скачать книгу бесплатно
– Веди собрание дальше. – Отстучав текст, Мишка вытер трудовой пот со лба.
– А теперь, организатор ты наш бессменный, посчитай, сколько нас сейчас присутствует в классе? – лукаво улыбнулся Славка.
– А чего считать? Как есть – десять человек. Больных нет.
– Тогда возьми мелок и напиши на доске: один, два… и так далее. Только крупно пиши цифры. И подальше друг от друга. А вы, ребята, разбирайте их себе. Какая цифра кому понравится. Ты, Стручок, к примеру, будешь под кодовым номером раз…
– А, может, я тоже хочу первым номером быть, – встрял Влад.
– Сказал Борода, что я первым буду, так тому и быть. – Мишка показал непрошенному выскочке кулак. – Ты будешь вторым.
– Да это без разницы, пацаны, кто под каким номером будет. Если Матвею не терпится, пусть будет первым. А ты десятым. Тоже цифра знаковая. А мы не гордые. – Славка стал нумеровать остальных.
Возражений больше не последовало.
Мишка, отдуваясь, вылез из-за стола, подошёл к доске и стал размашисто водить мелком. Класс заворожено следил за его столько раз виданным действием. Он закончил, вытер о штаны перепачканные пальцы.
– А теперь, Стручок, – скомандовал Славка, – выйди в коридор и тащи сюда любого первоклашку или второклашку. И побыстрее. Звонок с урока только-только прозвенел. Переменка началась. Времени у нас мало. А сделать надо много.
Мишка хотел было сказать, что не Славке им командовать, но ребята, как один, повскакали с мест и буквально вытолкнули его в коридор. Всем не терпелось узнать, какую фуську придумал на этот раз хитроумный Борода.
– Не томи, – подстегнул его Влад. – Зачем за мелким Стручка послал?
– Ты видел когда-нибудь, как лотерея разыгрывается?
– Видел. В кино. Крутится барабан, потом достают бумажку и объявляют, кто выиграл.
– А кто бумажки таскает, обратил внимание?
– Какая-нибудь девчонка сопливая.
– Вот мы сейчас таким образом и разыграем нашу лотерею. Войдёт мелкий, ткнёт пальцем наугад в цифру на доске написанную – и… – Славка выдержал эффектную паузу, – «Приз в студию!» Потом быстренько обсудим поступившее предложение. Понравится, проголосуем и по домам. Не покатит, повторим. Пройдёмся по всем раз, два, три, четыре, пять – зайчик выйдет погулять.
– Круто! – воскликнул Влад.
На этих словах дверь отворилась, в класс, подталкиваемый Мишкой, влетел рыженький пацанчик и замер у первой парты.
– Не бойся, – Славка подошёл к нему и протянул сникерс. – Это аванс. Тебя как звать?
– Вовка.
– Так вот, Вовка. Сейчас ты повернёшься к доске, поглядишь на цифры и назовёшь вслух любую! Только громко. А за это получишь ещё одну награду.
Вовка заулыбался, кивнул, засунул сникерс в карман пиджачка, вдруг отберут, если что не так сделает, слегка повернул голову и проорал:
– Пятёрка!
– Молоток, рыжий! – Славка полез в карман за обещанным лакомством.
– Не пойдёт! – к доске выскочил Влад. – Он толком-то на доску и не посмотрел. Ляпнул наугад.
Не въехавший в ситуацию Мишка только растерянно моргал ресницами, пытаясь сообразить, что происходит. Но собрал волю в кулак, подошёл к Вовке и на правах организатора, взяв его за шиворот, грозно спросил:
– Действительно, почему ты сказал пять, а не два, к примеру?
– А я сегодня пятёрку получил. Про вчерашнюю двойку мне вспоминать страшно. Я ещё маме о ней ничего не сказал.
– Я понял, – Славка поспешил к Вовке. – Не прокатил этот вариант, будем действовать, как в кино. – Он достал из рюкзака тетрадку, вырвал лист, разорвал его на десять полосок, быстренько вписал в них цифры, скрутил, взял с подоконника вазу с засохшими цветами, выбросил их в урну, покидал бумажки в новоявленный «барабан», потряс его хорошенько и протянул Вовке. – Тяни любую.
Рыженький с опаской засунул в отверстие руку, достал заветный комочек, развернул и произнёс:
– Семь.
– Даёшь мою идею! – воскликнул Славка.
И впрямь, его предложение прошло на «ура».
Девчонки завизжали от восторга, когда мальчишки вручили им долгожданные подарки. Что там девчонки. Вся школа пришла в восхищение от остроумного ребячьего подношения. Директор во всеуслышание заявил:
– На пятый «В» должны равняться учащиеся всех классов. Особая благодарность вдохновителю и организатору этой замечательной идеи – Михаилу Стручкову.
Виновник незаслуженного торжества, смущённо улыбаясь, подошёл к Славке и заявил, что в любую минуту готов отказаться от свалившейся на него чужой «славы». Готов немедленно объявить на всю школу, кто является истинным вдохновителем и стопроцентным исполнителем. Героем нашего времени, так сказать. Но тот только рукой махнул. Девочки довольны? Довольны. Мальчишки не ударили в грязь лицом? Не ударили. А славой они со Стручком сочтутся со временем. Сколько ещё женских праздников впереди. Не сосчитать.
Эта эйфория продолжалась до девятого марта.
А девятого на первый урок девчонки не явились. Поголовно. На втором повторилась та же история. Никто ничего не мог понять. В школе забили тревогу. Ситуация прояснилась только к началу третьего урока, когда за Славкой Бородиным пришёл охранник дядя Миша и сопроводил его в директорский кабинет.
В кабинете на Славку обрушился хор разгневанных женских голосов. Мамы отсутствующих девчонок тыкали в него пальцами и обвиняли бог весть в чём. Славка непонимающе пялился на них, переводя растерянный взгляд с одной на другую. Директор с трудом успокоил разгневанных фурий, рассадил их по местам, протянул Бородину десять бумажек и устало спросил:
– Твоя работа?
Славка взял их в руки, повертел. Ничего особенного. Обыкновенные пригласительные билеты на балет «Лебединое озеро».
– Моя, – согласился он и тут же поправился, – точнее папина. Он главным администратором в оперном театре работает. Вот мы с ребятами и решили порадовать девочек восьмого марта культпоходом на этот спектакль. По-моему, здорово получилось.
– А что ты на это скажешь? – директор протянул ему десять исписанных тетрадных листков. – Читай. Впрочем, все читать не нужно. Они написаны, как под копирку.
Светка Маринина, его соседка по парте, в ультимативной форме сообщала своей матери, что дальше учиться в школе она не намерена. Что все девочки пятого «В» решили с утра пойти и записаться в балетное училище. Что нет таких сил, которые могли бы помешать им стать великими балеринами.
Славка вернул листок.
– А я тут причём? Неделю назад нас водили экскурсией по кондитерской фабрике. Было очень вкусно и познавательно. А если бы после этого весь класс устраиваться на работу туда кинулся. Нашей классной Анне Ивановне отвечать бы пришлось.
– Ты, Бородин, своё остроумие прибереги для школьного КВНа. Одним словом, ты заварил эту кашу – тебе её и расхлёбывать. Иди и хорошенько подумай над тем, что я тебе сказал. Посоветуйся со Стручковым. Он у вас самый головастый. С ребятами, наконец.
Ни с кем советоваться Славка не стал. Вечером он всё рассказал отцу.
Эта история вызвала у того гомерический хохот. Отсмеявшись, утерев полные весёлых слёз глаза, родитель дружески обнял растерянного сына и сказал:
– Не печалуйся, старче. Садись-ка за телефон и начинай обзванивать своих маленьких лебедей.
– А после?
– Делай уроки и ложись спать. Утро вечера, как известно, мудренее.
Но и на следующий день девчонки не появились. Только никакой шумихи в школе это не вызвало. На предпоследний урок несостоявшиеся «звезды» отечественного балета явились и тихими мышками одна за другой безмолвно уселись за парты. Славка терпел, сколько мог. Но в конце концов не выдержал, толкнул Светку под локоток и тихонько спросил с ехидцей в голосе:
– Где была, что видела?
– Не прикидывайся дурачком, – прошипела она – сам вчера отправил нас на это позорище. Девочки! Вас ждут в балетном училище. Не упустите шанс. Вас будет смотреть ведущая прима-балерина, которая Одетту танцевала в Лебедином озере.
– А разве этого не было?
– Было, Борода, было. Но чем закончилось, вспомнить стыдно.
– Турнули?
– Мы сами сбежали без оглядки.
– Почему?
– Потому. Поставила она нас в балетном классе к станку. И началось представление. Девочки, начнём разминку с плие.
– И что в этом такого? Обычное приседание.
– А ты поприседай сто раз подряд. А батман тандю тебе приходилось делать?
– У меня мама каждый день у станка так ногой чертит туда-сюда, не отрывая пальцы ног от пола.
– А релевелянт?
– Делов-то. Задирай себе ноги…
– А фуэте крутить тридцать два раза не сходя с места! У нас же у половины девчонок освобождение от физкультуры!
– Маринина, Бородин, – прервала их содержательную беседу Анна Ивановна. – Вижу, правописание шипящих вас абсолютно не интересует. Выйдите из класса. И продолжайте там себе на здоровье. Кстати, гранд батман жэте вообще мало кому по силам. Это я вам говорю, как бывшая участница народного танцевального коллектива. С самодеятельности надо начинать.
Ребята вышли за дверь.
– Айда во двор. Смотри, как мартовское солнышко сияет. Потопчем, как в раннем детстве, лёд на лужах.
– Ты иди. А я у стеночки постою. На мне живого места нет.
– Как хочешь, – махнул рукой Славка, – я побежал…
– Погоди. Меня девочки попросили… ну, в общем… ты бы не мог нам достать пригласительные билеты на какой-нибудь спектакль в драматический театр?
– Даже так. А ну-ка произнеси быстренько: «На дворе трава, на траве дрова, не руби дрова на траве двора».
– Это ещё зачем?
– После объясню.
– Да запросто… сейчас. На траве дрова, на дрове трава, не руби трава… да ну тебя. Так поможешь или нет?
– Помогу, – широко улыбнулся Славка, – у папы знакомый администратор в театре драмы имеется. Родитель его всегда выручает и наоборот. – Так что будут вам пригласительные. А про себя ухмыльнулся: «Думаю, родную школу в скором будущем похлеще предыдущего сюрприз ждёт…»
Но на следующий год девчонки, уже из шестого «В», преподнесли всей сильной половине родной школы сюрприз иного рода. Светка запомнила совет Анны Ивановны относительно самодеятельности, с которой любителям танцевального жанра надо начинать своё победное шествие к вершинам настоящего искусства. На день Защитника Отечества они с подружками на школьном концерте, посвящённом этой славной дате, лихо станцевали танец маленьких лебедей! Давно актовый школьный зал не сотрясали такие бурные и продолжительные аплодисменты.
Лютый
Витька с Толиком лежали в нагретой солнцем траве рядом с высоченным забором, окружавшим Киреевский сад. Изредка за забором раздавалось глухое ворчание, переходившее в бухающий лай, к которому они сосредоточенно прислушивались.
– Это и есть Лютый? – испуганным шёпотом спросил Толик.
– Он самый. Кому же ещё там быть? – в тон ему ответил Витька.
– Такому попадёшься – от штанов только клочья останутся, – поёжился Толик.
– Штанами не отделаешься, – важно сплюнул Витька. – От собственной шкуры клочков не останется! Так что, если дрейфишь…
– Сам не сдрейфь! – презрительно дёрнул плечом Толик.
– Замётано, – оценивающе посмотрел на друга Витька. – Давай устроим наблюдение. – Он вытащил из-за пазухи огромные очки в металлической оправе и натянул Толику на нос.
– Не видать ничего, – пожаловался тот, честно тараща глаза в толстенные линзы.
– Смотри, как следует, – легонько стукнул его по затылку Витька. – Когда бабка эти очки надевает, самый мелкий шрифт читать может. Папка эти очки из района привёз и сказал, что они всё в десять раз увеличивают. Так что бабке теперь муха на стене кукушкой кажется. Говори лучше, что видишь?
– Ничего… Может, стёкла запылились?
– Дай сюда, – Витька взгромоздил очки себе на нос, придерживая их руками. – Туман какой-то… и впрямь запылились, – он снял очки и тщательно протёр стёкла о рубашку Толика. – У тебя она чище, – простодушно объяснил он попытавшемуся взбунтоваться другу. – Потеряем, мне за них бабка голову начисто оторвёт.
– Так уж и оторвёт? – улыбнулся Толик.
– Весёлого тут мало, – мрачно сказал Витька. – Ты хаханьки не строй, а лучше повтори, о чём мы договорились?
– Пожалуйста. Киреевы ложатся спать, мы с тобой встречаемся у моего дома, приходим сюда, расшатываем треснувшую доску, лезем в сад, рвём яблоки… – зачастил Толик.
– Замолотил, – перебил его Витька. – Расшатываем, рвём, приносим бабке яблоки на варенье. Запомни главное – ровно в десять я тебе свистну.
– Зачем?
– Вылезешь в окно.
– Я же могу в дверь.
– А если бабка не пустит?
