Нож

Николай Хрипков

Нож

Он уже не спал. Но глаза его еще были закрыты. Ему нравилось это состояние перехода от ночных снов к дневному бодрствованию.

Услышал шум шагов. Это была Нина. А кто же еще? Ее походку он узнал бы из тысячи других. В квартире были только они двое. Она зашла в спальню. Он не открывал глаза, но почувствовал, что она стоит на пороге спальни. Она подошла к кровати. Остановилась. Сейчас стоит и смотрит на него, лежащего на боку с закрытыми глазами. Он удивился тому, как она подходила к кровати. Какие-то у нее тяжелые шаги, как будто у нее на ногах не легкие домашние тапочки, а тяжелые армейские ботинки с толстыми подошвами и металлическими подковками на носке и на каблуке.

Что-то здесь было не то. Он всё-таки открыл глаза.

Это была Нина. Обеими руками она держала большой кухонный серебристый нож с узорчатой ручкой. Руки ее чуть подрагивали, и нож дрожал, как живой. Ему даже показалось, что лезвие шевелилось. Она занесла нож над ним. Он почувствовал, как у него похолодели ноги, как будто он опустил их в сугроб.

Он успел прохрипеть ее имя. Серебристый нож вонзился ему в грудь, разрезая ткани и раздвигая ребра. Лезвие ножа было длинным и прошло через все его тело, оставив разрез в простыни и матрасе. Он захрипел. Она выдернула нож, размахнулась и снова вонзила его в тело. Хруст, как будто наступили на сухие камышинки.

Кровь заливала кровать, подушка, одеяло пропитались кровью. Кровь бежала у него из груди и рта.

Она всё поднимала и вонзала нож, превращая его тело в кровавое месиво. Ее платье, лицо, руки и ноги были забрызганы кровью.

…День, как обычно, прошел спокойно, без дерганья, без беготни.

Вечером на ужин Нина подала жареного минтая под луковичным соусом с картошкой. На десерт компот. Всё было очень вкусно.

– Ох, спасибо! – сказал он, отдуваясь. – Ты превзошла самую себя. Сколько же в тебе талантов!

– Наелся?

– Вполне.

Он погладил живот.

– Ой, Макс! Хотела тебе сказать… Нет, пойдем!

– Куда?

– На кухню. Ты должен это видеть.

Что можно увидеть на кухне? Посуду, плиту, раковину. Зачем понадобилось ей тащить его на кухню?

– Вот!

Нина держала большой серебристый нож.

– Что вот?

– Смотри! Беру луковицу!

Она положила на разделочную доску большую луковицу с уже снятой шелухой.

– И начинаю ее резать.

– И из глаз бегут слезы.

– Да ты смотри!

Она сделала разрез. Что это? Место разреза стало темнеть, вот оно уже розоватое, алое, красное, темно-красное. А под луковицей растет темно-красная лужица.

– Фокус? – спросил Макс.

– Фокус. Только какой-то дурацкий фокус. Кошмарный фокус.

Она выбросила луковицу в помойное ведро, вымыла разделочную доску и положила на нее яблоко.

– Режу!

Она полоснула яблоко. И место разреза, как и на луковице, стало темнеть, превратилось в темно-красное. А под яблоком образовалась красная лужица.

– Что это со всеми продуктами? – спросил Макс.

– Со всеми.

– А когда другим ножом режешь?

– Нет, только этим ножом. Кстати, твоим любимым.

Они купили этот нож, когда ездили в гости к тетушке. Он сразу ему понравился. Большой серебристый и на металлической ручке какой-то скандинавский символический узор. Нож был похож на римский гладиус, которым были вооружены легионеры и гладиаторы. Он сразу загорелся и купил этот нож. Когда он показал его тетке, та покачала головой:

– Вас же не пустят с ним на самолет.

– А мы решили ехать назад на поезде. Хоть страну поглядим.

– Ну-ну! – хмыкнула тетка.

Так этот нож поселился у них на кухне.

– Давно это? – спросил Макс.

– Да дня три. Хотела тебе сказать. Да подумала, что, может быть, такой лук попался. Или нож каким-то шампунем помыла. Плохо вытерла и остатки его ступают в реакцию. Помыла его хорошенько. Но нет, не проходит. Знаешь, Макс, что-то мне жутко. Бррр! Давай выбросим его!

– Хорошо!

Но по правде сказать, ему не хотелось расставаться с ножом.

– Завтра. Завтра понесу мусор и выкину его.

Он врал. Он знал, что никогда не бросит этот аристократический нож в помойное ведро, где грязная вода, обрезки овощей и картофельные очистки. Он лег на диван в гостиной и включил свой любимый сериал. Он знал, что когда через полтора часа закончится очередная серия, он войдет в спальню.

Нина будет лежать на боку и тихо посапывать. В его руках будет большой серебристый нож, похожий на римский гладиус.

–

Полковник сидел под портретом президента, взгляд которого говорил о том, что он никому из сидящих в этом кабинете не верит и терпит их лишь до поры до времени. Вербицкий помнил то время, когда на этом месте висел губастый с жесткими волосами, зачесанными назад, царь Борис, а до этого лысый и пятнистый болтун, а до этого…Пора уходить на пенсию. Сидел бы сейчас с удочкой на бережку и не ломал голову над очередной загадкой. А всякая новая загадка в начале всегда кажется неразрешимой.

– Товарищ полковник, тут полная непонятка. Убиты муж с женой, предположительно, ночью или под утро. Убиты в постели. В нижнем белье. На ней сорочка, на нем майка и трусы. Орудие преступления, скорее всего, одно и то же. Нож с широким и длинным лезвием. Возможно, это кухонный нож. Преступники предпочитают ножи поменьше, чтобы их можно было спрятать. Убийство крайне жестокое. Каждому нанесено не менее десяти ударов. Причем следов проникновения в квартиру нет. Дверь была закрыта изнутри. Балкон был закрыт изнутри. Окна и форточки закрыты.

– Кто сообщил о преступлении?

–Соседка. Она проснулась в шесть часов утра. И услышала за стеной у соседей крик – изоляция-то в современных домах сами знаете какая. Сначала подумала, что у них включен телевизор. Но потом поняла, что кричит соседка, потом ее муж, потом снова она. Напугалась. Позвонила в полицию. Орудия убийства не найдено. Следов постороннего в квартире не обнаружено.

– Да. Странное убийство. Орудия не найдено. Следов не обнаружено. А преступление совершенно с изуверской жестокостью. Преступление непременно должно быть раскрыто. Представляешь, какой резонанс будет в городе? А кто убитые?

– Некто Васильевы. Он мастер на железной дороге. Она работает там же в бухгалтерии. Детей нет. Живут в браке двадцать с лишним лет. По словам соседей дружная семья.

– Работайте, Анатолий Гаврилович! Докладывайте мне каждый день!

А что докладывать? Докладывать было нечего. И никакой зацепки. И всё это как-то не укладывалось в голове. Жили Васильевы скромно. Богатств и накоплений не имели. Врагов, судя по рассказам знакомых и коллег, у них не было. Характеристики положительные. У них даже машины не было. У жены Васильева была хорошая подруга, которая часто у них бывало в гостях. Ее попросили посмотреть, не пропало ли что-то из вещей. Вроде бы ничего не пропало. Да пропадать-то особо было нечему.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.