скачать книгу бесплатно
Миссис Нуар усадила меня со всеми почестями за уже накрытый стол. Миссис Саммерс принесла с кухни огромное блюдо с карпом. Я вскочила, чтобы помочь ей пристроить его на столе, но миссис Нуар властным жестом усадила меня на место.
– Как жаль, что Габриэль не дожил до сегодняшнего дня, – сказала миссис Нуар, тяжело вздыхая, и посмотрела на портрет солидного адвоката, висящий на стене справа от нее.
Только теперь я поняла, в какую ловушку я угодила. Но нет, Макс, хоть ты и не беспородный кот, так легко я не дамся.
Я налегала на легендарную фаршированную рыбу или, если угодно, рыбу, фаршированную легендами, а миссис Нуар нахваливала мои рассказы, которые Макс, как оказалось, дал ей почитать. Я чувствовала себя польщенной.
– Ваш Генри Тамон такой душка. Вы и вправду работаете у него?
– Да. Он совершенно необыкновенный человек.
– Я никак не думала, что слепые в состоянии работать программистами, но Максимилиан говорит, что они даже прекрасно играют в шахматы.
– У слепых развивается память и воображение. Природа обладает некоторой избыточностью и компенсирует им отсутствие зрения. Можно только удивляться, насколько мы, обыкновенные люди, мало используем наши возможности.
Постепенно разговор перешел на вчерашнее происшествие в общинном доме.
– Какой ужас, – воскликнула миссис Нуар. – Вот так приходишь на праздник повеселиться, а тебя вдруг ни с того ни с сего убивают, да еще вместо другого человека! Вдвойне обидно. Эта история с переодеванием…
– Что ты такое говоришь, мама? – перебил ее Макс. – Мертвому безразлично, кто и за что его убил.
– Максимилиан, – чопорно произнесла миссис Нуар, – я знаю, что ты не веришь в бессмертие души, но не будем сегодня об этом спорить. Николь, – обратилась она ко мне, – вы тоже считаете, что убийца этот пройдоха Билл Лесли?
Я чуть не подавилась рыбьей костью. Кристофер Майлс просил меня предупредить Макса, но в дневной суете я об этом совсем забыла.
– Ох, прежде всего я должна взять со всех присутствующих слово, что вы нигде и никому не проговоритесь, что Билла Лесли арестовали в общинном доме. Разумеется, пока не закончится следствие. Это просьба старшего инспектора полиции Майлса.
Это сообщение прибавило мне важности в глазах миссис Нуар и миссис Саммерс. Они дали страшную клятву никогда в жизни не есть фаршированного карпа, если хоть кому-нибудь проболтаются. Максимилиан поклялся на Библии.
– Разумеется, и полиция, и Генри Тамон, и я, – я не преминула немного надуть щеки, – считаем кандидатуру Билла Лесли наиболее подходящей на роль убийцы Рэйчел Лурье. Но пока утверждать что-нибудь определенное рано. Одноглазый отказывается признать свою вину, и пока нет никаких соображений по поводу того, зачем ему потребовалось убивать Рут Голдстайн, ведь она утверждает, что убить хотели именно ее.
– Я обожаю детективы. Они так щекочут нервы. Но всегда помнишь, что это только игра, выдумка писателя, а на самом деле нет никаких убитых… А тут… такой ужас! Но я совершенно уверена, что этот Билл Лесли всего лишь наемный убийца. Надеюсь, что ваш инспектор Майлс не успокоится, пока не выпытает у Билла Лесли, кто заказал ему это убийство.
– Можете не сомневаться, за инспектора Майлса я ручаюсь, – с важностью заверила их я, хотя слово «выпытает» мне не очень понравилось.
Миссис Саммерс, до сих пор почти не принимавшая участие в разговоре, неожиданно взяла слово.
– Я тоже увлекаюсь детективами. Просто не могу заснуть, если не прочитаю на ночь какую-нибудь детективную книжонку. К сожалению, у меня плохая память, но что-то такое я читала насчет переодеваний, – она немного помолчала, сосредоточенно дергая себя за мочку правого уха. – Нет… не могу вспомнить. Так там женщина, которая случайно узнала, что ее должен застрелить наемный убийца, уговаривает свою подругу поменяться платьями. Она имела виды на ее мужа…
– Джессика, ты, как всегда, все путаешь! Наверняка, это из какого-нибудь дурацкого сериала, которые ты смотришь дюжинами. Там еще и не такое может быть. Сама посуди, ну откуда можно узнать, что тебя собираются убить, да еще где и когда?
Джессика надула губки и принялась ковыряться вилкой в голове карпа.
– Вспомнила! – вдруг закричала она. – Она сама наняла убийцу, чтобы он ее убил!
– Кого ее, Джессика? У тебя плохо с головой. Поменьше смотри телевизор, – посоветовала подруге миссис Нуар.
Я решила отвлечь их от спора, грозившего испортить вечер, и заодно доставить удовольствие миссис Нуар.
– Миссис Нуар, ваш фаршированный карп просто изумителен, и мне бы хотелось записать его рецепт.
Глаза у миссис Нуар сделались, как у карпа.
– Спросите у миссис Саммерс, это ее рук дело. Я, к сожалению, не умею фаршировать рыбу.
Я покраснела, но деваться было некуда, и я обратилась к миссис Саммерс. Миссис Саммерс продиктовала мне рецепт, но она еще не дошла до середины, а я уже осознала, что у меня не хватит терпения сделать все как надо.
Потом мы пили чай с пирогами с маком. Максимилиан хорошо подготовил маму. Я нахваливала пирог, но попросить рецепт не рискнула.
Максимилиан остался доволен моим визитом. Он приготовился защищать меня во всяких непредвиденных ситуациях, но его помощь не потребовалась. На прощание он шепнул мне, что я произвела нужное впечатление на его маму.
– Что значит «нужное»? – грозно спросила я.
– Я хотел сказать, приятное, положительное… – попытался выкрутиться Макс. – Ей в самом деле нравятся твои рассказы.
Адвокаты никогда не краснеют. Макс приятно удивил меня, точнее его уши, зардевшиеся как предзакатное солнце.
Следующим утром позвонил инспектор Майлс. По его довольному голосу я догадалась, что дело сдвинулось. Действительно, Билл Лесли начал сотрудничать со следствием и, как говорится, под грузом неопровержимых доказательств признал вину почти по всем эпизодам, но продолжает категорически отрицать причастность к убийству в общинном доме.
– Но как же он объясняет свое присутствие там? – не могла не поинтересоваться я.
– Он, видите ли, вспомнил, что его прапрабабушка была еврейкой и решил, отчего бы ему не хлебнуть хорошего винца на халяву. Так мы ему и поверили.
Внезапно на меня нашло озарение.
– Послушайте, инспектор, а вы не сказали ему, к примеру, что убитая была в костюме медведя?
– Нет, но он и не спрашивал, – инспектор с удовольствием хохотнул в трубку. – Вопросы задавал только я! Но… Вы знаете, дорогая мисс, мне нравится ваша идея. Обязательно расскажу ему при ближайшей встрече! – и он снова от души расхохотался.
Вечером, когда мы с Генри уже выключили компьютеры, позвонили во входную дверь. На пороге стоял посыльный и с трудом держал на вытянутых руках огромную корзину разноцветных тюльпанов. Он аккуратно возложил цветы на мой стол и удалился. Я решила, что Максимилиан Нуар сошел с ума, но ошиблась. С ума сошел не он. В приложенной записке говорилась, что вся полиция мне премного обязана. Генри уловил терпкий аромат цветов и закрутил головой.
– Тюльпаны, – с загадочной интонацией в голосе произнес он.
Я не перестаю удивляться способностям Генри, но не успела сказать об этом: затрезвонил телефон.
– Дорогая мисс, – вкрадчиво сказала трубка, – мы действительно вам очень признательны. Ваша идея оказалась превосходной. Мы арестовали Стенли Круассона!
Я ничего не понимала, но, очевидно, именно этого эффекта и добивался инспектор Майлс.
– Но позвольте, мистер Майлс…
– Не позволю! – с напускной грубостью перебил меня инспектор. – Когда Одноглазый услышал, что убитая изображала из себя медведя, он сразу признался, что собирался убить девушку, на которую ему должен был указать никто иной как Стенли Круассон, его старый знакомец по далласской тюрьме. Как вы помните, Одноглазый пришел на маскарад в костюме пирата.
– Прямо скажем, выбор у него был не велик, – удалось вставить мне.
– О да, вы правы, дорогая мисс. Согласно предварительному сговору он подошел к Че Геваре, и тот указал ему на медведя. Но он не убил медведя. Кто-то опередил его. Когда администратор объявил, что произошло убийство и полиция уже в пути, он предпочел избежать встречи с ней, но получилось как раз наоборот, – и инспектор прыснул в трубку.
– Круассон, конечно, все отрицает?
– О нет, этот парень догадался, что мы арестовали Лесли, помните, я спрашивал присутствующих, не обратил ли кто внимание на пирата? Так что, он понял, что его дружок его заложил. Он сказал, что принял угрозы Рут всерьез и позвонил Лесли. Кстати, он не знал даже, как по-настоящему зовут Билла Лесли. Для него он был просто Одноглазым.
– Так кто же убил Рэйчел Лурье? – задала я очень естественный вопрос.
– Как кто? – удивился инспектор. – Разумеется, Стенли Круассон.
– Но почему вы так решили?
– Его логика проста: лучше сидеть за соучастие в несостоявшемся убийстве, чем за убийство.
– Я ничего не понимаю, инспектор. Вы говорите загадками. При чем тут несостоявшееся убийство, оно же состоялось?
– Дорогая мисс, но ведь Стенли Круассон твердо знает, что Билл Лесли не справился с его поручением. Он не убил ни Рут Голдстайн, ни Рэйчел Лурье.
– Да, он это знает только, если убил Рэйчел сам.
– Вот и я про это!
– Но, Стенли наверняка все отрицает?
– Пока отрицает, но, дорогая мисс, поручите это нам! – слоном затрубила трубка.
Я бы еще долго молчала, приходя в себя после разговора с инспектором, но у Генри хватило терпения лишь на полминуты.
– Насколько я понимаю, в деле появился новый подозреваемый… – очень тихо, как бы не желая помешать моим размышлениям, произнес Генри.
– Да, и он уже арестован! – и я пересказала Генри наш разговор с инспектором.
Глава 7. Так кто же все-таки убил Рэйчел Лурье?
Генри вернул плащ на вешалку, попросил меня приготовить кофе и, усевшись за рабочий стол, приступил к любимому занятию – вращению на кресле.
Мы лишь недавно обзавелись офисными креслами, а до этого я со страхом наблюдала, как взрослый сорокатрехлетний джентльмен с риском загреметь под стол увлеченно раскачивается на ножках стула.
Детские привычки в сочетании со спокойным характером, природной мягкостью и философским складом ума придают личности Генри Тамона необычайную обаятельность. Я могу пожаловаться лишь на его постоянную ироничность, но проявляется она исключительно по отношению ко мне.
Конечно, мне это не очень нравится, но с ее помощью я пытаюсь воспитать в себе философский подход к жизни. Я стараюсь сносить уколы Генри и не отвечать ему тем же. Его иронические наезды я отношу, если так можно выразиться, к издержкам производства – ведь я провожу с Генри больше времени, чем его жена Китти. Странно, что она не ревнует его ко мне. Или ревнует, но не показывает этого? Второй вариант мне нравится больше.
Кофе закончился, и нам пришлось довольствоваться чаем с бергамотом. Генри поворчал для порядка: моя вина не требовала доказательств.
Сделав несколько глотков, Генри поставил чашку и вынес вердикт:
– Стенли не убивал Рэйчел.
Я ждала продолжения, и оно последовало.
– Просто ему не было смысла отрицать свою истинную вину, ведь Лесли заложил его. Он же считает, что убил Лесли, и знает, что Лесли арестован.
– Но зачем Лесли заложил его?
– Чтобы спасти его!
– Генри, я еще не отошла от разговора с Майлсом и плохо соображаю. Вас не затруднит пояснить свою мысль?
– Как только Лесли узнал, что убили медведя, он понял, что убийца – Стенли Круассон, конечно, если он знал его настоящее имя. Взять вину на себя он не мог, наверняка бы срезался на реконструкции преступления. Тогда он заявляет, что Стенли нанял его, а значит, у Стенли не было никакого резона марать руки самому. Тем более, он знал, что Одноглазый прибыл на маскарад и приступил к исполнению привычных для себя обязанностей. Я не сомневаюсь, что Билл Лесли друг, на которого можно положиться! Вы со мной согласны, Николь?
– То есть вы считаете, что и Билл Лесли, и Стенли Круассон говорят правду?
– Ээээ… я бы этого не стал исключать, – понизил голос Генри. – Очень сомневаюсь, что Кристоферу Майлсу и его ребятам удастся выбить признание из уст Стенли Круассона.
– Вы слышали, я спросила об этом инспектора Майлса, теперь спрошу и вас. Так кто же все-таки убил Рэйчел Лурье?
– Хороший вопрос, Николь, хороший вопрос… Кому бы его только адресовать?
– Вы как всегда смеетесь надо мной, Генри. Но ведь кто-то убил бедную Рэйчел Лурье! Возможно, убийца еще даже не попал в поле нашего зрения, и мы ничего о нем не знаем.
– Ну да. Боюсь, мы еще много чего не знаем, Николь! Нам стоит подумать на тему, кто бы еще мог желать смерти Рут Голдстайн.
– У вас есть соображения на этот счет?
– А почему бы для начала не спросить об этом саму Рут?
– Вы помните, она и про Стенли слышать ничего не хотела…
– Да, но теперь, когда Стенли Круассон арестован, возможно, она станет разговорчивее.
– Да, пожалуй, стоит попробовать.
– Мне бы хотелось Николь, чтобы вы поприсутствовали на допросе Рут. Вы не будете возражать?
– Конечно, нет, но нужно, чтобы не возражал инспектор Майлс.
– Надеюсь, что мне удастся это устроить. Пожалуйста, соедините меня с ним.
Генри с трудом уговорил Майлса отвлечься на Рут. Инспектор ни секунды не сомневался, что убийцу зовут Стенли Круассон. Генри пришлось напомнить ему, что до недавнего времени он столь же уверенно убийцей считал Билла Лесли, что с точки зрения формальной логики являлось эталоном истинного утверждения, но не имело отношения к делу Рэйчел Лурье.
Зато инспектор легко согласился с моим присутствием на допросе Рут. У Генри сложилось впечатление, что начни он с этого, ему бы не пришлось тратить столько сил на решение предыдущего вопроса…
Допрос Рут назначили на утро понедельника. Никаких подвижек в деле до этого не произошло. Как и предположил Генри, Стенли Круассон категорически отмел обвинения в убийстве Рэйчел Лурье.
Мы удостоились чести принять Кристофера Майлса в нашем офисе. Это означало, что он уже не рассматривает Стенли Круассона, подходящим на роль главного подозреваемого. Инспектор с подчеркнутым вниманием выслушал все соображения Генри, так что к предстоящему допросу Рут он стал относиться со всей серьезностью.
Глава 8. Рут Голдстайн
На Рут Голдстайн хорошо смотрелся строгий деловой костюм из тонкой шерсти цвета асфальта, по которому только что отбарабанил ливень. Костюм удачно подчеркивал глубину ее больших светло-серых глаз, а белоснежная блузка из натурального шелка, сшитая в стиле «ретро», с жабо, окантованным серебряной нитью, и мягкими складками, спадающими на лацканы пиджака, была столь красива, что я с трудом удержалась от соблазна поинтересоваться, где она ее раздобыла. Немного сужающаяся к коленям юбка подчеркивала пышность форм. А вот прическа, пожалуй, не слишком ей удалась. Все-таки в платье невесты Рут смотрелась привлекательней. Но это, скорее, свойство любого свадебного наряда.
Я представила себе растерянность Рут, выбирающей одежду для первого в жизни похода в полицейское управление, и мне подумалось, что точно так же она наряжается на экзамены в университете. Ее неуверенность и скованность в движениях, излишне серьезное выражение лица свидетельствовали, что к экзамену она подготовилась неважно.
Инспектор Майлс проводил Рут в угол просторного кабинета и усадил в кресло у журнального столика. Мы же с ним расположились на удобном диванчике напротив нее. Это никак не походило на допрос. Дружеская беседа, в крайнем случае, если следовать выбранной аналогии, экзамен.
