скачать книгу бесплатно
– Думаю, не долго. За мной летел генерал… – сказал Вилли.
Ну, мне эта немецкая фамилия ничего не сказала, как и большинству присутствующих, а вот Коль-Коль возбудился.
– Что это ты стойку делаешь, а, товарищ генерал? – искренне удивился я.
– Ты не знаешь, кто это?
– Геринг? Геббельс? Гесс? Что-то нацики на «Г» больше не вспоминаются. Неужто сам бесноватый? – удивился я.
– Один из руководителей Аненербе.
– Будем брать? – сразу встрепенулся Бредень. – Или просто мочить?
– Неплохо бы. Но не пробьёмся. А что? Это мысль! Нужны смертники. А, подожди, сейчас же их – добровольцами называют. Надо изобразить атаку на эту оккультную шишку. С поддержкой дальнемагистральных бомбовозов. Та-ак, дальнейшее твоих германских ушей не касается. Вилли, свали в туман!
Когда лишних отогнали за пределы штабного периметра, я растянул трофейную карту.
– Так, вернёмся к делам нашим скорбным. Пока мы немцу не по зубам. Пока. Но нашему командованию не удастся сюда перебросить всю Красную Армию. Это невозможно. И танков нам не привезут. Единственное, я слышал, что есть транспорты, способные перевозить лёгкий внедорожник, типа «козлика» или пушку ЗиС-3. А это уже тонна веса. Есть такие? Есть. Уже хорошо. Не спрашиваю – сколько, боюсь расстроиться. Плакать буду. А вот про возможность перевозки бронетехники даже не спрашиваю – даже «Единорога» не сможете перевезти. Так?
– Не совсем. Есть проекты…
– Уже неплохо. Эти проекты надо поднять и потрясти. Поясню, к чему я это всё. Через линию фронта нам пробиться не дадут. Противник не тупее Вилли. Они быстро приставят тот самый палец к носу и сообразят, что чудовищный взрыв недалече, провал операции «Курьер», «майор Медведь», странные люди со странным оружием и странными танками – звенья одной цепи. И если для «майора Медведя» они не пожалели танковой дивизии СС, то для Медведя с Кока-Колой, это я про тебя, товарищ генерал, они не пожалеют и всей танковой армии, вместе с Гудерианом, фон Боком и Манштейном – в придачу. Так что ножками мы отсюда не уйдём. Остаётся методом Винни Пуха, прикинуться тучкой – и улететь. Потому, Коль-Коль, связывайся с Центром, как хотите, крутите, но надо просчитать все ритмы, всё синхронизировать, брать эту взлётно-посадочную полосу, сажать на неё транспорты, планеры или что там у вас имеется – и улетать.
– Не существует сейчас транспорта, способного поднять боевую машину десанта! Ещё лет двадцать не будет, – покачал головой Сугроб.
– Будем разбирать на составляющие. Всё, что возможно снять – снимем. Остальное – взорвём. Такой мой вариант выхода из этой жопы. Готов выслушать другие.
– Всех вывезти не удастся.
– Ясен пень! У нас всегда есть и будут добровольцы-смертники, что останутся. На верную смерть. Главное – обеспечить эвакуацию этих, мать его, гостинцев! Гля! Свалились тут! Что вам за Уралом-то не упасть-то! Один же перенёсся себе удачно в центре Черноземья, нет, этим надо тут, в Донбассе! А мы теперь проворачивай операцию вселенского масштаба! Мать его за ногу! Об угол стола! Раком! Как специально! А если бы не я, а друзья Вилли на вас наткнулись, а, незалежанцы? Через год бы все панцергренадерские дивизии были вооружены БМД и «калашами»? Про БТР я и не говорю – с этим они и сами справляются. А как они обрадуются вашим гаджетам? Вот гадское же слово! Они в сорок четвертом – сорок пятом по пиндосовским летающим крепостям лупили зенитными управляемыми ракетами с радиоуправлением и тепловыми головками самонаведения. А с вашими «подсказками»?
Сугроб вскочил, лицо багровое, хоть прикуривай от него:
– Это мы виноваты? Мы имели возможность выбора места?
– Витя, остынь, – тихо приказал Кельш, – не их вина тут. А наше везение. Твоё везение. Прав был Лаврентий…
– В рот того везение! В рот… – заорал я.
– Встать! – заревел генерал. Сразу пропал милейший Коль-Коль. А в полный рост проявился генерал госбезопасности. – Молчать! Пшёл вон! Пока не успокоишься – не возвращайся!
– Ах ты! Меня?! Послал! Слышь, ты чё такой дерзкий, а? Да кто ты такой, а? Генерал, гля! Развелось тут генералов – плюнуть некуда! Да сам ты пошёл!
Я вылетел из шатровидного штаба. В гневе закрутился на месте, выискивая жертву, – на кого излить своё негодование? Громозека, где ты есть? Душара, падла, предатель! Как же мне тяжело без наших с тобой мордобоев!
Ага! Кто не спрятался – я не виноват! А не спрятались двое из ларца – Лёлик и Болик. Как специально, стоят, ждут.
– Потанцуем? – рявкнул я на них, давая команду Басе на полную дезактивацию комплекса. Костюм максимально втянул себя в наспинный короб-рюкзак.
Качки переглянулись, похрустели шейными позвонками, качая головой, похрустели кулаками, встали в стойки.
– Понеслось! – рявкнул я.
Несколько минут мы месились, как злейшие враги – никаких спортивных правил! Боевой рукопашный бой! Летали по поляне по очереди, вспахивали своими телами осеннюю лесную почву. Но ничья. Даже по очкам. Не смог я их одолеть, даже несмотря на «модернизацию» моего тела пришельцем.
Кстати, модернизации той осталось – к половине подходит.
Бой остановил я, подняв руки в знаке «стоп», потом поклонился, как принято на Дальнем Востоке, и улыбнулся:
– Молодцы. Быстрые, ловкие, сильные.
Ага! А у самого сердце радостно прыгает до горла – я выдержал бой сразу с двумя бойцами весьма высокого уровня! Всё же неплохо Громозека меня поднатаскал! Земной поклон ему, когда вернётся.
– Так не честно! – заявляет один близнец.
– Ты системы твоего костюма Железного Человека отключил, – продолжает мысль второй.
– А нам было интересно – что может эта штука, – завершает предложение первый.
Они разговаривают, продолжая мысль друг друга. Как будто у них один мозг на двоих. Вот это синхронизация! И они даже не братья!
– А вот с включенным костюмом будет как раз не честно. Благодарю за бой, но этого мало. Хочу крови. Есть добровольцы снизить поголовье двуногого скота в фельдграу?
– Есть!
– И я тоже! А какое оружие можно брать? «Печенег» – можно?
– А СВД? «Весло»?
– А «винторез»?
– «Печенег» – на 7,62 на 54? И СВД. Заряжайте патронами, что нам ссадили с неба – и вперёд! Кто привык к «калашам» – сочувствую, предлагаю ППС или новый АКС-42. Образец опытный, совсем сырой. Может капризничать. ППС – штука надёжная, но только для ближнего боя. Уверенное поражение – пятьдесят метров.
Я вертел в руках оружие, расхваливая, проводя вводный инструктаж, в немалой степени гордый собой. Я – есть причина удивления попаданцев. Я приложил руку и язык к появлению этих образцов стрелкового оружия. Я. Яколкин! А судя по тому, что нам его скидывали в тюках с самолётов – сюда, в тыл врага, – оружие это было уже массовым, совсем не секретным. Ну, ППС – понятно, он ещё весной пошёл в тираж, а вот автомат Симонова… Удивили меня мои московские руководители расторопностью.
Ага, на наш галдёж вывалили и товарищи командиры, тоже включившись в любимую мальчиковую игру – в «автоматики». Даже Коль-Коль с интересом разглядывал АКС-42, хотя он и курировал его разработку. На начальном этапе. Пока «не выбыл по болезни».
– Ну, Николай Николаевич, как получилось? То, что задумывалось?
Кельш ловко разобрал АКС, собрал. Потом попросил АКМ, провел те же манипуляции.
– Нет. Всё же – «калаш» не заменит.
– Всему свой срок, – усмехнулся я, – теперь у нас есть натурные образцы. Подключим Симонова, Дегтярёва, Токарева, Горюнова, Шпагина, остальных оружейников, покажем, объявим конкурс. Не ждать же нам, пока будущий великий Калашников в танчики наиграется?
Люди вокруг нас с интересом прислушивались. Пусть послушают. Полезно это для дела.
Мы же, русские, такой народ, что ценим и любим шкурный интерес. Любим сладко пожрать, крепко поспать, бабу ласковую и податливую, дурмана водочного потребить до непотребства.
Но, как только почуяли, что стали причастны к чему-то глобальному, эпохальному – забываем и покой, и сон! Горы можем голыми руками свернуть ради высокой, недостижимой цели. И чем выше и эпохальнее цель – тем больше горит душа. Такая вот ёжнутая особенность нашего рода. Нам нужны недостижимые цели, чтобы оставаться людьми. Без «строительства» очередного «светлого будущего» или очередного «Царствия Небесного на земле» превращаемся в двуногий скот, жрущий, гадящий и абсолютно равнодушный ко всему. Причём если цель – достижима, ясен путь к её достижению, видны и преодолимы трудности – не интересно. Даже пальцем не пошевелим. Воевать – так с потрясателем Вселенной, воровать – так миллион, икать – так королеву! Иначе – пусть другие потеют ради чепухи. Чурки и немцы разные. Нам – рай на Земле подавай, Луну на блюдечке, яблони на Марсе. Дурак Бровеносец, что объявил социализм почти достроенным, что в 1980 году – он, коммунизм, и наступит! Сразу руки и опустили. Массовое пьянство народа в 80-е годы я помню хорошо.
– Слушайте, отцы-командиры, – обратился я к Бредню и Сугробу, отведя их за локотки в сторону, – расскажите мне, наконец, что там у вас произошло? Как народ реагировал?
Они рассказывали, Бася вёл запись, протокольную. Ну, понятно, «майдан» – народная хохлятская забава. Путч, смещение довольно слабого, нерешительного, вороватого президента, стрельба на улицах, погромы в столице и других городах. Несогласие восточных областей Украины, неповиновение, референдум в Крыму, отделение Крыма, присоединение Крыма к России, народное ликование в России, блокада России всем «цивилизованным» миром. Лепка из Путина «кровавого диктатора» Западом и лепка из Путина «Сталина» – нашими.
Ликование. Народ радуется возможности пободаться с Америкой и его шавками? А я о чём говорю? Нам нужны недостижимые цели. Нам нужен Потрясатель Вселенной. Нам нужен Сатана. Как враг.
– А Донбасс при чём?
– Донбасс и Луганск – тоже провели референдум, но Россия не приняла их, – ответил Сугроб.
– Много ты понимаешь, – отвел глаза Бредень. – Дымыч, подь до мини!
Подбежал один из бойцов Бредня. Обычный, ничем не примечательный, в отличие от «братцев-кроликов» Лёлика и Болика. Средних лет, среднего телосложения, непримечательное лицо.
– Расскажи, как у вас война началась.
– Мутно и погано, – ответил Дымыч и сплюнул себе меж ног, – после референдума город окружили блокпостами нацгвардия. Нарики и отморозки. Нацистские флаги развесили, наркотой обдолбятся, задираются до всех. Мы на них – плевали. Первый раз, что ли? Жили, как и раньше. Работали. Жили. А потом люди стали пропадать. Девки молодые. Дети. В городе – тихий ужас. А потом их стали находить. В посадках да в оврагах. Девки – замучены, снасильничаны, забиты до смерти. А дети… Дети… У меня дочь с танцевалки не пришла. Я с ума сходил, по городу метался, искал. Нашли ещё в овраге. Живот – вскрыт, органов – нет.
У меня лица поплыли перед глазами, я схватился за плечо Сугроба, чтобы не упасть.
– Семью посадил в машину, отправил в Ростов, сам свою «Сайгу» взял и на блокпост. И не я один. Этим скотам деньги нужны на ширялово, – доносился до меня голос издалека, как сквозь вату.
Бася доложил о вмешательстве в моё тело, введение чего-то там, стало легче, я смог вздохнуть, сердце – снова пошло в ритме.
– А на блокпостах – уже никого. Сбежали, как толпы мужиков с топорами увидали. А потом они по городу «Градами» ударили. Так и началась эта война.
У меня не было ни слов, ни эмоций. Только ледяная ярость.
– Товарищ генерал, сводный отряд выступает в отвлекающую диверсию. Возражения не принимаются. Нам нужна от вас взрывчатка и сапёры.
Коль-Коль посмотрел мне в глаза. Потом заглянул за мою спину, увидел Дымыча, поджал губы разочарованно (уже в курсе событий с Дымычем? Шустёр!). Кивнул:
– Удачи.
– Нам она не потребуется. Добровольцы-смертники – строиться. Выступаем. Запевай!
Один затянул, ещё пара голосов подхватила, потом ещё и ещё:
Звездопад да рокот зарниц.
Грозы седлают коней,
Но над землей тихо льется покой
Монастырей.
А поверх седых облаков
Синь – соколиная высь.
Здесь, под покровом небес
Мы родились!
Круто, когда строй, пусть не большой, два десятка человек, но хором! А я не слышал такую песню. Бася, а ты? Да ты что? «Алиса»? Вот я отсталый!
Строй грянул хором:
Нас точит семя орды,
Нас гнет ярмо басурман,
Но в наших венах кипит
Небо славян.
И от чудских берегов
До ледяной Колымы —
Все это наша земля!
Все это мы!
За бугром куют топоры,
Буйные головы сечь,
Но инородцам кольчугой звенит
Русская речь.
И от перелеска до звезд
Высится Белая рать.
Здесь, на родной стороне,
Нам помирать.
Нас точит семя орды,
Нас гнет ярмо басурман,
Но в наших венах кипит
Небо славян.
И от чудских берегов
До ледяной Колымы —
Все это наша земля!
Все это мы!
Думаете, я вспыльчивый мальчик, которому кипящая моча в голову шибанула и он полетел искать приключений? Да, я – в состоянии истерики с момента, как встретил этих хроно-«зайцев». Но не позволяю истерике руководить мной. Истерика проявляется только в повышенной смехуёвовщине. В излишней возбуждённости и болтливости. Но руководит мной расчёт. Эта операция давно напрашивалась, но сложноисполнимо.
Дело в том, что рано или поздно (лучше поздно, затем и идём) противник вынужден будет применять против нас средства усиления – танки и пушки. А где они сейчас, эти средства? На востоке, на фронте, или на западе – на заводах. И перевезти их к нам поближе можно только железной дорогой. Ближайшая станция – вот она. А вот и уязвимое место – мост. Прервать транспортное сообщение противника – первейшая необходимость в войне. Ясен пень, что враг догадывается о ценности моста. Ясен пень, что охрана этого стратегического объекта усилена. Потому он и стоит до сих пор. Ни один партизанский отряд к нему не рискует подступиться. Людей положишь – а мост не взорвёшь.
Да-да, а я вот такой наглец, что решил, что смогу. Ведь сколько нас – трое… тьфу! Ну, д’Артаньян я, что ж теперь?
Небольшая группа, мобильная, хорошо вооружённая. Брал только «стреляных воробьёв». Есть шанс.
Гэрэушники. Ха-ха. Как они меня развели! А я и повёлся! ГРУ! Для меня может быть только одно ГРУ – Главное Разведывательное Управление Генерального Штаба Вооружённых Сил Российской Федерации. А для Коль-Коль – совсем всё иначе. И он вывел этих «гэрэушников» на чистую воду. Никакое они не ГРУ. Это разведывательно-диверсионный отряд Донецкой Республики. А их ГРУ не более чем самоназвание. Понты ребята колотят. Те четверо, что представились «гэрэушниками», – воюют с первых дней. Только четверо и остались из первоначального состава. Они прорывались из какого-то окружения у какого-то Славянска. Вышли на бойцов ополчения ДНР. И ляпнул Манок, шуткой про ГРУ. Шутка затянулась.
Сам дурак! Ну какие Лёлик и Болик спецы ГРУ? С такой комплекцией? Размер бицепса на скорость полёта пули не влияет. Потому спецы все, как Путин – мелкие живчики.
Со мной в рейд вызвались и два «хохла». Непонятно, зачем? А я не люблю непонятки. Дое… докопаться до них надо!
– А вы зачем вызвались? – деликатно, прямо в лоб, поинтересовался я.
Хохлов двое. Один – обычный парень, белесый, как белорус, взгляд твёрдый, губы тонкие. Сейчас улыбнулся:
– Тут мечта детства вдруг исполнилась. Я из нашего дурдома вдруг оказался в кино «про немцев». Как у Симонова или Бондарева. Кто не мечтал бить немцев своими руками?
– Там могут быть не только немцы. Могут быть совсем не немцы.