Жестокое наследие

скачать книгу бесплатно


Глисту сильно повезло с родителями. Ведь когда началась эпидемия, его семья наглухо отгородилась от внешнего мира в загородном доме. Кормились тем, что давал приусадебный участок. Мать разводила кур и держала козу. Вырытый отцом колодец не позволял им умереть от жажды. Отец каждый день тщательно фильтровал воду, а мать по несколько раз в день усердно терла полы и мыла все, что попадало ей в руки. В пять лет мать научила его грамоте, а отец некоторым навыкам выживания. Его советы, пусть немудренные и простые, пригодились как никогда, когда он оказался на улицах города. Но, несмотря на все старания родителей и их предосторожности, коварный недуг добрался и до них. Сначала слегла мать. Она угасала медленно и тихо, как меркнет свеча без свежего воздуха. Отец не заходил к ней, боясь заразиться. Глисту приходилось самостоятельно ухаживать за матерью. Но перед смертью отец все же навестил ее. После этого он три дня не выходил из своего кабинета. Когда вышел, подошел к сыну и сказал ему:

– Джон, – сказал он. – Ты уже достаточно большой и знаешь, как о себе позаботится. Я ненадолго отлучусь в город. Мне нужны лекарства. Но я вернусь. Должен вернуться.

И заходясь в сухом кашле, потрепал сына по рыжей шевелюре, а затем ушел. Чтобы уже не вернуться.

Уже тогда Глисту стало ясно, что отец не вернется. А потому ему нет необходимости одному сидеть в четырех стенах и нужно выбираться в мир. Еще он тогда понял, что он особенный. Пока он сидел с больной матерью, он не почувствовал в себе никаких изменений. Может и заболел, но это была не смертельная болезнь. Забрав припасов столько, сколько мог унести, он отправился в большой мир.

Во время первой встречи с мальками его побили и отобрали все припасы. Результатом второй встречи стало знакомство с Сопатым. Сопатый не побил его только потому, что Глист спас жизнь Сопатому. Когда Сопатый пытался отхлебнуть их бутылки с надписью «Осторожно, яд!», Глист выбил бутылку из его рук. А чтобы тот поверил, поймал на свалке тощего кота и насильно влил в его пасть содержимое из бутылки. Сопатый долго смотрел на труп кота, а затем пожал ему руку и предложил быть вместе. Это нельзя было назвать дружбой, скорее, взаимовыгодным сотрудничеством. Сопатый был на порядок сильнее и старше Глиста и мог в одиночку позаботиться о себе. Но у Сопатого не было тех ума и тех знаний, которыми был наделен Глист. Так постепенно вокруг Глиста стала сколачиваться шайка таких же, как и они малолетних оборванцев, потерявших родителей и утративших цель в жизни. Глист дал им эту цель. Она была проста, как мир: им нужно было выжить.

Желающих присоединиться к его группе было немало, ведь дети чуяли, что с Глистом и здоровяком Сопатым им будет безопасней. Но Глист понимал и другое: группа не должна сильно разрастаться. Пределом численности группы могло быть человек 15—20, не более. Инстинктивно Глист чувствовал, что, чем больше группа, тем будет сложнее поддерживать в ней порядок. Лучше предоставить малькам право самим уходить из группы, а затем вербовать новых ее членов. Но при уходе из группы Глист поставил за правило – отработать свой уход. Право на уход давалось только тем, кто вносил в общак – общее имущество группы – нужное количество продуктов, найденных в городе. В мире, где не было взрослых, у детей ценились только непортящиеся продукты – консервы, тушенка, некоторые виды круп, которые еще не попортили крысы, напитки, включая и алкоголь, а также добротная одежда и оружие. Оружием были ножи и самодельные луки. Все остальное считалось за мусор. Так однажды Глист нашел в помещении банка мешки с банкнотами. В холодное время он распорядился их сжечь их в печи. Ценности погибшего мира уже ничего не значили для мальков.

Глист понимал, что группа нуждается в постоянном жилище, куда можно было всегда вернуться и где можно было безопасно пересидеть холодную зиму. Место для жилья он нашел в районе сухих доков порта. В сухогрузах еще можно было отыскать немало ценного, включая продукты и теплые вещи. В одной из пустых складов Глист разместил свою ставку. Первый делом он распорядился очистить все помещение от мусора, вынести все трупы и сбросить их в реку. Затем, памятуя о стараниях матери, отдал малькам команду отмыть помещение до зеркального блеска и вставить в выбитые окна стекла. В просторном помещении склада он приказал разместить мебель и кровати, найденные им в одном из сухогрузов. Все ходы и выходы, кроме одного, были забаррикадированы, окна надежно укреплены решетками. Глист с трудом понимал, зачем он это делает, ведь никакой длительной осады он выдерживать не собирался, но чутье подсказывало ему, что так будет правильно.

Кроме Глиста, город делили другие банды. Но в район сухих доков они не совались, в отличие от одиночек, которым нечего было терять. Поначалу Глист решил с ними разобраться силой: приказывал их избивать, а все имущество присваивал и отправлял в общак. Но потом сообразил, что одиночки ему могут пригодиться по-другому. Глист поменял тактику и стал договариваться с одиночками, обещая, что он их не тронет и позволит жить рядом с ним. Взамен они обязались ему пополнять общак. Так, если не друзей, но союзников он приобрел точно. За отказ от выполнения условий сделки, Глист наказывал жестоко. В лучшем случае несчастного избивали мальки, в худшем его труп скармливали рыбам.

Глист предусмотрительно старался не влезать в разборки между другими бандами и, когда это возможно, держал нейтралитет, но, когда дело касалось интересов его группы, все остальные банды вынуждены были ретироваться с поля боя. Внутренние разборки в его группе решались судом поединка. Глист сам не судил, а позволял спорящим самим решать конфликт поединком. Если участник спора по разным причинам был не в состоянии отстоять свою правоту, он заручался поддержкой более сильного товарища, который дрался за него. Так, в середине 21 века стали возрождаться давно забытые феодальные традиции.

Конкурентов в группе Глист устранял незаметно и тихо. Вероятно, понимал, что его власть должна быть абсолютной и непререкаемой. А как удержать такую власть, если на нее могут претендовать и другие члены? В свою группу он не брал тех, кто знал грамоту или был чрезмерно независим. Сопатый был самым старшим членом группы, но его Глист сразу исключил из числа конкурентов. На то были две причины. Сопатый туго соображал и всегда был предан Глисту, хотя не дружил с ним. Второй причиной была болезнь Сопатого. В этом плане Сопатый представлял печальное исключение. Все, включая самого Сопатого, прекрасно понимали, что до совершеннолетия ему не дожить. Отчего Сопатый пускался во все тяжкие. Вдыхание паров бензина было наименее тяжким из его пристрастий.

Как-то в группу прибился малек – Очкарик. Был он слаб и покорен. Между тем, он скрыл от Глиста, что умел читать. Глист это понял, когда тот выбросил банку тушенки с просроченным сроком годности. На следующий день Глист приказал ему отправиться на вылазку за продуктами. Пошли они вдвоем. К недоумению Очкарика Глист его завел на крышу небоскреба, обещая показать город с высоты. Конечно, это было уловкой главаря. Но Глист выполнил свое обещание и показал ему город с высоты птичьего полета, а затем и самого Очкарика отправил в полет.

Отдельные дети и подростки для Глиста ничего не значили. Иногда он не помнил даже их прозвищ. Глисту важнее было единство группы, поскольку он понимал, как трудно выжить в одиночку и как порой бывает тоскливо, когда тебя никто не опекает и не дает мудрых советов. И поэтому, отправляясь на встречу с Вонючкой, где-то глубоко в душе Глист все же жалел Вонючку.

«Странный он парень, – думал Глист о Вонючке. – Ходит, словно в штаны наложил, голову вниз опустит, бубнит что-то про себя, а как взглянет, так холодно внутри становится. И добытчик славный: после него лучше не соваться. Все подчистую выгребает. Хлюпик, а что-то в нем есть. И даже с Сопатым не побоялся связаться. А ведь Сопатый его сегодня отделает, тут даже и гадать не нужно. Зря он ко мне не просится. Взял бы сразу, не думая, а Сопатому – от ворот поворот. Больно борзый стал».

Но Глист не мог изменить своего решения. Не в его правилах было идти на попятную. Наказание Вонючки должно стать показательным. А личные обиды подчиненных от чужаков-одиночек прощать Глист не собирался.

Встреча Вонючки и группы Глиста должна была произойти в родном районе Глиста: в одном из сухих доков.

Глава 3. Вонючка

Как и было оговорено, Вонючка на закате прибыл в район сухих доков. Обещанную по сделке с Глистом долю Вонючка принес в драном рюкзаке. То, что полагалось Глисту, Вонючка, по сути, обменивал на свободу, поскольку завтра уже окончательно решил отправиться за город вместе с Лизи. А потом пусть Глист его ищет. Вонючка знал, что за пределы города группа Глиста вряд ли сунется.

В тесном пространстве между контейнерами его уже ожидали Глист и его подручные. Глист был спокоен и выдержан. Впрочем, как и всегда. При встрече с одиночками он всегда напускал на себя напыщенный и важный вид.

Сегодня ожидалась потеха, поэтому группа была на взводе. Десяток настороженных, насмешливых и ехидных ухмылок встретило Вонючку. Тот понимал, что эта встреча будет решающей, поэтому старался держаться с тем же важным видом, что и предводитель банды.

– Я вот гадал, придешь ты или нет, – с усмешкой заявил Глист.

– Я выполняю обещание, – мрачно ответил Вонючка, выискивая глазами Сопатого. В толпе его почему-то не было. Может, прячется где?

– Ты обещал придти еще вчера, но не пришел, – укорил его Глист. – Нехорошо так поступать со своими друзьями.

– Разве мы друзья? – удивился Глист. Только теперь он заметил Сопатого. Тот как раз вынырнул из-за угла. Его рот растянулся в ехидной усмешке. Сопатый неспешно подошел к Глисту и что-то зашептал ему. Глист отмахнулся от Сопатого и вновь обратился к Вонючке.

– Долю принес?

– Забирай свою долю, и мы расстанемся.

– Не торопись, – придержал его Глист. – Прежде скажи, ты ничего интересного вчера не находил?

– Разве что это. – И с этими словами Вонючка вытащил из кармана джинсов пистолет и протянул его Глисту.

Глист с интересом покрутил пистолет в руках и отдал его одному из своих подручных.

Конечно, Вонючка рисковал, отдавая столь ценную находку Глисту, но еще он понимал, что рано или поздно Глист узнает от Сопатого про пистолет и наверняка потребует его. Лизи убедила его в том, что без патронов оружие бесполезно. Вот пусть Глист себе и ищет патроны.

– Там, где это нашел, еще есть такие? – требовательно спросил Глист.

– Может быть, – неопределенно ответил Вонючка, – Я сильно не искал в том месте.

– Возможно, нам придется туда прогуляться. Вдвоем.

Тем временем, подручные Глиста отобрали у него рюкзак и вывалили его содержимое на землю. Вонючка не подвел Глиста и принес то, что он обычно требовал от одиночек.

– Здесь, не вся твоя доля, – осмотрев вываленные на земли вещи, заявил Глист.

– Что ты просил, я принес.

– Нет не все. Не хватает двух банок с тушенкой и одного одеяла.

– Мы так не договаривались, Глист. Ты сам назначил такую долю.

– Да, верно назначил. Но и ты вчера не пришел. А значит, сегодня ты должен часть того, что должен отдать к концу месяца.

– Будет конец месяца, тогда и отдам.

– Здесь правила устанавливаю я! – разозлился Глист. – Ты нарушил мои правила, поэтому должен быть наказан.

– Но я не могу сейчас отдать то, что ты требуешь.

– Поэтому отдашь завтра. В это же время и в этом же месте. Тебе что-то не понятно?

Вонючка мотнул головой, но при этом подумал, что завтра его уже здесь не будет. И Глисту не от кого будет требовать долгов.

Тем временем, группа заметно оживилась, зашушукалась, прозвучали первые обидные усмешки в адрес Вонючки.

«Ну, вот и начинается, – обреченно подумал Вонючка.

Все это были лишь прелюдией к тому спектаклю, которого ждали зрители в лице подручных Глиста. Им не терпелось зрелища.

– Да, кстати, – как бы между делом произнес Глист. – Чуть не забыл. Поступила жалоба, что кое-кто нарушил мое правило о честном поединке.

– Ты, верно, ошибаешься Глист, – также мягко ответил Вонючка. – Я не нарушил правил о поединках.

– И все же, есть мнение, что ты их нарушил.

– И как же я их нарушил?