скачать книгу бесплатно
– Спасибо, что попытался помочь, но я, правда, как-нибудь обойдусь.
Он нахмурил брови и принялся искать что-то в телефоне.
В этот момент на перекрестке показалось такси. Секунду он смотрел на него, затем поднял руку. Такси остановилось, он поговорил с водителем и приглашающим жестом открыл заднюю дверь. Я колебалась, но мне почему-то очень не хотелось, чтобы он уезжал. Мне было холодно и страшно. Я скрестила в кармане пальцы и села в такси.
Мы ехали по ночному городу. Такси было безупречным, внутри пахло только свежим пластиком отделки, на потолке все еще была заводская защитная пленка. На руках водителя белые перчатки. Накидки на креслах белоснежные с кружавчиками, серьезно, кружавчиками по краю! Желтая машина плавно двигалась по опустевшим улицам. Мой внезапный спутник сидел рядом, задумчиво уставившись в окно. Глубина языковой и культурной пропасти между нами не позволяла мне даже приблизительно предположить, о чем он думает, провожая взглядом убегающие огни. Я должна была чувствовать благодарность, но чувствовала скорее раздражение. Ненавижу быть обузой, а в такой ситуации я вообще чувствовала себя скорее потерянной животинкой, чем человеком. Как бы в подтверждение моим словам, водитель обернулся, смерил меня взглядом, усмехнулся и сказал что-то одобрительное моему спутнику. Тот нахмурился и резко ответил, изменившимся, хлестким голосом. Водитель замолчал, выпрямился и уставился перед собой.
Мы просто сидели рядом. Наши плечи не соприкасались. Мы не смотрели друг на друга. И чем дольше двигалась машина, тем очевиднее я ощущала электрическое тепло, исходившее от него. Я посмотрела на свою руку, лежавшую на сиденье ближе к нему. Скорее всего, холод и стресс были причиной, но я кажется, могла потрогать упругую границу между нашими телами. Мою руку, лежащую в паре сантиметров от его руки, покалывало, я скосила глаза и увидела, что он тоже смотрит на свои пальцы. Я сунула руку в карман и отвернулась к противоположному окну, мы въехали в небольшой переулок, машина остановилась.
Мой спутник расплатился и через минуту мы стояли в чистеньком подъезде. В ожидании лифта я украдкой рассматривала его, мне определенно нравилось его лицо. В конце концов, если мне суждено погибнуть от рук маньяка – пусть он хотя бы будет симпатичным! Я улыбнулась этой мысли, а потом снова чихнула. Стало ужасно холодно. Незнакомец вошел в лифт первым, я споткнулась о порог и чуть не упала. Он дотронулся до моего рукава и покачал головой. Да, моя одежда насквозь промокла.
Он отпер дверь, и мы очутились в небольшой гостиной-кухне. С первого взгляда было ясно, что он живет один. Я и обрадовалась и расстроилась. С одной стороны было странно оказаться наедине с незнакомым парнем, с другой стороны разбудить среди ночи, чью то родню мне тоже не улыбалось.
Мы разулись, от моих носков на полу остались мокрые следы. Он снял пальто, пиджак и остался в белой рубашке с узким галстуком. Я никогда не видела, чтобы такие носили, но ему ужасно шло. Даже без ботинок, он был почти на голову выше меня, высокий для азиата.
Видимо еще до того, как вернуться за мной он решил, что будет делать дальше, потому что без промедления скрылся в соседней комнате. Я прислонилась к двери, уныло обдумывая пути побега. Японец вернулся со стопкой вещей. Открыл дверь в ванную, положил вещи рядом с раковиной, вышел и пригласил меня войти. Я тщательно заперла за собой дверь и приступила к осмотру новообретенных богатств. В стопке лежали полотенце, чистая футболка, полосатые пижамные штаны, фен и носки. Я невольно улыбнулась.
Поверх стопки лежал запечатанный пакет с красной одноразовой щеткой из какой-то гостиницы. Ванная была небольшой и довольно аскетичной, как и в квартире, что снимал отец. Но вот количеству баночек на полках позавидовала бы любая моя подруга. Я задумчиво покрутила пару в руках, но понять их предназначение было затруднительно. Поэтому я просто отыскала зубную пасту и с огромным наслаждением встала под горячий душ. Горячая вода смывала с меня нервозность и тревоги сегодняшнего дня. Я бы осталась в нем навсегда, но, к сожалению, этот фантастический вариант пришлось отмести. Переодевшись и кое-как высушив волосы, я покинула ванную, оставив мокрую одежду на вешалке под вытяжкой.
Осторожно вышла на кухню. Хозяин дома, все еще в рубашке с галстуком закатав рукава, стоял за кухонным столом, сделанным в виде барной стойки. При моем появлении он поднял голову, и мы снова обменялись неловко-долгим взглядом. Я немного подвернула пижамные штанины и носки мне были великоваты, но в целом было удобно. Он посмотрел на мои подвернутые штанины и улыбнулся чему-то своему. Поставил передо мной кружку термос и отпил из такой же.
Меня уже начало забавлять это безмолвное общение. Когда ты разговариваешь с русскоговорящим человеком, тебе необязательно внимательно смотреть на него, у тебя есть другие каналы связи. С неравнодушным японцем так не выходило. Мы почти постоянно смотрели друг на друга: выражение глаз, жесты, позы, кажется, я никогда в жизни не смотрела на другого человека так внимательно. И я все равно не понимала его. Трудно описать, но он даже брови хмурил и плечами пожимал не так как знакомые мне парни. Я ощущала себя очень глупой и досадовала, что не изучала английский до этой злополучной поездки. С другой стороны я уже как-то поверила, что со мной не случится ничего плохого и просто радовалась, что мне больше не нужно стоять на холодной мокрой улице.
В кружке была горячая вода, с каким то цитрусом. Было непривычно пить просто горячую воду, но согревала она не хуже чем чай, кроме того я уже почистила зубы.
Он, подперев подбородок рукой, смотрел, как я пью. Мне было неловко от его взгляда. Звучит абсурдно, но я физически ощущала, как его темные глаза постоянно касаются взглядом моей кожи.
Когда я допила, он позвал меня за собой. Комната, из которой он принес одежду, оказалась спальней. Очень маленькая, с традиционными татами на полу. Как и ожидалось, вместо кровати там лежал матрас. На краю сложенное одеяло и пара подушек. Я обернулась на японца, он стоял чуть сзади, неизменно поддерживая дистанцию между нами. Он приложил ладонь к щеке, словно клал голову на подушку. Я вопросительно подняла брови и показала на него. Господи, только бы не подумал, что это приглашение. Но он понял, показал на диван в гостиной, на нем лежало свернутое одеяло. Я прошептала "оригато" и закрыла дверь. Кажется, таких наглых гостей Япония еще не видывала.
В квартире ожидаемо было холодно. Я забралась в кровать, закуталась в одеяло и, несмотря на непривычную обстановку, уснула, как только моя голова коснулась подушки.
Глава 3
Мне снились рваные, мерзкие сны. Я стояла в подворотне, прислонившись к склизкой каменной стене. Тощие, облезлые собаки обступили меня полукругом. С их желтых зубов капала пена, они не лаяли, просто стояли и сверлили меня злыми глазами. Я боялась двинуться, одна из собак подошла ко мне, клацнула лишайной челюстью у самых ног. Вдруг она положила костлявую лапу мне на колено и двигая юбку вверх заскулила голосом начкафедры: Нина, это просто учебная необходимость, потерпи!
Я вскрикнула и проснулась в ночи незнакомой квартиры, дрожа от холода, события предыдущего дня градом обрушились на меня, и я задохнулась от их тяжести. Я держалась весь вечер, слезы подступили к горлу, и я сначала тихо, прикусывая кулак, потом громче и громче зарыдала. Я рыдала в голос, меня трясло и тошнило так, что я испугалась – сейчас вырвет прямо на чужую простынь. Старалась сдержать рыдания, но они вырывались и душили меня лязгающими собачьими звуками. Дверь зашуршала и в проеме показалась фигура хозяина. Я попыталась сказать, что мне жаль, но вместо этого слезы хлынули из моих глаз с двойной силой. Я зарылась лицом в подушку и, содрогаясь от плача, почувствовала, как он сел на футон рядом со мной. Я пыталась остановиться, но тугая пружина во мне раскручивалась с ужасающей силой. Никак, мне никак не остановиться. Его рука легла на одеяло на моей спине, и он что-то успокаивающе зашептал. Я попросила бы его уйти, но, во-первых не знала слов, во-вторых не могла говорить из-за рыданий, а в-третьих я не хотела, чтобы он уходил. Он гладил меня по спине, а я все плакала, задыхаясь от стыда и страха. Смутно помню, как это произошло, но я оказалась внутри его сомкнутых рук. Мой нос упирался как раз в ворот его пижамы, и внезапно мне стало наплевать на все на свете. Мое тело расслабилось, как будто его выключили из розетки, и я перестала плакать. Мое судорожное дыхание стихало с каждым вдохом, прямо тут под моей правой ладонью я чувствовала удары его сердца. Японец был ужасно горячим, только сейчас я почувствовала, насколько замерзла. От него пахло мылом, нагретым на солнце деревом, сухой травой. Наверное, у меня был нервный срыв. Я закрыла глаза. Мне было тепло, спокойно, безопасно и уютно как никогда. Я была дома.
Я провалилась в сон, не успев осознать, что происходит. И этот сон был глубоким, крепким и надежным, как опоры сейсмоустойчивого здания. Я больше не беспокоилась ни о чем. Просто спала.
В следующий раз проснулась я, как от толчка, перед рассветом. Комната была заполнена призрачным полумраком. Я все так же лежала, уткнувшись носом в грудь обнимающего меня незнакомца. Разве люди могут так пахнуть? Пахнуть домом, воспоминаниями, солнцем? Я лежала, не двигаясь, просто слушала его равномерное дыхание и втягивала носом чудесный запах его кожи. Потом я осторожно подняла голову и взглянула вверх в его лицо. Думала, что он спит, но встретилась взглядом с парой темных глаз в десяти сантиметрах от моего лица. Кровь прихлынула к моим щекам, и я вспыхнула, наверное, до мизинцев ног, но он по-прежнему обнимал меня, и бежать было глупо. Поэтому я просто смотрела ему в глаза в этом рассветном полумраке. И чем дольше мы лежали вот так молча, смотря друг другу в глаза, тем меньше места было в моей груди. Словно у меня в солнечном сплетении разрастался огромный горячий комок, заполняя мою грудь, живот, всю меня изнутри. Мои ладони горели, сердце делало промежутки между ударами все длиннее. И мне казалось, он видит это сквозь меня. Золотая пыль, пляшущая в солнечном луче, вот чем я была в эти секунды. Или часы. Когда я с усилием опустила голову и вспомнила, что нужно дышать тело снова расслабилось и я заснула, не успев досчитать до десяти.
Когда я проснулась в следующий раз, в спальне было пусто. Осторожно поднявшись, выглянула в щель между створками двери. Мой новый знакомый в синих брюках и тонком сером пуловере возился на кухне. Его мокрые, после душа, волосы темными прядями прилипли ко лбу. Утреннее солнце мягко очерчивало его фигуру. Он откинул влажную прядь со лба, мое сердце ухнуло вниз, и я поспешно отпрянула от двери. Стоило признать, что при солнечном свете этот парень выглядит еще лучше, чем вчера вечером. Он был стройным, но с хорошо обрисованными мышцами плеч. Неяпонский японец. Я сложила одеяло на краю футона и вышла в комнату, нарочно шумно открыв дверь. Мы обменялись приветственным взглядом.
Теперь я видела, что глаза у него не черные, а карие, приятного теплого оттенка. Я направилась было в ванную, но он показал мне на стул, там лежали мои джинсы, носки и свитер. Сухие и чистые! Когда он успел их постирать и высушить, я ошарашенно обернулась с открытым ртом и носками в руках. Он посмотрел на меня, носки и неожиданно широко, почти по-американски улыбнулся. Я вздрогнула и сбежала в ванную. Я то думала, на сегодня мое сердце продемонстрировало весь набор имеющихся у него кульбитов. Этот парень выводит меня из себя.
Я почистила зубы, оставила пижаму около раковины, и, подумав, сунула зубную щетку в задний карман джинсов.
А потом я сидела, положив голову на стойку, и смотрела, как он готовит завтрак. Я никогда не видела японца готовящего завтрак, и никогда не видела парня готовящего завтрак, поэтому для меня это было двойным аттракционом.
Он нарезал кубиками овощи и грибы, нагрел на плите бульон для супа и бросил их туда. Потом зачерпнул ложку желтой пасты из банки, развел ее в маленькой тарелке бульона и вылил в суп. Взбил яйца в миске и вылил в сковороду. Поджарил кусок розовой рыбы до хрустящей корочки. Достал из рисоварки пару чашек теплого риса. Положил в маленькую миску что-то вроде квашеной капусты. Аккуратно расставил все это на столе в разнообразных мисках и мисочках, их было больше десятка, и позвал меня завтракать.
Наблюдать за ним было приятно. Он двигался, не задумываясь, явно выполняя одни и те же экономные, но изящные движения день за днем. Его руки аккуратно нарезали, смешивали, наливали, переворачивали. Иногда он поднимал глаза и улыбался мне самым краешком губ, как старой знакомой. Мне было хорошо.
Потом мы завтракали за круглым деревянным столом у окна. И все было очень вкусно, я, кажется, впервые ела такую – полностью японскую – еду. Пока я ела рыбу, внезапно, меня озарила гениальная идея.
– Империал!
Хозяин квартиры посмотрел на меня вопросительно.
– Отель империал, мне нужно в отель Империал, а оттуда я найду дорогу!
– Империал хоутел? – уточнил он, вычленив главное из моей тирады.
Я радостно закивала головой. Он кивнул и невозмутимо показал на мою тарелку. Я покорно принялась за еду.
Через десять минут мы ехали в такси по утренним автострадам. Еще в лифте я ощутила знакомое покалывание в руке, которая была ближе к нему. В такси это ощущение только усилилось. Я рассматривала проплывающие мимо дороги жилые дома. Окна некоторых были всего в нескольких метрах от высокой автострады, и я видела, как люди в них готовят завтрак, гладят одежду и занимаются прочими утренними делами. Не знаю, зачем он поехал со мной, возможно, хотел убедиться, что я снова не запутаюсь в трех указателях. Мне так тоже было спокойнее, поэтому я не возражала.
Мы вышли напротив отеля. Дальше дорогу было нетрудно найти, мы прошли два квартала, пересекли автостраду, свернули во дворы и скоро оказались у двухэтажного домика, где снимал квартиру отец. При виде этого серого облезлого домика я чуть не заплакала от счастья. Я показала своему спутнику ключи. Он кивнул и приложил палец к наручным часам. Еще бы, ему давно пора на работу. Он сейчас уйдет. Мы стояли молча, я не знала, что полагается делать в Японии, если вы случайно спали обнявшись. Внезапно события ночи как живые промелькнули передо мной. Больше всего в тот момент мне хотелось подойти к нему близко-близко и снова вдохнуть этот солнечный аромат. Но сейчас не ночь и я больше не потерявшаяся девочка. Завтра меня ждет Россия, и я с сожалением поднялась по ступеням. С террасы второго этажа я видела, как он обернулся. Мы в последний раз встретились глазами, и он скрылся за углом. Я повернула ключ, вошла в квартиру и разделась. Поставила еще влажные ботинки на подоконник. Включила чайник. Через минуту с ночной смены вернулся отец.
Он не заметил, что дома никто не ночевал.
День мы решили провести в большом торговом центре, купить сувениров, пообедать и немного обновить мой гардероб.
Вечером, сидя у окна, я вдруг поняла, что моя нежданная Япония кончается. Время сыпется вниз, возможно я больше никогда сюда не вернусь. В августе закончится годовой контракт моего отца, и нет никаких причин лететь сюда. Папа заметил, что я рассеяна, но списал это на нежелание возвращаться к учебе и расставаться с ним.
Утром, садясь в такси, я постоянно оглядывалась. Мне казалось, волшебные истории не могут заканчиваться просто так. Вдруг он решит встретиться со мной еще раз. Может быть, я просто находка для одинокого японца? Или наоборот? Может быть, я с его точки зрения совсем непривлекательна. Именно этим объясняется целомудренность прошлой ночи?
Отец обнял меня в последний раз, и я скрылась за стойкой таможенного контроля. Красивые мечты, как яичная скорлупа разрушились о серый бетон реальности.
Мама встретила меня в аэропорту, всю дорогу до дома она обнимала меня и повторяла, как она соскучилась. Стоило включить телефон, как на него пришло сообщение от Риты, а через минуту она позвонила.
– Да, конечно приезжай, – засмеялась я. – У меня есть для тебя подарок.
Мы заперлись в комнате, и я с улыбкой смотрела, как подруга распаковывает кошелек и блокнот с милыми котятами на обложке. Журавлика я тоже привезла.
– Какая прелесть! Это самый красивый кошелек на свете, спасибо Ниночка, мне как раз такого не хватало!
После горячих приветствий мы принялись обмениваться новостями. Ритин бойфренд продолжал быть заботливым, но умудрялся давать поводы для ревности.
– Что значит ревнуешь? А как же жена?
– Жена это другое. Там все по чувству долга, мне наплевать. А вот то, что его видели с блондинкой в пятницу, за это он у меня еще попляшет, я ему всю кровь сверну!
Она это говорила почти радостно, видно было, что соскучилась по эмоциям. Не так то просто оказалось быть покорной любовницей.
Я охотно отвечала на вопросы о красивых местах Токио, показывала фотографии, но о ночном приключении умолчала. Как рассказать о том, о чем даже вспоминать трудно. Воспоминания делали меня беспомощной. Объятия, глаза, луч света, играющий с пылинками. И он просто ушел. Я никогда больше его не увижу.
Я разобрала вещи и унесла грязные в стирку. Прежде чем отправить джинсы в корзину я обшарила карманы и тут, в руке очутился листок плотной бумаги. Я машинально развернула и замерла. Это был желтый стикер с несколькими словами на английском и номером телефона. Это были те самые джинсы, вероятно он положил записку в карман, пока я спала. Мои губы пересохли, казалось, если я заговорю они осыпятся вниз, как штукатурка. Не знаю, как мне удалось выдержать остаток вечера. Я сослалась на усталость после перелета и попрощалась с Ритой. Мама принесла мне чаю, я устроилась перед ноутбуком и запустила переводчик.
"Извини, если я сделал что-то не так.
Телефонный номер и логин скайп. Хиро"
Он оставил мне телефон. Я могла позвонить. Я могла увидеть его еще раз.
Потом я немного остыла, ну позвонила бы я, что с того? Все равно не знаю, что сказать.
Хиро. Так вот, как тебя зовут, добрый самаритянин. Я произнесла пару раз про себя. Потом шепотом вслух. Имя было морозно-хрустящим, ломким, как тонкий утренний лед, на осенних лужах.
Я взяла телефон и набрала в скайпе его логин. На аватаре был, какой то аниме-зверек. Вдохнула поглубже и отправила ему запрос на добавление в друзья.
Он тут же был одобрен.
"Привет" написал он.
"Привет" ответила я. На этом мой словарный запас английского закончился.
"Как у тебя дела?" Для этого мне уже потребовался переводчик. Как у меня дела? Я не знаю. Они были бы лучше, будь ты немного ближе. Как нам общаться? Пару минут я пыталась нервно сформулировать что-то на русском. Потом на английском. Получалось отвратительно. Картонные, шаблонные, ничего не значащие слова. Тогда я подумала, в конце концов, лучше один раз увидеть.
Я открыла окно и сфотографировала ночную заснеженную улицу. Подумала секунду и отправила.
"Россия?" тут же спросил он.
"Да"
Потом было молчание. А я сидела уставившись на телефон, словно на него транслировался гипносеанс. Чуть не подпрыгнула от звука входящего сообщения. Фото.
Вагон метро, в темном стекле отражается Хиро. На голове наушники, смотрит в камеру. Яркое освещение, наклейки призывающие не разговаривать по телефону в метро, множество людей – я словно на несколько секунд вернулась в Токио. Перед сном я долго-долго медитировала на это фото. Так начался мой телефонный роман.
Глава 4
Семестр начался скучно и предсказуемо.
Я получила "удовлетворительно" за пересданный экзамен. Не знаю, кого удовлетворяют тройки. Возможно учебную комиссию?
В первый же учебный день Рита разругалась со своим любовником и сидела злая, с темными кругами под глазами. Бормотала, как она ненавидит его в частности и мужиков вообще. Намекала на химическую кастрацию, как действенный метод решения проблемы супружеской верности.
А я сидела, как на иголках – телефон жег мне карман. Чтобы не выглядеть дурой перед самой собой я твердо решила не проверять его чаще, чем раз в пятнадцать минут.
В перерыве между парами мы пошли в буфет. В толчее я не сразу почувствовала вибрацию сообщения и когда проверила телефон, там были сразу две фотографии. Рука с банкой кофе и кусочком автомата. И рабочий стол с несколькими разноцветными папками и сразу двумя мониторами. Я задумчиво рассматривала стол. На некоторых документах были расклеены разноцветные стикеры, в углу лежала печать, на мониторах происходило что-то совершенно непонятное. Кем же работает мой нежданный спаситель?
Я сфотографировала стаканчик с чаем и шоколадку у себя на столе. Отправить.
– Что ты делаешь?
Рита удивленно заглянула через плечо. Я убрала телефон и перевела тему.
В течение следующей недели мы обменивались десятком фотографий в день. Эта игра заставила меня под другим углом взглянуть на мир вокруг меня. Кто я такая? Как выглядят мои будни? Чем я отличаюсь от других людей? Вот заиндевевшие ветви деревьев, по пути к остановке. Это мои ботинки со стертыми носами. Рассвет в полоске, между жалюзи лекционной. Рисунки на полях моих тетрадей. Мое отражение в витрине. Афиша фильма, на который я хочу сходить. Розовый край моей пижамы. Зимний двор с балкона шестнадцатиэтажки. Мое детское фото из семейного альбома. Очередь в супермаркете.
И с каждым фото у меня появлялся кусочек его жизни.
Его работа, плеер, разноцветные рубашки, стильные галстуки. Метро, автобусы, иногда такси. Кусочки блестящего, или по-утреннему серого Токио вокруг него. Витражное окно пятничного бара. Мы смотрели на рассветы и закаты глазами друг друга, фотографировали полки в супермаркетах и зубные щетки. Мы ходили по улицам одних и тех же городов, пили из чашек друг друга, слушали незнакомую музыку, заглядывали друг другу через плечо, а иногда в глаза. Все это без единого слова.
Я чувствовала себя вором, влезшим в чужую жизнь. Мне нравилось быть в его жизни. Мне нравилось, что он был в моей.
Хиро очень много работал.
Даже вечера дома он проводил за какими-то рабочими задачами. В метро просматривал почту, за обедом разговаривал по рабочим вопросам. Чем больше я смотрела на это, тем более бессмысленной казалось мне собственное времяпровождение. Я стала тщательнее заполнять лекционные тетради и аккуратнее готовиться дома.
Языковая беспомощность нашей встречи оставила на мне неизгладимый отпечаток. Поэтому через неделю после возвращения я пришла домой с самоучителем "английский для чайников" и записью на курсы английского языка.
Фото самоучителя развеселило Хиро. Он написал "удачи" и прислал рисунок девушки в шапке-конфедератке.
Час после университета я проводила на курсах, и еще час в воскресенье был отведен под "клуб разговорного английского".
В клубе мне дали совет по поводу просмотра фильмов – смотреть интересное кино в оригинале, даже если поначалу ничего не понимаешь.
И я смотрела. Смотрела с английскими же субтитрами, чтобы можно было уловить визуальный образ слова. Смотрела один и тот же фильм несколько раз подряд, пока некоторые фразы не начинала помнить наизусть.
И теперь понемногу я могла помимо фото, присылать ему короткие сообщения.
Первым делом, я набралась смелости и сфотографировала его записку.
"извини, если сделал, что-то не так" и дописала: спасибо, ты меня спас. В ответ он прислал:
"Чувствую себя супергероем"
Не знаю, насчет суперспособностей, но у меня определенно появилось много энергии. Той ночью, внутри меня загорелась идея, сначала неоформленная, но чем больше я о ней думала, тем вероятнее она казалась.
Мне нужно вернуться в Токио.
Там остались незаконченные дела, недодуманные мысли. И мальчик, от одного взгляда которого у меня начинали гореть подошвы.
Мне не очень часто чего-то хотелось так сильно. Первым делом я составила реальную смету поездки. Просить отца еще раз казалось безответственным, кроме того весной у него должен был быть отпуск и он планировал провести его дома. Значит самое реальное это поехать летом. До лета мне нужно заработать достаточно денег и выучить английский. Для начала задача казалась вполне подъемной.
"Ты хорошо говоришь по-английски?"
"Довольно свободно, я прожил в США пару лет"
О. Японские офисные работники не так просты, как кажутся на первый взгляд. Успел повидать мир. Неудивительно, что он оказался более склонен к авантюрам, чем остальные прохожие.
Я вспомнила его широкую, открытую улыбку. Теперь этому тоже нашлось объяснение.
Окружающая реальность каждый раз врывалась в наши неспешные диалоги, как порыв ветра, распахивающий окно. Обычно в качестве посла реальности выступала Рита. Иногда ей помогали мама и Рома.
Мама была очень обрадована моим рвением в изучении английского. Она сама помнила его только на школьном уровне, но пару раз даже присоединялась к моим фильмосеансам, честно пытаясь уловить суть происходящего на экране. Мне очень повезло с родителями.
Риту интриговали мои зависания в телефоне ровно до тех пор, пока я не сообщила, что переписываюсь с "японцем, которого нашла в рамках взаимообучения". Японцы Риту не интересовали, поэтому она пару раз вяло потрясла меня на предмет фото и оставила в покое. Врать не слишком хорошо, но мне не хотелось делить Хиро с кем то. Пока он оставался тайной моего скайпа, моих мыслей и моих снов, я могла делать вид, что мои мечты реальны.
