скачать книгу бесплатно
– А я вот с чашечкой кофе… Спать еще не ложился. – Фирсов нехотя улыбнулся, показывая всем своим видом, что с ним можно держаться откровенно и просто. – Надеюсь, вы поняли, это не допрос…
– Что вам нужно?
– Информацию об одном человеке.
– С чего вы решили, что она у меня есть? – сдержанно поинтересовалась Баландовская, испытав при этом чувство, похожее на досаду. – Мне кажется, в вашем ведомстве можно отыскать информацию на любого из нас.
– Вы дружны с Кириллом Ольшанским?
– Настолько, что на завтраке он даже не поздоровался.
– У него есть все основания для подобной забывчивости. Мы с ним попрощались сорок минут назад.
– О чем говорили? – спросила Лионелла.
– Ждете, что все вам расскажу?
– Нет.
– Тогда зачем спрашивать?
– Что ж, давайте эту тему оставим… – Лионелла дала понять, что готова принять любое его решение, если оно продиктовано интересами следствия.
Следователь задал новый вопрос:
– Ольшанский – это псевдоним? Ведь он, кажется, художник?..
– Это настоящая фамилия Киры.
– Киры? – Фирсов склонил голову набок, словно прислушиваясь.
– Кирилл… Кира… Друзья зовут его так.
– Режиссер Ефим Ольшанский никем ему не приходится?
– Кирилл – его внук, – сказала Лионелла.
– Вот оно как!
– Мир тесен.
– Не терплю бессмысленных фраз.
– Еще их называют крылатыми, – усмехнулась она. – Иногда банальные фразы звучат откровением.
– Вернемся к затронутой теме. Ефим Ольшанский был заметной фигурой в советском кинематографе и, кажется, состоятельным человеком. Отпрыски таких людей рождаются с золотой ложкой во рту.
– Отец Кирилла погиб молодым. Так что наследство дед оставил ему.
– Деньги?
– Не только. Кроме денег – три московские квартиры, дача с двумя гектарами земли и прочие ценности.
Оживившись, Фирсов полюбопытствовал:
– Что подразумевается под прочими ценностями?
– Во-первых, драгоценности Инессы Ольшанской.
– Она была великой актрисой.
– Великой актрисой и второй женой великого режиссера. Кирилл, кстати, не ее внук.
– Вы сказали – во-первых… – следователь говорил отчетливым, ясным голосом.
– Что? – не поняла Лионелла.
– Драгоценности жены – это во-первых.
– Мутная история. Большая часть ювелирных украшений исчезла еще до смерти Ольшанской. Между тем она владела редкими сокровищами.
– Что во-вторых?
– Бесчисленное множество предметов искусства. Как вы понимаете, Кирилл стал художником не на пустом месте.
– Что-то я не видел его картин.
– Думаете, их видел кто-то другой? – Лионелла пожала плечами. – Просто все привыкли считать Кирилла художником. Кстати, он окончил Академию художеств здесь, в Санкт-Петербурге.
– Вернемся к предметам искусства, – напомнил ей Фирсов.
– Это бессмысленно. Кирилл все промотал. К примеру, глиняная тарелка, расписанная Пабло Пикассо, ушла за бутылку вина.
– Подвержен?
– В каком смысле?
– Пьет?
– Не больше других. Как вы знаете, выпивка в среде художников – обычное дело. Кирилл Ольшанский – безалаберный человек. Пришли друзья, денег нет, снял со стены тарелку – и вуаля! К слову, о бессмысленных фразах: то, что легко досталось, не очень ценится.
– В этой фразе – глубокий смысл, – сказал Фирсов, и Лионелла улыбнулась:
– Наконец-то вы хоть в чем-то согласились со мной.
Егор Петрович замолчал, и было ясно, что он ищет нужный вопрос. В конце концов вопрос прозвучал:
– Ольшанский нуждается в средствах?
– Об этом все знают. Он – на мели.
– Что не помешало потратить приличную сумму за участие во вчерашней игре.
– Не знаю, что взбрело ему в голову. «Зарядка для ума» подходит для скучающих дам и вышедших в тираж стариков. Но, как вы знаете, Кирилл на игру не пришел.
– Мне это известно.
Лионелла Баландовская отстранилась, чтобы оглядеть собеседника. В ее голосе послышалась напряженность:
– Вы хотите обвинить Киру в убийстве?
– С чего вы это взяли?
– Тогда к чему такие вопросы?
– Кажется, ясно: ведутся следственные действия.
– Тогда вот вам крылатая фраза: бедность не порок. Помните, как у Островского? Если человек не имеет средств, это не вина его, а беда. Ольшанский тут ни при чем.
– Откуда такое категоричное суждение?
– Я слишком хорошо его знаю.
– Тогда вопрос в тему: какой характер носят ваши с ним отношения?
– Этот же вопрос вы задавали мне про Шмельцова. – Лионелла царственным жестом взяла стакан с минералкой и, не торопясь, отпила. – Не думаете же вы, что я сплю с каждым своим знакомым?
Фирсов повинился:
– Не хотел вас обидеть. Из всего сказанного делаю вывод: вы с Ольшанским – друзья.
– С этого мы и начали, – благосклонно отозвалась Лионелла.
– Что еще можете рассказать?
– О Кире?
– Ну, раз уж мы о нем говорим… На какие средства он существует?
– Меня это никогда не интересовало. Возможно, продает картины.
– Которых никто не видел? – вопрос следователя прозвучал с долей иронии. – Вы сами рассказали, что все ценности, доставшиеся Кириллу от деда, были им спущены…
– Не все… – заметила Лионелла.
– Значит, что-то у него все же осталось?
– Несколько любимых картин и коллекция цветного стекла, которую собрала его мать. То, что я знаю… Возможно, осталось что-то еще.
– Где все это хранится?
– На даче.
– Ага… – Фирсов отставил чашку. – Значит, дача все еще в его собственности. Где она, кстати, находится?
– В Барвихе.
– Насколько я помню, вы проживаете в той же деревне.
– Если вас интересуют подробности – мы с Ольшанским соседи, – ответила Лионелла.
– Насколько?
– Ближе некуда. Нас разделяет только забор.
Фирсов несколько оживился:
– В таком случае вы многое о нем знаете.
Она вскинула брови, слегка повела головой и отпила немного воды.
– Забор очень высокий.
– Послушайте… – Фирсов отвел разочарованный взгляд и уставился в стену. – Еще вчера я сказал вам, что мне не нужна полуправда. Не желаете говорить – скатертью дорога. Я вас не задерживаю.
Такой поворот событий не входил в планы Лионеллы. Все теряло смысл: скромное платье в горошек и белый кружевной воротник. Созданный образ рассыпался, и Лионелла решила прекратить всякое резонерство. Если она не свидетель, тогда кто она? Лишиться такого развлечения было бы глупо.
– Кирилл – своеобразный человек, – заговорила Лионелла более доверительно. – Не терпит никаких обязательств.
– Значит, у него нет долгов?
– Вовсе нет. К долгам он относится очень терпимо. Я бы сказала, легкомысленно.
– Многим задолжал?
– Слышала – да.
– У вас брал взаймы?
Она решительно покачала головой:
– Никогда!
Тогда Фирсов сказал:
– А мне всегда казалось, что к друзьям за помощью идут в первую очередь.
– Не в нашем случае, – промолвила Лионелла, и то, как сдержанно она поправила волосы, озадачило следователя.
