скачать книгу бесплатно
– Дедушка я пойду, проверю лесок? – Голос его звучал важно. Старый леший покряхтел для виду и важно кивнул в знак одобрения.
Внучок только этого и ждал и со своим другом уже скрылся в кустах. Детские голоса замерли где-то в чаще, а старый леший опять поскрипел суставами, уселся в удобную позу и заснул до следующей ночи.
Трактир
Запах кислой капусты стоял повсюду. Он въелся в пол, в бревна стен, в скатерти и занавески в трактире "На Пятницкой". Собственно подобных заведений на Пятницкой было предостаточно. И каждый был исключительным в чем-то своём.
Но мы с вами остановимся именно здесь. Ведь интересующие нас события вот, вот должны произойти. Ну, а пока мы ожидаем именно того самого момента осмотримся. Про запах кислой капусты мы уже выяснили, в остальном трактир был обычным питейным заведением. В небольшом деревянном помещении расположились множество столов со стульями, а практически возле входной двери стоял длинная стойка, за которой расположился высокий сухой мужичок. Он был похож на высохшую щепку. Кустистые брови нависли над черными угольками глаз, крючковатый нос и презрительная линия губ не добавляли ему привлекательности. Протерев и так чистую столешницу он уныло уставился в зал.
Дверь распахнулась и впустила сноп снега и морозного воздуха, он взлетел к потолку и стал метаться из угла в угол, как испуганное животное. Но минуты шли за минутами, и он растворился в вязком, тягучем местном воздухе трактира.
Из темноты проёма показалась грузная фигура купца Дорофеева. Его богатая соболья шуба была расстегнута и всем показывала расшитый золотом кафтан на внушительном животе. Окладистая борода поднималась то вверх, то вниз. Купец страдал отдышкой.
– Многоуважаемый Всеслав Савотеевич! – Начал лебезить трактирщик кланяясь.
– Никак шли от самой площади пешком. А ведь это всё в горку, да в горку. – Купец, наконец, отдышавшись, недовольно бросил ему в ответ.
– Да, уж пришлось милок. Сугробов навалило, лошаденке не пробраться, ноги переломает. – И грузно, шумно прошёл к столу, стоявшему наискосок от входной двери. Бросив шубу на ближайшую лавку, он упал прямо за стол. Его оплывшее красное лицо выражало злость и усталость. Пот шёл потоками мимо носа, с висков и крупными каплями капал купцу на кафтан.
Тут же перед ним оказалась большая кружка холодного кваса. Осушив его залпом и вытерев остатки огромной рукой Дорофеев уставился на трактирщика. Последнего слегка заштормило, он опустил скромно глаза и приготовился записывать заказ.
– Что изволите, батюшка – с? – Купец задумчиво поднял глаза вверх.
–Телятинки, растегаев, соляночку добавь, огурчиков бочковых. – Тут он запнулся, чмокнул губами и продолжил:
– Водочки да смотри не разбавленной. Знаю я тебя шельмец. – Спина трактирщика еще более склонилась.
– И чаю напоследок.
– Будет исполнено батюшка-с. – И трактирщик, кланяясь, удалился.
Всю эту сцену наблюдал импозантный мужчина, сидящий за соседним столиком, и загадочно улыбался.
Прошло полчаса, а купец Дорофеев так и сидел за пустым столом с пустой кружкой из под кваса. Глаза его уже подернулись красной поволокой гнева, он нервно стучал ногой и кровожадно смотрел на проходящих официантов. И когда терпения купца дошло до точки кипения, появился трактирщик с тремя официантами, которые держали полные подносы еды. Он подобострастно кланялся, улыбался и приносил изменения за задержку. А официанты шустро расставляли блюда на стол. Две минуты и Дорофеев изменившись в лице, чмокая губами, приступил к трапезе.
Мужчина, сидевший за соседним столом, усмехнулся, подняв уголки губ, щелкнул пальцами и тут же появившийся официант принял заказ на комплексный ужин и испарился. Мужчина поставил трость, с которой поигрывал, перекинул ногу на ногу и застыл в позе ожидания.
К концу ужина купец Дорофеев уже изрядно принявшись на грудь громко храпя лежал возле пустой рюмки. Мужчина, промокнув губы, еще раз щелкнул пальцами, и официант поставил перед ним дымящуюся чашку кофе.
– Теперь можно и усладить духовную жажду, не правда ли? – Мужчина бросил небрежный взгляд на стол Дорофеева.
– Я бы сперва немного поразмыслила прежде чем услаждать именно эту жажду. – Неожиданно раздался мягкий голос рядом. Мужчина, чуть прищурив глаза, поднял взгляд. Напротив него изящно приземлилась на стул прелестная женщина.
– Какая прелестная встреча. – Тихо сказал мужчина. Может, познакомимся? Девушка улыбнулась, но улыбка глаза не осветила. Она слегка наклонила голову в знак согласия. Мужчина легко поднялся, сделал поклон и представился.
– Вел, просто Вел. – Сев на место он махнул рукой, давая возможность представиться даме.
– Светослава.
– Новенькая? – Вопросительно подняв бровь, спросил мужчина.
– Простите? – Её мягкий голос завораживал. Но только не его.
– Так как на счёт услады духовной жажды?
– Думаю, Мессир, уже удовлетворил жажду. – Тихий мягкий голос проник к нему сквозь шум трактирной попойки. Мужчина неопределенно поднял бровь.
– Вот уж не думал, что встречусь с Легом высшего порядка в троесортном заведении. – Хмыкнул, пригубив кофе, Вел. В глазах Светославы появилось понимание, и после очередного глотка она спросила:
– Что Мессира заставила сойти со своего трона и опустится в грешный мир? – Мужчина вспыхнул, зрачки его превратились в вертельные, а радужка стала пылать огнём.
– Не кажется ли Легу даже высшего порядка вопрос неуместным? – Шипящим голосом спросил Вел.
– Ничуть. – Голос девушки не изменился. – Не кажется ли Вам Мессир, что это человек не стоит вашего внимания? – Девушка чуть склонила голову в сторону спящего Дорофеева.
– Так вы его Лег? – С понимаем в голосе сказал Вел.
– Отнюдь. Мессир, не правильно меня понял. – Чуть улыбнулась Светослава.
– Объяснитесь.
– Не в вашей юрисдикции, Мессир требовать у меня объяснения. – Глаза мужчины опять вспыхнули. Но в следующие мгновение он успокоился.
– Просветите меня, Лег тогда к чему наша встреча? Какое дело Вам до этого человека. – Он небрежно кивнул на спящего Дорофеева.
– Этот человек не так уж и плох, Мессир. – Задумчиво ответила девушка. – Он пережил тяжелую драму: умерла жена. Сейчас переживания особенно глубоки.
– О да, я полон сочувствия. – Иронично бросил мужчина. – Жена, как Родина её надо любить самозабвенно и без измен.
– Вы ёрничаете, Мессир?
– Шучу, вы правы. А что остается делать. – Вздохнул он.
– Усладе духовной вы противитесь. – Он посмотрел на Лега.
– Да, это так. Духовная услада за счет людей недоступна. – Мужчина даже поперхнулся, когда это услышал.
– Что? Что вы сказали? Недоступно? Ой, ли позвольте усомниться. – Девушка улыбнулась, у ней как-то по особенно засветились глаза. Мужчину это несколько насторожило. Он хотел высказать свою мысль, но в этом момент зашевелился Дорофеев и разговор утих. Оба наблюдали за купцом.
Последний же открыл свои мутные глаза, потянулся к бутыли вылил последние капли в рюмку опрокинул её, чмокнул губами и вновь захрапел.
– И это вы называете хорошим человеком? – Усмехнулся он опять. Девушка лишь улыбнулась.
– Ну, что ж раз купец под защитой, может, подберем другого. – Мужчина блеснул глазами.
– Не хочется Вас разочаровывать Мессир, но выбор ваш будет пуст. – Голос Лега был лёгок и тих. Мессир пережив медленный внутренний гнев, обратил свой взор, на Лега произнёс:
– Позвольте, откланяется. Ужин был отменный, а вот десерт не произвёл никакого впечатления. Будьте, здоровы если сможете? – Мужчина, встав, взял трость и перекинул плащ через руку. Девушка улыбнулась глазами.
– Всенепременно, Мессир, всенепременно. – Мужчина был уже у двери, когда неожиданно повернулся и сказал.
– До скорой встречи, Лег. – И исчез в темноте ночи.
– Здесь вы ошибаетесь Мессир, дорога теперь вам сюда заказана. – Тихо ответила девушка и тоже исчезла в темноте ночи.
Трактир уже был полон народа, Мишка трактирщик не успевал обрабатывать заказы. Мороз и тьма загнала весь люд земной в харчевни, кабаки да трактиры. Официанты сновали между столиками постоянно.
К столу купца Дорофеева подошёл крепенький средних лет мучижок схватил его за плечо и начал бесцеремонно трясти.
– Барин, барин. Пора просыпаться. – Но Дорофеев только мычал в ответ и не поднимал головы.
Тогда мужик в овчинном полушубке сел напротив и стал гладить купца по голове и приговаривать:
– Всеслав Савотеевич, батюшка. Домой пора. Просыпайся, батюшка.
После этого купец хрюкнул, помотал головой и уставился на собеседника. Глаза из помутневших постепенно стали обычными. Тут же перед ним поставили большую чашку дымящего чая из шиповника и мягкие плюшки такую же чашку перед мужиком.
– А это ты Степан. – Прихлёбывая ароматный напиток, признал его купец. – Пей чай, а то совсем озяб – то.
– Благодарствую, батюшка. – Поклонился Степан, грея руки об чашку.
– А знаешь что Степан?
– Что батюшка? – отозвался тут же мужик.
– Приснилось мне сейчас. Как будто по мою душу приходил сам владыка ада.
– Свят, свят, свят. – Тут же отозвался Степан и стал в страхе, крестится. – И что же батюшка?
– Ну, так вот светлый лег, отвоевал то душу мою. И вот что думаю Степан. Неспроста мне приснился этот сон, неспроста.
– Эвон как. – Поцокал Степан языком потом хлебнул горячего чая и покряхтел от удовольствия.
– Точно, тебе говорю Степан, неспроста.
– Вам бы батюшка поменьше пить то водочки. – Опять вклинился Степан в разговор.
– Твоя, правда, Степан, распустил я себя. Совсем опустился в горе-то своем. Пора бы и про жизнь подумать.
После этих слов купец поднялся, Степан степенно накинул ему на плечи соболью шубу и двинулся за ним на выход.
Поравнявшись со стойкой, где сновал Мишка Дорофеев, остановился, покопался в карманах кафтана достал три монеты и бросил на стойку.
– Благодарствую, Всеслав Савотеевич. – Склонился в поклоне трактирщик.
– Всегда рады, когда вы появляетесь!
– Да, уж не сомневаюсь. – Бросил ему в ответ купец. И широко распахнул дверь. Снег закончился, намело несметные сугробы. Луна вышла в полной своей красе на тёмный небосклон. Снег светился каким-то неземным, синим цветом. От этого на улице стало светло даже без света фонарей.
За Дорофеевым захлопнулась дверь, оставив позади кислый запах квашеной капусты, а впереди была морозная свежесть и свет луны. Вскоре скрип шагов затих в морозной ночи.
Старая, старая сказка
Эта история случилась в стародавние времена, когда люди жили в ладу со стихиями и богами. Тогда на Земле властвовали иные законы, которые нам сегодняшним трудно осмыслить.
В то время жила семья на пушистых облаках. Жила ладно, без ссор и обид. Муж звался Днём, а его любимая женушка Ночкою. День всегда, ходил по небосклону, освещая себе путь большим круглым фонарем, все его звали Солнцем. Люди, когда День шел по своим угодьям, наслаждались теплом и светом, сажали или убирали урожай, играли свадьбы, или устраивали празднования.
Обойдя свои угодья, он возвращался домой и жена его кормила ужином. И если День был доволен, Ночка радовалась, и Землю застилало, покрывало с множеством звезд, но когда Ночка печалилась или огорчалась, покрывало было непроницаемо черным.
Сколько прошло так времени никому не ведомо, но никогда ничего не длится вечно и мирная жизнь в семье Дня и Ночки тоже в один момент закончилась. Причину раздора между ними уж никто и не помнит. Но разругались они сильно.
День всё это время ходил хмурый фонарь так и стоял в сенях дома. Для людей это тоже не предвещало ничего хорошего. Наступили холодные времена, небо заволокло серыми тучами, солнце не появлялось неделями. Посевы стали гибнуть, люди грустить и ссориться. А по ночам случались сильные ливни и грозы. Это Ночка рыдала в подушку или кричала на своего мужа.
Ссора не затихала, а лишь ярче разгоралась. И наконец, произошёл апофеоз всей этой ситуации. Однажды когда День вернулся после своего каждодневного обхода, Ночка сидела за совершенно пустым столом.
Он сел напротив и посмотрел жене в глаза, она не отвела взгляда, между ними начался бурный немой разговор. А за стеной бушевали стихии споря, метясь, не находя себе место. Люди попрятались по домам и желали лишь о том, чтобы в небесной семье установился лад.
Какой бы не был длинный разговор он всё равно когда – нибудь закончится. Вот и в нашей истории он завершился. День с Ночью стояли рядом с домом и смотрели, как тот в ярком пламени огня оседает и превращается руины. Когда остались одни головешки, изредка выбрасывающие искры они развернулись, День взял в руку свой посох и посмотрел на свою жену. Она вытерла последние слезинки, оставшиеся на щеках стала рядом и взялась за посох чуть ниже мужа и, чеканя шаг, они двинулись по небесным угольям, проводя глубокую борозду. Они шли и смотрели друг другу в глаза, а борозда тянулась непрерывной линией.
Обойдя все угодья, борозда стала единой, тогда День взял в другую руку посох и ударил его оземь. И борозда углубилась, Ночь в свою сторону подняла свой посох лежащий неподалеку от неё и тоже ударила им оземь. Борозда превратилась в глубокий провал. День только удивленно поднял бровь. А что было делать, всё уже было совершено и назад дороги не было.
Ночь была в сметании она, не подозревала о такой силе своего посоха. В её взгляде читался вопрос: "Что же делать?" Лицо Дня ничего не выражало, но мысли лихорадочно бежали, обдумывая следующее действие.
Поступок Ночки совершенный её по неосторожности или незнанию привел к изменению мира. Следующий шаг был бы устрашающий для тех, кто живет в нём. Но решение пришло неожиданно. Оно было простое и в тоже время гениальное. При исполнении его пришлось пожертвовать посохом. День взял посох двумя руками и бросил на пропасть.
Как только посох коснулся краев пропасти, он превратился в пламя. Искры взметнулись вверх, и на этом месте образовался витой мост. День удовлетворенно хмыкнул, и пригласил жестом Ночь совершить те же действия. Она последовала его приглашению. Через мгновение на небольшом расстоянии от первого моста появился второй.
– Мир останется прежним. – Первые слова, произнесённые вслух за большой промежуток времени.
– Мир останется прежним. – Как эхо произнесла за ним Ночь. Но тут, же добавила.
– А наша семья разлетелась на осколки, и они разлетаются по прежнему миру.
Время безвозвратно улетало, и пора было уже начать новую веху в навсегда измененном мире. Встряхнувшись, взяв фонарь в руки, День ступил на первую доску моста. Ночь не преминула сделать тоже самое. За ней потянулся мерцающий черный шлейф с многочисленными звездами.
Так они и стали ходить в противоположные стороны по облакам. И только на краткий миг встречались на мостах и разговаривали глазами, отдыхая Душой. И снова постоянный обход угодий.
Время текло, переливалось, двигалось, растворялось, видоизменялось и преобразовывалось.
Утро было раннее и теплое, ночной дождь оставил после себя только лужи и слезы в виде росы на листьях деревьев и траве. Крыши в разноцветной черепице домов играли своими мокрыми яркими цветами. День, крепко держа фонарь в руках, и медленным шагом брёл по облакам.
Вдруг его внимание привлекли громкие голоса, он заинтересовался и медленно стал приближаться к городку, где они разносились. На одной разноцветной крыше с колокольчиком сидели два друга и громко спорили.
– И всё – таки я не согласен с тобой. – Возмущался молодец в темных шортах и рубашке. – С чего это ты себе приписываешь первенство и правильность.
– Ну, что же тут не понятного. – Горячился его друг улыбчивый молодец в ярко желтых шортах и рубашке. – Я несу людям позитив, они радуются. Значит я главнее.
Он широко улыбнулся. Его друг нахмурился.
