скачать книгу бесплатно
Энди почувствовал нарастающий страх. Его притупляла боль в голове и шее, но он был.
– Ты… ты что-то подожгла, Чарли?
Она не смогла ответить, только кивнула. Слезы катились по ее щекам.
– Господи, – выдохнул Энди и заставил себя подняться.
Этого Чарли не выдержала. Закрыла лицо руками и безу тешно зарыдала, раскачиваясь взад-вперед.
Небольшая толпа собралась у женского туалета. Дверь распахнулась, но сначала Энди ничего не видел… а потом разглядел. Двое охранников, которые вбежали в женский туалет, вывели оттуда молодого крепкого парня в военной форме и направились к офису службы безопасности. Парень орал на охранников, точнее, преимущественно виртуозно бранился. Его брюки обгорели почти до колен, а в руках он нес два каких-то обуглившихся мокрых предмета: судя по всему, в недалеком прошлом – армейские ботинки. Все трое прошли в офис, дверь захлопнулась. Зал гудел от оживленных разговоров.
Энди снова сел, обнял Чарли. Думать он почти не мог. Мысли напоминали маленьких серебристых рыбок, плававших в безбрежном черном океане боли. Но он постарался сосредоточиться. Ему никак не обойтись без помощи Чарли, если они хотят выбраться из этой передряги.
– С ним все хорошо, Чарли. Он в порядке. Его просто увели в офис службы безопасности. А теперь расскажи, что случилось?
Глотая слезы, Чарли рассказала ему. Подслушанный разговор, мысли о солдате, подозрения, что он пытается обмануть девушку, с которой разговаривал.
– А потом, когда я возвращалась к тебе, я увидела его… и прежде чем сумела остановить… это случилось. Просто вырвалось, я могла причинить ему боль, папуля, я могла причинить ему сильную боль. Я его подожгла!
– Говори тише, – попросил ее отец. – И я хочу, чтобы ты послушала меня, Чарли. Я думаю, это самое обнадеживающее из случившегося в последнее время.
– Т-ты так думаешь? – В ее взгляде читалось искреннее изумление.
– Ты говоришь, это вырвалось из тебя. – Каждое слово давалось Энди с трудом. – Да, вырвалось. Но не так, как раньше. Вырвалось лишь чуть-чуть. Случилась опасная вещь, милая, но… ты могла поджечь ему волосы. Или лицо.
Чарли передернуло, она в ужасе отпрянула. Но Энди мягко повернул ее лицом к себе.
– Это происходит на подсознательном уровне и всегда направлено на тех, кто тебе неприятен. Но… на самом деле ты не навредила этому парню, Чарли. Ты… – Конец фразы растворился в боли. Продолжал ли он говорить? На секунду он утратил представление даже об этом.
Чарли все еще чувствовала Плохое. Оно носилось в ее голове, дожидаясь шанса вырваться, сделать что-то еще. Плохое напоминало маленькое, злобное и довольно глупое животное. Тебе приходится выпускать его из клетки, чтобы, к примеру, добыть денег из телефонов-автоматов… но оно может сделать что-то еще, что-то действительно ужасное…
(как с мамочкой на кухне ох мамочка извини)
прежде чем удастся загнать его обратно. Однако теперь это значения не имеет. Теперь она не будет думать об этом, теперь не будет думать…
(повязки моей мамочке придется носить повязки потому что я сделала ей больно)
ни о чем таком. Теперь главное – ее отец. Он буквально осел на стуле перед телевизором, его лицо исказилось от боли. Белое как бумага. И глаза налились кровью.
Ох, папуля, думала она, я бы поменялась с тобой местами, не глядя, если бы могла. У тебя есть что-то, причиняющее тебе боль, но оно не может выбраться из клетки. У меня есть что-то, что не причиняет мне никакой боли, но иногда я так пугаюсь…
– Деньги у меня, – сообщила Чарли. – Я обчистила не все телефоны, потому что пакет стал тяжелым, и я боялась, что он прорвется. – Девочка с тревогой смотрела на отца. – Куда мы пойдем, папуля? Тебе надо прилечь.
Энди сунул руку в пакет и начал медленно, пригоршнями пересыпать монеты в карманы вельветового пиджака. Он гадал, закончится ли когда-нибудь эта ночь. Больше всего ему хотелось сесть в такси, уехать в город и остановиться в первом же мотеле или гостинице… но он боялся. За такси очень легко проследить. А его не оставляло предчувствие, что мужчины из зеленого автомобиля совсем рядом.
Он постарался собрать воедино свои знания об аэропорте Олбани. Прежде всего это был аэропорт округа Олбани. И располагался он совсем не в Олбани, а в городе Колони. В Стране Шейкеров.[7 - Шейкеры – протестантская религиозная секта в США, официальное название которой – Объединенное сообщество верующих во Второе пришествие Христа.] Разве дедушка не говорил ему, что эта территория когда-то называлась Страной Шейкеров? Или все они уже умерли? А как тут с шоссе? Платными автострадами? Ответ медленно всплыл на поверхность. Что-то такое здесь есть… какая-то «трасса». Северная или Южная.
Он открыл глаза и посмотрел на Чарли.
– Ты сможешь идти пешком, детка? Хотя бы пару миль?
– Конечно. – Она выспалась и чувствовала себя достаточно бодрой. – А ты сможешь?
Хороший вопрос. Он не знал.
– Постараюсь, – ответил Энди. – Думаю, мы должны добраться до автострады и попытаться уехать на попутке, милая.
– Автостопом?
Он кивнул.
– Выследить попутку очень сложно, Чарли. Если нам повезет, к утру мы будем в Буффало.
А если не повезет, будем голосовать на аварийной полосе, пока не подъедет зеленый автомобиль.
– Если ты думаешь, что это правильно. – В ее голосе слышалось сомнение.
– Идем. Помоги мне.
Гигантская стрела боли пронзила голову, когда Энди поднялся. Он покачнулся, закрыл глаза, открыл снова. Люди выглядели какими-то нереальными. Цвета казались слишком яркими. Мимо прошла женщина на высоких каблуках, и каждое соприкосновение каблука с полом отдавалось грохотом закрывшейся двери склепа.
– Папуля, ты уверен, что сможешь? – Она говорила тихо и очень испуганно.
Чарли, только Чарли выглядела нормальной.
– Думаю, смогу, – ответил он. – Пошли.
Они вышли через другую дверь. Носильщик, заметивший, как они приехали на такси, в тот момент выгружал чемоданы из багажника какого-то автомобиля, и пропустил их уход.
– Куда теперь, папуля? – спросила Чарли.
Он огляделся и увидел Северную трассу, изгибавшуюся дугой ниже и правее здания аэропорта. Оставалось только понять, как туда добраться. Их окружали дороги: эстакады, тоннели, подземные переходы, знаки «ПОВОРОТ НАПРАВО ЗАПРЕЩЕН», «ОСТАНОВИТЬСЯ ПРИ ВЫЕЗДЕ», «ТОЛЬКО НАЛЕВО», «ОСТАНОВКА ЗАПРЕЩЕНА». Огни светофоров мерцали в ночной тьме, будто не знающие покоя души.
– Думаю, туда, – ответил он, и они пошли вдоль здания аэропорта и подъездной дороги, пестревшей щитами «ТОЛЬКО ВЫСАДКА И ПОСАДКА». Тротуар заканчивался сразу за зданием. Большой серебристый «мерседес» безучастно прокатил мимо, и отраженный блестящими поверхностями свет натриевых фонарей заставил Энди поморщиться от боли.
Чарли вопросительно посмотрела на отца.
Энди кивнул.
– Идем по дороге, держимся как можно ближе к краю. Тебе холодно?
– Нет, папуля.
– Слава Богу, ночь теплая. Твоя мама бы…
Он прикусил язык.
Они ушли в темноту: крупный, широкоплечий мужчина и девочка в красных брючках и зеленой блузке. Девочка держалась за руку мужчины, словно ведя его за собой.
8
Зеленый автомобиль появился пятнадцать минут спустя и остановился у желтого бордюра. Из него вылезли двое мужчин, те самые, что на Манхэттене преследовали Энди и Чарли до такси. Шофер остался за рулем.
Неспешной походкой подошел местный коп.
– Здесь остановка запрещена, сэр. Если вы проедете…
– Мне можно, – прервал его водитель. Показал удостоверение. Коп взглянул на него, на шофера, вновь на фотографию на удостоверении.
– Извините, сэр. Мы что-то должны знать об этом?
– Наш приезд никак не связан с безопасностью аэропорта, – ответил шофер, – но, возможно, вы сумеете помочь. Видели сегодня кого-нибудь из этих людей? – Он протянул копу две фотографии: одна с Энди, другая – расплывчатая – с Чарли. Волосы Чарли на фотографии были заплетены в косички. Тогда ее мать еще не умерла. – Девочка сейчас старше примерно на год. Волосы короче. До плеч.
Коп внимательно всматривался в фотографии, тасуя их.
– Знаете, я уверен, что видел девочку. Светлые волосы, да? По фотографии определить сложно.
– Волосы светлые.
– А мужчина – ее отец?
– Не задавайте вопросов, и мне не придется лгать.
Коп почувствовал поднявшуюся волну неприязни к этому молодому парню с бесстрастным лицом, сидевшему за рулем неприметного зеленого автомобиля. Ему уже приходилось иметь дело с ФБР, ЦРУ и организацией, именуемой Конторой. Их агенты вели себя одинаково – безразлично наглые и пренебрежительные. Людей в синей форме они считали игрушечными. Но пять лет тому назад при попытке угона самолета в здешнем аэропорту именно «игрушечные» копы взяли похитителя, вооруженного гранатами, и передали «настоящим» копам, под охраной которых он и совершил самоубийство, вскрыв сонную артерию собственными ногтями. Отличная работа, парни.
– Послушайте… сэр, я спросил, отец ли он, чтобы узнать, есть ли семейное сходство. По этим фотографиям сказать трудно.
– Да, они похожи. Только волосы разного цвета.
Это я и сам понял, говнюк, подумал коп.
– Я их видел. – Он перевел взгляд с фотографий на водителя зеленого автомобиля. – Он – крупный мужчина, крупнее, чем кажется на этой фотографии. Выглядел больным.
– Правда? – Похоже, водителя эти сведения обрадовали.
– Вообще-то у нас сегодня незабываемая ночка. Какой-то болван умудрился поджечь собственные ботинки.
Водитель резко выпрямился.
– Что?
Коп кивнул, довольный тем, что пробил непроницаемый фасад водителя. Наверное, радости у него поубавилось бы, если бы водитель сказал, что своей болтливостью он обеспечил себе долгий допрос в манхэттенском отделении Конторы. А Эдди Дельгардо просто избил бы его до полусмерти, потому что вместо турне по барам для одиночек (и массажным салонам, и порномагазинам на Таймс-сквер) Большого Яблока ему предстояло посвятить большую часть своего отпуска препаратам, предельно стимулирующим память, снова и снова рассказывая, что произошло перед тем, как загорелись его ботинки, и сразу после того.
9
Двое других мужчин из зеленого седана опрашивали сотрудников аэропорта. Один нашел носильщика, который обратил внимание на Энди и Чарли, когда те вылезли из такси и вошли в здание аэропорта.
– Конечно, я их видел. Еще подумал, что это форменное безобразие, когда пьяный мужчина в столь поздний час тащит с собой совсем маленькую девочку.
– Может, они улетели на самолете? – предположил агент Конторы.
– Может, – согласился носильщик. – Интересно, о чем думает мать девочки. Знает ли она, что происходит.
– Сомневаюсь. – Голос агента в темно-синем костюме от «Ботани-500» звучал искренне. – Вы не видели, как они уходили?
– Нет, сэр. Насколько я знаю, они еще где-то здесь. Если, конечно, не объявили посадку на их рейс.
10
Двое мужчин быстро прошлись по главному залу аэропорта и галереям вылета, держа удостоверения наготове, чтобы показывать сотрудникам службы безопасности. Встретились они около билетной стойки «Юнайтед эйрлайнз».
– Пусто, – сообщил первый.
– Думаешь, улетели? – спросил второй, в красивом синем костюме от «Ботани-500».
– Едва ли у этого ублюдка было больше пятидесяти баксов. Скорее, гораздо меньше.
– Нам лучше проверить.
– Да, но быстро.
«Юнайтед эйрлайнз», «Аллегени», «Америкэн», «Брейнифф». Никто не продавал билеты широкоплечему мужчине, выглядевшему больным. Грузчик «Олбани эйрлайнз» вроде бы видел девочку в красных брючках и зеленой блузке. С красивыми светлыми волосами до плеч.
Агенты сошлись около телевизоров, перед которыми не так давно сидели Энди и Чарли.
– Что думаешь? – спросил первый.
Второй, в «Ботани-500», выглядел взволнованным.
– Думаю, надо оцепить территорию, – ответил он. – Они ушли пешком.
И агенты потрусили к зеленому автомобилю.
11
Энди и Чарли шли в темноте по грунтовой обочине подъездной дороги аэропорта. Изредка мимо проезжал автомобиль. Время приближалось к часу ночи. В миле от них, рядом со зданием аэропорта, двое мужчин присоединились к третьему агенту, остававшемуся в зеленом седане. Теперь Энди и Чарли шагали параллельно Северной трассе, которая проходила справа и снизу, залитая ярким светом натриевых фонарей. Они могли спуститься по насыпи и попытаться поймать попутку, стоя на аварийной полосе, но если мимо проедет коп, их и без того минимальные шансы выбраться упадут до нуля. Энди мог только гадать, сколько им придется идти до выезда на трассу. Каждый шаг отдавался болью в голове.
– Папуля? Ты в порядке?
– Пока все хорошо, – ответил он, прекрасно понимая, что хорошего мало. Он не обманывал себя и знал, что вряд ли обманывает Чарли.
– Еще далеко?
– Ты устала?
– Пока нет… но, папуля…
Он остановился, мрачно посмотрел на нее.
