скачать книгу бесплатно
– Умен ты, полкан, аж зубы ломит! А если они еще сделают?
– А хрена ли тогда лоуренсий предлагали? Ну и сделали бы себе, а не выкупали. Чего ж они?
– Может, тяжко? Вдруг у них не стоит?
Общий смех. Но возбуждение не проходит:
– А зачем они такое добро здесь держали? Ну и хранили бы у пиндосов, там хоть безопасно…
– Ты их агитки слушай больше. У пиндосов тоже мужики отыскались. Командует чувак, который еще Вьетнам прошел. Он при вторжении из тюрьмы драпанул. С ним двое наших. Бывшие «солнцевские». Это командование. А так их тыщ двадцать…
– Это откуда дровишки?
– Радиограмму от них поймали. Они связи искали. Умники наши мелкие кое-что придумали. Ну и связались. Через спутник этих «пидоров»…
Из дальнейшего рассказа седого, жилистого ветерана следовало, что около двадцати тысяч амеров оказались настоящими мужчинами, которым не в карту было отдавать свои дома инопланетянам. Даже если президент приказал. Они отчаянно дрались, причем довольно умело, так как в основном были ветеранами локальных конфликтов. С оружием у них было похуже, но тоже имелось…
– Так, товарищи. На ночлег размещаемся по своим подразделениям, – из столовой вышел Кенарь. – Вас проводят. Подписку о неразглашении я с вас не беру, но сами понимаете…
Если кто-то чего-то и не понимал, то, взглянув на лицо ветеранского особиста, он сразу же захлебнулся бы в водопаде понимания. Разговор мгновенно оборвался, и мы двинулись к своим отрядам в полном молчании. Так же, в молчании, располагались по грубо сколоченным нарам, закутывались в камуфляж. Но сон не шел…
– Николай? Николай, ты спишь?
– Никак нет, товарищ майор.
– Пойдем-ка, пошепчемся… Мы выходим из комнаты, где, тяжело дыша и похрапывая, дрыхнут наши товарищи:
– Слушай, Коль… Как ты думаешь: много этих ветеранов?
– Ну-у… не знаю, товарищ майор. Не задумывался…
– Так вот, их только в Москве около пятнадцати тысяч. А есть еще в Питере, в Нижнем, на Кавказе… – Шатурин долго молчит, испытующе глядя мне в лицо. Затем продолжает: – Они победят. Я чувствую. А потом… Ты не думал: а что потом?
Потом? Потом, когда ветераны и их «умники» победят? Ну, наверное…
– Если ты еще не понял, Николай, они будут все возвращать. Назад.
– Что возвращать?
– Советский Союз. И, очень может быть, сцепятся с теми, из Штатов. Тебе не страшно?
А почему мне должно быть страшно? Янкесы всегда были нашими врагами. Даже когда мы вместе с фрицами бились…
Видно, ответ написан у меня на лице, потому что Шатурин вдруг как-то ссутуливается, съеживается. Его плечи опускаются, руки повисают безвольными плетьми…
– А мне страшно, лейтенант. Очень страшно. И знаешь, почему? Нет?
Он вдруг придвигается ко мне почти вплотную и шепчет в самое ухо:
– Потому что они – правы! Правы! И когда этого парня из «тамани» приговорили к трем годам условно, и когда меня разжаловать собрались. А знаешь, как страшно жить с теми, кто всегда прав?!
– Товарищ майор, а, по-моему, с теми, кто всегда прав, жить, может, и трудно. Зато не страшно. Вот если бы именно они вопрос с «чехами» решали – неужели столько же наших ребят там погибло? А «Норд-Ост» был бы? А Буденновск?
Он долго молчит. Потом разворачивается и уходит в комнату. Жаль его. Хороший он мужик. Просто не удержался тогда. Не сумел удержаться…
Собрание-совещание командиров не продолжилось и на следующий день. И на через следующий. Мы исправно ходили в патрули, часть отрядов разошлась по прежним местам дислокации, но всем было ясно: должно произойти что-то важное. Очень важное…
На второй день с улиц исчезли «носачи», а «карпы» пролетали только поодиночке и только на большой высоте. На третий – пропали голографические агитки. А на пятый день нам вдруг зачитали приказ о том, что «глазастиков-крыланов» не бить, а только «попрыгунчиков», и то, если попадутся, а специально не искать…
…Вечером один из наших рассказал, что болтал с кем-то из умников. И тот ему поведал, что эти самые пытырясы прилетели сюда размножаться. Вывести потомство, так сказать. Для нормального развития маленьких пытырясов земные условия подходили практически идеально. Единственное, что не соответствовало пытырясскому представлению о рае, был процент кислорода в земной атмосфере. Этим гаврикам не требуется больше пятнадцати процентов, а оптимально – что-то около двенадцати. Но пытырясы не унывали. Изменить процент кислорода можно, и даже не очень сложно. Кстати, именно в районе Внуково и должен был быть построен один из заводов по переработке кислорода. Куда должно было деться при этом коренное население Земли, пытырясов не интересовало…
Потомство свое инопланетяне доставили в трех контейнерах. Было три клана?.. семьи?.. В общем, три группы пытырясов, каждая из которых имела свой контейнер с зародышами.
Первая «группа» потеряла свой контейнер вместе с тарелкой в небе над Владивостоком. Кто был тот отчаянный парень, который на своей горящей «сушке» врезался в тарелку – русский или китаец – уже не важно. Важно то, что контейнеров осталось всего два.
Второй контейнер был уничтожен во время отчаянной атаки, предпринятой янкесами. Потеряв больше двадцати тысяч бойцов, юсовцы взломали оборону лагеря пытырясов и разнесли в щепки все, что там было. Включая контейнер. И вот теперь последняя группа, называвшаяся Эрхеи, лишилась своего последнего контейнера. И положение у пытырясов – хуже губернаторского. Вроде бы у нынешних заканчивается цикл жизни, и неясно: хватит ли им оставшегося времени на подготовку новых зародышей или нет. Так что у нас в руках и впрямь оказался могучий козырь…
…Утром был завтрак. Каша с сублимированным мясом, чай. Порции побольше, чем последнее время было принято в нашем батальоне, так что можно порадовать живот. Чем я и занимался, с аппетитом наворачивая разваристую, исходящую паром вкусную «шрапнель», когда…
– Внимание! Внимание! Командирам всех подразделений: немедленно прибыть в комнату двести одиннадцать, ярус три. Повторяю: командирам всех подразделений немедленно прибыть в комнату двести одиннадцать, ярус три.
Лихорадочно затолкав в себя последнюю ложку, в которую постарался уместить полмиски, я рванулся на выход. И только вылетев из столовой, задумался: а где этот «ярус три»? Это вверх или вниз?
– Что, Николай, заблудился? – рядом стоял Алексей. – Тебя ж вызывают, а ты тут топчешься. Не дело…
И не успеваю я спросить, где находится ярус три и комната двести одиннадцать, как Алексей быстро растолковывает мне маршрут. Спасибо вам, товарищ ветеран! Добрый вы и человечный. Не то что Джелат, который, наверное, тоже все разъяснил бы, но не преминул бы поиздеваться. Мол, вот милиция пошла – города не знает, без проводников – никуда…
Ошпаренной мартышкой я взлетел по лестнице и помчался по коридору таким галопом, которому позавидовал бы и призовой жеребец. Что-то мне не улыбается опаздывать. От этих ребят, которые «всегда правы», можно и три наряда вне очереди схлопотать. И не посмотрят, что ты – командир батальона!..
Я влетел в дверь с аккуратными циферками «211» и… замер в полной прострации. Посередине комнаты стояли несколько совершенно незнакомых мне человек в парадной форме, с какими-то неизвестными мне нашивками, орденами, значками. Все, как один, – чисто выбритые, отглаженные, в блестящих сапогах. Перехвачены скрипучими ремнями…
– О, вот и старший лейтенант Бортников прибыли, – произнес один из незнакомцев голосом Джелата. – Проходите, Николай, проходите. Будем и вас сейчас обмундировывать…
Оказывается, в свое время бойцы Сопротивления наткнулись на склады военторга. В принципе, они не знали, зачем им нужны парадные мундиры, отрезы сукна, хромовые сапоги, но по неистребимой привычке людей, привыкших к вечной нехватке чего-нибудь ценного, ветераны решили, что на что-нибудь эти «шмотки» да пригодятся. И вот теперь, собираясь на переговоры с врагами из космоса, они решили не ударить в грязь лицом и принарядится соответственно случаю…
Здесь же находилась, как выразился незнакомый мне громадного роста боец по кличке Фудзияма, «рота почетного караула» – два десятка здоровенных молодцов, экипированных а-ля президентский полк. Правда, вооружен «почетный караул» был вовсе не парадно: СВД, ПКМ, «Корд», гранатометы, ПЗРК…
– Это на случай, если они все-таки врать умеют, – насмешливо сообщил мне Джелат, попутно подгоняя кого-то, невидимого мне. – Ну, чего копаемся? Тащите мундирчик доблестному представителю советской милиции!
Мне вытащили почему-то парадный мундир военного летчика, украшенную золотым шитьем генеральскую фуражку и, зачем-то, шашку.
– Ну вот – органы правопорядка выглядят прилично, – констатировал Джелат, придирчиво оглядев меня со всех сторон.
– Что, мужики, пошли? – спросил Кенарь.
Он стоял в генеральском мундире, но без погон, и за плечом висела совершенно неположенная для такого костюма «муха».
Ветераны двинулись к выходу. Я поспешил за ними, гадая, что же такое могло случиться, что надо было переодеваться в «парадку»? Неужели?..
– Ты, парень, чувствуешь, какое событие сегодня намечается? – толкнул меня в плечо Фудзияма. – Капитуляцию идем принимать, понимать надо…
Капитуляцию? Все кончится, и можно будет снова жить спокойно?.. Нет, не может быть, не верю!..
На станции метро нас ждал мотовагон. В него закатили тележку с контейнером, тележку с пленным инопланетником, а затем зашли сами. Ехали в полном молчании, придавленные ожиданием великого, на самом деле ВЕЛИКОГО события…
На «Площади Революции» мы вышли и двинулись наверх. Каким-то чудом Штабу Сопротивления удалось запустить один из эскалаторов, и мы поднялись, не утруждая ноги. На выходе стояли суровые мужики, один из которых козырнул и доложил:
– Все чисто. Прибыла одна тарелка. «Носачей» и «карпов» нет, только один «попрыгунчик».
Наши умники готовы перехватить его управление в любой момент…
– Отлично, – кажется, это Кенарь сказал. —
Пошли, мужики…
Кремль, как ни странно, почти не пострадал. Только на Спасской башне покосилась шатровая крыша да нет флага на Кремлевском Дворце. Над Красной площадью гулко раздались наши шаги. У Лобного места стояла тарелка…
– Люди. Вы привезли контейнер. Что вы хотите взамен? – голос из невидимых динамиков больно ударил по ушам, но оставался таким же писклявым, как и у пленника.
– Чтобы вы убрались отсюда раз и навсегда! – четко произнес Кенарь. – Забирайте ваших зародышей и проваливайте. И чтоб больше мы вас не видели!
После долгого молчания писклявый голос ответил:
– Хорошо. Мы уходим.
– И оставляете нам всю наземную технику. Всех «носачей», всех «карпов», всех «глазастиков» и половину «тарелок».
– Согласны. Мы уйдем на этой тарелке. Остальные – ваши.
Кто-то из ветеранов что-то быстро заговорил в микрофон. Потом поправил гарнитуру, выслушал ответ:
– Все честно. Во Внуково наши принимают технику. «Умники» визжат от счастья…
Двое парней почетного караула толкнули вперед тележки. Из тарелки вылезли четыре головастых фигуры в скафандрах. Трое из них ухватились за тележку с контейнером и чуть только не бегом поволокли ее внутрь. Потом забрали пленного.
Четвертый инопланетянин стоял перед нами. Спокойно, бесстрастно он произнес:
– Мы уходим навсегда. Но через пятьдесят оборотов вашей планеты вокруг звезды сменится наше поколение. Они, – жест в сторону тарелки, где исчез контейнер, – могут вернуться. И тогда мы будем умнее…
– Возвращайтесь, – спокойно сказал Джелат. – Вы бы нашу историю сперва поучили. К нам вообще много кто приходил. Татары, шведы, французы… Гитлер вот… Короче: добро пожаловать!
…Тарелка улетала. Она уносилась куда-то далеко и растворялась в безоблачном небе. Мы стояли и смотрели ей вслед…
– Так, ну че стоим? Давай, мужики, двинулись. Нам еще здесь все чинить надо. И приготовиться к возможной встрече. Полста лет – срок-то совсем маленький. Поторапливайся. Чтоб им и в самом деле было «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ!»
Олег Никитин
РУССКИЕ НЕ СДАЮТСЯ
Посёлок Рамштайн. 11 июня 2011 года. 7 часов 45 минут
Андреас Шаллер вышел на крыльцо своего дома и с удовлетворением оглядел небольшой, но тщательно ухоженный дворик. Ровно подстриженный газон пересекала вымощенная аккуратными каменными плитками дорожка. Справа от дорожки выстроились в ряд весело раскрашенные гипсовые гномы, охраняющие крошечный фонтан. Андреас с супругой так любили вечерами после работы посидеть около весело играющих струек воды и попить кофе с круассанами. Жаль, что электричество сейчас очень дорого и чета Шаллеров теперь могла позволить себе включать фонтан только два дня в неделю, на уик енд. Шаллер улыбнулся. Сегодня как раз была суббота, а значит, вечером будет традиционный ужин около фонтана, а потом… Приятные мысли Андреаса самым беспардонным образом нарушил здоровенный рыжий кот. Он ловко спрыгнул с невысокого забора, отгораживающего внутренний дворик четы Шаллер от любопытных соседских глаз, и чинно продефилировал мимо фонтана, целиком поглощенный какими-то своими, крайне важными кошачьими делами.
Слегка шокированный столь бесцеремонным поведением соседского мерзавца, Андреас громко закричал и хлопнул в ладоши. Эффект получился гораздо сильней, чем рассчитывал герр Шаллер. Наглый рыжий котяра подпрыгнул высоко в воздух и, не разбирая дороги, кинулся со всех ног к спасительному забору. По пути огненное порождение ада задело фигурку садового гнома. От толчка тот с отвратительным хрустом упал на дорожку. Шаллер с плохими предчувствиями подбежал к гипсовой фигурке, бережно взял её в руки. Так и есть! Верх гномьей шапочки лопнул и держался только на честном слове. Даже если приклеить отколотый кусок, то все равно будет видна трещина.
– Проклятье! Чертов котяра! – в ярости прошипел Андреас и решительным шагом направился к соседскому дому. – Ну, фрау Селма, теперь вы просто так от меня не отделаетесь!
Андреас резко нажал кнопку домофона.
– Кто там? – раздался сонный голос соседки.
Вообще с соседями семья Шаллеров жила вполне цивилизованно. Фрау Селма, как и жена Андреаса, работала на авиабазе ВВС США. И нередко обе женщины ходили на работу вместе. Идти-то десять минут неспешным шагом. В общем, по большому счету, соседи вполне ладили. За исключением одного момента, а именно рыжего соседского кота, который совершенно игнорировал право частной собственности и шлялся по неприкосновенной территории домовладения, когда ему вздумается. Особенно раздражало герра Шаллера то обстоятельство, что мерзкое животное изредка гадило прямо на крыльце дома. А на все законные претензии безвинно пострадавшего фрау Селма лишь разводила руками и виновато улыбалась. Но сегодня чаша терпения Андреаса переполнилась. Сегодня он даст настоящий бой рыжему разбойнику! Дверь распахнулась, и на пороге возникла совершенно сонная соседка.
– Что случилось, дорогой герр Шаллер?
Андреас энергично потряс перед лицом Селмы разбитой фигуркой:
– Вот что случилось! Ваш кот сломал моего любимого гнома! Между прочим, мы с женой специально ездили в Кайзерслаутерн покупать эти садовые фигуры. Двенадцать евро одна стоит! Не считая потраченного на поездку бензина!
Над головой с диким рёвом пролетели два истребителя Ф-16. Жители поселка Рамштайн за многие десятилетия привыкли к соседству с самой большой авиабазой США в Европе и совершенно не обращали никакого внимания на бесконечно мелькавшие в небе самолеты.
Соседка страдальчески схватилась за голову:
– Погоди, причем здесь кот?
– У меня все на камеру видеонаблюдения зафиксировано! И думаю, что на этот раз я отнесу заявление в полицию. С такими доказательствами они меня наконец выслушают…
Андреас осекся. Фрау Селма после того, как услышала слово «полиция», буквально выпучила глаза, рот её некрасиво открылся, и все лицо нелепо перекосилось.
«Похоже, на этот раз я её достал», – с неподдельной радостью подумал Андреас.
Фрау Селма что-то попыталась сказать, но кроме несвязного мычания у неё ничего не вышло. Селма ткнула пальцем за спину Шаллеру и наконец смогла коротко вымолвить:
– Что это?
Андреас обернулся. За южной окраиной поселка, на территории базы ВВС, возвышались три синих полупрозрачных купола. Два поменьше, а один центральный, просто огромный. По их поверхности периодически пробегали молнии, а сами они часто пульсировали. Пока Андреас во все глаза таращился на странное явление, непонятные образования перестали искриться молниями и в один момент приобрели густой молочный цвет. Словно утренний туман кто-то огромный сгреб с окрестных полей и ради забавы спрессовал в три идеальные полусферы.
Селма тронула Андреаса за плечо и снова ткнула пальцем на юг:
– Скажи, тебе жена ничего такого не говорила? Может, секретное оборудование испытывают?
– Нет, Марта мне ничего не говорила. Все как обычно. Даже не намекала.
Фрау Селма покачала головой, продолжая внимательно разглядывать купола.
– Я тоже ничего не слышала. Хотя в офицерской столовой вчера крутилось большое начальство…
Со стороны базы раздался сперва одинокий выстрел, а через пару секунд дробно застучали автоматные очереди и грохнула пара взрывов. После небольшой паузы автоматная стрельба возобновилась с гораздо большей интенсивностью, да и взрывы теперь звучали практически без перерывов.
