скачать книгу бесплатно
Немногие вернулись с поля.
Когда б на то не божья воля,
Не отдали б Москвы!»
Таких воинов называли «обоерукими». Название пошло ещё со времён Александра Невского, когда воин рубился в сече, используя сразу две сабли. Техника не требует большой силы, но для её успешного освоения необходимы годы тренировки.
– А правда, что наши шашки облегчённые? – полюбопытствовал Сальников.
– Действительно. А вообще всё зависит от производства, вернее от типа производства – штучное, мелкосерийное, серийное и массовое. В вашем случае применены современные технологии изготовления холодного оружия. В результате ваши шашки почти вполовину легче обычных, но по крепости не уступают им. При небольшой партии руководство не посчиталось с себестоимостью таких изделий. Я использовал точно такую же, когда был ТАМ. Нормальная шашка, ничем не хуже обычной казачьей.
– Андрей Евгеньевич! – обратился к инструктору Бабенко. – Позвольте поинтересоваться, на чём вы прокололись?
– Банально, Константин Сергеевич. Разведчика всегда губят мелочи. Приёмы спецназа на виду у всех, непонятная техника ведения боя, экипировка прямо скажем вызывающая для тех времён. Да и проблемы с обслуживанием кремнёвого оружия – вот неполный, но главный список ошибок. Ну, на глазах у французов – бог бы с ними, а вот у русских… тут нас и взяли в оборот. Да так, что еле-еле ушли. Вас готовят не чета нам. Насколько я в курсе, даже мелкие нюансы казачьей жизни изучали. А ну… – он приблизился к женской части группы, стоящей немного обособленно от остальных – … покажите мне свои руки. Так, кольца носите правильно, только вам и вам – указал он на Сальникову и Трубачёву, – придётся сменить их.
– Почему? – удивилась Валя.
– У казаков существовала система «опознания» по женским кольцам. Серебряное на левой руке – девушка на выданье, на правой – уже просватана. Кольцо с бирюзой – жених служит. Золотое на правой руке – замужняя. На левой – разведенная или вдова. А у вас обеих – серебряное и на правой. Непорядок.
– Мы сегодня же исправимся, – подмигнула подруге Оля.
– Кстати, девушкам нужно адаптироваться к обоим вариантам одежды. Это очень важно. Возможны некоторые варианты эвакуации, при которых парни найдут себе что-то гражданское, а вот у вас могут быть проблемы. Но незнакомая одежда может создать другие трудности, поэтому вам нужно пару дней просто походить в ней. Привыкнуть.
– Когда мы проходили обучение к нам там не придирались, – скривила губы Ольга.
– Ребята и девчата! Я не просто так придираюсь. Это здесь все мелочи кажутся несущественными, а там они могут сыграть важную роль при вашей легализации или в быту.
– В комплект снаряжения входят метательные ножи, – заметил Бабенко. – Их тоже изъять?
– Ни в коем случае! Вы же прошли обучение, зачем убирать то, что может пригодиться в реальном бою? Просто не показывать и тем более не бравировать своим умением. С таким же успехом можно было изъять у вас арбалеты. Насколько меня посвятили в вашу легенду, вы выдаёте себя за детей с казачьего хутора. Так?
– Совершенно верно. Они – да, а я после ранения возвращаюсь в свой полк.
– Пытаетесь возвратиться, – поправил его инструктор. – Однако некоторые спецприёмы, которые будете применять, могут быть квалифицированы казаками как пластунские. Как же вам оправдываться? Есть один вариант – ненавязчиво упомянуть, что кое-кто из вас сын пластуна. Он-де показал их вам и помог освоить. Только определитесь здесь и сейчас, на кого будет весь упор в этом направлении. Этот молодой человек должен вжиться в эту роль.
– Парни, кто возьмёт на себя роль сына пластуна? – испытующе посмотрел на ребят Бабенко.
– Давайте я, Константин Сергеевич, – предложил Валера, до этого практически не участвовавший в разговоре.
– А справишься?
– У меня дед казаком был.
– О! Это меняет дело! – удовлетворённо заметил Андрей Евгеньевич. – И что, в семье чтут традиции казачества?
– Не все, но тем не менее… – уклончиво ответил Рудых.
– Ну, вот! В этом вопросе достигнут кое-какой прогресс. А теперь подходите поближе ко мне и начнём тренировку. Я покажу все нюансы, с какими мне самому пришлось столкнуться ТАМ.
Глава 2
Октябрьское утро 1812-го года встретило группу Бабенко ласковым солнцем и канонадой пушечных выстрелов. Выйдя из портала в глубине лесного массива, они двинулись на север и скоро добрались до опушки.
– Сева! Посмотри что у нас поблизости, – Бабенко отдал команду Трубачёву. Тот достал подзорную трубу и внимательно стал просматривать окрестности.
– Ну, что там? – к нему подошла Оля.
– Вижу конный разъезд уланов… наверное, это из кавалерии Мюрата[7 - Один из маршалов французской кавалерии.]. А вон и наши, казаки!
– Где?! – Бабенко мигом отбросил все дела и, выхватив трубу, стал внимательно вглядываться в стычку казаков и французов. – Эх, окружают казачков. Не выстоять им. Да что же они к лесу не прорываются?! Это ж их вотчина, они здесь как рыба в воде. О! Ну, наконец-то додумались!
– А мы им поможем? – поинтересовалась Ольга.
– Обязательно! Группа! Отходим от опушки! Бой плавно перетекает сюда. Сейчас замаскируемся чуть дальше и если что, поможем нашим. Арбалеты к бою!
Отойдя метров на пятьдесят от края леса, вся группа расположилась за деревьями. Преследуемые французами, казаки рысью двигались в сторону леса. Но если французы часто стреляли из пистолетов, то наши не сделали ни единого выстрела.
– Почему наши не отвечают им? – с беспокойством спросила Лена у мужа.
– Видно использовали выстрелы. Забыла сколько времени нужно чтобы перезарядить такое оружие?
– Тихо! Не отвлекаемся! – шепнул им невдалеке спрятавшийся Бабенко. – Как только французы приблизятся к лесу – сразу атакуем из арбалетов.
Минут через десять полусотня казаков ворвалась в лесной массив и бросилась в чащу. Почти загнанные кони храпели, на губах была видна пена. Французы не чувствуя подвоха, устремились за ними. Было их пару десятков, остальные отстав, с трудом нагоняли своих товарищей.
– По лошадям не стрелять! – отдал команду Бабенко. – Огонь!
Первые восемь арбалетных болтов с шелестом устремились в направлении врага. С такого расстояния никто из группы не промазал, и восемь уланов упали с коней как подкошенные. Быстрый перещёлк рычага арбалета – и вот ещё восемь падают на ковёр из опавших листьев. Казаки остановились и удивлённо воззрились на неожиданную помощь. Сначала они не поняли, откуда она пришла, но потом заметили у деревьев людей, одетых в такую же форму, как и они.
Тем временем, отставшие уланы догнали своих боевых товарищей и сбились в кучу. Они не понимали, откуда пришла смерть к их собратьям.
– Залп! – снова скомандовал Бабенко и очередные восемь болтов догнали свои жертвы. Оставшиеся в живых уланы не выдержали контратаки неизвестного противника и рванули обратно.
– Изрядно вы их! – к группе приблизился казак с погонами хорунжия.[8 - Звание в казачьем войске, соответствующее лейтенанту Российской Армии.] – Кто такие?
– Сотник Бабенко, – представился Константин. – Со мной добровольцы. Все с одного хутора. Я после ранения хотел примкнуть к своему полку, да разве сыщешь его ныне?
– Хорунжий Антипов, – в ответ представился казак. – Наша сотня под началом полковника Куда?шева. А почему без лошадей?
– Загнали мы их, когда уходили от французов, – начал рассказывать легенду Бабенко. – Осели здесь вот. Хотели осмотреться и взять трофейных коней. Сейчас случай и представился.
– Да, удачно мы зашли в лесок, – улыбнулся хорунжий. – Сами-то откуда будете?
– С Тихого Дону.
– Земляки, значит? А с какого хутора?
Бабенко назвал.
– Не, не слыхал. Добре! Забираем коней и давайте с нами. Жаль, только французика не схватили. Опять подъесаул[9 - Казачье звание, приравненное к капитану Российской Армии.] Карякин ижицу пропишет.
– Мы сначала попали в тыл французской армии, так что кое-какое его расположение ведаем, – улыбнулся Бабенко.
– Да ну? – не поверил Антипов
– Истинно так, – перекрестился сотник.
– Ну, тогда по коням! Дойдём до нашего бивака, а там и погутарим.
По мере продвижения на юг, Бабенко с Антиповым разговорились. Хорунжий всё выспрашивал о новостях на Дону, а в ответ, насколько сам знал – делился состоянием дел в армии.
– Как мы переживали, когда Москву сдали. Ей-богу, половина из нас плакала! Это ж надо – Москву ворогу сдать!
– Кутузов ведает, что делает. Недаром его поставили командовать.
– И то сказать, поняли мы. Не сразу, но поняли хитрость его.
– Вот увидишь, хорунжий, сломаем мы хребет французам.
– Откуда ведаешь, сотник?
– Рази ты в русского воина и его смекалку не веришь? – наигранно усомнился Бабенко.
– Свят-свят-свят! – испуганно перекрестился Антипов. – А тож, верю! А вот растолкуй, сотник, почему казачата в ополчение не попали? К нам намедни пополнение приходило, так там и стары и млады были. Иные не старше твоих.
– На хуторе у нас атаман шибко строгий. Оставил их за хозяйством присматривать, да не сдюжили они сиднем на печи сидеть.
– Смотрю, половина из них вообще хли?пки. Не боишься, что посекут французы в рубке?
– А ты попробуй их в деле – сразу увидишь.
– Странно, один вообще на девицу ликом похож. Али я ошибся?
– Не одна, три их здесь, – улыбнулся Бабенко. – Но лихи, спасу нет. Опять же сам видал, как стреляли.
– Да как же это… не можно на войну их.
– Тебе напомнить дела давно минувших дней, когда каза?чки с черкесами в рубку сходились? Иль ты совсем запамятовал?
– Чудны дела твои, господи… не, сотник, с Карякиным сам разбирайся. Чую я, возвернут их обратно. Как есть возвернут.
– Бог не выдаст, свинья не съест, – отмахнулся Бабенко. – Ты это, помалкивай о том пока. Я сам с начальством попробую погутарить.
– Да я то что… гляди сам, сотник.
– А куда мы путь держим? Вроде не на Тарутино.
– Так мы не туда направляемся. У Акитово брод лучше. Тама и перейдём, а дальше по бережку, да в пяти верстах от Кирилово и встанем. А там как бог и полковник решат.
* * *
Примерно через полтора часа они добрались в Кирилово. Здесь было временное пристанище отряда полковника Кудашева, командира одного из партизанских отрядов, благословлённых Кутузовым на борьбу с напавшим на Отечество врагом.
Спешившись у одной из изб, сотник вместе с хорунжим зашёл внутрь. Миновав скрипучую дверь, они прошли в горницу. Несмотря на тесноту в избе, везде был порядок. За столом пил в прихлёб чай бравый усатый казак с лёгкой проседью в волосах и шрамом на правой щеке. Увидев незнакомца, он поставил блюдце на стол и строго спросил:
– Кто таков?
– Сотник Бабенко. После излечения на Дону имею желание добраться до своего полка. Со мною семеро добровольцев. Все с одного хутора.
– Ваше благородие! – встрял Антипов. – Как есть удалые казаки!
– Почём знаешь?
– Так они нам подмогнули. Французиков покосили изрядно. Туговато нам пришлось, так они в самый момент успели. И трофейных коней взяли.
– А пленного привёл?
– Никак нет, ваше бродь[10 - сокр. от слова «благородие»], но вот они ведают диспозицию.
– А может они лазутчики вражьи? А ты их привёл сюда!
– Да что же я своих от чужих не отличу? Да и говор у них наш, донской.
– Оружены как? – поинтересовался подъесаул у Бабенко.
– Как пластуны, ружей и пистолей не имеем.
– Эвона как… а чем воевать-то собрались?
– Арбалеты, шашки, ножи.
– Арбалеты? Откуда они у вас?
– Кузнец рукастый на хуторе. Давно задумку имел, да никто на его поделки внимания не обращал, баловством считали. Вот и помог нам.
– Помог… – задумчиво повторил Карякин. – Ладно, пойдём посмотрим твоих орлов.
Он вышли из избы. Группа уже спешилась и теперь стояла в очереди у колодца, чтобы напоить коней.
– Сёдла чего не сменил? – ворчливо поинтересовался подъесаул у Бабенко. – Не ровён час полковник прибудет – всем кнута пропишет. Да и наши могут перепутать издалека.
– Не успел, ваше благородие. С рейда сразу к вам.
– До четвёртой избы дойдёшь, там денщик обосновался, Крутов. Скажешь, я велел выдать новые.
– Премного благодарен.
Лена собралась набрать ведро воды, но внезапно в очередь вклинился дородный казак.
