скачать книгу бесплатно
Накопилось серьезных удач.
А последнее время, не скрою,
Было больше скорей неудач.
(Но есть пьеска, в которой потешно
Расписал я известный сюжет,
И она ежегодно успешно
Пополняет мой скромный бюджет.)
В иерархии литературной
Невысоко я числю себя.
Никакой биографии бурной
Нипочем не найти у меня.
На исходе седьмого десятка,
Продвигаясь спиною вперед,
Все равно мне, как скоро лопатка
Ощутит окончательный год.
Но когда выхожу я на сцену,
Равнодушный, усталый, пустой,
Вдруг я чую в себе перемену
На минуте примерно шестой.
Изнутри, из груди, где скрывается
То, что мы называем «поддых»,
Вдруг легко и свободно является,
Заполняя меня, мой двойник.
Голос мой наливается силой,
Достигая аж верхнего «фа»,
И глубокой, могучей, счастливой
Проникаются мыслью слова.
Словно крылья открыв для объятья,
Я над залом роскошно парю,
И желаю безудержно счастья,
И его же сейчас же дарю!
И потом с утомленной улыбкой
Я в кулисах слежу, как во мне
Тихо тает двойник мой родимый:
Вот он тенью становится зыбкой,
Светлой точкой во тьме загрудинной,
Угасая глубоко на дне…
Финальная песенка
До свиданья!
Пароходик мой гудёт,
В даль далекую зовет
Морехода.
До свиданья!
Можно трогать, помолясь,
И погода в самый раз
Для отхода.
На прощанье:
Надо б водочки налить,
Да с колбаской учинить
Бутербродик,
И честь честью проводить
Пароходик.
Это чудо,
Как у вас я погостил,
Как ваш дом я навестил
Хлебосольный.
Я отсюда
Отправляюсь по волне,
Как полковник на коне,
Всем довольный.
Потому что,
Дорогие господа,
Я скажу вам, как всегда,
Простодушно:
Было грустно иногда,
Но не скучно.
До свиданья!
До свиданья, милый зал,
Где вела свой скромный бал
Моя лира.
До свиданья!
С вами славно было мне,
Только жаль, что время не —
умолимо.
Жизни тайна
В том, что свой всему черед:
За свиданьем настает
Расставанье.
Пароходик мой гудёт:
ДО
СВИ
ДА
НЬЯ!..
Театр мадемуазель Клерон
комедия в двух актах по сюжету М. Гашпар
1987–1997
Действующие лица
КЛЕРОН, звезда французского театра второй половины XVIII века
Тетушка БАБЕТТА, ее служанка, наперсница, дальняя родня
Жак ТРЕНЕ, директор театра, затем барон фон РАТЕНАУ
ДЕЛАНУА, капитан, затем барон фон ЛЕНАУ
Александр ГРОССБАХ, герцог
Эмилия фон МЕКЛЕНБУРГ, его супруга
АНСАМБЛЬ, играющий слуг, солдат, поваров, придворных и т. д.
Пролог
ТРЕНЕ (перед занавесом). Медам, месье, синьоры! Ваше превосходительство, ваше превосходительство, ваше превосходительство… Ваше сиятельство. Ваша светлость!.. Ваше высочество!.. Дамы и господа.
По не зависящим от нас обстоятельствам или, как скажут в далеком будущем – по техническим причинам – представление наше задерживается: нет мадемуазель Клерон, а без нее, сами понимаете, спектакль невозможен. Ума не приложу, в чем дело, наверно, что-нибудь с каретой: рессора лопнула, ось полетела – вы же знаете наши дороги. В другое время я бы позвонил по телефону или заказал такси, но сейчас восемнадцатый век на дворе, господа: есть Вольтер, есть Дидро, но Дизель еще не родился, увы, нету Дизеля, что тут поделаешь, и значит, только лет через полтораста актеры перестанут опаздывать на выход. Так что немного терпения, господа, немного терпения, всего несколько минут – их вам скрасят наши актеры.
Уходит, кланяясь и выпуская на авансцену АНСАМБЛЬ.
АНСАМБЛЬ
Мы начинаем представленье,
Давно пора, уже давно пора.
Свои восторги и умиленье
Скрывать не надо, господа.
Вот перед вами Коломбина,
Вот незадачливый Пьеро,
Вот эта вечная картина
Любви несбывшейся его.
Воспомним древнего поэта,
Его словам уже три тыщи лет:
«Ах, лучше чувство без ответа,
Чем если вовсе чувства нет».
Пусть неутешно, безнадежно,
Но все же выпало любить…
А для взаимной страсти нежной
Преград вообще не должно быть!
Пантомима «Несчастная любовь Пьеро и Коломбины».
Тем временем ТРЕНЕ проходит за кулисы, где ТЕТУШКА БАБЕТТА также в нетерпении ждет Клерон.
Акт первый
ТРЕНЕ. Где, где, где она? О-о, каналья! Скотина!
БАБЕТТА. Тихо-тихо! Кто это, по-вашему, каналья?
ТРЕНЕ. Твой любимчик, капитан Делануа, кто же еще. Никогда не доверяй красивым мужчинам: это народ неосновательный. Мне доверяй.
БАБЕТТА. Это вы-то основательный?
ТРЕНЕ. А как, по-твоему? Когда твою красавицу заточили в узилище, кто добился для нее разрешения продолжать играть на этой сцене? Кто нанял карету на собственные деньги возить ее из тюрьмы сюда и обратно? Кто отсчитал двадцать золотых, один за другим, этому смазливому разгильдяю в мундире, чтобы тот доставлял ее вовремя? Кто? Я. Где же они?
БАБЕТТА. Приедут, не волнуйтесь.
ТРЕНЕ. Сколько можно ехать. От театра до Бастилии не так уж далеко.
БАБЕТТА. Э-э, туда всегда быстрее, чем оттуда.
ТРЕНЕ. Гнали ее туда.
БАБЕТТА. Еще бы не гнали! Кто клялся ей в вечной дружбе, а потом палец о палец не ударил? Кто громче всех кричал: «Клерон! Не бойся! Мы тебя в обиду не дадим!» – а сам первый струсил?
ТРЕНЕ. В данный момент громче всех кричишь ты. А во-вторых, никто не струсил…
БАБЕТТА. А тогда почему же…
ТРЕНЕ. А потому, что надо иметь чувство меры! И в искусстве, и в политике. Храбрость – это как живопись: она хороша лишь в определенных рамках.
Входит неизвестный ГОСПОДИН.
ГОСПОДИН. Добрый вечер. Господин директор?
ТРЕНЕ. Жак Трене, к вашим услугам.
ГОСПОДИН. Простите, мсье Трене, но мадемуазель Клерон… Сколько помню, она еще ни разу не опаздывала, и, сколько могу судить, это не в ее характере.
ТРЕНЕ. М-м… С кем имею честь?
ГОСПОДИН. Александр Саксонский, путешественник… Может, она заболела?
БАБЕТТА. Это бы ее не остановило!
ГОСПОДИН. Она живет дома или в отеле?
БАБЕТТА. М-м… Да, пожалуй, в отеле.
