скачать книгу бесплатно
Изо рта у него текли слюни, и томми подумал, что тому недалеко до зомби, к чему врачи, похоже, и стремились. Мужчина упал на колени, плача, как ребенок. Миссис Грандиг бросила на толстого Огги повелительный взгляд, тот зашел пациенту за спину, заломил ему назад руку и схватил за волосы. Лысый Флик отгородил их от остальных пациентов и уставился с видом «ну, кто еще смелый?».
Миссис Грандиг вышла в зал, оставив дверь позади себя открытой на случай, если надо будет срочно ретироваться.
– Мистер Брэксо, вы можете выпить лекарство по-хорошему или по-плохому. Что выбираете?
Брэксо поднял на нее обведенные темными кругами глаза:
– Миссис Грандиг, разве вы не видите, что оно меня убивает?
– У вас пять секунд на раздумья.
Когда Брэксо медленно протянул руку, Огги отпустил его волосы и поднял за вывернутую руку, чтобы проверить рот.
– Гребаная сука, – тихо пробормотал Бобби, но, когда пришла его очередь, послушно сделал шаг вперед, выпил лекарство и повернулся к Огги.
– Открой рот! – скомандовал толстяк. – Язык высунь!
Ричард Кейс сделал то же самое. томми внимательно смотрел, как он сминает в руке бумажный стаканчик и швыряет его в почти полную зеленую мусорку. Это навело его на мысль. Взяв таблетки, он закинул их в рот, отодвинул языком в сторону и поднес стакан к губам. Глотая воду, затолкнул таблетки обратно в стакан, и тут же смял его, пока Огги проверял ему рот.
Получилось! Один: ноль в мою пользу!
Когда томми, торжествуя, нагнулся к мусорке, сзади откуда ни возьмись появилась рука и схватила его за запястье.
Мистер Рузоли ухмыльнулся и расправил стаканчик.
Черт, попался!
Рузоли ударил его в ухо, потом схватил за волосы и заставил без воды проглотить размякшие таблетки.
Когда томми вышел из круга, бугорки на языке щипали от горечи, а в голове звенело от сокрушительного удара.
Бобби виновато улыбнулся:
– Надо было тебя предупредить. Рузоли с этим трюком хорошо знаком. С ним такое не пройдет, Билли. Он не так глуп, как кажется. Оборотень…
– Это мы еще посмотрим, – отозвался томми. – У меня в запасе несколько приемчиков.
На самом деле никаких идей у томми не было – он просто храбрился.
Придется почистить зубы, чтобы наконец избавиться от горечи лекарства, а то аж язык сводит. томми выдавил на щетку побольше пасты и, огибая зигзагами бесцельно бродящих зомби, направился в умывальню.
От холодной воды десны всегда заходились (у него были чувствительные шестерки), но сделать воду теплой не получалось – шла или ледяная, или кипяток. От плевка горячей воды паста стекла со щетки еще до того, как он поднес ее ко рту. Твердо решив избавиться от ужасного вкуса во рту, он стал чистить зубы без пасты.
Через несколько секунд металлическое зеркало над раковиной запотело, и он вытер его рукавом. В шоке увидел, что в зеркале отражается еще одно лицо. За его спиной стоял мистер Брэксо, со стеклянными глазами, отвисшей небритой челюстью и слюной изо рта. томми сообразил, что в своем медикаментозном ступоре тщедушный Брэксо его попросту не замечает. Вот что случается после антипсихотиков. Мозг у чувака совершенно выключен. томми отодвинулся.
Мистер Брэксо, как будто запрограммированный, включил горячий кран и сунул под кипяток правую руку, не моргая и не морщась, как будто начисто утратил чувствительность.
томми попятился.
– Обваришься!
Брэксо поднес красную руку ко рту и откусил указательный палец. В лицо ему брызнула кровь.
– Помогите! – закричал томми. – Господи! Скорей!
Брэксо снова впился зубами – на сей раз в костяшку указательного пальца, разрывая жилы. По подбородку у него текла кровь.
томми почувствовал спазмы, рвота полилась у него изо рта и носа. Он скорчился и рухнул на колени. На пол со стуком упала кость от пальца без кожи. В глазах потемнело…
Он разлепил веки. Ричард молча сочувственно вытирал ему лицо холодной мокрой тряпкой. Бобби отмывал забрызганную кровью стену и раковину. Мистер Брэксо исчез. Бобби рассказал, что Гейб услышал крики и прибежал. Великан отреагировал быстро: сжал запястье Брэксо, точно кровоостанавливающим жгутом, и поволок на сестринский пост. Не закричи томми, мистер Брэксо, скорее всего, умер бы от потери крови.
В сопровождении Огги и Флика вошел Рузоли. Огляделся и ухмыльнулся:
– Ну, мистер Миллиган, как вам нравится ваш пожизненный приют?
3
Прошло несколько дней. В общем зале стояла тишина. Вдруг, дико выпучив глаза, вбежал маленький Ричард Кейс и стал лихорадочно дергать Бобби за толстовку, заикаясь и что-то бормоча.
Бобби выхватил заточку и вскочил, готовый защитить своего подопечного.
– Успокойся, Ричард, – произнес аллен, – тише…
Не видя в коридоре никакой опасности, Бобби спрятал заточку в носок.
– Что случилось, сынок? Угомонись и объясни.
Ричард все заикался, и аллен в конце концов рявкнул:
– Прекрати!
Ричард замолчал, тяжело дыша от волнения.
– Теперь медленный глубокий вдох. Так… спокойно… теперь говори, что стряслось.
– Д-д-доктор ск-казал, я м-могу вернуться д-домой!
Бобби и аллен с улыбкой переглянулись.
– Отлично, Ричард!
Они хлопнули друг друга открытыми ладонями.
– Когда уезжаешь? – спросил Бобби с отеческой гордостью в голосе.
– Суд ч-через д-две недели, д-доктор Милки с-скажет, что я н-не опасен, и меня выпустят.
Ричард сжал руки и возвел глаза к потолку.
– Спасибо, Господи, – прошептал он. – Теперь с-смогу отдохнуть.
Потом смущенно оглянулся, и его лицо утратило выразительность, как будто он вновь перенесся в свой почти немой мир.
– Это надо отпраздновать, – заявил Бобби. – Принеси-ка газировки и радио из моей комнаты.
Ричард радостно кивнул и бросился выполнять поручение.
– За что он здесь? – поинтересовался аллен. – На вид – совсем теленок.
– Он маменькин сынок, – объяснил Бобби, – любил ее больше жизни. Как-то вечером пришел домой и видит: пьяный папаша валяется в отключке на полу, а рядом – мертвая мать и плотницкий молоток. У него внутри все оборвалось… Отец отправился в тюрягу, а у Ричарда поехала крыша. Думал только о мести. Однажды вошел с пистолетом в небольшой магазин, потребовал всю кассу, а потом сел тут же на тротуаре и стал ждать копов. Бедолага решил, что его пошлют в ту же тюрьму и там он замочит ублюдка. Но следователи разобрались, что к чему, и его маленькая задница оказалась здесь. Ему всего-то девятнадцать…
– А ты?
Взгляд Бобби стал ледяным, и аллен понял, что спросил зря.
– А я здесь потому, что ходил в церковь по воскресеньям…
Показался Ричард с газировкой и радиоприемником. Бобби протянул руку, но Ричард отвел транзистор.
– Ч-что надо сказать?
– Спасибо, Ричард, – терпеливо ответил Бобби.
Ричард просиял и отдал приемник.
– Газировка – для ординарных событий, – заявил Бобби, – в честь твоего освобождения я бы предпочел что-нибудь покрепче.
– Можно, если б знать за неделю, – задумчиво произнес аллен.
– В смысле? – спросил Бобби.
– Зимургия.
– Зи-чего?
– Зимургия, брожение.
Бобби смотрел все так же озадаченно.
– Вино сделать, – пояснил аллен. – Самопальное бухло…
Лицо Бобби прояснилось:
– Умеешь?
– Научился в тюрьме в Лебаноне. Но сначала надо придумать, где взять ингредиенты. Дай мне время. Пойду пока принесу печенье, и отпразднуем хорошие новости.
Ричард улыбнулся. Порадовать его было несложно.
Глава пятая
Исчезающее время
1
Вечером того же дня по коридору эхом разнесся голос жирного Огги:
– Миллиган! На сестринский пост!
Когда аллен подошел к кругу, Рузоли указал большим пальцем через плечо на комнату медсестер. аллен вошел в дверь с открывающейся верхней створкой.
Миссис Грандиг держала металлический планшет со списком пациентов. Рядом, за ее столом, восседал толстяк с густыми бровями, которые были так же черны, как его прилизанные волосы, и уплетал длинный сэндвич. По жировым складкам на колыхающийся тройной подбородок стекал майонез.
– Это Фредерик Милки, ваш лечащий врач.
Доктор Милки, оттопырив мизинец, запихнул в рот последний кусок сэндвича и причмокнул. Потом поправил на носу очки с бифокальными линзами в пластмассовой оправе.
– Присаживайтесь, мистер Миллиган, – пробормотал он с полным ртом и указал на деревянный табурет. – Итак, мистер Миллиган, сразу скажу, что я величайший психиатр в США и Европе.
Милки промокнул губы коричневым бумажным полотенцем.
– Не верите? Спросите любого, вам подтвердят.
Он снял очки, начисто вытер стекла десятидолларовой бумажкой и воззрился на папку на столе.
– Ну, мистер Миллиган, что вас к нам привело?.. Ага, вот… – На его лице появилось недоумение. – Преступления совершены в семьдесят седьмом, и с тех пор вы были у Хардинга и в Афинской психиатрической клинике. Почему же, спустя столько времени, вас перевели сюда?
аллен объяснять не собирался – любой человек, у которого есть хоть какие-то мозги, мог прочитать карту и разобраться. Толстяк его раздражал. Спустя почти три недели в Лиме, когда его накачивали стелазином и амитриптилином почти до состояния мистера Брэксо, величайший в мире психиатр вдруг спрашивает, почему его сюда перевели.
Сначала аллен думал выбрать в разговоре с Милки заискивающий тон, но потом решил, что роль умника позволит быстрее покончить с этой тягомотиной. Что ему терять? Доктор Линднер, клинический директор, наизнанку вывернется, чтобы продержать его здесь до конца жизни.
– Мне в Афинах не понравился сервис, – холодно ответил аллен, – и я потребовал перевода сюда. Дошли слухи, что здесь отличный французский шеф-повар.
Милки хихикнул, колыхнув жиром.
– Ну, мистер Миллиган, не знаю, почему вас перевели, но мне лично чихать на то, что там говорят о ваших множественных личностях. Мне предстоит определить, в здравом ли вы уме и насколько опасны для себя и окружающих.
аллен кивнул.
Улыбка сошла с губ Милки.
– Я задам несколько вопросов. Какое сегодня число?
– Тридцатое октября тысяча девятьсот семьдесят девятого.
– Пять президентов двадцатого века.
– Картер, Форд, Никсон, Кеннеди, Эйзенхауэр.
