-то время просто лежал, не открывая глаз, а сердце стучало так, точно кто-то как следует выбранил меня. Я часто дышал, даже не пытаясь успокоить этот бешеный стук, а потом сделал то, за что мой отец избил бы меня до потери сознания, узнай он о таком фокусе.
Я зажмурился еще крепче и вышел из своего тела.
Это было просто. Очень просто. Всего-то и нужно – приложить небольшое усилие, как будто хочешь двинуться с места. Но не двигаться на самом деле, а словно увидеть об этом сон.
В следующий миг я уже стоял возле постели и смотрел на самого себя, лежащего под тонким шерстяным одеялом. Давно не наслаждался этим своеобразным зрелищем… С тех пор, как лишился глаз. Нет, ослепнув, я тоже пытался «выходить», но нашел это совершенно бессмысленным, поскольку тьма стала моей верной спутницей повсеместно.
Но теперь… Демоны меня разбери – я видел все!
Почему я не догадался сделать так прежде, едва только Патрик вернул мне краски этого мира?!
Несколько минут я наслаждался новым зрением, едва не задыхаясь от радости! В конце концов не выдержал избытка чувств и рассмеялся, но смех мой был беззвучным и не спугнул даже пробегавшую по коридору кошку. Ее-то я как раз не видел, но ощущал – биение маленького сердца, мягкую поступь лап и даже подергивание хвоста, который кусали блохи.
Иногда мой дар казался мне прекрасным.
В залитой лунным светом комнате я отчетливо видел мельчайшие детали: узоры на спинке кровати, восковые потеки на боку толстой свечи, складки одежды, брошенной в кресле у окна… и себя самого.
Айна говорила, что я красивый. Многие женщины говорили мне это, но, глядя на свое лицо, я видел только отвратительное сходство с отцом, которое так отчетливо проступило за минувшие годы. Эти упрямо стиснутые губы, узкий подбородок, прямой нос… Пекло, я стал слишком похож на него! Правда, тот никогда бы не позволил себе носить прическу, подобную моей: папаша всегда стригся очень коротко, как это было принято у высокородных из Герны. Коротко и безупречно ровно. Мои же волосы со стороны выглядели так, словно их обгрызли голодные звери. Ну да, неудивительно. Если кромсать лишнее первым подвернувшимся под руку ножом, ничего доброго не выйдет.
Долго разглядывать собственную физиономию мне не пришлось – в голове моей (или же прямо в груди) вновь появилось это странное звучание, похожее на гневный окрик, на тревожный упрек. И на сей раз я безошибочно узнал, кому принадлежит голос и к кому он обращен. Вообще-то меня это совершенно не касалось, но я не устоял перед соблазном послушать, о чем так яростно спорят Патрик и Фарр.
Чтобы покинуть комнату, мне не нужно было открывать дверь, я просто прошел ее насквозь, оказавшись в коридоре. Забавное ощущение. Сколько бы раз так ни делал, а всегда внутри что-то замирает – не то от наслаждения, не то от отвращения. У дверей есть своя особая магия и сила… У стен тоже, но через камень я предпочитал никогда не шарахаться. Слишком это неестественно.
Видеть коридор во всех деталях было восхитительно. Я снова ощутил, как губы неудержимо растягиваются в улыбке… и поспешил к кабинету Патрика, чтобы остановиться там под дверью и замереть, прижавшись к стене. Толстая деревянная створка заглушала звуки, но в призрачном обличье я слышал и ощущал в разы больше, чем в своем реальном теле.
Голос моего учителя звучал очень, очень сердито.
– …Вот именно, Фарр! Вот именно что ты принц и наследник, а не бродячий наемник, который может идти, куда ему вздумается! У тебя есть дела и обязанности! У тебя есть королевство, которым ты будешь править и о котором должен заботиться уже сейчас! Твой отец в ярости! А я не желаю выслушивать от него упреки и получать гневные послания! Пришло время вернуться домой, мальчик мой!
– Нет, – ответ Фарра был тихим, но твердым, как алмазная грань. – Не сейчас. Довольно с меня этих долгов и обязательств. Они стоили мне слишком дорого.
– И что же ты намерен делать? – спросил Патрик устало.
– Еще не решил. Но если здесь мне больше не рады, поеду в Дикие Земли. Давно хотел с дедом познакомиться, да все случая не выпадало.
– И ты туда же, демоны раздери! Что за узы между тобой и этим мальчишкой? Мне очевидно, почему он связан с Айной, но ты-то каким боком возле него?
– Не понял. При чем тут Заноза?
– При том… Я хочу отправить его к Кайзе. От греха. В этом мальчике есть то, с чем мне не справиться. Слишком древняя и темная сила, способная разрушить и его самого, и все, что рядом с ним.
– Звучит скверно. Я думал, ты сможешь его вылечить. И перевоспитать.
– Если бы это было так просто… Проблемы с глазами – лишь кончик покрывала. Там дальше все намного серьезней. Парню крепко повезло, что он встретил Айну. Если бы не ее защита, он бы совершенно точно не дожил до этого дня. А я… тут лучше сразу честно признать, что сила моего дара намного меньше, чем у Лиана. Мне с этой огненной мощью тягаться не дано – только направлять ее. И если дурень вбил себе в голову, будто он не достоин хорошей жизни, тут пытаться ему помочь – все равно что лить воду в дырявое ведро.
– И как ты отправишь его в степь? Он же сам не доберется.
– Думаю про Илин.
– Эту бешеную бабу? – в голосе Фарра звучало чистое изумление. – Боги, дядя Пат! Заноза, конечно, тот еще подарочек, но это уж слишком! Не издевайся так над ним. Она ненавидит всех мужчин, кроме тебя!
– Даже если и так. Это не имеет значения. Зато Илин знает, как вести себя с тайкурами, и умеет держать язык за зубами. Ей я доверяю больше, чем любому другому.
– Ты мог бы отправить с ним меня.
В кабинете повисло молчание. А я стоял, широко распахнув глаза и пытаясь осознать сказанное.
Этот. Выскочка. Хочет. Помочь. Мне.
Или я не так понял?
– Нет, Фарр. Это последнее, что стоило бы сделать. Твое место в Золотой. Возле отца. Не знаю, как еще тебе объяснить…
– Никак. Я уже взрослый и без твоих подсказок волен решать, что мне делать. Хочешь отправить сопляка прочь – отправляй, а я сам выберу себе дорогу. И в Чертог вернусь тогда, когда сочту нужным.
Поутру я спустился к морю.
