скачать книгу бесплатно
– Другими словами, он обстоятельно объяснил, почему считает эту затею дурацкой, – потом рассказывал Эдди Сюзанне, – а в итоге сделал именно то, что хотел от него Роланд. Прямо-таки магия.
– Иногда мне кажется, что Роланд и есть маг, – ответила ему Сюзанна.
6
Жители Кальи разбили лагерь на полянке, которая занимала чуть ли не всю вершину холма к югу от дороги, практически на Тропе Луча, поэтому казалось, что застывшие над Тропой облака находятся на расстоянии вытянутой руки. К лагерю вели большие зарубки на деревьях, Сюзанна заметила, что некоторые размером не уступали ее ладони. Эти люди, конечно, знали толк в земледелии и разведении скота, но в лесу явно чувствовали себя не в своей тарелке.
– Могу я немного покатить этот стул, молодой человек? – спросил Оуверхолсер Эдди, когда начался последний подъем. Но до ноздрей Сюзанны уже долетел запах жареного мяса, и она задалась вопросом, кто же занимается готовкой, если вся группа Каллагэна – Оуверхолсера отправилась на встречу с ними. Впрочем, женщина упоминала какого-то Энди. Слуга? Вполне возможно. К примеру, личный слуга Оуверхолсера. Почему нет? Человек, который мог позволить себе такой роскошный «стетсон», вполне мог иметь личного слугу.
– Пожалуйста, – ответил Эдди. Но не решился добавить: «Прошу тебя». («Прозвучало бы фальшиво», – подумала Сюзанна.) Отступил в сторону, давая возможность Оуверхолсеру взяться за рукоятки кресла-каталки. Фермер не мог пожаловаться ни на рост, ни на силу, и, пусть склон был достаточно крутым, а Сюзанна весила сто тридцать фунтов, дыхание его не участилось.
– Могу я задать тебе вопрос, сэй Оуверхолсер? – спросил Эдди.
– Разумеется, – ответил тот.
– Какое твое второе имя?
Кресло на мгновение остановилось: Сюзанна отнесла сие за счет изумления.
– Странный, однако, вопрос, молодой человек. Почему ты спрашиваешь?
– Ну, это мое хобби, – ответил Эдди. – По вторым именам я предсказываю судьбу.
«Осторожнее, Эдди, осторожнее», – подумала Сюзанна, но и ей не терпелось услышать ответ.
– Правда?
– Да. Если говорить о тебе, я готов поспорить, что твое второе имя начинается… – он сделал вид, будто что-то рассчитывает, – …с буквы Д, – только произнес он это как «дех», на манер букв из Высокого Слога. – И, полагаю, оно у тебя короткое. Из пяти букв. Может, даже из четырех.
Вновь коляска на мгновение застыла.
– Дьявол будет доволен! – воскликнул Оуверхолсер. – Как ты узнал? Скажи мне.
Эдди пожал плечами.
– Тут все построено на расчетах и догадках. По правде говоря, я ошибаюсь столь же часто, как и попадаю в точку.
– Чаще, – вставила Сюзанна.
– Скажу тебе, что мое второе имя Дейл, – ответил Оуверхолсер, – и если кто-то и объяснял мне почему, моя память объяснений этих не сохранила. Родителей я потерял совсем молодым.
– Мы скорбим о твоей потере, – откликнулась Сюзанна, радуясь тому, что Эдди отходит от них. Должно быть, чтобы сказать Джейку, что насчет среднего имени она не ошиблась. Уэйн Дейл Оуверхолсер. Девятнадцать букв.
– Этот молодой человек очень умный или совсем дурак? – спросил Оуверхолсер Сюзанну. – Ответь мне, прошу тебя, ибо сам я понять не могу.
– Есть в нем и первое, и второе.
– Насчет этого стула на колесах такого не скажешь, ты согласна? Его сделали очень умные люди. Он сложный, как компас.
– Я говорю, спасибо тебе, – ответила она и внутренне облегченно вздохнула. Слова сами, легко и непринужденно, слетели с губ, возможно, потому, что она не готовилась их произнести.
– Где вы его взяли?
– Далеко отсюда, в той стороне, откуда мы пришли. – Такой поворот разговора ей не нравился. Она полагала, что об их прошлом рассказывать должен Роланд. Он был их старшим. А кроме того, когда говорит один, не возникает никаких противоречий, которые потом приходится объяснять. Однако она сочла возможным кое-что добавить: – Там есть червоточина. Мы пришли с другой ее стороны, где жизнь совсем не такая, как здесь. – Она повернула голову, чтобы посмотреть на него. Щеки и шея покраснели от напряжения, но в целом, подумала она, получается у него очень даже неплохо, учитывая, что ему далеко за пятьдесят. – Ты знаешь, о чем я говорю?
– Ага, – кивнул он и сплюнул через левое плечо. – Не то чтобы я видел или слышал ее сам, ты понимаешь. Я никогда не уходил так далеко: слишком много дел на ферме. Жители Кальи, как правило, в лесу чувствуют себя неуютно, видишь ли.
«О да, это я вижу», – подумала Сюзанна, заметив зарубку величиной с обеденную тарелку. И решила, что этому дереву очень повезет, если оно сможет пережить грядущую зиму.
– Энди много рассказывал о червоточине. Он говорит, она издает какой-то звук, только его трудно описать.
– Кто такой Энди?
– Скоро ты увидишь его сама. Ты из того же Йорка, что и твои друзья?
– Да, – ответила она, вновь насторожившись. Он повел коляску вкруг толстенного железного дерева. Ближе к вершине деревья стояли все реже, тогда как запах пищи усилился. Мясо… и кофе. В желудке у нее заурчало.
– И они – не стрелки. – Оуверхолсер посмотрел на Эдди и Джейка. – Ты, конечно же, не будешь это утверждать.
– Тебе придется решать это самому, когда придет время, – ответила Сюзанна.
Какое-то время он молчал. Кресло перекатилось через скальный выступ. Впереди Ыш трусил между Джейком и Бенни Слайтманом, которые быстро, как водится у мальчишек, подружились. Сюзанна задалась вопросом, а хорошо ли это. Потому что очень уж они были разные. И время могло показать, сколь велико это различие, к их обоюдному огорчению.
– Он меня испугал, – говорил Оуверхолсер едва слышно. Словно сам с собой. – Особенно, думаю, его глаза. В большей степени его глаза.
– Так ты будешь стоять на прежних позициях? – спросила Сюзанна. Бесстрастным голосом, как бы между прочим, хотя ответ на этот вопрос имел немаловажное значение. Ее удивила его яростная реакция.
– Ты сошла с ума, женщина? Разумеется, нет, если увижу выход из той ямы, в которую мы свалились. Слушай меня внимательно. Этот мальчик… – он указал на Тиана, шагающего впереди рядом с женой, – …этот мальчик обвинил меня в трусости. Постарался, чтобы все узнали о том, что у меня нет детей в том возрасте, который интересует Волков, да. А вот у него есть, знаешь ли. Но неужели ты думаешь, что я – дурак, который не умеет считать?
– Только не я, – спокойно ответила Сюзанна.
– А он? Мне кажется, он именно так и думает. – Слушая Оуверхолсера, Сюзанна понимала, что в его голове идет сейчас нешуточная борьба между страхом и гордостью. – Разве я хочу отдать наших детей Волкам? Детей, которые вернутся рунтами и станут обузой городу? Нет! Но я также не хочу, чтобы какая-нибудь горячая голова ввергла нас в историю, из которой не будет выхода.
Сюзанна обернулась и увидела удивительное. Этот человек хотел сказать «да». Искал причину, чтобы сказать «да». Роланд добился в нем такой перемены, по существу не произнеся и слова. Всего лишь… ну, всего лишь пристально посмотрев в его глаза.
Уголком глаза она уловила какое-то движение. «Господи Иисусе!» – воскликнул Эдди. Рука Сюзанны метнулась к тому месту, где сейчас не было револьвера. Она посмотрела вперед. С вершины холма им навстречу направлялся металлический человек ростом никак не меньше семи футов.
Рука Джейка уже лежала на рукоятке «ругера», торчащей из самодельной кобуры.
– Спокойно, Джейк, – подал голос Роланд.
Металлический человек, поблескивая синими глазами, остановился перед ними. Застыл секунд на десять. Этого времени вполне хватило, чтобы Сюзанна прочитала надпись на табличке, прикрепленной к груди робота. «Северный центр позитроники, – подумала она. – Возвращение на сцену. Не говоря уже о компании ЛаМерка».
Тем временем робот поднял серебристую руку, прижал серебристый кулак ко лбу из нержавеющей стали.
– Хайл, стрелок, пришедший издалека. Долгих тебе дней и приятных ночей.
Роланд поднес пальцы к своему лбу.
– И тебе их в два раза больше, Энди-сэй.
– Спасибо тебе. – В корпусе робота что-то защелкало. Потом он наклонился вперед, синие глаза ярко вспыхнули. Сюзанна увидела, как рука Эдди поползла к сандаловой рукоятке древнего револьвера. Роланд, однако, и бровью не повел.
– Я приготовил вкусную еду, стрелок. Много хороших блюд благодаря доброму урожаю, да.
– Я говорю спасибо тебе, Энди.
– Пусть моя еда порадует тебя, стрелок. – Из чрева робота вновь донеслись щелчки. – А пока не хотел бы ты услышать свой гороскоп?
Глава 6
1
Примерно в два часа пополудни все десять человек принялись за, как назвал его Роланд, ранчерский обед. «С утра ты ждешь его с нетерпением, – потом сказал он своим друзьям. – Вечером вспоминаешь с ностальгией».
Эдди полагал, что он шутил, но полной уверенности у него не было. Очень уж своеобразным юмором отличался стрелок.
Не мог Эдди назвать эту трапезу лучшей в своей жизни, потому что первое место уверенно держал банкет, устроенный им стариками в Речном Перекрестке, но после трех недель лесного похода с диетой из «буррито по-стрелецки», которую изредка, раза два в неделю, разнообразило мясо зайца, это был истинный праздник желудка. Энди приготовил бифштексы с кровью и грибной соус, потушил фасоль, испек лепешки, поджарил кукурузные початки. Эдди попробовал один и решил, что вкусно. Компанию им составляла шинкованная капуста, приготовленная, как не замедлил похвастаться Тиан Джеффордс, его женой, и отменный клубничный пудинг. И, разумеется, кофе. По прикидкам Эдди, они вчетвером выпили как минимум галлон. Даже Ыш получил свою долю. Джейк поставил на землю блюдечко с черным крепким напитком. Ыш понюхал, сказал: «Кофф!» – и быстро все вылакал.
За обедом серьезных разговоров не велось («Еда и дела несовместимы» – гласил один из постулатов Роланда), однако Эдди узнал много интересного от Джеффордса и его жены, в основном о том, как жили в краю, называемом ими Пограничьем. Эдди надеялся, что Сюзанна (она сидела рядом с Оуверхолсером) и Джейк (сидел рядом с мальчиком, которого Эдди уже окрестил Бенни-Малыш) тоже не зря тратят время и вместе им удастся получить достаточно полную картину. Эдди ожидал, что Роланд сядет рядом с Каллагэном, но Каллагэн не пожелал ни с кем садиться. Взял тарелку, отошел чуть в сторону, сел, перекрестился и принялся за еду. Эдди отметил, что в тарелке ее не так уж и много. Злился на Оуверхолсера, который перетащил одеяло на себя, или предпочитал одиночество? Точно Эдди сказать не мог, очень уж мало они общались, но если бы кто-то приставил пистолет к его виску, выбрал второй вариант.
А больше всего изумила Эдди цивилизованность этой части мира. Лад, с его воюющими седыми и младами, на этом фоне выглядел людоедскими островами из детских историй про далекие моря. У этих людей были дороги, законы, система управления, напомнившая Эдди городские советы Новой Англии. Был городской Зал собраний и перышко, как понял Эдди, некий символ власти. Если кто-то хотел созвать людей на собрание, он посылал перышко по домам. Если его касалось достаточное количество людей, собрание проводилось. Если нет – не проводилось. С перышком ходили два человека, и проводимый ими подсчет голосов не ставился под сомнение. Эдди сомневался, что такая схема могла сработать в Нью-Йорке, но для этого мира подходила идеально.
В Пограничье, тянущемся дугой на север и на юг от Кальи Брин Стерджис, расположились еще как минимум семьдесят городков, название которых начиналось со слова Калья. С юга к ним примыкал город Калья Брин Локвуд, с севера – Калья Амити. В обоих городках также жили фермеры и ранчеры. И они подвергались периодическим набегам Волков. Далее к югу находились Калья Брин Боус и Калья Стаффел, где преобладали ранчо. Джеффордс говорил, что тамошние жители также становились жертвами Волков… во всяком случае, он так думал. На севере, в Калья Сен Пиндер и Калья Сен Че, жили в основном фермеры и овцеводы.
– Там фермы большие, – говорил Тиан, – но чем дальше на север, тем меньше они становятся, понимаете, пока не начинаются земли, где падает снег, так мне говорили. Сам я его никогда не видел. И там делают прекрасный сыр.
– Те, кто живет на севере, носят обувку из шерсти, так, во всяком случае, говорят. – Однако в голосе Залии, когда она рассказывала об этом Эдди, слышалось сомнение. Сама она носила кожаные полусапожки.
Жители городков путешествовали мало, но дороги для таких путешествий имелись, торговля велась бойко. Достопримечательностью Пограничья считалась Уайе, которую иногда называли Большой Рекой. Она протекала к югу от Кальи Брин Стерджис и несла свои воды в Южное море, так, во всяком случае, говорили. Были горнодобывающие, шахтерские Кальи и промышленные (где вещи изготавливались с помощью паровых прессов и даже, да, электричества) и даже Калья, куда приезжали, чтобы отдохнуть. Гостям предлагались азартные игры, самые разнообразные развлечения и…
Тут Тиан, который все это рассказывал, почувствовал на себе взгляд Залии и пошел к котлу за добавкой тушеной фасоли.
– Итак, – Эдди нарисовал в пыли полукруг, – это Пограничье. Кальи. Дуга, которая уходит на север и на юг… как далеко, Залия?
– Это мужское дело, знаешь ли, – ответила она. Потом, заметив, что ее муж все еще инспектирует котлы у костра, чуть наклонилась к Эдди. – Ты привык считать в милях или колесах?
– Мне без разницы, но предпочтительнее в милях.
Она кивнула.
– Может, две тысячи миль сюда… – она указала на север, – …и в два раза больше сюда, – она указала на юг, потом вновь сложила руки на коленях – женщина, знающая свое место.
– А эти города… эти Кальи… они растянулись по всей дуге?
– Так нам говорят, если хочешь знать, и торговцы действительно приходят и уходят. К северо-западу от нас Большая Река делится на две. Восточный рукав мы называем Девар-Тете Уайе, ты можешь сказать, Маленькая Уайе. Конечно, по реке к нам больше приплывают с севера, потому что течет она с севера на юг, как видишь.
– Вижу. А что на востоке?
Она опустила глаза.
– Тандерклеп, – произнесла едва слышно. – Туда никто не ходит.
– Почему?
– Там темно. – Она не отрывала взгляда от коленей. Потом подняла руку. Указала в тут сторону, откуда пришли Роланд и его друзья. В сторону Срединного мира. – Там мир гибнет. Так нам говорили. Там… – она указала на восток и вот тут посмотрела Эдди в глаза, – там, в Тандерклепе, он уже погиб. А посередине мы, которые хотим только одного: спокойной, мирной жизни.
– И ты думаешь, такое возможно?
– Нет, – ответила она, и по щекам покатились слезы.
2
Вскоре после этого Эдди извинился и отправился в лес, справить большую нужду. Облегчившись, поднялся с корточек и потянулся за листьями, чтобы подтереться, и тут за спиной раздался голос:
– Не эти, сэй, будь так любезен. Это ядовитая ворсянка. Подотрись ими, и кожа покроется волдырями.
Эдди подпрыгнул, развернулся, одной рукой подтянул джинсы, второй схватился на ремень с револьвером, который повесил на ветку ближайшего дерева. Потом увидел, кто говорит, точнее, что, и чуть расслабился.
– Энди, это не кошерно, подкрадываться сзади, когда человек срет. – Он указал на низкий куст с широкими листьями. – А чем все обернется, если я подотрусь этими?
Ему ответило пощелкивание.
– Что с тобой? – спросил Эдди. – Я сделал что-то не так?
– Нет, – ответил Энди, – я просто обрабатываю информацию. Кошерно: неизвестное слово. Подкрадываться: я не подкрадывался, просто подошел. Срать: сленговое выражение для физиологической функции, посредством которой из организма выводятся…
– Да, да, – прервал его Эдди. – Именно этой функции. Но послушай, Энди, если ты не подкрадывался ко мне, как вышло, что я тебя не слышал? Тут же кусты, на земле валяются сухие ветки. Люди, знаешь ли, по кустам бесшумно ходить не могут.
– Я – не человек, – ответил Энди. И, как показалось Эдди, в голосе слышалось самодовольство.
– Но ты же очень большой. Как тебе удается ходить так тихо?
– Программа, – ответил Энди. – Эти листья подойдут, можешь не волноваться.
Эдди закатил глаза, потом сорвал несколько листьев.
– О да. Программа. Конечно. Как же я сам не догадался. Спасибо, сэй. Долгих тебе дней, поцелуй меня в задницу и отправляйся на небеса.
– Небеса, – повторил Энди. – Место, куда человек попадает после смерти. Вариант рая. Согласно Старику, те, кто попадает на небеса, сидят справа от Бога Отца, во веки веков.
– Да? А кто же сидит по левую руку? Продавцы «Тапперуэров»[26 - «Тапперуэры» – разнообразные контейнеры для хранения пищевых продуктов. Названы по имени изобретателя и основателя фирмы-производителя Эрла Тапперуэра.]?
– Сэй, я не знаю. Тапперуэр – неизвестное мне слово. Хочешь услышать свой гороскоп?
– Почему нет? – Эдди пошел к лагерю, откуда доносился смех мальчиков и лай ушастика-путаника. Энди высился над ним, сверкая даже под облачным небом, но не издавая ни звука. Нагоняя жуть.
– День твоего рождения, сэй?
