скачать книгу бесплатно
– Потому что – мы! Война потому что…
Город Юрьевск
Скучающая продавщица наблюдала, как усталого вида молодая женщина перебирает плюшевых зверушек, вперемежку сваленных в большой корзине. Универмаг стоял на привокзальной площади, и многие, едва сойдя с поезда, спешили сюда, чтобы приобрести для своего чада какую-нибудь игрушку, якобы специально купленную для него в командировке.
Вот и эта странная покупательница, судя по багажу, тоже с поезда. Торчит здесь уже минут десять с мрачной физиономией и никак решиться не может. Можно подумать, корову выбирает…
Продавщица подошла к ней:
– Вам помочь?
Та, не ответив, повела головой.
– Это не весь ассортимент. В соседнем зале – тоже мягкие игрушки.
– Спасибо…
– Там специализированный отдел, – не отставала продавщица. – Выбор больше и для различных возрастов. Вашему ребенку ско…
– Послушайте, я что, сама игрушку выбрать не смогу? – неожиданно огрызнулась покупательница. – Это что – телевизор? Или стиральная машина?!
– Извините… – опасливо отодвигаясь, пробормотала продавщица.
Женщина зло стрельнула в нее глазами, взяла лежавшего сверху медвежонка и, подхватив багаж, направилась к кассе.
Взглянув на свой «зоопарк», Ирина нахмурилась: порядок расстановки зверей изменился.
Она поменяла местами Волка и Рысь, а затем поставила с краю купленного в универмаге медвежонка.
– Я привезла вам нового товарища… Теперь твое место – здесь. Запомни: меняться нельзя!
Лиса, Лев, Кабан, Слон, Носорог, Рысь, Лось, Волк и Медведь, словно живые, смотрели на нее глазами-бусинками.
– Простите меня… – тихо прозвучало в комнате.
Вошла мать с чемоданом:
– Вот, протерла. Можешь убирать, до следующих курсов.
– Спасибо… Мам, я ведь тебя уже не раз просила игрушки не переставлять.
– Господи, да я там только пыль смахнула… Стоят себе, и пусть стоят, раз тебе нравится. Но какая разница…
– Есть разница! – с неожиданной жесткостью в голосе отрубила Ирина. – Пусть все будут на своих местах.
Мать посмотрела на дочь сначала с удивлением, а потом и с испугом:
– Нет, ты точно сумасшедшая…
* * *
Герой России, командир отряда милиции специального назначении Иван Николаевич Кленов выбивал пальцами на столе похоронный марш Шопена. Ритм, во всяком случае, угадывался.
– Н-да, задача… Может, тебе пока уехать куда-нибудь? Курсы какие… Или путевку в санаторий организуем. На Байкал, допустим… У меня там знакомый есть, сделает. А?
Ирина покачала головой. Как ни странно, страха она не ощущала. Только какую-то всеохватывающую усталость. И безразличие, точнее, опустошенность. Так с ней почти всегда бывало, и длилось некоторое время – пару недель или чуть больше, после успешно выполненного задания. А неуспешных, собственно, и не было. Иначе, вероятно, не было бы уже и самой Ирины. А она пока есть. И живет – не сказать что в свое удовольствие, но, по крайней мере, ее существование имеет смысл, она приносит пользу обществу. Или ей только кажется, что приносит? Потому что вкус к этой самой жизни у нее куда-то пропал, словно все силы, вся способность радоваться ушли в эту самую работу.
– Смысла нет, Николаич. Захотят найти – найдут… И ждать будут столько, сколько надо. А всю жизнь прятаться не собираюсь.
– И что ты предлагаешь? Сидеть сложа руки?
– Я предлагаю горячку не пороть. То, что Асият исчезла, ни о чем еще не говорит.
– В том-то и дело, что не просто исчезла, а, по слухам, направляется в наши края. А может, уже в Юрьевске. И вряд ли ради того, чтоб в музей сходить. Все ж таки у нее не барана зарезали, а мужа завалили. А у них кровная месть – святое. По словам Новикова, информация – достоверная. У одного его опера в селе источник имеется. Похоже, эта дамочка врубилась, какой ты повар…
– Да с чего ты взял? Уехала я не сразу, а через несколько дней только. И приказ, запрещающий сотрудникам женского пола нести службу в полевых подразделениях, вышел до моего отъезда… Все чисто.
Кленов махнул рукой.
– Ладно! Раз не хочешь уезжать, давай тогда хоть наши ребята тебя подстрахуют. Все ж спокойней.
– Тоже не выход. На улице я и сама за себя постоять смогу, а если те с дистанции работать будут, то телохранители не помогут. И потом где ты свободных людей возьмешь? Ребята и так из-за этого форума сутками пашут.
Командир от похоронного марша перешел к «Прощанию славянки».
– Слушай, а выходи и ты на работу! За командировку отгуляешь позже, когда обстановка позволит. Дел сейчас по горло, лишние руки не помешают. Да здесь и я, по крайней мере, за тебя спокоен буду.
– Только с завтрашнего дня, хорошо? – улыбнулась Ирина. – Сегодня у нас гости.
– Договорились. Кстати, в твое отсутствие пришлось обмундирование получать. Под форум барахло всякое подогнали. Я Быкова на центральный склад посылал. Ты проверь, не напортачил ли он чего в бухгалтерии…
* * *
Примерив новые черные туфли на высоком каблуке, Ирина покрутилась перед зеркалом. Вроде ничего… подходят. Белый брючный костюм она купила лет пять назад, но надевала редко. И сейчас, критически оглядев себя со всех сторон, осталась довольна. Костюм сидел безупречно – так же, как и в день покупки. Образ завершит черная сумочка. Черное и белое – как инь и ян, добро и зло, две противоположности в одном. В одной…
Она бросила взгляд на часы.
Ого, уже почти два! Мама давно должна бы вернуться. Ну где, спрашивается, ее сейчас искать? И ведь сколько раз предлагала купить ей мобильный телефон, так нет, ни в какую. Мол, все равно нигде не бывает, потому ей эти современные штучки – без надобности. Только трястись будешь, что украдут.
Можно подумать, что за нее саму трястись некому…
Оперуполномоченный отряда милиции специального назначения Соломин по производному прозвищу Солома захлопнул багажник очередной машины, махнул водителю и поднял голову. Солнышко еще и не думало отправляться на покой. Террористов ловить – не переловить… Интересно, в чью светлую голову пришла замечательная мысль, что их вообще можно поймать, устраивая на дорогах пробки и проводя выборочную проверку багажников? И без того ментов не любят, а теперь уж и открыто матерят. Только он, майор милиции Дмитрий Соломин, здесь ни при чем. Он, если разобраться, не причина всего этого бардака, а та же жертва. Причина на дороге не стоит, причина в кабинете заседает.
– Эй, кладоискатель! – окликнул Солому молодой напарник Серега Елагин. – Нашел что интересное?
– Интересно только одно – когда нас на обед отпустят, – лениво откликнулся тот.
– Кто о чем… Слушай, сейчас по рации ориентировку передали. На Королёва двое на обменник наехали. То ли пытались обнести, то ли обнесли. Один свалил на красной тачке.
– И что?
– Да минут пять назад тут красный «жигуленок» крутился. Сначала вроде в очередь встал, а потом вдруг резко развернулся и в переулок шмыгнул. Думаю – не та ли тачка…
– А про марку в ориентировке что сказали?
– Про марку? – Сергей пожал плечами. – Про марку ничего. Но цвет совпадает.
– У Быкова «девятка» тоже красная, – заметил Соломин, жестом останавливая очередной автомобиль. – Совпадает. Стало быть, завтра колоть будем, куда доллары подевал.
– Я ж серьезно…
– И я серьезно. Ты что, первый день в ментовке?
– Нет, – усмехнулся Елагин. – Второй…
Ирина услышала наконец, как в замке проворачивается ключ, и поспешила в коридор.
– Ты чего так долго? – подхватила она у матери сумки. – Я уже волноваться начала.
– На базар ездила. Для хороших чебуреков парное мясо нужно. Сметану заодно взяла. Настоящую, деревенскую, а не кефиром разбавленную, как в универсаме. А с базара теперь добираться – сплошное мучение. Пешком – и то быстрее будет. Милиции на улицах отродясь столько не видела. Что-то случилось?
– Международный экономический форум, мам. Провокаций боятся, вот и ловят террористов по всем подворотням.
– Лучше бы воров ловили. Вон, иду сейчас, а на лестнице подозрительный тип топчется, высматривает что-то… Может, ждет, когда пенсионерка какая-нибудь дверь откроет. Даст ей по голове и все вещи вынесет.
– Где стоит? – насторожилась Ирина.
– Да прямо над нами, между этажами. Я только стала…
Ирина остановила мать предостерегающим жестом, подошла к двери и прислушалась. С лестничной клетки не доносилось ни звука.
Она осторожно приоткрыла дверь. Чья-то тень мелькнула вверх по маршу.
– Эй, вы кого-то ждете?! – Ирина высунулась на площадку.
В ответ – тишина, а потом чуть слышные удаляющиеся шаги.
Ирина прикрыла дверь и осторожно двинулась вверх по лестнице. Стать невидимой и неслышимой мешали проклятые каблуки. И дернул черт именно теперь примерять! Но босиком тоже не набегаешься. Однако и незнакомец, хоть явно не был на каблуках, передвигался не бесшумно и, судя по звукам, шаг ускорил. Через несколько секунд Ирина услышала, как со скрипом отворилась дверь на чердак. В следующее мгновение ей показалось, что оттуда донеслась короткая ругань, но потом все стихло.
Инспектор по тылу вошла в азарт. Инстинкт охотника. Разум велел вернуться в квартиру, а инстинкт – догнать. Неизвестно кого. Неизвестно зачем. Но надо. Она извлекла из сумочки любимого «макарыча», старого, проверенного друга, и, прижавшись спиной к стене, по собачьи принюхалась и прислушалась. Затем резким движением распахнула дверь, чуть выждала и, присев, осторожно заглянула внутрь.
Пространство чердака тонуло в темноте. Узкие полоски света проникали лишь через щели выходящих на крышу люков. Тишину оживлял негромко подвывающий сквозняк – эдакий легкий саундтрек к триллеру или, скорее, к фильму ужасов. Только здесь был не киношный ужастик, а явь…
– Есть тут кто? – окликнула Ирина.
А в ответ – тишина… И не закуришь, мама…
Ирина скользнула внутрь, остановилась и, дав глазам немного привыкнуть к темноте, осторожно двинулась вперед, держа «макарыча» в боевой позиции. Держала на бедре, а не перед собой, как в тех же триллерах, на вытянутой руке, – так его легче всего выбить.
Она не видела мужчину, прятавшегося за вентиляционной шахтой метрах в трех от входа. Не видела, как он достал из-за пояса нож и поднял его для удара…
Вслед за Ириной на лестницу выглянула мать. Нина Михайловна уже ругала себя: зачем сказала про того типа? Вот дура старая! Господи, чего Ирка за ним поперлась? Ну что ей все неймётся… Мало ли кто на лестнице стоит… Что – у всех документы проверять?
Она решительно направилась к чердаку. И тут откуда-то сверху раздался грохот, тут же сменившийся матерной тирадой и коротким стоном.
– Ира! – схватилась за сердце мать.
Ответа не последовало.
Нина Михайловна преодолела последний марш, когда с чердака, хромая и морщась от боли, выбралась Ирина. Белоснежный костюм стал гязно-серым.
– Что с тобой?!
– Упала… Нога между досок угодила.
Опершись о перила, дочь сняла левую туфлю.
– Каблук сломала… Надо в мастерскую срочно нести.
– Я сама завтра отнесу. Мастерская – вон, через дорогу.
– Ага, завтра… А в чем я на работу пойду?
– У тебя ж не единственная пара.
– Мамуль, ну как ты не понимаешь, они для меня – как талисман. Я их купила, когда… Ну, неважно. Главное, в первый день на работу хочу в них пойти.
– Странная ты у меня. Приметы какие-то, звери, туфли вот теперь… Ты словно какой-то защитный круг вокруг себя создаешь. Словно боишься чего…
– Нет, мам, не боюсь. Хотя… все мы чего-то боимся, даже если не осознаем. Ну суеверная немного, и что?.. Мне – так легче.
* * *
Сапожник повертел в руках туфлю и флегматично поинтересовался:
– Вам срочно или оставите?
– Если можно, срочно, – ответила Ирина.
– Отчего ж нельзя? Можно и срочно. Двести сорок рублей.
– Хорошо. – Ирина вытащила кошелек.
Отсчитав сдачу, мастер кивнул на узкий диванчик у противоположной стены каморки:
– Присаживайтесь. Минут пятнадцать придется подождать.
Возле диванчика на небольшом трехногом столике покоился потрепанный журнал, пол-обложки которого занимали силиконовые прелести некой неопознанной девицы. Назывался журнал почему-то «Анекдоты», хотя столь выдающийся бюст должен был бы вызывать не смех, а по крайней мере уважение. Или зависть. Или сочувствие… Тут уж с какой стороны посмотреть.
