скачать книгу бесплатно
Дамы, захихикав, заворковали и осыпали его комплиментами. Огюст ухмылялся, купаясь во всеобщем внимании. Я сдержала в груди зарождающийся смех, чтобы ему не досталось даже улыбки. Ему не следует знать, что он способен меня рассмешить.
– Но если вы хотите мою монету… – Он потер рукой подбородок, приподняв темную бровь. – Вам придется сказать мне. Ведь я собираюсь за вас проголосовать. – Он снова занес монету над корзиной. – А может, и нет.
– Оставьте себе свою монету, у меня их и так уже много, – сказала я. – Мои сестры так же талантливы.
– Но разве они так же прекрасны?
Ближайшие дамы зашептались.
Я покраснела.
– Мне кажется, из вас может выйти интересная фаворитка. Вдобавок я предпочитаю ставить на победителя. – Огюст бросил монету как раз, когда корзины подняли, чтобы унести, и растворился в толпе. След его самодовольства остался, словно запах духов, отвлекая меня от наплыва новых вопросов. Я поискала его глазами, мне очень хотелось ответить, что я здесь не для того, чтобы он оценивал мою красоту, а для того, чтобы помогать миру. Я не какое-то там украшение.
Королева вернулась на трон и кивнула Министру Красоты.
– Время пришло, – сказала Министр Красоты в громкоговоритель.
Новые алые почтовые шары пролетели через комнату, сияя боками с гербом Прекрасных. Они кружили над Министром Красоты, как овсянки в поисках гнезда. Королева протянула руку к одному из шаров и сняла с ленты карточку.
– Первым номером идет Валерия Борегард.
Валерия сделала шаг вперед.
– Ты вернешься в Красный Дом Красоты.
Валерия поклонилась. Вернувшись на платформу, она уставилась в землю, стараясь сдержать льющиеся из глаз слезы.
Мы все ей похлопали.
Министр Красоты достала следующую карточку. Я едва сдерживаюсь, чтобы не вцепиться в подол платья.
– Эдельвейс Борегард, – сказала она.
– Да, – вырвалось у Эдель до того, как она успела прикрыть рот ладонью. Министр Красоты улыбнулась ей.
– Моя дорогая, ты отправишься в Чайный Дом Огня на Огненных Островах, – сказала она.
Эдель присела в реверансе.
– Хана Борегард.
Хана резко выпрямила спину. Она вышла с помоста, пряча пальцы в подоле платья. Она не смотрела на Министра Красоты, опустив взгляд в пол. Несколько лепестков вишни выпали из ее прически. Она сделала глубокий вдох.
Министр Красоты изучила карточку.
– Ты будешь работать в Стеклянном Чайном Доме на Стеклянных Островах.
Хана выдохнула, сцепила пальцы и поклонилась.
– Падма Борегард, ты займешь место в Шелковом Чайном Доме в Шелковом Заливе, – сказала Министр Красоты.
Подбородок Падмы упал на грудь. Слезы потекли из ее глаз, и она постаралась их незаметно вытереть. Она всхлипнула, прикрыв рот рукой. Служанка, стоящая рядом с ней, погладила ее по спине и что-то прошептала на ухо.
Над головой Министра Красоты, описывая друг за другом идеальные круги, летали два оставшихся шара.
Вот и все.
Я посмотрела влево, на Амбер. Она подмигнула мне. Я послала ей воздушный поцелуй и скрестила пальцы за нас обеих. Я повторяла себе: «Если выберут не меня, то я порадуюсь за нее», и надеялась, что она думает так же. Я старалась не слушать тихий шепот внутри меня, который твердил: «Ты врешь».
Министр Красоты потянулась к карточкам с нашими портретами. Я выпрямилась и сжала кулаки в предвкушении ее слов. Сестры застыли в ожидании.
– Камелия Борегард, – сказала она.
Я вышла вперед. Страх и волнение поползли по коже, словно виноградные лозы. Ладони чесались, а лицо залила краска. Меня подташнивало и в то же время хотелось кричать. Я слышала, как бьется мое сердце.
– Ты будешь работать в Чайном Доме Хризантемы, в Розовом Квартале нашего Имперского Города Трианон.
Мои щеки вспыхнули, я как будто со стороны видела, как они стали ярко-клубничного цвета. Сердце ухнуло вниз и разбилось. По спине потек пот.
– Но… – начала я, но взгляд Дюбарри заставил меня замолчать.
Я поклонилась и вернулась на помост. Кажется, что на меня положили тяжелый камень, и я больше не могла вздохнуть полной грудью.
Королева поднялась, и Министр Красоты повернулась к ней.
– Амброзия Борегард, – сказала королева, растягивая ее имя.
Амбер сделала шаг вперед: ее взгляд был устремлен вперед, плечи расправлены, на губах играла скупая улыбка. Она выглядела именно так, как ее учила Дюбарри, – грациозной, внимательной и готовой ко всему.
– Ты объявляешься фавориткой, – торжественно заявила Министр Красоты. Мне показалось, что мир вокруг меня взорвался.
Я прижала руки ко рту.
Королева захлопала.
– Амброзия избрана нашей фавориткой.
Слуга перевернул ее корзину. Монеты высыпались на пол и образовали гору золота. Придворные отдали за нее много голосов.
Я не могла отвести глаз от Амбер.
Королева улыбнулась моей сестре. Сердце разбилось на осколки, как зеркало, пронзив крошечными остриями каждый уголок моей души и тела и причиняя невыносимую боль. Эти осколки никогда не соберутся в единое целое.
Дюбарри скрестила руки на пышной груди и посмотрела на меня с глубоким чувством удовлетворения.
Я не стала фавориткой.
Слова врезались внутрь моей головы.
Я не стала фавориткой.
Ко мне тянули руки. Чьи-то губы целовали мои щеки, оставляя следы помады. Толпа хаотично двигалась. Женщины пожимали мои руки. Говорили, с каким удовольствием ждут приема в Чайном Доме Хризантем, аплодировали, обнимали и кружили в воздухе. Некоторые шептали, что выбрать должны были меня. Репортеры толпились вокруг меня, тыкали слуховыми трубами мне в лицо и мучили вопросами об Амбер и моем мнении о том, стоило ли королеве делать такой выбор.
Я глотала слезы, запивая их приторно сладким шампанским.
Амбер была окружена людьми. Ее рыжий пучок мелькал среди голов. Дюбарри рассказывала репортерам, какой она была в детстве: прилежной, вежливой и любящей. Министр Красоты вещала придворным о критериях, которыми они руководствовались при выборе фаворитки: дисциплина, ответственность, чувство долга. Сестры в красивых платьях разговаривали неподалеку от меня с репортерами и придворными.
Комната вокруг меня крутится. В ушах вместе с барабанящим стуком моего сердца звенели слова королевы: «Амброзия избрана нашей фавориткой».
11
Время бежало, как раскрутившаяся новостная полоса. Мои сестры танцевали, смеялись, раздавали интервью, подставляли щеки для поцелуев и ели сладости. Мы позировали для портретов, потом разговаривали со старшими сестрами – предыдущим поколением Прекрасных. Я пряталась в соседней чайной гостиной, чтобы не встречаться с репортерами до самого возвращения в покои. Амбер с нами не вернулась. Она задержалась в Большом Королевском Бальном Зале, окруженная придворными и поклонниками, требующими ее внимания.
Я наблюдала за дверью и ждала, когда она войдет.
В самом центре главной гостиной стояли наши дорожные сундуки, похожие на гробы. Слуги укладывали в них наши бьютикейсы, новые платья и туфли от Министра Моды, последние косметические новинки и банки с пиявками.
Хана задумчиво уставилась на свой багаж.
– Мы больше не будем вместе.
– Уже пора? – заныла Падма. – Мне не хочется уезжать.
Мне тоже. Осознание этого снова настигло меня, и я была готова разрыдаться. Я отвернулась к стене и притворилась, что любуюсь гобеленом с вышитой картой Орлеана.
– Экипажи скоро прибудут. – Валерия рухнула в ближайшее к ней кресло. Ее платье с треском надорвалось, но она слишком устала, чтобы смотреть на шлейф, который грозил полностью отвалиться.
– Я видела, как наши старшие сестры выходили в дорожных плащах, – сказала Хана.
Мы замолчали. Глаза Ханы и Падмы наполнились слезами. Щеки Эдель покраснели, а Валерия шмыгнула носом. Я отвернулась. В комнате повисла удушающая неловкая тишина.
– Я готова. – Эдель закинула туфли в свой сундук.
Слуги внесли подносы с газированными напитками, в которых плавали кусочки малины, зимней дыни, клубники и лайма. На тележках стояли вечерние угощения: крошечные вафли, сладкие сиропы, поджаренные сладкие хлебцы, цыпленок и круглые пирожные. Три телетропа проецировали картинки на стены. Волшебный вечер продолжался, но я чувствовала только разочарование. Внутри меня все дрожало от невыносимой тоски, а ноги и руки гудели от воспоминания о том, как выбрали не меня.
– А где Амбер? – спросила Валерия.
Звук ее имени теперь похож на взрыв бенгальского огня.
– Злорадствует где-нибудь, сомнений нет, – сказала Эдель.
– Я ее с ужина не видела. – Хана открыла дверь покоев и выглянула в коридор.
– Ей, наверное, надо успеть во множество мест, – пробормотала я.
– Я не хотела, чтобы она выиграла, – заявила Эдель.
– Не говори так. – Падма игриво толкнула ее плечом.
– Почему королева ее выбрала? – спросила Валерия.
– Потому что она все делает идеально. – Мне нелегко дались эти слова.
Сестры повернулись ко мне. Я прикусила нижнюю губу, чтобы она не дрожала. Воздух поднялся по горлу, и я икнула. Когда слуги пришли проводить нас в гардеробную, я почувствовала облегчение.
Нам помогли раздеться. Мы сменили праздничные наряды на дорожные хлопковые платья и прозрачные вуали. Меня окатила волна печали из-за отъезда. Я никогда не расставалась с сестрами дольше, чем на несколько часов. Утреннее бурчание Ханы, способность Эдель везде находить неприятности, звонкий смех Валерии, прогулки с Падмой и секреты, которые мы с Амбер рассказывали друг другу, – все это в прошлом. Никогда не думала, что, получив назначение, мы разъедемся по разным концам света. Я и не предполагала, что между нами настолько все изменится.
Мы снова собрались в главной гостиной, чтобы перекусить сладостями, которые были разложены на тележках.
– Мне кажется, наступило время для тоста. – Падма подняла бокал с подноса. Пенящаяся зеленая жидкость пролилась на подол ее дорожного платья, и она выругалась.
– А нам не стоит подождать Амбер? – спросила Валерия.
– Нет, – хором сказали остальные.
Хана положила голову мне на плечо.
– Я думала, что это будешь ты.
– Спасибо, – прошептала я. Я тоже.
– Так, все успокойтесь и приступим. – Падма пыталась привлечь наше внимание. – Разбирайте бокалы. Не знаю, сколько времени у нас еще осталось.
Эдель залпом выпила целый бокал красной жидкости и взяла новый. Валерия заворчала, что она забрала последний.
Падма прокашлялась.
– Выпьем за нас, за этот вечер и за наше будущее.
Мы подняли бокалы и пригубили напитки.
– Теперь моя очередь! – Валерия вскочила с кресла. – Конечно, я расстроилась из-за назначения, и мне тут очень нравится… – Она обвела вокруг себя рукой. – Но в глубине души я всегда знала, что мне предстоит вернуться домой. Моя мама была Прекрасной Красного Дома Красоты, и я чувствовала, что должна пойти по ее стопам. Пожалуйста, не забывайте обо мне. Отправляйте мне шары с новостями о том, что вы видите и делаете, а еще лучше – приезжайте в гости. – Ее голос дрогнул. – Я буду скучать по вам всем.
Мы сделали еще один глоток. Слова Валерии растревожили мою рану. Она делает работу своей матери. Я тоже должна была стать фавориткой, как моя мама, но подвела ее.
– Эх, девушки, что-то вы расчувствовались, – заметила Эдель. Хана толкнула ее плечом, и та улыбнулась. – Наверное, я тоже буду по вам всем скучать.
Слуги раздали нам плотные дорожные плащи, отороченные белым мехом с вышитыми золотой нитью розами и нашим гербом.
Амбер влетела в гостиную, когда мы уже просовывали руки в уютные рукава. Ее тяжелые шаги так сильно стучали по полу, будто она собиралась проломить его своей значимостью. Маленькая корона на ее голове блестела так, словно была сделана из звездной пыли.
– Здравствуйте, сестры!
Она порхала вокруг нас, покачивая подолом платья, и светилась, как утренний фонарик, ожидая, что мы тут же примемся ее расхваливать.
– Поздравляю. – Валерия подошла и обняла Амбер.
– Мы очень за тебя рады. – Хана взяла ее за руки, и они стали кружиться, пока не упали от смеха и головокружения. Зависть душила меня. Она росла с каждой секундой, мешая мне дышать. Но я не дам ей выхода. Мне хотелось обнять сестру за шею, прижаться лбом к ее плечу и прошептать, как я ей горжусь, но я не могла сделать ни шага, а мой рот, склеенный сладким сиропом, не издавал ни звука.
