скачать книгу бесплатно
Хозяин шелковой куклы
Анна Князева
Людмила Дайнека #7
По дороге на дачу Дайнека случайно подрезала соседний автомобиль, и это было ее роковой ошибкой – она стала свидетельницей убийства криминального авторитета. В то, что она нарушила правила без злого умысла, бандиты не поверили, и ей пришлось бежать. Дайнека не воспринимала ситуацию всерьез, однако ее отец настоял, чтобы девушка уехала подальше от дома. Так она оказалась в Италии и наконец почувствовала себя в безопасности, но, как выяснилось, слишком рано…
Обстоятельства привели Дайнеку в замок настоящей сицилийской принцессы. Знаменитый итальянский остров хранит много тайн. Девушку поразили гробницы, где мертвецы похожи на спящих, хотя пролежали сотни лет; лаборатория алхимика, искавшего секрет вечной жизни; кукла, пугающе похожая на настоящую женщину… Но главным потрясением для Дайнеки стало предательство человека, которому она доверила собственную жизнь!..
Анна Князева
Хозяин шелковой куклы
«Тело наполняет нас желаниями, страстями, страхами и такой массою всевозможных вздорных призраков, что, верьте слову, из-за него нам и в самом деле совсем невозможно о чем бы то ни было поразмыслить!»
Сократ. Федон. Диалоги Платона
© Князева А., 2017
Пролог
Иногда такое бывает: послышится забытая мелодия, и вспомнится какой-нибудь факт из собственной жизни, не всегда, кстати, приятный. Или увидишь человека, похожего на знакомого, а потом встретишь его самого.
На этот раз все так и вышло. Еще утром, на улице, Дайнека встретила женщину, похожую на Ширшову. У нее были такие же рыжие, прямые, как палки, волосы, которые при ходьбе тяжело хлопали по спине. И походка была точь-в-точь как у Ширшовой – вначале шли ноги, и только потом подоспевало все остальное. За эту походку одноклассники прозвали Ширшову – Светкой Гипотенузой.
Когда женщина обернулась, Дайнека поняла, что сходство не такое уж явное, однако у нее возникло странное чувство, точнее – предчувствие.
С Ширшовой Дайнека познакомилась в седьмом классе, когда перешла учиться в новую школу (они с отцом перебрались из Красноярска в Москву). И это она, Ширшова, тогда спросила:
– Как там на Колыме?
Вопрос запомнился потому, что московская школьница знала о своей родине не больше сверстницы из Нью-Йорка. Дайнека быстро сообразила: бессмысленно объяснять, что Красноярск – это вовсе не Колыма. Ширшова гордилась тем, что живет в Москве, а Дайнека гордилась тем, что она сибирячка. Но с той поры стала гордиться молча.
Привыкание к новой школе осложнялось необходимостью касаться болезненной темы. Отвечая на вопросы о семье и стараясь выглядеть как можно правдивее, Дайнека коротко излагала легенду о недавнем разводе родителей. Но врать с каждым разом становилось все легче. Труднее было примириться с колкостями сверстниц по поводу ее сибирского диалекта.
– Ты только послушай, – говорила Ширшова, – как она «окает» и «чёкает»!
– А чего ты хотела? – отвечала их одноклассница. – Сама знаешь, из какой дыры она прикатила…
Так, благодаря Светке Гипотенузе, к Дайнеке намертво прилипла репутация замшелой провинциалки.
В те времена Дайнека переживала куда большее горе, и дело было не в банальном разводе родителей, а в том, что мама просто исчезла: ушла, не простившись и ничего не сказав. Еще тогда, в Красноярске, отец объяснил, что мама полюбила другого человека.
Говорят, с детьми не разводятся, но их семья, по-видимому, была исключением. Дайнека долго не могла смириться с тем, что эта беда случилась именно с ними, ведь они так нуждались друг в друге. Она бродила по опустевшей квартире, открывала родительский шкаф, в котором висели одни только папины вещи, заглядывала под кровать, где уже не было маминых тапочек, и ей никак не удавалось найти что-то, принадлежавшее маме, и только ей.
Их переезд в Москву был осмысленным бегством. Они с отцом бежали от одиночества и от прошлого, которое навсегда осталось в Красноярске. Спустя много лет Дайнека осознала, что это было единственно верное решение, которое устроило всех. В одном городе с мамой, пусть даже таком большом, как Красноярск, трудно было удержаться от того, чтобы не бегать к ее новому дому. В чужом дворе под мамиными окнами Дайнека прожила целую жизнь, страдая от ревности и одиночества, но никогда не переступила порога ее новой квартиры. Много раз она тайком наблюдала за тем, как мать проходила мимо. Но чаще видела ее в окне, и было нестерпимо больно мириться с тем, что маме так хорошо в чужих стенах с чужим человеком.
Однажды в этом дворе Дайнека столкнулась с отцом, который стоял за деревом и глядел в те же окна. Заметив дочь, он растерялся, затем крепко прижал ее к себе и прошептал:
– Милая моя, мы уедем отсюда. Мы уедем…
Потом была Москва, новая квартира, новая школа и столичная девочка с ехидным вопросом:
– Как там на Колыме?
Глава 1
Светка Гипотенуза
Дайнека спустилась на подземную парковку торгового центра, где стояла ее машина, вышла из лифта и увидела высокую девушку с необычной походкой: она шагала вдоль автомобильного ряда, сильно отклонившись назад. Едва взглянув на нее, Дайнека сразу же узнала Светку Гипотенузу и крикнула:
– Света!
Та напряглась, но продолжала идти.
– Света! Ширшова! – еще громче прокричала Дайнека.
Девушка замедлила шаг и нехотя обернулась:
– Вы меня?
– Не узнаешь?
– Не-е-ет… Простите, не узнаю.
– Как там на Колыме?
– При чем здесь Колыма? – Девушка остановилась и, словно не доверяя себе, уточнила: – Людка?
– Я, – улыбнулась Дайнека.
– Сколько лет, сколько зим. – Ширшова поправила очки с темными стеклами.
– Давненько не виделись, – проронив сакраментальную фразу, Дайнека вдруг поняла, что им больше не о чем говорить. Однако делать было нечего – она сама завела эту никчемную канитель. Пришлось поинтересоваться: – Как поживаешь?
– Кручусь, верчусь! – Ширшова стащила с руки перчатку и помахала ею в воздухе. – Сама знаешь, богатенький отец – не моя тема.
Дайнека сообразила, что камень прилетел в ее огород, но тем не менее заметила, что платье Ширшовой стоило немалых денег.
– Смотрю, у тебя перчатки. Не жарко? Сегодня на солнце – тридцать.
Гипотенуза сняла вторую перчатку:
– Они кружевные.
– А волосы? – спросила Дайнека. – Давно перекрасилась?
Ширшова осторожно прикоснулась к каштановой пряди:
– Сразу после школы.
Дайнека выдавила из себя бесцветную фразу:
– Так даже лучше. – Гипотенуза не вызывала у нее никаких эмоций: ни плохих, ни хороших.
– Машину свою ищу. – Ширшова показала автомобильный брелок со значком «Мерседеса».
– Не помнишь, куда поставила? – догадалась Дайнека.
– Не помню.
– Помочь?
– Нет! Я с подругой, – сказала Светка.
К ним подошла женщина в красном платье и темных солнцезащитных очках.
– Нашла? – спросила она у Ширшовой.
– Пока – нет, – ответила та.
Женщина кивнула Дайнеке и поправила на шее платок известного бренда. У нее на руках тоже были перчатки.
– Чего мы ждем? – Она взглянула на часики. – Время поджимает.
– Тогда до свидания. – Дайнека отступила назад.
Ширшова помахала рукой:
– Надеюсь, еще увидимся!
Они разошлись. Дайнека нашла свою машину и выехала с парковки. Не придав значения словам Светки Гипотенузы, она даже не предполагала, что следующая встреча не за горами.
* * *
Дайнеке не хотелось ехать домой, осталось только придумать, как скоротать время. В восемь вечера отец пообещал привезти с дачи Тишотку. Пес две недели пробыл за городом, и Дайнека всерьез опасалась, что он привяжется к «этим двоим». «Этими двумя» она называла отцовскую жену Настю и ее мать Серафиму Петровну. Дайнека не любила ни ту ни другую. На протяжении нескольких лет они оставались для нее чужими людьми. Тем не менее Тишотка иногда гостил в доме отца: не все же ему сидеть в Москве взаперти.
Поразмыслив, Дайнека решила сама поехать на дачу и до наступления темноты забрать оттуда Тишотку. На дороге, ведущей к Белорусскому вокзалу, она обогнала джип «Кадиллак» и сбавила скорость. Впереди шел белый «Майбах» с золочеными дисками.
– Цыган или горец… – предположила Дайнека.
«Майбах» остановился у светофора. Она тоже собралась тормозить, но между ними вклинился тот самый джип «Кадиллак». Он замер, подставив для удара свой бок. Дайнека резко ушла вправо и едва не столкнулась с кабриолетом, за рулем которого сидела эффектная шатенка в платке и темных очках. Втиснувшись в крайний ряд, Дайнека остановила испуганный взгляд на откинутом верхе, за которым виднелась голова в шелковом платке от знаменитого кутюрье.
Дайнека сообразила, что джип «Кадиллак» сопровождает белый «Майбах», и в нем сидят охранники. Он хоть и рискованно, но все же занял свое законное место. Благодаря счастливой случайности Дайнека не столкнулась ни с ним, ни с дамским кабриолетом, который теперь стоял у светофора, как раз вровень с «Майбахом».
Со своего места Дайека видела, как плещется на ветру платок молодой женщины и как симпатично покоится ее локоток на двери шикарной машины. Оказалось, на это обратила внимание не только она. Стекло «Майбаха» съехало вниз, и в окне показалось лицо черноволосого мужчины. Он вытянул руку, желая дотронуться до выставленного напоказ локотка, но тот дернулся и быстро исчез. А на его месте показались две руки в кружевных перчатках, которые держали пистолет.
Мужчина отшатнулся, одновременно с этим прогрохотало несколько выстрелов. Дайнека безотчетно оглянулась на машину сопровождения. Зажатые с одной стороны «Майбахом», с другой – старой «Газелью», охранники метались в салоне. Тогда она перевела взгляд на кабриолет и заметила, что голова в платке исчезла из виду. В то же мгновение хозяйка кабриолета появилась возле машины Дайнеки. Они встретились взглядами и застыли. Женщина скривила лицо, бросила пистолет и провела ребром ладони по горлу.
К ней тотчас подлетел скутер, она вскочила в сиденье и вцепилась в водителя. Ее красное платье задралось, оголив загорелые ноги. Скутер встал на дыбы, а потом резко рванул с места. Через мгновение его уже не было видно.
Между тем через выбитое стекло джипа наружу просочились трое охранников. Двое бросились за скутером, третий подбежал к «Майбаху», распахнул заднюю дверцу, и на асфальт вывалилось окровавленное тело.
Дайнека снова посмотрела на джип и, встретившись с недобрым взглядом водителя, схватилась за телефон. Дождавшись ответа, сказала в трубку:
– Папа, мне срочно нужна твоя помощь…
– Что случилось?
– Не знаю, что делать. Это какой-то ужас. – Не отдавая себе отчета, Дайнека несла чепуху.
– Четче формулируй! – гаркнул отец.
– При мне убили человека.
– Где ты?
– В машине. Мы все подъехали к перекрестку, и она в него выстрелила.
– Кто?
– Женщина из кабриолета.
– В кого?
– В мужчину, что сидел в «Майбахе».
– Где та, что стреляла?
– Ее подхватил скутер.
– Жди меня! Я приеду!
– Ты даже не знаешь, где я… – проговорила она.
– Где ты находишься?
– На Большой Грузинской.
– Охрана есть?
– Что?.. – Дайнека путалась в мыслях.
– У «Майбаха» охрана была?! – крикнул отец.
– Они ехали в джипе, но я их подрезала, и охранники немного отстали.
– Зачем же ты их подрезала?
– Случайно.
