скачать книгу бесплатно
– Андрей, руки.
Я резко подняла голову, встречая грозовой взгляд любимых глаз.
Салманов
Я увидел ее сразу. Нет. Не увидел, почувствовал. Едва Дарина вошла в дом, стало горячо. Сначала даже не понял, заболел, что ли? Или тут жарко? Вадик экономит на кондиционерах? Нет, сплит-системы жужжали исправно, охлаждая помещение летней ночью. Но у меня внутри все переворачивалось от предчувствия. Никогда не верил во все эти шестые чувства и прочую шамбалу, но тут прямо почувствовал у себя на лбу проклюнувшийся третий глаз, которым и стал сканировать помещение. У меня было сегодня не так много обязанностей. Я не закрепился ни за одной демонстрацией, просто шатался из комнаты в комнату свободным наблюдателем.
Я ведь даже не сразу ее узнал, обратил внимание сначала на Разгуляева, который разговаривал с худенькой брюнеткой. «Новенькая», – подумал я. В штанах ожил член, реагируя на черный корсет и такого же цвета брюки, что обтягивали ее ноги, как вторая кожа. В голове сразу замелькали воспоминания, усугубляя мою эрекцию.
Дарина в черном боди в машине, следуя моему приказу, ласкает себя между ног, сжимает грудь. Дарина в моем офисе, на коленях, принимает ошейник, а потом лежит на столе, я прижимаю ее к стеклу, рву на ней белье, наслаждаясь треском ткани и собственным перевозбуждением. Дарина рядом со мной на кушетке, извивается и прижимается, следя за игрой Артура и Айзы. Черт! У нее был почти такой же корсет.
Я моргнул, прогоняя морок, но Дарина не желала никуда уходить. Я услышал ее смех, голос.
Что за..?
Моргнул еще несколько раз, сфокусировался. Да вот же она, черт подери! Вот причина моего беспокойства. Брюнетка в черном с кружевной полумаской на глазах – это она. Похудела, лицо, даже частично скрытое, неуловимо изменилось за два года. Повзрослела. Алые губы. Ненавижу яркий макияж.
Что она здесь делает, мать вашу?! Какого гребаного дьявола? Откуда? Как? И до полного счастья, с какой стати она любезничает с Разгуляевым, смеясь над его тупыми шутками?
Меня разрывало от желания схватить девчонку за шкирку и уволочь в аэропорт, запихнуть в самолет и отправить эту вкусную задницу и сиськи-мячики обратно в Штаты. Я даже не знал, в каком городе она живет. Да и не все ли равно. Пусть валит куда угодно. Главное, подальше и побыстрее.
Конечно, я сдержался, но кипеть не перестал. Есть температура выше кипения? Лава там или магма на солнце? Вот это был я, пока наблюдал, как Дарина разговаривает с Разгуляевым. Андрюха – обаятельный клоун и похотливый хрен – окучивал ее в лучших традициях флирта.
Мою Дарину.
«Она не моя уже давно. Договор окончился», – напомнил я себе и ту же возразил. – «Какое мне дело до договора? Она моя. Точка».
Сейчас моя Дарина разговаривала с моим приятелем и очень отдаленно напоминала ту угловатую девчонку из Мытищ, которую я купил в этом самом доме. Не только фигура, одежда, волосы изменились. Кажется, сама она другая. Иначе смотрит, иначе двигается. Даже говорила с акцентом. Едва уловимым, чертовски сексуальным.
Я чувствовал себя шпионом-извращенцем. Еще немного, и руку в штаны засуну, чтобы подрочить, любуясь ею. Боже, Салманов, пора в больничку. Вот она, женщина, которая занимает все твои мысли последние два года, а ты все еще думаешь о дрочке. Хватай и беги. Да, в самолет ее, но трахнуть на дорожку обязательно.
Я сжал кулаки, зная, что нельзя поддаваться этим мыслям. Если бы я трахнул Дарину в тот день в уборной своего кабинета, то не отпустил бы ее. Если я возьму ее сейчас, то тоже не смогу отослать. Она мое наваждение, мой наркотик. Я так славно жил овощем, делая вид что здоров. Сдержусь и сейчас.
Не сдержался.
Все Андрюха виноват, конечно. Я еще не успел спланировать, как увести Дарину из клуба по-тихому, как Разгуляев потянул к ней свои похотливые лапы. В его жесте не было ничего криминального. Он собирался погладить ее по щеке или взять за подбородок, кажется, даже спросил разрешения. Но я не мог позволить ей согласиться. Никто не имеет права трогать то, что принадлежит мне.
Глаза заволокло пеленой безумия. Я сократил расстояние между нами в три широких шага, вырос за спиной Разгуляева и рявкнул:
– Андрей, руки!
А сам смотрел только на нее. Эти глаза олененка Бемби, невинно удивленный взгляд. Она одна такая.
– Брось, Кир. Мы просто болтаем. – Разгуляев показал мне открытые ладони, тут же отодвинувшись от Дарины. – Рин, это Кирилл. Вы знакомы? Скорее всего, нет, ты же первый раз.
– Видел я, как вы болтали, – огрызнулся я, игнорируя незнакомое имя. Рин? Черт… Ей идет. Бестия. – Не надо лапать новичков. Это плохо сказывается на репутации клуба.
– Ни-ничего страшного. Он спросил разрешения, – пискнула Дарина еле слышно.
Ее щеки просто пылали, а глаза опустились, не выдержав моего пристального взгляда.
– И ты… – Я поспешил поправиться. – И Вы позволили?
– Нет, Мастер, – шепотом.
– Кирилл! – Тут же схватил меня за рукав пиджака Андрей. – Сделай скидку. Она новенькая.
– Тебе сделаю, Андрей. А новеньким нужно учиться на своих ошибках. Пройдемте, юная леди.
Я мотнул головой, веля следовать за мной, и пошел в сторону свободных апартаментов. Сегодня был аншлаг. Откуда столько народу в клубе? Что все эти люди делают в Москве в середине лета? Валите на курорты.
Мне пришлось подняться на второй этаж. Плохо. Очень плохо. Скорее всего, нас тут никто не услышит, и я смогу взять ее как угодно. После наказания, разумеется. Войдя в первую попавшуюся комнату, я обернулся. Дарина прикрыла за нами дверь и прижалась к ней спиной.
Она замерла, не двигалась, смотрела на меня как кролик на удава, и этот затравленно зачарованный взгляд сделал меня еще тверже.
– Ты в своем репертуаре, – проговорил я, сбрасывая пиджак на кровать. – Рвешься в экшен, но при этом не удосужилась изучить протокол.
– П-простите, Мастер, – усугубила она свое положение.
Я воздел глаза к небу.
– Ошибка, Дарина. Я не твой Мастер больше.
– Я не Дарина, – ответила дерзкая девчонка, задрав нос. – Меня зовут, Рин Шоу, Мастер.
– Я – Не – Твой – Мастер! – отчеканил я грубо, повышая голос. – По протоколу ты обязана обращаться ко мне «сэр». Никак иначе.
Улыбка тронула ее полные губы. Что она сделала с губами, вашу мать?
– Не мой Мастер. Я поняла. Но все такой же зануда. Говорят, постоянство – признак мастерства, – и добавила с издевкой, – сэр.
– Ошибка в обращении – дважды. И дерзость. Ты понимаешь, что я обязан тебя наказать?
– Вы же не мой Мастер, сэр.
Я глубоко вздохнул, призывая терпение, как благо для меня. И для нее.
– Я наблюдатель. Ты должна соблюдать протокол вечеринки, раз уж имела глупость и наглость явиться на нее.
– Простите, сэр. Мне не дали протокол.
– Меня это не волнует.
– Неудивительно. За ошибку в обращении при экшене – от трех до пяти ударов? За дерзость столько же, насколько я помню. На усмотрение доминанта.
Дарина опустилась на колени, склонила голову, готовая покорно принять наказание. Мои кулаки сжались.
Я сел на кровать, снял часы, запонки, бросил их к пиджаку, закатал рукава.
– Спусти брюки с задницы и ложись поперек моих колен.
Я хлопнул себя по ноге вместо приглашения.
– Сей-сейчас, – пролепетала Дарина.
– Нет, мать твою, завтра! Немедленно, – заорал я, теряя терпения, злясь на себя даже больше, чем на нее.
Когда я орал последний раз? Когда наказывал ее за воровство. Проклятье, это плохая ассоциация.
Дарина поднялась, непослушными руками стала расстёгивать свои сексуальные брючки. Господи, я даже не удивился, обнаружив, что на ней нет белья. Засранка!
Я прикрыл глаза, когда она улеглась на меня. Что мы там собирались делать? Ах, да. Наказание.
– Считай вслух и благодари, – выдавил я, стараясь унять волнение в голосе.
Доминирование и контроль, Салманов.
Ага.
– Вы не озвучили количество ударов, сэр. До скольких считать? – поинтересовалась Дарина тихо, но все так же ехидно.
Мой личный сладкий демон.
– А у тебя проблемы с цифрами? Считай. Все, что дам, все твое.
Я занес руку и шлепнул по заднице.
– Один. Спасибо, сэр.
У меня зашумело в ушах, помутился разум, расфокусировалось зрение.
Большая ошибка, Салманов. Стоп. Просто стоп.
Но я игнорировал совет, отключающегося здравого смысла и шлепнул ее снова.
– Два. Спасибо, сэр.
Точно, это финиш.
Глава 4. Вне правил
Рин
Я сразу поняла, что это не наказание. Кирилл бил меня сильнее даже в первый раз, когда я, глупая и наивная, опоздала домой с шопинга и игнорировала его приказ о депиляции. Те удары ладонью, конечно, тоже не сравнить с ремнем или кнутом, но они были болезненные, жесткие, резкие. Они были наказанием. Физическим и моральным.
А сейчас…
Что это такое? Не похоже на подготовку, не похоже на наказание. Зато очень напоминает эротическую порку. Пожалуй, чуть сильнее, чем мне нравилось, но в этой обжигающей боли что-то есть. Только ведь Салманов велел считать и благодарить за кару, а я… Я же возбуждаюсь.
Честное слово, я бы хотела проникнуться своей ошибкой, раскаяться, но вместо этого кусала губы, чтобы не стонать, называя цифры. На двадцати моя сдержанность приказала долго жить.
– Двадцать один, – бессовестно прохныкала я. – Спасибо, сэр.
И оттопырила задницу, прося еще ударов по разгоряченной коже.
– Ты хочешь еще, да? – безошибочно прочитал мои желания Кирилл.
– Да, пожалуйста.
Я заерзала, чуть задела его пах. Ох, он возбужден.
Вместо очередного шлепка Кирилл погладил меня по попе. Я захныкала снова, забывая правила, желая себе еще этого болезненно сладкого экстаза.
– Пожалуйста, что?
– Пожалуйста, сэр. Отшлепайте меня. Я такая плохая девочка.
– Вот уж точно!
Он снова погладил, заставляя меня скулить и стонать.
– Пожалуйста. Пожалуйста. Пожалуйста.
Кирилл шлепнул меня по влажным половым губам.
– Встать, – приказал он, спихивая меня с колен на пол.
Едва я поднялась, Салманов толкнул меня к стене, сгреб в объятия, прижимая к себе, и набросился на мой рот. Я перестала чувствовать пол под ногами, так крепко обнимал Кирилл. Его губы терзали мои. Нам обоим не хватало воздуха. Но я предпочла бы задохнуться, чем лишний раз оторваться от его рта. Кирилл проталкивал язык мне в рот, кусал и посасывал губы, вдавливал пальцы, оставляя следы на коже.
Самая сладкая боль.
Чистейший экстаз.
Смертельное лекарство.
– Зачем ты вернулась? Для чего пришла сюда? – прорычал Салманов мне в рот.
Кирилл нашел клитор пальцем, надавил и погладил, размазывая влагу.
Он собрал мои волосы, намотал на кулак и больно дернул, заставляя запрокинуть голову. Я застонала в голос. Даже эта боль была как ворота в рай.
Наверно, если бы он хлестал меня по щекам, я бы все равно боготворила ладони Мастера.
– Я задал вопрос, – напомнил Салманов, дернув снова. – Отвечай!
Какой вопрос? Я скорее догадалась, чем вспомнила.
– Я… Я ищу доминанта, сэр. Мне нужен хозяин.
