скачать книгу бесплатно
Рид фыркает в ответ, и я смеюсь, листая фильмы в приложении. Но мне вообще все-равно, какой фильм мы будем смотреть. Я готова включить первый попавшийся. Поэтому отвлекаюсь от экрана, делаю глоток колы и, пользуясь моментом, рассматриваю этого прекрасного мужчину. Боже мой, какие у него выразительные глаза. Цветом почти как мои, только насыщеннее, словно лазурные. А его слегка взъерошенные волосы.. черт возьми, по ним так хочется провести рукой. Должна признать, что этот самовлюбленный нарцисс и в самом деле очень хорош собой. Вообще, внешне мы с ним очень похожи, будто это он мой брат, а не Эштон… Так, стоп!
Я сейчас что и в самом деле сказала, что он мне как брат?!
Господи Боже, я же зареклась не участвовать в инцесте.
– А почему тебе не нравятся фильмы про любовь? – вдруг спрашивает Рид.
– Я не говорила, что мне не нравятся фильмы про любовь, я лишь сказала, что не люблю фильмы про нездоровые отношения. Ну, когда в основе сюжета девственница, которая влюбляется в плохиша. Половину фильма они просто трахаются, при этом он ее унижает, а она все равно бегает за ним, как фанатичка, молясь на его член.
– То есть тебе не нравятся плохие парни? – Рид усмехается.
– Точно нет. – Морщусь я.
– Но с хорошими парнями скучно.
– Ну, учитывая твои сексуальные фантазии, ты разбираешься в парнях лучше меня, – широко улыбаясь, подмигиваю я, пока блондин запрокидывает голову и смеется. – Хорошие парни не всегда скучные, – продолжаю я. – Если парень относится к тебе с уважением, то он хороший, а если вытирает о тебя ноги – кусок дерьма. Вот и вся классификация. Поэтому все эти фильмы, в которых девушка пытается изменить использующего ее ублюдка приводят меня в бешенство.
Да простят меня фанаты фильмов с подобным сюжетом, но есть большая разница между тем, чтобы бороться за человека и бороться с человеком. Да, люди меняются, взрослеют и начинают иначе воспринимать какие-то ситуации, и, определенно, есть вероятность, что любовь способна как-то ускорить этот процесс, во всяком случае именно так считает большинство сценаристов, придумывающее все эти нелепые истории, в которых девушка унижается, мечтая о большой и светлой любви, но какой ценой?
Не то, чтобы я пропагандировала феминизм, но поклонение члену, принадлежащему какому-нибудь придурку, нужно убивать в зародыше.
Большая часть подобных фильмов именно о борьбе со сломленным, зажатым внутри, потерянным и эгоистичном человеком, который пользуется всем и всеми, думая лишь о своем сексуальном удовлетворении. Бедные девушки влюблены в саму мысль о том, какое будущее бы их ждало, если бы он изменился. Что это вообще за цель жизни такая – встретить парня и пытаться любой ценой изменить его? Равносильно ваша нога вырастет до тридцать седьмого размера, а вы будете каждый раз покупать тридцать пятый, надеясь, что когда-нибудь он вам подойдет. Теперь вы понимаете, какой это абсурд?
Я ни в коем случае не хочу сказать, что все фильмы такие, ведь есть множество других фильмов о любви – «Клятва»[42 - «Клятва» – американская мелодрама о девушке, потерявшей память.], «Дневник памяти»[43 - «Дневник памяти» – американская трогательная история любви, прочитанная пожилым мужчиной из старой записной книжки женщины в доме престарелых.], «Привидение»[44 - «Привидение» – американский художественный фильм о любви.] и многие другие, в каждом из которых герои борются друг за друга, а не друг с другом. Это и есть безусловная любовь. Ну, наверное. Я не самый главный знаток в отношениях.
– Почему ты не пришла ко мне в номер? – неожиданно спрашивает Рид.
Глава 6
Fenekot – Runaway
Эбигейл.
Поднимаю на Рида глаза и изумленно смотрю на него.
Он что, шутит?
Мне казалось, мы уже выяснили, что он мне не нравится.
– Хочешь сказать, ты действительно думал, что я приду? – усмехаюсь я.
– Да, ты же сама предложила! Вообще я не сторонник случайного секса, но как я мог тебе отказать? – Пожимает плечами Рид. – Я же джентльмен.
– Ага, – скептически мычу я.
Боже мой, ну как можно быть таким кретином?
Рид выпрямляется в кресле, тянется к столу, чтобы поставить бутылку пива, а затем облокачивается на колени, сцепив пальцы в замок, опирается на них подбородком и произносит:
– Я всегда говорю правду, Блонди. Это не так уж и сложно, поверь.
Ну да, а я – мать Тереза[45 - Мать Тереза – католическая монахиня.].
– Думаешь, я поверю, что ты никогда не врешь? – откинувшись в кресле, интересуюсь я.
– Никогда, – уверенно произносит он. – Иногда я могу специально о чем-то умолчать, но это враньем не считается.
– Конечно.
– Задавай мне любые вопросы и убедишься в моей честности, – предлагает Рид.
– В чем подвох?
– Ты должна будешь ответить на такое же количество моих вопросов.
– Не думаю, что это хорошая идея.
Он пристально смотрит на меня своими лазурными глазами и, изогнув одну бровь, интересуется:
– Боишься?
Да.
– Нет. – Да. Да, да, да, да, да. – Просто ты же мой любимый хоккеист, – быстро добавляю я. – Я и так много чего о тебе знаю.
– Вот это да! – Рид резко откидывается на спинку кресла и восклицает с такой радостью, будто в его голову пришла грандиозная идея.
– Что такое?
– Только сейчас понял, что твой брат – лучший защитник НХЛ[46 - НХЛ – национальная хоккейная лига.], но любимый хоккеист – я. – Кретин улыбается так, словно только что снова выиграл кубок Стэнли.
Я закатываю глаза так сильно, что вижу происходящее на небесах, и интересуюсь:
– А ты веришь в Бога?
– Я – католик! – Рид снова опирается локтями на колени. – Почему ты спрашиваешь?
– Просто ты так себя боготворишь, что мне интересно, что бы на это сказал Иисус.
– Ха. Что он направил на землю свое лучшее творение?
У этого парня точно нет проблем с самооценкой. Уверена, что он возбуждается, смотря на себя в зеркало.
– Ты мастурбируешь, глядя в зеркало? – слетает с моих губ, и мои глаза округляются от ужаса.
– Мы обсуждаем Иисуса, а ты думаешь о том, как я мастурбирую?! – самодовольно ухмыляется говнюк. – Эбигейл Уильямс, а ты, оказывается, не такая уж и недотрога. Ну, теперь я должен тебе признаться в своем грехе. – Рид наклоняется вперед, поближе ко мне, и шепчет: – Я подписался на обновления хештега твоей ослепительной задницы. Означает ли это, что я принят в твой фан-клуб?
Господи Иисусе!
– Если ты ждешь какого-то посвящения в стиле Дельта Каппа Ню[47 - Дельта Каппа Ню – братство в американском колледже.], то спешу тебя расстроить, этого не будет.
– Ты не можешь знать наверняка, что будет, а чего не будет, – серьезно произносит Рид. – Ты же уже выбрала себе другой дар. Не мешай мне использовать мой и предсказывать будущее.
Я в сотый раз за вечер закатываю глаза и произношу:
– А тебе не нужна какая-нибудь спиритическая доска или магический шар?
– Нет, все это для шарлатанов. За кого ты меня принимаешь? – с обидой в голосе интересуется великий предсказатель будущего.
– Извини! – Вскидываю руками вверх. – Ладно, расскажи мне что-нибудь, чего я точно о тебе не знаю, – произношу я и делаю глоток колы.
– Хм.. У меня есть правила. Не влюбляться, не целоваться и не заниматься оральным сексом, – с серьезным видом заявляет Рид.
Не ожидая услышать подобное, прыскаю колой и начинаю хохотать. Он же шутит так, да?
– Ну, с первым пунктом все понятно – я уже влюблён в хоккей, – как ни в чем ни бывало продолжает блондин. – Что касается второго пункта, – поцелуи часто приводят к эмоциям, которые мне не нужны. Женщины любят целоваться, а потом начинают думать, что между нами может быть что-то большее, чем просто секс, – последнюю часть фразы он заговорщически шепчет, заставляя меня рассмеяться вновь. – Ну и последний пункт, из-за которого я особенно грущу, – кретин театрально вздыхает и продолжает. – Лучшее, что есть в этой жизни – минет. Это неоспоримо. Но, черт возьми, доставить удовольствие партнерше языком без каких-либо испытываемых к ней чувств довольно сложно, а заниматься оральным сексом в одностороннем порядке – дико эгоистично.
У этого парня не все дома. Серьезно.
– Значит, у тебя оральное воздержание? – продолжаю смеяться я.
– Да, я оральный монах, – печально вздыхает Рид.
Я смеюсь так сильно, что хватаюсь за живот. Чувствую, что у меня уже болят скулы, но ничего не могу с собой поделать и продолжаю смеяться. Затем, спустя вечность, я, наконец, констатирую факт:
– Какой же ты придурок.
– Сексуальный придурок. – Подмигивает мне Рид.
– Какое бы прилагательное ты не решил употребить со словом «придурок», ты все-равно будешь придурком.
– Твоя очередь, – усмехается Рид.
– Что ты хочешь обо мне узнать?
– Почему во время автограф-сессии ты предложила встретиться в моем номере?
– Мне было интересно, что ты ответишь.
– Почему?
– Потому что я твоя фанатка.
– И почему же ты тогда не пришла?
– Ты не интересуешь меня. Как мужчина.
– Ты же не..
– Нет, я не лесбиянка, – фыркаю я, закатив в очередной раз глаза.
– Это хорошо, – шумно выдыхает Рид, садясь в кресле и снова упираясь на локти. – Почему бы нам не переспать?
Как думаете, его устроит ответ «Потому что я скоро умру и не хочу, чтобы это случилось во время сношения»?
Шумно выдыхаю и произношу скорее для себя, чем для него:
– Я отношусь к той категории девушек, которые не готовы к сексу на одну ночь. Мне плевать, кто, где, когда и с кем спит. Я не моралистка. Просто такой образ жизни не для меня. – Прикусываю нижнюю губу, а затем продолжаю: – Если мы переспим, ты исчезнешь, а я начну думать о том, какое будущее нас ждет. Так что, считай, я просто спасаю твою полигамную задницу от проблем.
– Я не полигамен. И я на самом деле давно не практиковал одноразовый секс.
– Тогда зачем ты пытаешься затащить меня в постель? Только не говори, что собираешься жениться на мне, завести золотистого лабрадора и зачать семерых детей.
– Нет. Мы можем заниматься сексом некоторое время. Секс по дружбе.
– Рид, мы знакомы несколько часов. Какая дружба?
– Ты давно знаешь меня.
– Но ты не знаешь меня.
– Так давай познакомимся поближе.
– Нет. Для меня ты лучший хоккеист в мире. Когда я наблюдала за тобой во время драфта, то у меня возникло такое ощущение, что на льду нет никого кроме тебя. Твоя быстрая скорость, твои маневренные движения, твои точные удары – все это невероятно. Ты просто создан для этой игры. И с того самого дня я смотрела каждую твою игру, скакала от радости, когда ты забрасывал шайбу, радовалась, когда получал награду или выигрывал кубок, переживала из-за твоих травм и удалений, расстраивалась, когда ты проигрывал. У меня до сих пор захватывает дух, когда ты появляешься на льду, хотя я видела не менее сотни твоих игр, – на одном выдохе выдаю я, пока Рид потрясенно смотрит на меня. – Но на этом все.
– А если я скажу, что у меня также захватывает дух, когда я смотрю на тебя? – вдруг произносит он. И теперь уже я потрясенно смотрю на него.
Мое сердце стучит так быстро, будто намеревается пробить дыру в груди и выпрыгнуть. Эти слова не должны меня задевать, ведь, в конце-то концов, у парня сексуальная обсессия[48 - Обсессия – Обсессивно-компульсивное расстройство – состояние, при котором человека беспокоят навязчивые мысли.] или сатириазис[49 - Сатириазис – патологическое повышение полового влечения у мужчин.], называйте, как хотите, но он точно думает о сексе двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю. Ну вот какого черта мой разум отказывается понимать это?
– О, если ты вдруг забыла, я никогда не лгу.
– Сложно в это поверить, – ухмыляюсь я.
– Но ты должна мне доверять.
– С этим будут проблемы. Я же говорила тебе, мне сложно доверять людям.
– Почему?
– Это очень долгая и не самая прекрасная история.
– Блонди, у нас полно времени. Я уже смирился, что мне придется согласиться на разговор по душам, раз уж ты не хочешь забыться на моем члене, – фыркает Рид, пока я смотрю на него, вскинув брови от изумления.
Напомните мне, почему я все еще здесь?
– Можешь произнести хотя бы одно предложение без слов «член» и «секс»?
– Не уверен, – мотает головой Рид. – Давай я просто помолчу. Чтобы наверняка.
