скачать книгу бесплатно
О, чудо! Реакция! Просто бешеная атомная реакция! Кажется, что разряд тока подбрасывает это тело сантиметров на пятнадцать. Хриплый голос извергает неподражаемый поток ругательств.
Из кармана толстовки появляется тонкая рука, и ногти с маникюром исчезают под капюшоном, чтобы вытащить наушники. Капюшон наконец сползает, и из-под него появляется всклокоченная грива каштановых волос, падающих на усталое лицо.
Девчонка.
– Который час? – Она прищуривает карие глаза.
– Полседьмого.
– Вот задница…
Я внимательно изучаю ее мраморное лицо и припухшие веки.
– Что-то случилось?
Она смотрит на меня то ли с ненавистью, то ли с отчаянием. Я даже вздрагиваю.
– Тебя кто-то обидел?
Она беззвучно приоткрывает рот.
Сейчас придется выслушать историю ее жизни. Вот повезло!
– Да… – Она морщится.
– Вызвать копов?
– Чтобы что? – Она презрительно фыркает. – Меня только что отшили. Не думаю, что им есть до этого дело.
Она говорит, растягивая слова.
– О! – вздыхаю я с облегчением, и рот растягивается в улыбке. – Я уж подумал, что все гораздо хуже!
– «Хуже»? – Она сплевывает, как будто ничего не может быть серьезнее, чем оказаться брошенной парнем.
Я понял, что сказал не подумав.
– Похоже на то… – Она пожимает плечами. Снова вздрагивает и отшатывается так, что трескается затылком.
– И долго ты еще тут думаешь отходить?
– Тебе-то что?
– Спокойствие! Мне вообще все равно, но консьержка обязательно вызовет полицию, если найдет тебя здесь. Она любит бродить по этажам, чтобы вычистить дом от непорядочных жильцов.
– Эта старая дура Мисс Кертис… – Она вытирает нос рукавом.
– Ты ее знаешь? – удивляюсь я.
– Конечно, я здесь живу! Ну, то есть, жила…
Внезапно она заливается слезами. Лицо становится черным от растекшегося макияжа. Черт, и что теперь делать?
Я наблюдаю за ней, не зная, что сказать. В другой раз я бы уже ушел к себе, но что-то меня удерживает. Может то, что ее слезы заставляют вспомнить о собственных прошлых переживаниях. Хотя дела сердечные, откровенно говоря, не повод приводить себя в подобное состояние. Есть вещи гораздо хуже… Потерять кого-то навсегда, например. Я стискиваю зубы, чтобы не сказать этого вслух, и делаю глубокий вдох. Смотрю на пакет с кофе, снова на девушку…
– Хочешь кофе? – показываю я свое сокровище.
Она молчит и продолжает рыдать.
Ладно, хватит играть в заботливого парня. Поднимаюсь на пару ступеней, оборачиваюсь и еще раз вопросительно смотрю на нее. Я не знаю эту девушку, но чувствую себя виноватым за то, что она вот так здесь сидит. Проклятый рефлекс!
– Последний раз спрашиваю!
Она поднимает голову, смотрит на меня, затем на коридор. Видимо, взвешивает последствия.
– Да не собираюсь я резать тебя на куски и прятать останки в лотках со льдом.
– Я подумала, что ты придушишь меня полиэтиленовым пакетом, а потом опустишь мое тело в сырой подвал, – ворчит она, хмурясь.
– У меня нет подвала и дешевых мусорных мешков.
Она размышляет, собираюсь ли я действительно напасть на нее. Теряя терпение, я поднимаюсь еще на четыре ступеньки.
– Ладно, как скажешь, – вздыхаю я.
Слишком много беспокойства для того, кто привык жить в одиночестве.
Подхожу ко входной двери. Столько времени потратил на эту девчонку! Я, конечно, не конченный эгоист, но глубокие душевные муки – это не ко мне.
Уже в квартире, стоя спиной к двери, я несколько раз пинаю ее ногой. Не закрывается? Оборачиваюсь. Девушка с лестницы придерживает деревянную дверь, задумчиво уставившись перед собой. Толстовка до колен, почти как ее волосы. Совсем молоденькая, надеюсь, не сбежавшая старшеклассница.
– О! Ты передумала?
– Да, – выдыхает она, сдерживая рыдания.
– Уже не боишься, что тебя прикончит местный психопат?
Она пожимает плечами.
– Может, мне просто все равно…
Она закрывает дверь и идет к дивану. Мне надо заняться кофе. Аккуратно наблюдаю за ней. Смотрит в окно, потом откидывает голову назад, закрывая ладонями лоб и веки.
Что на меня нашло? Зачем я притащил ее к себе, а? Мог бы валять дурака добрых два часа, пока не перезвонит Картер, но зачем-то спасаю залитую слезами соседку. Девочка с разбитым сердцем, великолепно!
– Сколько тебе? – спрашиваю я, чтобы успокоить свою совесть.
– Восемнадцать.
Фух.
Кофе готов, я наливаю красную кружку до половины и иду к ней.
Она лежит, вытянувшись на диване, и крепко спит. Я хочу дотронуться до ее руки, но останавливаюсь.
– Для испуганной девочки ты чувствуешь себя вполне комфортно, – шепчу я, чтобы не разбудить ее.
Ставлю дымящийся кофе на столик и несколько секунд смотрю на нее. Капюшон откинут, на глазах солнечные очки Ray-Ban[5 - Ray-Ban – легендарная марка по производству оптики – очков и оправ.], возникшие из ниоткуда.
Удивительная картина.
– Приехали…
Я выпиваю кофе в несколько длинных глотков. Может, позвонить кому-нибудь из моих приятелей, чтобы она здесь не задерживалась?
Решаю ее не трогать. У меня нет ничего ценного, я ничем не рискую, пусть побудет немного у меня.
Медленно возвращаюсь в свою комнату, даже не подозревая, кого только что впустил в дом.
2. Лоис
Бум!
Со свистом лечу на деревянный пол в темной комнате. Полная дезориентация.
– Что за… – бормочу я, разинув рот.
Приподнимаюсь на локтях, но сил совсем нет, и я снова падаю. Срываю очки, убираю прилипшие к щекам и губам волосы.
Через пару минут мозг начинает работать. Первым делом проверяю, на месте ли телефон. Распутываю его от наушников и пытаюсь позвонить своему парню.
– Ответь, Кирк, пожалуйста.
Сообщение.
Перечитываю два, пять, десять раз. Ничего не понимаю. Это жуткий кошмар, и я сейчас очнусь. Дыши, Лоис. Все хорошо. Ты проснешься в своей постели, рядом с Кирком, будешь целовать его, как будто вы только что встретились. Целовать, как последние четыре года.
«Я хочу остановиться, Лоис». Его голос до сих пор эхом звучит в голове. Голос, который еще недавно произносил слова любви. Все это ничего не значит, верно? Я хочу остановиться. Конечно, он говорил о баскетболе. Точно. Он занимался им, только чтобы угодить родителям. Или о курении. Уже два года он обещает бросить. Но ведь не о нас? Нет, не может быть. Мы вместе с 14 лет, это не может вот так закончиться.
Для расставания должна быть веская причина, правда? Не понимаю, что сделала не так. Наоборот, я жила только для Кирка. Он, конечно, казался слегка странным все лето, но это стресс из-за подготовки к колледжу. Хотя, похоже, он уже начинал жалеть, что пригласил в дом свою подругу. Он говорил такое… не думала, что когда-нибудь услышу от него подобное.
Пытаюсь восстановить дыхание, забираюсь обратно на диван и оглядываю комнату, в которой уснула. На микроволновке 3:47. Черт, я потерялась во времени. Парень, живущий здесь, сказал, что было 6:30, когда мы разговаривали. С трудом верится, что я проспала весь день.
Что теперь? Точно понятно одно: я не должна здесь находиться. В глаза никогда не видела этого соседа с шестого, хотя живу тут с июня. Наверное, только что переехал.
Веки опухли от слез. Дешевая тушь стекает в глаза, усугубляя ситуацию.
И все же, он должен мне хоть что-то сказать!
Итак, я сижу посреди квартиры незнакомца, который мог бы запросто меня расчленить и заморозить. Пора сваливать отсюда. Но куда?
В голове единственная мысль – если я сейчас уйду, история с Кирком будет действительно закончена. Я не могу принять этого. И не хочу возвращаться к родителям, хоть они и самые замечательные люди на свете. Мы очень близки, но у меня нет никакого желания обсуждать с ними происходящее. Они не поймут, и я расстроюсь.
Боль поднимается в груди, виски пульсируют. Я закрываю глаза и нажимаю на них пальцами. Может так удается выдавить мысли об одиночестве, которые крутятся в голове. Надеюсь. Попробую. Но напрасно.
– О, черт! – Я встаю так резко, что дыхание перехватывает.
Хожу вокруг журнального столика, как потерянная. Стараюсь глубоко дышать, но на третьем круге снова наворачиваются слезы. Последние силы покидают меня, и я падаю на колени, цепляясь ногтями за стол и сдерживая рыдания. Нужно еще поспать. Ненадолго забыться. Я поднимаюсь, снова напяливаю солнечные очки, капюшон и возвращаюсь на этот странный диван. В чужой квартире. Что ж, мне больше не на что надеяться, могу задержаться здесь еще немного.
Заснуть не получается. Открываю глаза. Стягиваю очки. В полудреме разглядываю микроволновку. 07:19. Опухшие веки ноют, как будто в них воткнулись десятки ледяных игл. И одна в живот. А самая широкая и острая – прямо в сердце. Глубокий мучительный вдох, и я опять достаю телефон. Ни звонков, ни сообщений. Куча уведомлений на Facebook[6 - Facebook – Здесь и далее: деятельность метаплатформы Meta Platforms Inc. и ее соцсетей Facebook и Instagram запрещена на территории РФ.]. Захожу в профиль Кирка, хотя понятно, что этого делать не стоит. Но мне надо посмотреть на него. Я так по нему скучаю, словно не видела целую вечность. Внутренний голос умоляет остановиться, но я прокручиваю все его фото. Он везде… один. Или уже нет…
Снова и снова просматриваю ленту. Меня здесь больше нет, меня нет. Он все удалил. Все кончено, Лоис.
Прикрываю рот рукой и продолжаю мучить себя. Еще на прошлой неделе мое имя было выведено жирно в описании профиля. «В отношениях с Лоис Хоган». Сегодня утром оно исчезло. И упоминания исчезли. Все исчезло. Хорошо, что не сменил статус на «холостяка». Спасибо моим братьям в списке его друзей. Слава Богу! Не хочу, чтобы все поняли, что мы расстались. Я еще надеюсь все исправить.
Запихиваю адский гаджет в карман и оглядываю кухню. За стеной льется вода, и я вспоминаю, где нахожусь. Черт возьми, нужно убираться отсюда! Не хочу снова встречаться с хозяином, каким бы гостеприимным он ни был.
Несмотря на головную боль, я вскакиваю и бегу к входной двери. Надо бы поблагодарить его, но эта мысль приходит уже на первом этаже.
Я перед своей квартирой. Квартирой Кирка. Когда я только собиралась переехать в дом, где недавно умерла его бабушка, отцу это не понравилось. Он предлагал снять комнату в кампусе, стать независимой и «бла-бла-бла», но я так ждала начала совместной жизни, что ушла, не разделяя отцовские сомнения. И ни секунды не думала, что все может так закончиться.
«Я оставлю твои вещи у мисс Кертис. Уверен, Ребекка согласится приютить тебя, пока ты не найдешь что-то получше», – заявил он равнодушно.
Поднимаю руку, чтобы постучать. Умолять его впустить меня. Хотя, нет, я все же не готова ко второму раунду. Вздрагиваю от шагов на лестнице, как воровка, которую застукали на месте преступления. Не хватало еще, чтобы все видели, как я унижаюсь.
Подхожу к будке консьержки и с замиранием сердца толкаю стеклянную дверцу.
– Что Вам надо? – Она отодвигает от морщинистой щеки телефонную трубку, такую же старую, как и она сама.
– Добрый день, я…
– Ах, это Вы! – говорит она пренебрежительно. – Я сказала господину Олсону не оставлять это здесь надолго. Я уже собиралась вынести все на помойку!
Черт возьми, я надеялась оставить здесь вещи до вечера! В углу свалены мои сумки. Те самые, которые я радостно привезла в дом Кирка два месяца назад. И вместо отдыха занялась обустройством нашего уютного гнездышка. Когда все изменилось? Что я упустила?
Мисс Кертис продолжает болтать по телефону, явно давая понять, что я отнимаю ее драгоценное время. Закидываю сумки на плечи, чуть не падая под их тяжестью. Еще и старая школьная сумка с ноутом. Не забыть бы, ведь сегодня мой первый день в колледже…
– Хорошего дня, – выдыхаю я и иду к выходу.
Она не глядя машет рукой.
Доползаю до тротуара. Опускаю барахло на землю, делаю глубокий вдох и сажусь рядом. Ладно, что дальше? Можно позвонить Ребекке, и она, наверное, позволит мне спать на полу своей комнаты, пока Кирк не передумает. Но у меня нет сил объясняться с подругой. «Подруга». Слишком громко сказано. Мы не так давно знакомы, просто приятно пообщались, когда она пригласила меня в кампус в прошлом мае. Она очень милая, мы переписывались почти каждый день, но мне стыдно просить ее об услуге. И потом, никто не должен ничего знать. Я все улажу. И вообще, я не собираюсь так просто уходить отсюда.
– О! Вот ты где?
Я вздрагиваю от неожиданности. Парень с шестого.
– Привет, – бормочу я в ответ.
