скачать книгу бесплатно
– Произошел несчастный случай…
– Финн…
– Нет. Миа. – Замолчав, Кейти взглянула на Эда. Кивком головы он подал ей знак продолжать. – Ко мне приходили из полиции. Они сказали, что Миа была на Бали… Там какой-то утес. И она упала. Говорят, она умерла.
– Не может быть…
До Кейти донесся голос отца Финна – ему было за шестьдесят, он отличался спокойным характером и работал в Департаменте лесного хозяйства. Послышались приглушенные восклицания, затем вновь раздался голос Сью:
– А Финн знает?
– Думаю, да. Но его мобильный не отвечает.
– Несколько недель назад он его потерял и пока не купил новый. Мы пользуемся электронной почтой. Хотите, я дам его адрес…
– Как они оказались на Бали? – перебила Кейти.
– На Бали? Финн не на Бали.
– Но они утверждают, что Миа была найдена именно там. У нее в паспорте отметка…
– Миа поехала на Бали. А Финн – нет.
– Что? – Рука Кейти сжала телефон.
– У них произошла размолвка. Простите, я думала, вы в курсе.
– Когда это случилось?
– Да уж с месяц тому назад. Финн рассказывал Джеку. Насколько я поняла, они поссорились – уж не знаю, по какому поводу, – и Миа решила поменять билет.
Голова у Кейти закружилась. Союз Миа с Финном казался ей нерушимым. Она представила их детьми: Финна с кучей мокрых водорослей на голове в виде парика и умирающую от смеха Миа. Причиной расставания при настолько редкой крепкой дружбе могло стать лишь нечто ужасное, чего она просто не могла себе представить.
Прошло десять дней. Кейти лежала в постели с закрытыми глазами абсолютно неподвижно, вытянув руки вдоль тела в предчувствии чего-то дурного, но пока еще не осознанного. Спальню заливали лучи зимнего солнца. Едва она успела вспомнить, почему ее веки так набухли и воспалились, как нахлынула скорбь.
Миа.
Подтянув колени к груди, Кейти свернулась калачиком и вцепилась зубами в крепко сжатый кулак, и зажмурилась, однако мрачные картины все же проникали в ее сознание: беззвучно падающая Миа, ее волосы, отброшенные от лица порывом ветра, сдавленный вскрик, звук треснувшего от удара о скалу черепа.
Кейти хотела было дотронуться до Эда, однако там, где он спал, рука нащупала лишь примятую постель. Прислушавшись, она вскоре с облегчением различила доносившийся из гостиной легкий стук клавиш: он списывался со своим офисом по электронной почте. Кейти позавидовала ему – его жизнь могла продолжаться, в то время как ее остановилась.
Она понимала, что надо принять душ. Конечно, проще было бы остаться под одеялом и вылезти из этого кокона лишь в полдень сонной и с плохо соображающей головой, как вчера. Сделав над собой усилие, Кейти с тяжелым вздохом поднялась с постели.
Плетясь в направлении ванной, она будто в забытьи задержалась возле двери в комнату Миа. Эту квартиру они покупали вместе, получив небольшое наследство после смерти матери. То, что они намеревались поселиться вдвоем, удивляло всех, включая и саму Кейти, в свое время поклявшуюся никогда не жить с Миа под одной крышей: слишком жива была память об их далеко не самых дружелюбных отношениях в отрочестве. Однако ее беспокоило, что если Миа не вложит причитающуюся ей долю во что-то серьезное, то деньги утекут сквозь пальцы. Именно Кейти занималась осмотром подходящего жилья, договаривалась с юристами и агентами по недвижимости и бежала под дождем со сломанным зонтом, чтобы успеть оформить все необходимые бумаги.
Легонько взявшись за медную дверную ручку, она повернула ее. В холодном застоявшемся воздухе чуть пахло жасмином. Миа установила кровать под высоким раздвижным окном, чтобы, проснувшись, видеть небо. На спинку в изножье кровати была наброшена дубленка, которую носила еще их мать, – настоящий экспонат семидесятых с бесформенным широким воротником. Кейти вспомнила, как сестра всю зиму куталась в нее, точно потерявшееся во времени «дитя цветов».
Стоящий возле кровати столик из сосны был завален всякой ерундой: выключенный из розетки старый пыльный стереопроигрыватель; три картонных коробки с компакт-дисками; туристические ботинки без шнурков; куча зачитанных книжонок в обложках и пара канцелярских стаканчиков с ручками. Картинки и фотографии, которыми были завешены стены прежних комнат Миа, в этой спальне отсутствовали: она не стремилась их как-то украсить, словно никогда и не собиралась здесь задерживаться.
Именно Кейти убедила сестру перебраться в Лондон с помощью таких слов, как «возможности» и «карьера», никогда не входивших в лексикон Миа. Миа проводила дни, гуляя по городу или катаясь в лодке, взятой напрокат в Баттерси-парке, и словно находясь где-то в другом месте. За пять месяцев она сменила пять мест работы, поскольку ей порой неожиданно приходило в голову сорваться куда-нибудь за город – в поход, «на природу», и она уведомляла об этом Кейти, подсунув под дверь ее комнаты записку, а своему работодателю оставляла сообщение на автоответчике. Кейти пыталась пристроить Миа на работу, используя свои связи, однако «закрепить» ее на месте было так же непросто, как пришпилить ленточку к ветру.
Заметив заляпанные грязью кроссовки, она вспомнила тот вечер, когда Миа объявила о своем намерении отправиться путешествовать. Кейти готовила ризотто и уверенными движениями резала на кухне лук. Она уже ссыпа?ла нарезанное на сковороду, когда Миа вошла на кухню, чтобы наполнить водой из-под крана свою походную бутылочку. На ней была футболка, на шее болтались маленькие белые наушники.
– Собралась на пробежку? – поинтересовалась Кейти, вытирая слезящиеся глаза рукавом вязаной кофты.
– Ага.
– Как самочувствие? Похмелье не мучит? – Перед уходом на работу Кейти, намереваясь принять душ, зашла в ванную и обнаружила там спящую на полу Миа во взятом у нее без спросу платье.
– Превосходное, – не поворачиваясь, ответила та. Закрыв кран, она вытерла руки о майку, оставляя на ней серебристые капли воды.
– Что у тебя с ногой?
Миа глянула вниз на зловеще красневшую чуть выше носка рану.
– На работе порезалась. Разбила стакан.
– Может, стоит заклеить пластырем? У меня в комнате есть.
– Все нормально.
Кейти кивнула в ответ, помешивая на сковороде лук и наблюдая за тем, как из белого он становился прозрачным, потом прибавила огонь.
Миа в нерешительности постояла возле мойки и вдруг сказала:
– Я тут говорила с Финном…
Кейти подняла взгляд: в разговорах между ними его имя упоминалось редко.
– Мы решили попутешествовать.
Кейти перестала помешивать на сковороде лук, и он зашипел.
– Попутешествовать?
– Ага.
– И как же долго?
Миа пожала плечами.
– Посмотрим. Может, год.
– Год!
– Да, у нас билеты с открытой датой.
– Вы что – уже забронировали?
Миа утвердительно кивнула.
– И когда вы это решили?
– Сегодня.
– Сегодня? – переспросила Кейти, не веря своим ушам. – Ты хорошо подумала?
Миа удивленно приподняла брови.
– А что такого?
– Не знала, что у тебя есть на это деньги.
– Разберусь.
Подгоревшее на сковородке масло затрещало, в разные стороны полетели брызги.
– А Финн что – решил взять творческий отпуск? Полагаю, на радиостанции от такого решения все будут в восторге.
– Он уже подал заявление.
– Но ему же так нравилась эта работа…
– Неужели? – Миа посмотрела на нее в упор.
Воздух на кухне казался наэлектризованным.
Наконец Миа взяла свою походную фляжку, нацепила наушники и вышла. Сковорода зачадила, и Кейти пришлось выключить конфорку. От приступа гнева ее бросило в жар, и она было пошла за сестрой, однако, когда до нее донесся звук шагов в кроссовках, открывающегося замка и, в довершение всего, хлопнувшей двери, Кейти вдруг осознала, что охватившим ее чувством был не гнев и даже не горечь, а скорее облегчение. Она больше не несла ответственности за Миа: теперь это становилось проблемой Финна.
Телефон зазвонил уже за полдень. Оторвавшись от ноутбука, Эд поднял взгляд. Кейти отрицательно покачала головой. Она ни с кем не хотела разговаривать, предоставляя автоответчику записывать дружеские соболезнования, перемежавшиеся с неловкими паузами и сбивчивыми извинениями.
Аппарат, щелкнув, включился.
– Алло, здравствуйте. Это мистер Спайр из министерства иностранных дел в Лондоне.
Глаз у Кейти нервно дернулся. Не дожидаясь конца сообщения, трубку взял Эд.
– Алло, это жених Кейти. – Он переглянулся с ней и продолжил: – Да-да, она рядом. – Кивком головы Эд предложил ей ответить.
Взяв трубку, она замерла с ней в вытянутой руке, словно с пистолетом, который было велено приставить к собственной голове. После смерти Миа мистер Спайр звонил уже дважды: сначала – чтобы получить разрешение на проведение аутопсии, затем – чтобы обсудить доставку тела. После небольшой паузы Кейти откашлялась и поднесла трубку ко рту.
– Это Кейти, слушаю, – медленно произнесла она.
– Вам удобно сейчас говорить?
– Да, все нормально. – От сухого и душноватого из-за центрального отопления воздуха в горле першило.
– С нами связалось британское консульство на Бали. У них появились новые данные о смерти Миа.
Она закрыла глаза:
– Слушаю вас, продолжайте.
– В подобных случаях в процессе аутопсии нередко проводятся токсикологические исследования. У меня есть результаты с копией заключения, о которых я хотел вам сообщить.
– Да-да, конечно.
– Результаты указывают на то, что в момент смерти Миа находилась в состоянии опьянения. Содержание алкоголя в крови составляло 0,13, что подразумевает вероятность рефлекторных и реактивных расстройств. – Последовала пауза. – И еще кое-что.
Дойдя до дверного проема, Кейти для верности схватилась за косяк.
– Полиция Бали допросила двух свидетелей, которые утверждают, что видели Миа вечером в день ее смерти. – По тому как Спайр замялся, Кейти почувствовала, что говорить ему непросто. – Я очень сожалею, Кейти, но в своих показаниях они заявляют, что Миа прыгнула сама.
Земля вдруг перевернулась, и внутри у Кейти словно что-то оборвалось. Резко подавшись вперед, она согнулась пополам. Сзади раздались приближающиеся шаги, и ей на спину легла рука Эда. Выпрямившись, она оттолкнула его.
– Вы думаете, она… – Ее голос прозвучал, точно натянутая струна, готовая вот-вот лопнуть. – Считаете, это – самоубийство?
– Боюсь, что на основе показаний свидетелей и результатов аутопсии причину смерти определили как самоубийство.
Кейти прижала руку ко лбу.
– Понимаю, насколько тяжело…
– Эти свидетели – кто они?
– У меня есть копии их показаний. – До Кейти донесся скрип кресла, и она представила, как Спайр нагнулся за ними через широкий стол. – Да, вот они. Свидетелями являются тридцатилетние супруги, которые проводили на Бали свой медовый месяц. В своих показаниях они утверждают, что решили вечером прогуляться по нижней тропе вдоль скал в Умануке и задержались на смотровой площадке – это было около полуночи. Мимо пробегала молодая женщина, по описаниям похожая на Миа. Она казалась сильно встревоженной. Мужчина поинтересовался, не нуждается ли она в помощи, и, по его словам, Миа ответила: «Нет». Потом она исчезла в направлении, именуемом верхней тропой, которая, судя по всему, на протяжении нескольких лет оставалась нехоженой. Примерно пять-восемь минут спустя свидетели, подняв головы, увидели Миа стоящей на самом краю обрыва. В отчете сказано, что они испугались за нее, но, прежде чем они успели что-то предпринять, она прыгнула вниз.
– Господи… – Кейти охватила дрожь.
Мистер Спайр выждал несколько секунд и продолжил:
– Из результатов аутопсии следует, что, судя по полученным увечьям, Миа, видимо, падала со скалы лицом вперед, что совпадает с показаниями свидетелей. – Он продолжил перечислять новые детали, но Кейти уже не слушала. Мысли перенесли ее на вершину той самой скалы.
«Ведь все же не так, Миа, правда? Ведь ты не прыгала со скалы. Я просто не верю. Что же я тогда такого сказала? Господи, прошу тебя, пусть это будет не из-за того, что я сказала…»
– Кейти, – донеслось из телефонной трубки. – Достигнута договоренность о доставке тела Миа в Великобританию в среду на будущей неделе. – Далее она по его просьбе сообщила необходимую информацию об уже выбранном ею похоронном бюро, и разговор на этом завершился.
Почувствовав резкую боль в глазах, Кейти надавила на веки большим и указательным пальцами. В квартире внизу плакал ребенок.
Эд осторожно развернул ее к себе.
– Говорят, она совершила самоубийство, – еле слышно выдавила Кейти. – Но это не так.
Он положил руки ей на плечи.
– Все пройдет, Кейти.
Но откуда ему знать? Она ведь не рассказала ему о той жуткой перепалке, которая случилась у них с Миа. И о тех произнесенных ею с ненавистью словах. И о той горечи, перемешанной с раздражением, что долгие месяцы тлели в них обеих. Она не посвящала Эда в подобные дела, так как в отношениях сестер бывает нечто темное и глубокое, словно подводное течение, и тем, кто плавает на поверхности, лучше не знать о том, что творится в глубине.
