скачать книгу бесплатно
– Брайанта.
– Не важно.
– И что бы ты предложил?
– Ничего. – Он сменил тему. – А почему у тебя был такой уж плохой день?
– Из-за двух собеседований. На первом мне отказали раньше, чем я зашла в кабинет, а на втором, стоило припарковаться у здания.
– Ты без работы?
– Пока работаю, но только до следующей пятницы. Наверное, не самое умное решение написать заявление об увольнении в нынешней экономической ситуации до того, как я нашла новую работу.
– А чем занимаешься?
– Маркетингом. Я директор по маркетингу косметической фирмы «Фреш Лук».
– Мир тесен. Я дружу со Скоттом Эйкманом, президентом этой фирмы. Мы иногда вместе играем в гольф.
– В маленьком городке на восемь с половиной миллионов жителей мой фальшивый школьный бойфренд, по совместительству некровный родственник, играет в гольф с главой моей компании? Странно.
Чейз засмеялся.
– Скотт на следующий год уходит на пенсию.
– Ага. Переезжает с концами во Флориду. Наверное, компания перейдет к его двум сыновьям. – Брр. Дерек. Я бы предпочла, чтобы он переезжал во Флориду. Или в Сибирь.
Мы с Чейзом так и стояли перед дверью, ведущей в бассейн. Какой-то парень постучал по стеклу и поболтал банкой «Доктора Пеппера».
Чейз поднял в ответ оба больших пальца вверх, а потом объяснил:
– Мы поспорили. Я надрал ему задницу по количеству кругов. Это мой приз.
Я выгнула бровь.
– «Доктор Пеппер»?
– Вкуснятина. Не критикуй, а то я не принесу его на следующий семейный пикник.
Прошла еще минута, его приятель снова постучал по стеклянной двери. В этот раз он помахал Чейзу рукой, словно бы говоря: «Братан, ну что ты там застрял, елки-палки?!»
Чейз кивнул.
– Мне пора бежать. У нас деловой обед через полчаса, и мне нужно принять душ.
Я пыталась скрыть разочарование.
– Ну, приятно было столкнуться с тобой, кузен.
На миг наши взгляды встретились. И снова, как тогда после ужина в ресторане, Чейз смотрел так, будто хотел что-то сказать, но вместо этого глянул через плечо туда, где плавал Брайант, затем притянул меня к себе в объятия, намотал мой хвостик на кулак так, что голова откинулась, и я смотрела на него снизу вверх.
Его взгляд впился мне в губы, а потом он поцеловал меня в лоб.
– Пока, кузина.
Он сделал несколько шагов в сторону раздевалки, а потом остановился и повернулся:
– Слушай, у меня есть одна приятельница, она очень крутой спец по подбору персонала. Почему бы мне не познакомить вас? Может, она тебе подкинет вакансию?
– Конечно, с удовольствием! А то мне самой как-то не везет. Спасибо!
Я протянула ему мобильник, он вбил в контакты свой номер, а потом отправил себе сообщение с моего телефона, чтобы мы обменялись контактами, а потом ушел. Я тут же начала скучать. Шансы натолкнуться на него во второй раз в этом огромном городе, наверное, сравнимы с шансами, что в тебя попадет молния.
Не прошло и недели, как я выяснила, что порой молния ударяет дважды в одно и то же место.
Глава третья
Чейз – семь лет назад
Я смотрел на огромных размеров лицо Пейтон, жадно глотая воду из бутылки. Рекламный щит закрывал стену восьмиэтажки на угловом здании напротив моего нового офиса.
– Хватит уже утолять жажду, возвращайся к работе. – Пейтон в натуральную величину вошла ко мне в кабинет, бросила на диван гитару в чехле и подошла к окну. – Поверить не могу, что плакат такой огромный. Ты сказал мне, что это будет обычный рекламный щит, а тут полотнище во всю стену дома. Крошечная щербинка между передними зубами теперь в метр шириной.
– А мне нравится эта щербинка.
– А я ее терпеть не могу. Режиссер вчера сообщил, что мне надо от нее избавиться и похудеть на пять килограммов. – Она подняла руку ко рту. – Нужно пластинку, винир или что-то в этом роде.
– Не надо ничего делать, этот режиссер просто полудурок с полным отсутствием вкуса.
Она вздохнула:
– Я не получила роль.
– Видишь? А я что говорю? У него нет вкуса.
– Ты пристрастен, поскольку я с тобой сплю.
– Неа. – Я притянул ее к себе. – Я высидел до конца этой гребаной оперы на прошлой неделе, поскольку ты со мной спишь. Но я говорю тебе, что ты отличный музыкант, поскольку я был на всех твоих концертах еще с колледжа, даже когда тебя не видно было в оркестровой яме. С тех пор, как ты начала играть, я видел все твои внебродвейские шоу.
– Не просто вне-, а вне-вне…[2 - Так называют крошечные нью-йоркские театры с количеством мест меньше ста.]
– Разве термин «внебродвейский» не включает в себя все, что идет не на Бродвее?
– О нет, внебродвейские постановки – это небольшие спектакли на Манхэттене для менее чем пятисот зрителей. А вневнебродвейские – это шоу типа того, что я устраивала в кофейне в Вилладж.
– Но у тебя отлично вышло.
Пейтон скептически взглянула на меня.
– И кого я играла?
– Сексуальную цыпочку.
– Я играла мать, умирающую от туберкулеза. Ты все время просидел, уткнувшись в кроссворд.
Ах, речь про ту пьесу.
– Наверное, я что-то упустил. В защиту могу сказать, что я отгадывал пошлейший кроссворд с загадками. Вопрос звучал так: «то холодный, то горячий, то висячий, то стоячий», три буквы, посередине «у». Я долго ломал голову, можно ли писать в кроссворде нехорошие слова, а потом до меня дошло, что это «душ»!
– Ты такой извращенец.
Я быстро чмокнул ее.
– Куда пойдем на ужин, Щербинка?
Она прикрыла рот, но улыбнулась.
– Не называй меня так. Можно было пойти в тайский. Как насчет того маленького ресторанчика в Челси, куда мы ходили в прошлом месяце?
– Хорошая идея. – Я в последний раз взглянул на новый рекламный щит, выключил свет и закрыл дверь в офис.
На улице я повернул налево, чтобы дойти до ближайшей станции метро, но Пейтон устремилась направо.
– Можно мы сядем на третью ветку на Бродвее, а не поедем по обычному маршруту? – спросила она. – Хочу заскочить в Литтл-Ист.
– Разумеется.
Пейтон еще в колледже начала волонтерить, раздавая еду нуждающимся или работая в ночлежке. Мне нравилось, что она с таким жаром помогает другим. Но в этом месте бывали грубые бродяги. Пару раз в неделю происходили драки. Я пытался обсуждать с ней вопросы личной безопасности. К несчастью, волонтерская деятельность была одной из немногих областей, в отношении которых Пейтон была непоколебима.
Когда ей было пять или шесть, ее отец-неудачник бросил мать с Пейтон и еще двумя детьми. Мама с трудом сводила концы с концами, даже когда они с мужем работали оба, теперь, живя только на свою зарплату, приходилось выбирать между едой и арендной платой. Она выбрала арендную плату, а это значило, что они стали завсегдатаями местных «пищевых банков» несколько лет, пока все не наладилось.
Один из постоянных посетителей ночлежки сидел перед дверью, когда мы добрались туда.
– Привет, Эдди, – поздоровалась Пейтон.
Я уже встречал этого парня раньше. Ему было, наверное, всего чуть за сорок, но на улице быстро стареют. Он мало говорил, но казался довольно безвредным. Пейтон с ним связывали особые отношения, с ней Эдди общался куда больше, чем с остальными.
– Что с головой? – Я наклонился, осторожно соблюдая дистанцию, поскольку знал, что это необходимо. У виска Эдди запеклась кровь.
– Что случилось, Эдди? – спросила Пейтон.
Он пожал плечами:
– Мальчишки.
В последнее время участились случаи, когда подростки нападали по ночам на бездомных на улицах. Эдди не нравилось спать в ночлежках, поскольку они почти всегда были забиты под завязку, а он не терпел, когда к нему подходили слишком близко.
– На Сорок первой улице открылась новая ночлежка. Проезжал там недавно. Может, она еще не слишком переполнена, поскольку совсем новая, да и на улице тепло.
– Ага. – Для меня лишь односложные ответы.
– Мне кажется, стоит обратиться в полицию, Эдди, – сказала Пейтон.
Несмотря на все то время, что Пейтон провела в подобных заведениях, она так и не поняла главного. Бездомные не обращаются в полицию. При виде полицейских они поворачивают в другую сторону.
Эдди сердито покачал головой и подтянул колени к груди.
– Выглядит серьезно. Наверное, стоит наложить швы. Дети, которые это сотворили, приходили к нам в ночлежку? – спросила она.
И снова Эдди покачал головой.
Через несколько минут я наконец убедил Пейтон оставить беднягу в покое и зайти внутрь, чтобы сделать то, зачем она пришла. Когда мы вошли, администратор ночлежки Нельсон прибирался.
Пейтон тут же накинулась на него с расспросами.
– Ты в курсе, что случилось с Эдди?
Нельсон перестал протирать стол.
– Неа. Я спросил. Получил обычный ответ – «ничего». Ты единственная, кому он говорит больше, чем просто «пожалуйста» и «спасибо».
– Ты знаешь, где он спит?
Нельсон покачал головой:
– Прости. В этом городе больше сорока трущоб, не говоря уж о том, что некоторые просто устраиваются под эстакадами, где душа пожелает. Он может спать где угодно.
Пейтон нахмурилась:
– Ладно.
– Понимаю, это непросто. Но мы не можем помочь тому, кто эту помощь не принимает. Он в курсе, что может остаться здесь в любое время.
– Да, я знаю. – Она показала на кладовку в дальнем конце. – Я забыла взять опись инвентаря. Завтра у меня прослушивание, сделаю ее онлайн из дома.
Пока Пейтон ходила за описью, я огляделся. Ночлежку только что покрасили, и каждый из волонтеров подарил постер в рамочке со своей любимой мотивирующей цитатой. На длинной стене столовой висело около дюжины таких постеров в черных матовых рамках. Надпись на первом из них гласила: «Даже после самой темной ночи снова взойдет солнце».
– Это твой? – спросил я у Пейтон, когда она вернулась с папкой.
– Нет. – Она чмокнула меня в губы. – В другой раз можешь прочесть их все, и я тебе вручу награду, если угадаешь, какой купила я. А сейчас я хочу догнать Эдди, пока он не ушел. – Она потянула меня за руку. – Пошли!
Эдди уже не сидел перед входом, хотя его легко было заметить. Он ковылял, преодолев половину квартала. Эдди хромал на правую ногу, а на левом плече болтался мусорный мешок.
Пейтон увидела его как раз перед тем, как он свернул за угол.
– Давай проследим за ним. Посмотрим, куда он идет.
– Категорически нет.
