скачать книгу бесплатно
Само название – «У вождя» – защищало девочек лучше охраны на входе. И это неплохой приработок. Тем более что высокородность Вержа, его понятие чести и морали не позволяли ему переводить доход заведения на свой счёт. Честь мундира, понимаешь ли! Потому девочки зарабатывали средства на отдел Прибрежного. На внеплановые, так сказать, расходы. И проходило это широкий круг и запутанный клубок банковских переводов, а в отдел приходило по статье «пожертвования». Начальство – знает. И уже не раз запускало руку в эту кормушку. Воспринимали это как плату за покровительство.
Начальство тоже крутит свои схемы. И им тоже нужны «серые» средства. Внебюджетные. Неподотчётные. Кому-то – на девок и отдых, но такие быстро выходят из строя. В основном средства идут на обеспечение той же «серой» деятельности. А как тут не уходить в «серость», когда эта долбаная общественность всюду мешает исполнять твой долг, исполнять твои должностные обязанности?! Защищать этих же недоумков!
Потому Болан подпирал стену перед личным номером мэтра. А где они ещё могут поговорить? Если даже по личной кодированной линии Лиск шифровался?
Ожидание Болана не было долгим. Верж лишь кивнул ему, как будто и не ожидал застать где-то в другом месте. Вчетвером прошли в двухкомнатную каюту Лиска. Хозяин сразу стал снимать с себя рабочий костюм, убирая его в шкаф очистки. При этом активировал защиту от наблюдения и прослушивания его личного изготовления.
Это для всех он обычный учёный, всего лишь младший помощник главы центра, а вот для Департамента безопасности флота он офицер собственной безопасности. И был старше по званию и должности не только Болана, но и – Вержа.
– Верж, ознакомься с этими данными. Пока у тебя появятся вопросы, я вернусь, – Лиск открыл доступ к своему личному рабочему месту и прошёл с Ратой в смежную комнату.
Капитан приглашающе махнул рукой Болану, погрузился в разглядывание малопонятных таблиц и сводок. Болану это быстро наскучило – он не понимал значения всего этого месива цифр и символов, графиков и кривых. Потому он встал сделать напитки для себя и капитана – из того скудного выбора, что был у Лиска.
Верж не обратил внимания, что Болан уже не смотрит, он продолжал хмыкать и удивлённо восклицать. Болану было жгуче любопытно и очень завидно, что капитан в этом всём что-то видит, а сам Болан – ничего не понимает. Но Болан умел ждать, и умел дождаться нужного момента, чтобы задать правильный вопрос – в нужное время нужному человеку.
И Болан знал, что Лиск не долго пробудет там с Ратой. Девушка тоже была умной и любопытной. Ей и самой не терпелось выслушать Лиска, потому контрразведчик под прикрытием будет «выдоен» быстро и досуха, станет «мягким и податливым», словоохотливым. И на следующий заход Лиск будет способен только спустя примерно час. А за час всё станет ясно.
Всё случилось так, как и рассчитывал Болан. Лиск и Рата вышли с влажными волосами и в полотенцах. Видя нахмурившегося Вержа, Рата подняла полотенце с талии на свои идеальные груди. Правильно, разговор пойдёт серьёзный.
Это Рата – умница. А остальные девушки «У вождя» – сплошь тупые, но красивые. И настолько сексуальные, что яйцеголовые начинают брызгать от одного вида их тела. И им не до разговоров о работе. Даже если какой придурок и начнёт «загонять», то девушка не только не поймёт ничего, а ещё и обидится на такое невнимание к её достоинствам. И их интеллект к их достоинствам не относится.
Зато Рата фыркнула на Болана, оценив его способности по приготовлению напитков, хотя Верж и Лиск пили не морщась. Болан пожал плечами и приглашающим жестом указал на кухонный угол Лиска. Рата поморщилась, отказываясь, села на спинку дивана и впилась глазами в выкладки данных Лиска. Её полотенце опять сползло, открывая её идеальную грудь.
Болан улыбнулся. Тело Раты было как самое совершенное оружие – ничего лишнего, но всё нужное в нужном месте и нужного размера. И этим оружием Рата владела идеально. И – Верж. Владел и использовал это своё оружие мастерски.
– Ну, как? – спросил Лиск.
– Очень необычно. И вопросов море, – ответил Верж. – А ты что думаешь? Как специалист.
– Ну, давай начнём с самого простого – с этого, – палец Лиска уткнулся в изображение Вадима.
Глава 4
Болан
– Индивидуум с крайне отсталой, но «тяжёлой» планеты, – стал излагать Лиск, допив напиток и, не глядя, бросая стакан в утилизатор. Тут никого чужих не было, не надо было играть неловкого яйцеголового – Лиск попал в приёмник, продолжил:
– Невесомость на него не воздействовала никогда, это видно. А вот несущий костяк его сформировался в условиях повышенной гравитации. Нет нейроинтерфейса. И не было. Никогда. Посмотри на это! Зубы засверлены и забетонированы, как дыра какая в стене! А на этом вообще покрытие из желтого сплава металлов! Подверженных эрозии! Варварство! Как он попал на Стиру?
– То-то и оно, – кивнул Верж, тоже выкинув стакан, не допив и половины, но не только попал в габариты утилизатора, но и не пролил ни капли. Рата сразу же поднялась, пошла к кухне. Полотенце осталось на полу у дивана.
– Этот человек, а он человек, без сомнений, с очень отсталой планеты. Мы провели поверхностное считывание воспоминаний. Себя он называет Вадим Голованов. Планета называется Почва.
– Почва? – удивился Верж. – Не слышал о такой.
– Почва, Земля, Грунт. Как-то так, – кивнул Лиск. – Само название намекает на аграрную направленность планеты. Звездная система Солнца. Галактика – Млечный Путь.
Верж откинулся на спинку дивана. Болан сел. Рата – повернулась к ним. Никто из них не слышал таких названий.
– Это самоназвания, – пояснил Лиск. – Вадим помнит конфигурации созвездий, но я пока ещё не запускал поиск. Потому что ему совсем ничего не известно не только о Содружестве, но и вообще о разумной жизни вне его дикой планеты.
– А-а! – кивнул Верж, возвращаясь в прежнее положение.
– Вроде всё понятно – дикарь с отсталой, забытой, неуютной планеты. Но! Ты видел его показатели?
– Ну, неплохие, а что? – Верж развернул нужные данные.
– Сводные – неплохие. Но всё сбивают низкие показатели тела. При повышенной физической силе и выносливости – никакие ловкость, выносливость, реакция. Обычные свойства «тяжёлых» планет. Ты посмотри на уровень развития интеллекта!
– То-то и оно! – кивнул Верж.
– Что? – спросила Рата от комбайна.
– Под двести, – ответил Верж.
Рата присвистнула.
– А как так? – подался вперёд Болан, которого его низкие интеллектуальные показатели постоянно не пускали туда, куда он мечтал попасть. И это не могло оставить его равнодушным.
– Не знаю, – пожал плечами Лиск.
– Кажется, я знаю, – медленно кивнул Верж.
Все смотрели на него. Кроме него тут не было высокородных. А традиционно высокие показатели благородных были загадкой для всех. Верж некоторое время молчал, взвешивая – стоит ли продолжать, или промолчать. И о чём умолчать.
– Низкий уровень технологий – вот причина, – ответил, наконец, Верж. – Мы слишком избалованы нейросетями и искинами. А на этой дикой планете нет нейросетей. Нет баз данных. Как они учатся? Как хранят знания? Как их получают? Посмотри – они пытаются освоить околопланетное пространство. Они владеют ядерным распадом. Без помощи извне. Самостоятельно! Да-да! Всё детство я провёл в закрытой школе – познавал всё без нейросетей и баз. Это тренирует разум. Как постоянные физические нагрузки укрепляют тело, а их повышение развивает, так и предельная мозговая активность развивает и тренирует разум.
– Кроме того, – кивнул Лиск, будто это было для него не новостью. Хотя, может, и не было это открытием, – наша методика больше отражает – способность осваивать и перерабатывать информацию, а не уровень мыслительной активности. Так что, думаю, ты прав. По его воспоминаниям, он был чем-то вроде техника, что чинил их примитивные искины.
При этом Верж, Болан и Рата переглянулись.
– Где эта планета? – почему-то с хрипотцой сказал Верж.
Лиск вздохнул, поиграл значками, висящими в воздухе перед ним, откинулся:
– Запустил сличение его памяти об астронавигации с нашими звёздными картами. Будем ждать?
– Дальше! – махнул рукой Верж. – С этим объектом всё? Он помнит, как он оказался тут? Как мне поймать работорговцев? И что они забыли на Стире?
– Никак, – махнул рукой Лиск. – Не было никаких работорговцев. Оба они оказались тут вдруг. Как? Мгновенно! Никакой препарат не заставит мозг прекратить ощущать время. Они не были усыплены. Не были в криостате. И ещё раз повторяю – не было ни невесомости, ни искусственной гравитации, ни следов подпространственных переходов. Даже следов длительного воздействия ускорений и перегрузок объёма – нет. Он никогда, слышишь, никогда не покидал Плоскости. Типичный плоскотник. Дикарь с отсталой аграрной планеты.
Верж застыл, смотря на свои ноги. Потом поморщился, поднял голову к изображениям:
– Ладно! – сказал он. – Выхлоп стартовый на этого плоскотника! Что с этим длинным?
– Ну, не так уж он и высок! Всего на голову выше тебя. Ну, на две головы. Норма для штурмовых частей империи. И – Хаоса.
– Э-э! – воскликнул Верж. О Хаосе поминать не принято. Особенно в присутствии Вержа.
– А вот с этим, безымянным, всё сложно. Вижу, ты тоже попал в это затруднение. Его показатели гуляют от нуля до тысяч, – Лиск покрутил рукой, показывая, как гуляют кривые данных.
– И как такое возможно? – удивился Болан.
– Никак, мой друг, никак, – ответил Верж вместо Лиска, – оборудование яйцеголовых опять не сработало.
– Не совсем так, капитан. Просто это новорожденный. И не спрашивай меня – как такое возможно? Не знаю. Сканирование памяти не дало вообще ничего, что было до того, как он оказался в вашем городке. Ничего. Его память пуста. Как у новорожденного. Мозг даже не помнит времени до этого момента.
Лиск опять упомянул это открытие своих коллег. И им было чем гордиться. Оказалось, что мозг – хронограф. И этот хронограф работает вне зависимости от разума и сознания. И это был первый шаг к бессмертию. Первый шаг к отмене ошибок делящихся и самокопирующихся, с микроошибками, клеток, что и вызывает старение организма.
Вечная регенерация! Вечная молодость! Бессмертие – вечная мечта!
– Не существует методик расчёта показателей, когда нет самой базы отсчёта, – продолжил Лиск. – Её просто нет! Это чистый лист. А вот его тело!
Верж кивал, разворачивая нужные наборы столбиков цифр и символов.
– А ведь я уже видел такое, – сказал он.
– Точно! – кивнул Лиск. – Потому и прошу для исследований не только целого, но и живого воина веры.
Рата ахнула чуть раньше Болана. Но Болан подумал иначе:
– Чемпион Хаоса!
– Точно, Валан! – кивнул Лиск. – Но почти. Его тело – изменено. Методики настолько секретны, что изменённые самоуничтожаются после гибели мозга. Так, давай я вот так выведу, а то наш друг как дитё – без картинок не воспринимает.
Болан бы обиделся, но на этих обижаться – что об стену лбом биться. Себе хуже.
– Все ткани тела невероятно усложнены. Кости – будто и не человеческие. Смотри, какая структура костных тканей! Это прочнее брони линкора! Как и – изменённые у отступников. Но смотри дальше – этого нет у Хаоса. Вот этой армирующей сети из неизвестного вещества! Кости в эту сетку просто заключены. Но и прочие ткани, как паутиной, оплетены этим веществом.
– Это нейросеть, – вздохнул Верж. – Не смотри так! Сам узнал случайно! Это нейросеть неизвестного происхождения. Потому это не чемпион Хаоса. У тех обычные нейроинтерфейсы. Это паладин. У императора очень ограниченное было количество зародышей такой… сети. Да и не нейросеть это. Что-то другое. Не могу сказать, откуда знаю. Ни к чему. Воспроизвести невозможно. Даже у самого императора больше не осталось. В Содружестве…
Верж закрыл глаза, молчал долго, целую минуту, открыв глаза – покрутил головой:
– Все на месте. Никто не пропал.
Видя удивление Лиска, что считал свой постановщик помех непреодолимым, Верж покачал головой:
– Утреннюю сводку вспоминал. Никто из них не пропал. Все на местах.
– Так это технология древних предтеч? – спросил Лиск.
– А как император стал тем, кто он есть? – вопросом на вопрос ответил Верж. – Так что этот – из его людей. Больше неоткуда. По крайней мере тело. Только мы не знаем, сколько их, где они? И какие у них были потери. Империя всегда была закрытым обществом, особенно госаппарат, а после Раскола так вообще муть сплошная. Что там у них происходит – непонятно. Кто за этого Основателя, а кто – уже нет? А главное, мы не знаем, как это оказалось тут. И, мэтр, я бы очень не хотел, чтобы это выплыло. Только флота хранителей под Стирой и не хватало!
Лиск и сам это понимал, но:
– Ты понимаешь, какие перспективы даёт исследование этого… этого?! А как его называть?
Болан встал, принял из рук Раты дурманяще пахнущий стакан.
– Этот, второй, с самоназванием – Вад Дим, называл паладина…
– Эй! – Верж одёрнул Болана.
– Да, помню, – кивнул Болан, – он его называл Бол Ван.
– Почему? – спросил Лиск, кивая Рате, ласково смотря на её обнажённые формы.
– Ты яйцеголовый, – ответил Болан, – вот и узнай, почему. И на каком языке они говорят? Мне показалось, что этот… Бол Ван понимает этого… Вад Дима. А вот я – не понимаю. Ты можешь их научить нашему языку? Не нам же учить язык этого… дикого, плоскотника? А Бол Ван вообще не говорит.
– Вот и перешли к сути дела, – кивнул Лиск, поворачиваясь к Вержу, – оставишь их?
– А что ты будешь с ними делать? – спросил капитан, погладив Рату, что «втекла» ему под руку, а теперь – выгибалась под его рукой, как кошка.
– Ну, исследовать, само собой. Назову их – образцы помойный № 1 и помойный № 2. Данные исследований – без привязки к объектам, как при «серых» подопытных.
– Всё же ты упорствуешь, – вздохнул Верж.
– А как ты хотел? У нас тут нашёлся объект из этого же вещества, что и паутина сети – не сети этого, как ты сказал? Бол Вана? Свойства – совпадают. Абсолютно инертный объект. И одновременно и невероятно твёрдый, и невероятно прочный. И – разом – пустой, как вакуум. Как нет его. И так же – не сканируем никаким излучением. Только открытый глаз человеческий видит, да и то не каждый, и как мерцание. Вот и у этого… Бол Вана всё тело пронизано такой невесомой, невидимой, неощутимой, но – неразрушимой паутиной. А какие у этого вещества свойства, а? Неужели не интересно?
Лиск усмехнулся, сворачивая все выкладки левой рукой.
– Как видишь, – сказал он, – я тоже открываю не только служебную, но и корпоративную тайну. У меня нет фамильных тайн. Так будет честно.
– У вас, тут? – удивился Верж. – Такой объект? С таким проходным двором?
– Да ты что?! – замахал руками Лиск, чудом и собственной ловкостью избегая пролития напитка. – Нет, конечно. В другом центре. Я не то что не знаю его местоположения, а даже номера центра. И это я – второй в этом центре! Да и первый не знает. Я бы тоже знал. Я этот объект своими руками поднял из раскопа с праха неведомого создания. А где он теперь – даже не догадываюсь. И прах ничего не дал, кроме анализа микроэлементов и возраста смерти – шесть тысяч лет назад.
Лиску было очень приятно рассказывать об этом, а остальным – интересно было прикоснуться к тайнам вечности и неведомых предтеч, но Лиск спохватился, оборвал сам себя. Дружба дружбой, работа работой, но уровень допуска придуман не просто так. А если бы в Верже и его людях была хоть тень сомнения у руководства Лиска, они бы уже давно исчезли без следа в биореакторах центра. Но излишняя информированность чревата.
– Подведёшь нас всех под неприятности, – вздохнул Верж, – но тебе виднее – оставляй, исследуй.
А потом, усмехнувшись, спросил:
– А если не соглашусь – не выйду отсюда?
– Выйдешь. А Рата – останется. А то твой бот утонет. Тебе замену найдут. А мне без Раты будет тяжело.
И все рассмеялись, как над очень смешной шуткой. И каждый понял из этого разговора своё.
Например, Болан не только услышал подтверждение своим мыслям, но и понял, что бот того техника совсем не случайно разбился так, что искины были испорчены. И что это решение было принято на таких уровнях, что даже Верж ни сном, ни духом. А то, что его жизнь – игрушка в руках высоких начальников, Болан уже давно привык.
Рата лишь усмехнулась мысленно. Она отомстит за хозяина! Так отомстит, что всё Содружество стошнит!
Ну, а что подумал Верж, неизвестно, он слишком хорошо это скрыл.
– Ладно, – кивнул Верж, – с твоими начальниками тягаться мне не с руки. Но у меня на этих двух свои планы. И ты мне должен.
– Друг мой, – воскликнул Лиск, раскрывая руки, как для объятий, – всё, что у меня есть! Ничего для тебя не пожалею! Ты мне ближе брата родного!
