скачать книгу бесплатно
– Садись…пить…кофе, – он тщательно проговаривал каждое слово, и, отойдя от кухонной столешницы, направился к столу, на который не совсем аккуратно поставил чашки с напитком. Постоял несколько минут к Соне спиной, а когда обернулся, то не менее четко заметил: – Соня, на будущее. Не стоит разговаривать с мужчиной-оборотнем в резком тоне, если ты не готова держать удар. Я пропущу твою интонацию. На первый раз.
От замечания мужчины Соня испытала легкий шок. А что она, собственно говоря, сказала? И где он увидел резкость? И кто бы говорил?..
Настаивать и подробно расспрашивать не решилась. Прошла к столу, отодвинула стул и села. Сложила руки перед собой, как школьница. Внезапно изменившаяся атмосфера в кухне стала её напрягать.
– Я запомню ваши слова, спасибо, – официальным тоном заметила Соня. – Вы можете вызвать мне такси? Я не знаю номера.
Лицо Дениса изменилось, появились суровые морщины вокруг глаз и рта.
– Оскорбилась?
Чтобы скрыть нарастающее волнение и тревогу, Соня взяла чашку с кофе и сделала глоток. Горячий напиток обжёг горло, но вкус самого кофе был изумительным – терпким с горчинкой.
– Мы с вами изначально начали вести диалог не о том, – не смотря на мужчину, заметила девушка. – Поэтому, прошу, вызовите мне такси.
– Нет.
Простое категоричное слово заставило Софью недоуменно вскинуть голову.
– Как нет? – с сомнение переспросила она.
– Нет. Не хочу, чтобы ты уезжала, затаив на меня обиду, – глаза мужчины из карих превратились почти в черные и теперь выделялись на лице пылающими точками. – Я признаю, что был чересчур резковат…Твои слова об изучение нимфомании я воспринял излишне… эмоционально. И очень лично.
Лучше бы он молчал. Стоило волчице внутри Сони услышать, что мужчина воспринял её слова личностно, она заметалась, ей захотелось вырваться на свободу и явиться перед этим волком во всей своей звериной красе.
Поманить.
Позволить себя преследовать.
И догнать…
Соня вдохнула и забыла выдохнуть. Незнакомец, в чьем доме она сейчас пила кофе, был феноменально откровенен. Одновременно его слова будоражили и шокировали девушку. А ещё она отчетливо поняла, что услышь она нечто подобное от кого-то из знакомых, давно бы развернулась и ушла, бросив презрительный взгляд в его сторону.
Её же волчица приходила в дикий первобытный восторг от его слов.
– Время позднее, и я не хочу вас обременять, – Соня, не обращая внимания на протест внутреннего зверя, решила сохранить дистанцию.
Первое мнение о ночном спасителе было верным – он был очень опасен. Для её душевного спокойствия.
Денис одним прыжком пересек расстояние, отделяющее его до кухонного стола, и встал напротив девушки.
– Соня… Давай сделаем следующее. Я хочу, чтобы ты осталась в моем доме. Очень хочу. Приставать к тебе не буду. Пугать тоже. Сейчас я тебя познакомлю с еще одной стороной жизни оборотней. И если твоя волчица не откликнется, и ты все равно захочешь уехать, я вызову такси.
Соблазн был слишком велик. Соня, практически ничего не знавшая о жизни сородичей, о взаимоотношениях среди волков, кивнула.
Глаза мужчины торжествующе заблестели.
И он одним резким ловким движением снял с себя тенниску.
Глава 4
Соня осталась.
Она, наверное, сошла с ума, но она осталась.
А теперь лежала на широкой кровати на шелковых простынях и пыталась уснуть. Сна не было. Она несколько раз меняла положение тела, переворачивалась на спину, зарывалась лицом в подушку, натягивала одеяло на голову – всё бесполезно. Возбужденное присутствием самца сознание отказывалось подчиняться.
Соня привыкла спать в чужих кроватях, за свою жизнь она их видела бесчисленное количество. Иногда девушка думала, что её жизнь это бесконечные дорожные сумки, машины и поезда. Лишь бы убежать… Лишь бы затеряться. Как-то Соня постаралась припомнить сколько они с мамой поменяли городов и школ. Получилось больше двадцати. Мужчина, зверь, каждый раз находил их. Мила с горечью шутила, что волчье чутье никогда его не подведет. Он преследовал их с маниакальной страстью.
Будучи пятнадцатилетним подростком Софья поинтересовалась у Милы, почему они не могут договориться, почему он никак не оставит их в покое.
Мила подошла к окну и уперлась лбом в стекло.
– С Павлом невозможно договориться. Ты думаешь, я не просила оставить нас в покое? Не преследовать? Мои слова его не волнует. У него есть желание, тяга. Этим всё сказано.
– А если ты и он… – робко заметила Соня.
Мать резко обернулась, и её глаза заполонила ненависть.
– Никогда! Ни за что! – с жаром воскликнула она. – Он меня не подчинит! Не заставит прогнуться под него!! Лучше сдохну, но не соглашусь с ним жить и дня! Пусть бегает за мной по стране! Придет день – устанет!
Соня вовремя прикусила язык, с которого готово было сорваться замечание, что она не маленький ребенок и знает, чем заканчиваются их встречи. После ругани, рычания, угрожающих рыков приходило время стонов наслаждения. Она промолчала, потому что знала, что Мила разозлится, если она скажет нечто подобное вслух.
– Мама, я устала от переездов. Я ни один год полностью не проучилась в одной школе. Я не верю, что Павел когда-то нас оставит в покое.
– Оставит, Соня, непременно, оставит.
Мужчина-зверь пропал три года назад.
А через полгода умерла Мила.
И Соня видела, как мать тосковала. Как на её лице всё чаще появлялось сожаление, как глаза, которые раньше горели огнем яростной борьбы, потухли. Она всё чаще стала смотреть на дверь, оглядываться. Точно ждала.
Он не приходил.
Если бы Мила была помягче, чуть открытие для дочери, Соня непременно бы спросила у неё, почему она не радуется долгожданному освобождению? Теперь не надо паковать сумки и искать очередную съемную квартиру. Она свободна.
Только… хотела ли этой свободы Мила? Не привыкла ли она за долгие годы к обжигающей страсти Павла? К его охоте на неё? К его одержимому влечению?
Соня снова перевернулась на бок? Зачем она сейчас вспоминает Милу и Павла? Их отношения были сложными, не поддающимися логическому обоснованию. Но это были их отношения.
Ей бы самой разобраться в своей жизни. А конкретно в том, что происходит в данный момент.
Соня крепко зажмурилась, вспомнив сцену на кухне. Как нелепо она себя повела! Точно школьница какая-то, которая никогда не видела полуобнаженного мужчину.
Когда Денис сообщил, что хочет продемонстрировать ей ещё одну сторону жизни оборотней и принялся раздеваться, на Соню точно наваждение нашло. Она, замерев, принялась наблюдать, как обнажается бронзовое от загара натренированное тело. Рельефный живот с темной полоской волос, убегающей в джинсы, грудная клетка с тремя глубокими полосками шрамов, широкие атлетические плечи. У Сони пересохло во рту, не смотря на то, что она только что выпила кофе.
Тело Дениса было безупречным. Красивым. Диким. Мощным.
Волчица взбунтовалась. Заметалась. Пожелала вырваться на свободу.
И увидеть его волка. Ощутить. Увлечь.
Соню затрясло. Заколотило. Волна дрожи прокатилась по телу. Произошёл чувственный взрыв ощущений, о существовании которых девушка даже не подозревала.
Чем была обусловлена столь бурная реакция – не понятно. Она всегда спокойно относилась к мужскому телу, любовалась им, оценивала как эстет, отмечая физическую силу или, напротив, немощь, но никогда не попадала в зависимость от него.
Сейчас же…Сейчас же Соне пришлось сжать руки в кулаки, предварительно спрятав их под столом. Она опустила взгляд и негромко спросила:
– Зачем вы разделись?
– Соня, не опускай глаза. Мне нравится смотреть на твоё лицо. Ты забавно смущаешься. Ещё я знаю…Вернее, мой волк чувствует твою волчицу, её волнение. А разделся я по простой причине – привык ходить дома полуобнаженным. Это естественно для оборотней.
Мужчина выдержал паузу, в течение которой ждал ответа от Софьи.
Но девушка продолжала упорно молчать. Да и что она могла сказать? Что чувствует себя последней идиоткой? Что готова пялиться на его обнаженный торс, точно никогда не видела полуголого мужчину? Что между ног стало влажно от одной мысли, что он может прикоснуться к ней? Что она может коснуться его?
Он же зверь…волк…для него человеческая мораль – ничтожная преграда.
– Ты останешься на ночь? – между тем, продолжал давить на неё Денис. Она не видела, как он прищурил глаза, а взгляд стал колким, нетерпеливым. – Мои слова остаются в силе. Я тебя не трону.
И Соня осталась.
Она убеждала себя, что осталась в целях безопасности. Да-да, именно в целях безопасности. Где гарантия того, что, отправляясь с таксистом в гостиницу, она снова не столкнется с сексуально озабоченными оборотнями, для которых напасть на беззащитную девушку – плевое дело? И гостиница, расположенная в краю оборотней, тоже могла быть не безопасной.
Всё-таки ей надо было выбрать другое время для поездки к бабушке. После полнолуния.
Соня откинула покрывало прочь и встала с кровати. Всё равно не уснет. Не стоит себя мучить. Возращение домой оказалось более опасным, чем она предполагала.
Девушка вспомнила волков с дороги, и мерзкий страх снова вернулся. А если бы не появился Денис, чтобы они с ней сделали? Изнасиловали, это самое малое. Воображение Сони быстро нарисовало картину, где с неё сдирают одежду, швыряя от одного мужчины к другому, где жестокие руки с когтями царапают нежную кожу, где члены – чужие, отвратительные, – жестоко врываются в лоно, разрывая его.
Соня поежилась и шумно задышала. Прочь! Прочь подобные мысли! Всё обошлось!
Чтобы сгладить неприятный осадок, возникший в душе, Соня подошла к столику, стоящему у окна. Она поставила на него бутылку с минеральной водой, которую любезно одолжил Денис. Именно, любезно. С легкой ироничной улыбкой.
Потому что, как только она приняла решение остаться в его доме на ночь, то сразу же сказала, что дорога вымотала её, и она хотела бы лечь спать.
Он проводил её до спальни, расположенной на втором этаже и всё в той же ироничной форме пожелал спокойной ночи.
Какая уж тут спокойная ночь…
Поскорее бы утро.
Соня открыла бутылку и прямо из горлышка сделала пару жадных глотков. Она стояла рядом с окном, которое выходило во двор, и ей показалось, что там – снаружи – мелькнула тень. Сердце пропустило удар. Соня, отчего-то встав на цыпочки, прижалась вплотную к стеклу. Картина, которую она увидела, заставила её волчицу жалобно заскулить.
Денис, в одних белых боксерских плавках, расположившись на кафеле рядом с бассейном, качал пресс. Его движения были быстрыми, уверенными. Он с легкостью опускался и поднимался, сложив руки за головой.
Лунный свет падал на его тело, играя бликами на увитых мышцами руках и отбрасывая причудливые тени.
Кровь ударила в голову Сони, по телу точно прошёлся электрический разряд, в области затылка запульсировало. Девушка поняла, что готова перекинуться и выпрыгнуть прямо в окно. Пришлось часто задышать и сконцентрироваться, чтобы удержать волчицу внутри себя. Весь парадокс заключался в том, что девушка практически не помнила, что с ней происходит, когда она обращалась в зверя, поэтому опасалась лишний раз перекидываться. А уж в данных обстоятельствах…
Волчица внутри бесновалась, и Софья не могла найти причину ее поведения. Нет, вернее, причина как раз занималась тем, что совершенствовала и без того совершенное тело. Загвоздка заключалась в том, что девушка не могла понять, почему она столь остро реагирует на Дениса, к которому, по-прежнему, обращалась на «вы»…
В голове мелькнула сумасшедшая мысль. А вдруг он её пара? Пара её волчицы? Не поэтому ли она так отчаянно рвется к нему? Страстно желает прикоснуться… да чего уж скрывать от себя – отдаться? Хочет снова почувствовать, как его напрягшейся член упирается в её попу.
И Соня не выдержала.
В конце концов, она не девочка. Пусть, у неё, конечно, мало сексуального опыта, но сейчас не те времена, когда секс на первом свидании порицается. Хотя, какое тут свидание… Но у нее есть оправдание для себя – луна и отсутствие всякой морали в среде сородичей!
Больше Соня не раздумывала. Уже потом, оглядываясь назад, она попытается проанализировать, что же с ней происходило в тот роковой день и придет к выводам, что она руководствовалась инстинктами. Самыми древними. Основными. Звериными.
Её волчица утробно заурчала, когда поняла, что девушка, как была в майке, одолженной Денисом, спускается вниз. Шлепая босыми ногами, бежит по деревянной лестнице и устремляется к двери, ведущей во двор.
Денис ждал её.
Когда Соня появилась на улице, он уже стоял на ногах и неотрывно смотрел на дверной проём. Знал, что она идет. Его глаза горели неистовым огнем, а грудь ритмично поднималась и опускалась, выдавая бешеное дыхание. В свете луны Соня отчетливо видела, как рот мужчины искривился в диком оскале, словно он из последних сил удерживает зверя внутри себя.
Соня замерла в паре метров от него. Её раздирали самые противоречивые чувства – страх перед большим зверем, который был неизменным спутником с раннего детства, и жажда обладания этим оборотнем – необъяснимая, пылкая, грозящая выжечь её изнутри, если она не удовлетворит ее.
– У тебя есть минута, чтобы подумать, – голос Дениса в ночной тишине прозвучал напряженно. – Я даю тебе шанс уйти. Хотя обычно этого не делаю. Останешься… Никаких сожалений, никаких упрёков. Я дам тебе то, что хочет твоя волчица. Но по моим правилам. Правилам сильнейшего.
Соня нервно сглотнула внезапно образовавшийся в горле ком. Денис практически открыто сказал, что она должна будет абсолютно подчиниться ему. В жизни людей Соня сочла бы его заявление абсурдным и поспешила уйти. На территории оборотней… Сильнейшая волна жара и предвкушения разлилась по её телу, сконцентрировавшись тугим узлом внизу живота.
– Я….не могу уснуть, – приглушенно ответила девушка и сделала шаг навстречу.
Шаг, который решил всё.
Денис, поймавший её напряженный взволнованный взгляд, и продолжая неотрывно смотреть в лицо Сони, двинулся к ней. Его движения были плавными, скользящими, обманчиво медленными. Соня понимала, что вздумай она уже сейчас, вот в эту самую секунду, сделать шаг назад, он настигнет её и возьмёт то, что она опрометчиво предложила, спустившись к нему.
– И, боюсь, не уснешь до утра, – сказал он, останавливаясь напротив девушки, чем вызвал судорожный спазм внизу живота.
Воспаленным разумом, в котором ещё остались крупицы благоразумия, Соня понимала, что её действия продиктованы животными страстями. Но сейчас они были самыми естественными, самыми жизненно необходимыми. Остальное отступило на задний план.
– Твой запах нельзя спутать ни с чем. Ты боишься и хочешь меня. Я пугаю тебя?
Обнаженная фигура Дениса подавляла Соню мощью и ощущением силы. Она видела, как капельки пота выступили на груди мужчины, поблескивая в курчавых черных волосах. Да, она испытывала легкий страх, но для неё он был естественным.
Ещё никогда раньше она не собиралась отдаться волку.
После встреч с Павлом на теле Милы всегда оставались многочисленные кровавые царапины и синяки. Животная страсть, хождение по лезвию, игра на выживание. Именно так воспринимала их отношения подросшая Соня.
Сейчас она стоит перед властным, не менее жестким мужчиной. Готовая ему отдаться. И от одной мысли, что руки Дениса прикоснутся к её коже, а губы вопьются в ее рот, волчица поджимала хвост в предчувствии чего-то нового, ранее неиспытанного.
– Меня пугаете не вы, – она по-прежнему к нему обращалась на «вы». – Меня пугает моя вторая сущность…
– …которая стремится к моему зверю, – рокочущим голосом проговорил Денис и сделал едва уловимое движение. Теперь он стоял практически вплотную к Соне. Сделай она вдох поглубже и её грудь, облаченная в мужскую футболку под которой нет бюстика, скользнет по обнаженной груди мужчины.
– Да, и я…
