скачать книгу бесплатно
По рации прозвучал голос Туи:
– Можешь выйти? На крыше огонь.
Эллиот оставил Васкиз и парня из пятнадцатой бригады и побежал на первый этаж.
Пламя вырывалось сквозь крышу квартиры три восемьдесят пять. Искры выстреливали в темноту и лениво разлетались по крыше.
Дерьмо. Из-за нынешней засухи могла загореться трава. А часть крыши чуть подальше уже начала тлеть.
Жители дома с криками бегали вокруг, но внутри шлема собственное дыхание звучало громче, чем их крики, и даже громче, чем голоса из рации.
– Постарайся их успокоить, – велен он Туи, пробегая мимо.
Он схватил наконечник шланга, установленного на крыше машины. Резиновый рукав разматывался позади него, пока он взбирался наверх, поливая крышу вокруг разлома. Собственный пот обжигал тело внутри костюма, отчего его действия стали медленными и бестолковыми. Он даже не мог предположить варианты распространения огня.
«Хаос, – думал он. – Огонь и чертов хаос».
Облака пара волнами выходили из отверстия в крыше над квартирой три восемьдесят пять.
– Вы там в порядке внутри? – крикнул Эллиот, все еще поливая крышу.
– Все чисто, – прокричал в ответ Войт.
– Все в порядке! – крикнула Васкиз. Ее голос звучал так, будто она улыбалась. – Не волнуйся, Франклин. Похоже, дело идет к концу.
Что-то заставило Эллиота повернуть голову. На перилах раскинулась лоснящаяся черная кошка. Она посмотрела на Эллиота и удовлетворенно зевнула, демонстрируя розовый язык и острые белые клыки.
Мурашки пробежали по его спине. Он ее где-то уже видел.
Эллиот повернулся. Огня больше не было.
– Перекройте воду, – крикнул Эллиот Войту и Васкиз.
Подошел Дварик, начальник четвертого батальона. Он остановился, чтобы почесать кошку под подбородком. Эллиот очень уважал Дварика, старого пожарного, который боролся с огнем с сороковых годов. Эллиот ожидал, что Дварик поможет, но он только спросил:
– Что думаешь, Франклин? Вторая бригада понадобится?
– Думаю, мы сбили пламя, шеф, – ответил Эллиот.
– Гражданские снаружи?
– Сейчас ведутся поисковые работы, – доложил Эллиот, как раз в тот момент, когда парень из пятнадцатой бригады сообщил, что в здании чисто.
– Потери? – спросил Дварик.
– Две квартиры, – ответил Войт с ноткой обвинения. – А этот чертов кот расцарапал меня до самых костей.
Рот Дварика скривился.
– Ущерб в основном от дыма и воды, – добавила Васкиз.
– Отличное решение – зайти с обеих сторон, – похвалил Дварик прежде, чем Эллиот смог что-то сказать. – Я проверил – на чердаке в противопожарных стенах есть дыры. Если бы вы стали действовать со стороны фасада, то могли потерять весь ряд квартир.
– Спасибо, шеф, – поблагодарил Эллиот.
На этот раз Войт промолчал.
– Веди своих на отдых, – велел Дварик. – А мы через несколько минут начнем спасение имущества.
Черная кошка спрыгнула с перил и принялась тереться о сапоги Эллиота, громко урча.
Из-за отчетов и столь позднего вызова Эллиот пришел домой позже обычного. Он добрался до дома около двух часов дня без задних ног. За всю ночь им не удалось поспать больше одного часа.
Когда он остановился на парадных ступенях, чтобы поднять газеты, что-то пролетело мимо его уха, гудя, как маленький пропеллер. Колибри. Она на несколько секунд зависла над Ритиной кормушкой и вскоре исчезла из поля зрения. Эллиот снял кормушку с крючка, чувствуя прилив вины за то, что позволил ей высохнуть. Он оглядел двор.
Трава завяла и пожелтела по краям. Эллиот зашел в дом и наполнил кормушку. Повесив ее на крышу крыльца, он вытащил разбрызгиватель и шланг. Давление воды было низким. Пока он вертел шланг, пытаясь достать до иссушенных краев газона, он заметил одного из черных котят, свернувшегося позади лилий рядом с вентилем. Котенок лежал и смотрел на него с полным равнодушием.
– Похоже, ты здорово проголодался, приятель, – подметил Эллиот.
Котенок настороженно поднялся, как будто хотел на него броситься.
– Что с вами такое, ребята? – спросил Эллиот. – Что вы там задумали?
Котенок не издал ни звука, но Эллиот видел, как вздымаются его ребра вместе с быстрым дыханием. Он отправился в дом и открыл банку тунца, вынес ее и поставил к кусту жимолости в конце ряда лилий. Черный котенок выглянул из тени широких листьев.
– Не бойся, – успокаивал Эллиот. – Можешь поесть.
Котенок смотрел на него, не двигаясь.
Усталость охватила Эллиота, как туман. Оставив котенка, он зашел в дом. Сил не осталось даже на душ, поэтому он просто рухнул в постель.
Сон, однако, был неспокойным. Ему снилось, что он борется с белым пламенем, которое, как кошка, прыгало с крыш и из окон на людей, оставляя на своем пути черные искореженные трупы.
Во вторник утром он снова позвонил в дом тестя. На этот раз трубку взяла Анни.
– Анни! – вскрикнул он. – Как у тебя дела, детка?
– Привет, папочка, – ответила она. – Здесь так здорово! Скоро пойдем с дедушкой на каток, а потом в магазин игрушек. Он обещал купить любой набор Барби, который я только пожелаю.
– Ты хочешь Барби? – переспросил Эллиот. Она всегда предпочитала поезда и бейсбольные карточки.
– Ну, коне-е-е-е-чно, – ответила Анни со знакомой интонацией. Совершенное подражание Рите, даже это растянутое «е», которое превращало одно слово в два. – Элизабет говорит, что если у меня будет Барби с пляжным домом, то я смогу прийти к ней в гости поиграть.
– А кто такая Элизабет? – удивился Эллиот.
– Ну, па-а-а-па, – протянула она.
Еще одна Ритина привычка, которая больше всего раздражала Эллиота. Услышав это от Анни, он стиснул зубы.
– Элизабет Лестерфилд.
Этот ее благоговейный тон раньше предназначался только для Нолана Райана.
– Она живет чуть дальше по улице, рядом с парком. У нее есть восемь сестренок Скиппер, пять Кенов и шестнадцать Барби.
Поначалу он не знал, что на это сказать.
– Здорово. Послушай, Анни, малышка. Хочешь, я приеду и свожу тебя в зоопарк…
– Мы с дедушкой вчера там были, – ответила она.
Он замешкался.
– Ну, тогда на аттракционы…
– Мы идем туда завтра, – сказала Анни. В трубке послышался чей-то голос. – Дедушка говорит, что нам пора. Пока, папуля.
– До свидания, родная. Люблю тебя, – добавил Эллиот, но в на другом конце уже раздались гудки.
После разговора с Анни он вышел, чтобы полить газон. Трава немного ожила, но все равно выглядела неухоженной. Пора косить.
Черный котенок лежал на том же месте под лилиями. Эллиот заглянул за куст жимолости – банка из-под тунца вылизана до блеска.
– Полагаю, ты изрядно изголодался, Хищник, – сказал он и взялся за шланг. – Дай мне включить воду и получишь еще одну банку. Как тебе предложение?
Котенок смотрел на него, не моргая и насторожив уши, но на этот раз не хорохорился.
– Я всегда жалел тех, кого жизнь потрепала, как собака, – сказал Эллиот, устанавливая разбрызгиватель. – Ой, наверное, правильнее будет выразиться «потрепала, как кошка». Но штука в том, что мы с тобой на одной стороне. Пытаемся упорядочить хаос. Как думаешь, Хищник?
Котенок принял львиную позу. Эллиот услышал тихое урчание.
Выдав Хищнику еще одну банку тунца, Эллиот зашел в дом и предпринял попытку разобраться на столе в пустой комнате на втором этаже, которая служила ему кабинетом. Двадцать минут спустя в одном из ящиков он нашел старый набор для оригами, который когда-то принадлежал Анни.
Все закончилось тем, что оставшийся день Эллиот мастерил кошек из маленьких квадратиков черной и серебряной бумаги.
Вечером Эллиот отправился проверить почту. На улице было тихо. Машины уже не появлялись, и большинство людей сидели по домам. Интересно, чем они занимались? Готовили ужин, читали газеты, смотрели телевизор? Эллиот смотрел на окна, яркие прямоугольники в летних сумерках, но не мог представить себя внутри. Та его счастливая часть жизни мигрировала в Даллас.
Разбрызгиватели все еще работали, чтобы воскресить иссушенный газон. Сверчки громко стрекотали. Никакой личной почты ему не пришло, но зато он нашел яркую открытку от магазина игрушек с приглашением на летную выставку. Если бы Анни была дома, они бы заехали туда завтра после ежеутреннего купания в Бартон-Спрингс, бассейне под открытым небом.
На бетонной стене моста появились свежие рисунки, странные шестиугольные символы. Эллиот забрался на стену возле почтовых ящиков и стал ждать, что будет дальше.
На этот раз белые собрались первыми.
Сначала он чуть было их не пропустил, потому что ящики частично загораживали водосток. Но кошки были там. С прошлого раза их позиции изменились.
Через минуту на свои места пришли и черные. Их передовая линия поредела, потому что теперь не хватало пешки. Хищник был самым худощавым из всех молодых кошек, самым маленьким. Он не признал Эллиота, просто смотрел прямо перед собой.
Шея Эллиота напряглась. Белые определенно превосходили черных. Белые пешки выглядели крупнее, и их было больше, хотя старшие фигуры на обеих сторонах казались примерно равными.
Пешка рядом с Хищником сделала свой первый ход. Это был крупный кот, хотя все еще подросток. Он стоял на Б3 и за два осторожных шага переместился вперед от границ неровного ряда.
Защитный ход? Или начало длинной игры?
Затем, привлеченная перспективой легкой добычи, кошка с рваным ухом прыгнула из белой шеренги.
Эллиот был так сосредоточен на кошках, что не заметил внедорожник, который сбил белую хищницу, отбросив ее тело в канаву.
Эллиот от неожиданности вскрикнул, но машина даже не сбавила скорость. К тому времени, когда водитель повернул за угол, остальные кошки исчезли. Эллиот подумал, что черная пешка попала под заднее колесо и упала в водосток.
Белая кошка тихо лежала на обочине, пока ветерок чуть колыхал ее белоснежный мех.
– Игра с самопожертвованием, – сказал он. – Твои приятели сделали опасный ход, Хищник.
Звук его голоса стих и растворился.
Эллиот медленно побрел назад через сумерки. Придя домой, он поднялся наверх и аккуратно расставил на отполированной тиковой поверхности стола своих кошек в две фаланги, лицом друг к другу.
В следующую смену Войт не вышел на работу по причине болезни. Смена закончилась настолько спокойно, насколько беспокойна была предыдущая. Поистине мирный день на Станции 12.
Эллиот погрузился в мысли. Перед последней сменой белые схватили черную пешку, после чего случился пожар в квартире с белой кошкой внутри. Вчера черные одержали победу, и на Станции-12 не было ни единого вызова.
Была ли здесь связь? Или у него воображение разыгралось?
Кошек в огне он точно не выдумал – Войт остался дома потому, что царапины на его горле загноились. Но кошки были везде. Те две, возможно, были просто испуганными питомцами. А что касается диких кошек возле водостоков… Что ж, в темноте и не такое почудится.
На станции было настолько тихо, что Туи уговорил Эллиота сыграть с ним в шахматы. Эллиоту нравились их игры, но с тех пор как началась история с кошками, черные и белые фигуры на доске вызывали беспокойство.
– Тебе придется что-то делать с Войтом, – сказал Туи, делая ход конем.
– Зачем? – автоматически спросил Эллиот, двигая пешку. – Он безнадежен. Ковбой. Ничто его не изменит.
– Да, если ты надерешь ему задницу, в следующий раз он ослушается твоих приказов, и вы оба окажетесь в полном дерьме.
Туи прав; Эллиот знал это. Но у него сейчас не было сил разбираться с Войтом. Все его мысли возвращались к Анни и Рите.
Да, у них с Ритой бывали разногласия, но ведь многие пары умеют справляться с подобными проблемами и жить дальше. Он был преданным, трудолюбивым мужем, всегда обеспечивал семью. А еще он много времени проводил с Анни: водил ее плавать, в детский музей, в походы и в природный центр. Он был хорошим отцом, занимался домом – что еще Рите нужно?
Он попытался подумать, в чем нуждалась Рита. Что он ей не дал? Но даже за десять ходов так и не смог разобраться.
– Где витают твои мысли? – с отвращением спросил Туи, взяв коня Эллиота. – Что с тобой творится в последнее время?
Эллиот ссутулился, затем выпрямил плечи, стараясь расслабиться.
– Рита забрала Анни и уехала в Даллас.
Туи оторвал взгляд от доски.
– Она вернется?
