скачать книгу бесплатно
– В литературе данный случай не описан и в кино не отражен. Всегда почему-то мужик – гад и сволочь: шляется по девкам, обижает жену. В итоге я тоже оказался «сволочью»: бросил семью. До сих пор очень сильно сомневаюсь, правильно ли я поступил. Простить себе не могу, что наши отношения спасти не смог, не выдержал первого же испытания жизнью. Не так-то просто все оказалось.
Девять месяцев ты вместе с ней ждешь, пока родится ребенок, недели считаешь. Кажется – вот сейчас, потерпеть немного – и начнется райская жизнь, полная счастья и любви! Дотерпел, ура! Встретил из роддома, привез домой… Теперь-то мы заживем!
Но что-то «райская жизнь» заедает. Да, бывает послеродовая депрессия – читали. Через год должна пройти. Год ждем. Два ждем. Ребенок уже в детский сад пошел. А мы все ждем…
И вот нервы не выдерживают – у кого-то раньше, у кого-то позже. Один, имея силы, время, деньги и способность постоянно врать, заводит любовницу на стороне. Другой находит утешение на дне бутылки. Третий уходит в другую реальность. Все выкручиваются по-разному. Я вот принял решение уйти.
Я сам его принял, я сам и пострадал. А вот сын в чем виноват? Ему за что такое наказание – расти без отца, в неполной семье?
– Вы сейчас прямо картину нарисовали, – улыбнулся Менеджер, – как невеста превращается в жену. Все ступени эволюции. Точнее, деградации. К счастью, так происходит не у всех.
– Не у всех. Но у многих. Статистику разводов в первые годы после брака знаешь? Конечно, не знаешь – не твой профиль. И она еще не включает тех, кто продолжает терпеть и надеяться на лучшее.
Менеджер помолчал, что-то прикидывая. Может быть, Профессор уже начал излагать свои теории? Трудно бывает понять этих гуманитариев от науки. На всякий случай надо подыграть, а там – видно будет. Подумав, Менеджер произнес:
– Давайте посмотрим на ситуацию с математической точки зрения. Отбросим эмоции и уделим внимание только фактам.
Первое. Множество семей распадается в течение года-двух после свадьбы, что подтверждается статистикой. Вспоминаю своих друзей и знакомых – да, действительно, так бывает.
Второе. Женщина в декретном отпуске не работает, но ей все время некогда, мы только что получили эту информацию из первых рук.
Третье. Женщина все время находится в нервном напряжении. Круглосуточно, без полноценного сна и отдыха, и ей постоянно хочется спать. Она искренне не понимает, какие к ней могут быть претензии, когда даже выспаться некогда. Данный факт я тоже подтверждаю личным опытом.
Была у меня знакомая. После рождения дочки жила с мужем в комнате в коммунальной квартире. И вот как-то соседи слышат детский плач – кричит девочка, надрывается. Ну, плачет и плачет, сейчас мама ее успокоит… А девочка не успокаивается, кричит все сильнее! Соседи уже беспокоиться начали – не случилось ли чего? Осторожно приоткрывают дверь в комнату – а мама-то спит! Что называется, без задних ног! Ее ребенок плачет так, что соседи сбегаются, а ей – хоть бы что! «Пофигистка!» – решили сердобольные люди. А я уверен, что ее просто вырубило: организм не выдержал.
Кстати, семья их вскоре распалась, в течение двух-трех месяцев. Официальная причина развода – женитьба была вынужденная, по причине беременности. Всей правды мы теперь уже не узнаем никогда, остается лишь строить догадки, тем не менее, случай показательный.
Менеджер еще подумал и добавил:
– Наконец, четвертое. Часть женщин, сидя дома в декретном отпуске, дурнеет. Ей некогда заниматься собой, но у нее же такое счастье – материнство! Счастливая женщина должна расцветать, а она дурнеет. Странно, не правда ли?
– Последнее предположение недоказуемо. Объективных фактов, его подтверждающих, ты не найдешь. Дурнеет, расцветает – все это слишком субъективно, – возразил Профессор.
– А вот и нет! Статистика – великая вещь. Давайте для сбора первичной информации проведем опыт, – возражения Профессора только раззадорили Менеджера. – В течение следующей недели я, встречая на улице женщину с детской коляской, буду отмечать на листочке, привлекательная она или дурнушка. В первом случае ставлю крестик, во втором – нолик. Оценивается все: одежда, обувь, прическа, макияж (есть или нет), огонь в глазах. Даже буду спрашивать себя, захочется ли мне с ней сейчас познакомиться, посидеть в кафе. Приятно ли мне будет на нее смотреть. Если приятно – ставлю крестик. Думаю, таких окажется меньшинство: все-таки в наши дни женщина с малолетним ребенком ассоциируется у меня скорее с задерганным крикливым созданием, нежели с порхающей феей.
Если она во мне никаких положительных эмоций не вызовет, оставит равнодушным – получит «нолик».
Потом подведем итоги – вычислим, какой процент женщин с коляской заинтересует конкретного мужчину (то есть меня), а на какую часть ему и смотреть не захочется.
Затем – вторая часть опыта. Спускаемся в метро и то же самое проделываем с женщинами, сидящими в вагоне. Смотрим только на детородный возраст. Не более тридцати девяти лет по ощущениям. Это быстро: три-четыре перегона – и готово. Вычисляем процент привлекательных женщин в Москве – опять же, с субъективной точки зрения конкретного мужчины.
Сравниваем полученные результаты и подходим к самому интересному.
Допустим, женщины с колясками разделились у меня как 80 и 20 процентов с перевесом в сторону некрасивых. А женщины в метро – 60 на 40 в пользу привлекательных. Делаем вывод: среди активных женщин доля непривлекательных составляет сорок процентов, а среди «декретниц» – восемьдесят, то есть вдвое больше. Следовательно, каждая вторая женщина после родов дурнеет. Что нам и требовалось доказать.
– Так среди женщин в метро вполне может оказаться и женщина, недавно родившая – ну надо ей куда-то съездить, а с ребенком пока бабушка сидит, – справедливо отметил Профессор.
– И среди женщин с коляской вполне может оказаться не сама мама, а ее подруга или сестра, которую настоящая мать попросила погулять, пока она доварит борщ.
Это называется законом больших чисел – чем больше замеров сделаешь, тем меньше повлияют на результат посторонние случайные факторы. Монетка, подброшенная трижды, может все три раза упасть вверх «орлом». При этом за сто раз соотношение «орла» и «решки» будет практически равным.
– А показательные ли это обстоятельства для женщины – прогулка с коляской? – засомневался Профессор. – Я в том смысле, что на такую прогулку молодая мама не выйдет при полном параде. А в метро она едет на работу, в кино, в театр, в ресторан – одним словом, в общество, и тут хочешь – не хочешь, надо соответствовать. Можно провести аналогию с прогулкой вечером с собакой – пришла девушка после работы, туфли скинула, помаду стерла, напялила ватные штаны, галоши и почесала по-быстрому во двор. И попробуй ее упрекни в том, что она не нарядилась!
– Вот именно! – подхватил Менеджер. – Сначала она пришла домой и туфли скинула! А откуда, скажите, пожалуйста, пришла Ваша жена перед прогулкой с коляской? Сами говорите – никуда не ходила, магазин, максимум – банк. Да и объективно – некогда ей пока в кино-ресторан-театр. Вот и получается, что на протяжении двух лет, а может и дольше, прогулка с коляской для женщины является чуть ли не единственной возможностью выхода в общество. И если здесь она выглядит непрезентабельно, с вероятностью 99,9% можно сказать, что это – ее обычное, перманентное состояние, так она выглядит всегда. День за днем, месяц за месяцем, год за годом – до выхода на работу.
– Ладно, убедил, я теперь и без опыта верю, что концентрация красивых женщин в метро будет гораздо выше, и уже не важно – на сколько процентов. Но что с того?
– А то! – обрадовался Менеджер. – Имеем четыре железных факта. Исходя из них, строим следующую логическую цепочку. Постоянное нервное напряжение – отсутствие времени – некогда заниматься собой – недовольство всем и вся – муж тоже недоволен – у мужа появляется любовница – развод – ущербная психика детей.
– Молодец! Математически описал процесс, построил функцию, но задачу не решил. Где ответ? Что делать-то в такой ситуации?
– Вариантов ответа много: не заводить детей, искать любовницу, разводиться. Вы же сами в свое время выбрали для себя один из этих путей.
– Он оказался неправильным. И остальные варианты – неправильные. Правильный ответ у задачи всегда один, и он правильный со всех сторон, потому что он – правильный!
– Так он у Вас есть? – удивленно спросил Менеджер. – Почему же Вы его не применили?
– Тогда еще не было, он появился позже. Источником нервного напряжения является тревога. Тревога за жизнь и здоровье детей. Это нормально для матери – тревожиться за свое потомство, таков закон жизни. Волчица возле своих волчат гораздо опаснее волка – чтобы их защитить, она не пощадит себя. В минуты опасности, например, когда дети болеют, мать не спит ночами, тревога не дает ей уснуть, она сидит у кровати, дает питье, лекарства, защищает, спасает. Это правильно, это нормально.
Источником бесконечного нервного напряжения является постоянная тревога. Дети не всегда болеют. Чаще они вполне здоровы, спят себе в кроватке и прекрасно себя чувствуют. А современная мать все равно тревожится: «Не трет ли подгузник? Не от него ли покраснение? Может, это – аллергия? Наверное, лучше, как бабушки, пользоваться марлей? Какой вводить прикорм и когда? Какую кашу выбрать? А что подруга посоветует? А что бабушка скажет? Что в Интернете об этом пишут?» – Я даже не могу себе представить, сколько таких вопросов пролетает в голове у мамочки за сутки. Тысяча? Миллион? Мужчине это не дано понять, даже не стоит пытаться. Все равно не угадаешь, о чем она тревожится сейчас. Но что тревожится – это факт. Постоянно. Круглосуточно. Ты это уяснил.
– Хорошо, хорошо, мы это уже поняли, – нетерпеливо сказал Менеджер.
– Отлично, идем дальше. Бояться надо в минуты опасности. Подходишь к краю пропасти – боишься упасть. Страх толкает назад: осторожно, отойди, упадешь! Тревога спасает жизнь. А когда нет опасности – зачем тревожиться?
Волчица со своими волчатами спокойно спит в тени: ей нечего бояться. Придет опасность – тогда и будет тревожиться, а пока расслабляется! Что бы с ней было, если вместо сна она бегала бы беспокойно вокруг своих волчат? Смогла бы ночью охотиться? – Нет, конечно! Волчата бы погибли без еды. Тревога (назовем ее ложной) вместо спасения жизни детей убила бы их. Ложная тревога пагубна! Вот моя идея. А теперь претвори ее в жизнь, примени к данной конкретной ситуации.
Профессор ждал, и Менеджер сказал первое, что пришло на ум:
– Пусть йогой займется.
– Причем здесь йога?
– Понимаете, до того как мне пришла в голову светлая мысль попросить Вас о встрече, я перелопатил тонну информации в поисках подходящей идеи для бизнеса. Долгое время интересной для меня версией была организация занятий йогой. Найти несколько тренеров, нахватавшихся основ в Индии, снять небольшой зал – и вперед. Капитальные вложения минимальные, для начала – то, что надо.
Во-первых, это – самая настоящая гуманитарная сфера, многие преимущества которой в сравнении с технической я описал на предыдущей нашей встрече. Во-вторых, услуга пользуется устойчивым спросом, только в кругу моих знакомых я насчитал шесть человек, регулярно занимающихся йогой. В-третьих, крупным капиталом, в отличие от продуктового ритейла, данный рынок не монополизирован и в ближайшем будущем таких планов нет.
Чтобы глубже вникнуть в суть вопроса, я тоже решил попробовать. Купил месячный абонемент и добросовестно посетил восемь занятий. Вы знаете, против ложных тревог и всяких прочих глупостей, бродящих в нашей голове, йога отлично действует!
– Каким же образом?
– Точно принцип работы объяснить не могу, – ответил Менеджер, – но полтора-два часа после занятия чувствуешь блаженную пустоту, сейчас я наконец понял, где именно. Как раз там, где обычно находятся наши тревоги, волнения, страхи, ненужные заморочки и прочая дурь, после йоги – пусто. Не знаю, как у других, а у меня оно куда-то все испаряется. Прочищение мозгов происходит.
– Но за счет чего? Не магическими же заклинаниями на тебя воздействуют?
– Черт его знает, – пожал плечами Менеджер, – вроде ничего особенного, некий род оздоровительной гимнастики. Ну, там, позы различные принимаешь, иногда трудные в исполнении, дышишь как-то по-особому. Иногда просто валяешься, отдыхаешь. Может быть, чередование максимального напряжения тела и максимального расслабления дает такой эффект. Во всяком случае, никакой магии или гипноза с погружением в нирвану мне не демонстрировали.
– Тогда что тебе мешает действительно окунуться в этот вид бизнеса?
– Мешает мое дилетантство. Не люблю непрофессионализм. Я точно знаю, что умею продавать. Чтобы успешно заниматься продажами, необходимо досконально знать две вещи. Первое – свой продукт. Второе – свою аудиторию, целевую группу, которая будет его покупать. При ближайшем рассмотрении оказалось, что ни того, ни другого я не знаю.
Попытавшись уяснить, что такое древняя культура йоги, я потерпел полное поражение, это оказалось выше моего понимания. Особенно когда вспоминаешь сами занятия, на которых все предельно просто. Одно с другим никак не стыкуется. Но это еще – полбеды.
Профессор с интересом слушал, не перебивая.
– Самое главное, – продолжал Менеджер, – я ничего не могу сказать об аудитории, посещающей занятия йогой. Зачем они сюда ходят? Что их объединяет? Почему йога стала столь популярной? Да и популярность, знаете, такая, как бы точнее выразиться… тихая, что ли. Люди это особо не афишируют. Не то, что хоккеист какой-нибудь – вчера первый раз клюшку в руки взял, а сегодня на задке его машины уже красуется картинка принадлежности к силовому виду спорта. Здесь же – сплошной сумрак, очень много непонятного. Как мне раскручивать свое предприятие, на кого делать ставку, с кем работать?
– А на занятия-то продолжаешь ходить?
– Нет, – махнул рукой Менеджер, – лень взяла. После занятий – благодать, а вот сам процесс мне показался скучным. Как ни крути, а те же самые полтора часа провести на хоккейной площадке – совсем другое дело. Вот если бы голова хотя бы на сутки прочищалась, я бы еще подумал. А так – полтора часа пыхтишь, позы принимаешь, а расслабленного состояния потом хватает на те же самые полтора часа. Маловато, игра не стоит свеч.
Менеджер задумался, будто что-то вспомнил:
– А вот, кстати, Татьяна, с которой мы сегодня общались – она на йогу ходит. Точнее, ходила, не знаю, как сейчас, может, тоже не успевает.
– Так спроси у нее, зачем она туда ходит или ходила.
– Спрашивал. Ничего конкретного не услышал. Говорит, «нравится – вот и занимаюсь». Даже если предположить, что йога как-то ее успокаивает, то, видимо, недостаточно. Надо бы эту самую йогу усовершенствовать, довести до ума, – размечтался Менеджер. – Но как, если я в ней ничего не понимаю?
Профессор авторитетно заявил:
– Там все уже давно доведено до совершенства, просто не всем дано это понять – мы ж не индусы все-таки. Как говорится, что русскому хорошо, то для немца – смерть. Аналогично и с другими культурами: не каждая нам подходит. Так что, думаю, йога нам здесь – не помощник. Мы имеем дело с могущественной силой – древним инстинктом материнства. Сколько раз я пытался объяснить женщинам про тот вред, который они наносят себе, мужу, детям – всей семье этим своим излишним беспокойством. Но всякий раз мы говорим на разных языках!
«Беспокоиться о детях – это же так естественно, – отвечают они мне. – Мама должна беспокоиться. Кто позаботится о ребенке, если не она? Ну и что, что сейчас он здоров, потому и здоров, что я постоянно опекаю его. Как только перестану волноваться – сразу что-то случится: простудится или упадет».
«Так может, не простудится, а наоборот, закалится, – продолжаю я настаивать. – Вон у соседей-алкоголиков какой здоровяк растет! А ведь во дворе с пяти лет один гуляет, и чем дома питается – тоже неизвестно. В школе весь класс его боится, никто с таким связываться не хочет. Потому как солнце, воздух и вода – наши лучшие друзья. А вы, интеллигентные мамочки, растите неженок».
Вот такой примерно диалог происходил регулярно у моей жены с нашим сыном:
– Хочу купаться! – сын говорит.
– Ой, нет, не сегодня, сегодня холодно! Ты в прошлом месяце болел.
– Хочу мороженое!
– Нет-нет-нет, ты кашлял на прошлой неделе.
Незаметно подходит сентябрь, возвращаются из деревни от бабушки, пора в школу. У сына спрашиваю:
– Ну, как отдохнул? Купался, загорал?
– Неа, один раз только на речку сходили. Мама сказала, что лето в этом году не задалось, мало было жарких дней. Следующим летом, обещала, будем больше купаться.
А потом я всю зиму слушаю, как часто сын болеет, в сад не ходит, поэтому его маме так тяжело на работу устроиться. Его бы в жаркие страны свозить, подлечить, а денег нет, как обычно. Кто во всем оказывается виноват, угадай с трех попыток? Кто семью бросил? – Я, конечно, кто же еще. Только одна разведенная мамочка, выслушав мои доводы, вроде что-то начала понимать:
– Да-да, – говорит, – согласна: от излишней опеки – только вред. Я свою дочку на лето одну к бабушке в деревню отправила, решила отдохнуть, расслабиться, личной жизнью заняться в кои-то веки. И что Вы думаете? Возвращается из деревни моя девочка – восемь кило за лето прибавила! Бабушка из лучших побуждений впихивала в нее все подряд – деревенское, свежее. Учебный год заканчивается, а мы никак эти лишние килограммы согнать не можем. Вы сами знаете, каково толстушкам в коллективе живется: дети обычно непосредственны и жестоки. Ну и как тут расслабиться, как не тревожиться, когда даже маме своей ребенка доверить нельзя?
Профессор, завершив рассказ, огляделся кругом, прислушался. С правой стороны отчетливо слышался колокольный звон.
– Там – православный храм, местная достопримечательность, – поймал Менеджер его вопросительный взгляд.
– Туда и направимся, – приободрился Профессор.
Возле ворот храма стояли продавцы сувениров. А чуть в отдалении от суеты виднелся небольшой ресторанчик с открытой террасой на втором этаже.
– Отличное место, – заметил Менеджер, усаживаясь за столик, – для того чтобы выпить кофе на природе, просто идеальное! Свежий воздух, плетеные кресла, вид на церковь – на меня потихоньку спускается благодать.
– Согласен. Я не зря тебе предложил пойти сюда, – сказал Профессор. – Мы слишком увлекаемся восточными культурами, забывая о своих собственных древних традициях. Еще раз напоминаю, что еще каких-нибудь сто лет назад восемь-двенадцать детей были нормой, и ничего, с ума никто не сходил, ели-пили-спали, работать успевали и семьи свои на произвол судьбы не бросали. И ведь медицина была далека от нынешней, и есть в неурожайные годы было нечего. Вроде бы поводов для беспокойства гораздо больше, чем сейчас, а им хоть бы что – рожали детей, и все тут. В чем секрет, может быть, здесь – ключ к отгадке? Где наши предки брали успокоительные таблетки? – Посмотри вокруг.
Православный собор и колокольня со второго этажа ресторана были видны как на ладони.
– Вера! – догадался Менеджер. – Ну конечно, кто верует, истинно верует – тому ничего не страшно. Приходи, молись, причащайся, исповедуйся. Здесь тебе – и успокоение, и очищение. И ведь совершенно бесплатно, даром! Только вот нет у нас больше веры.
Купание в проруби на Крещение – это лишь традиция, религиозный обряд, ставший еще и данью моде. А Великий Пост вообще превратили в издевательство над здравым смыслом: женщины его используют в своих корыстных целях и даже не стесняются откровенничать, что им просто захотелось похудеть, а тут, вроде, как и повод есть. Что им мешает худеть отдельно от поста, зачем в кучу мешать одно с другим? Вот кстати, анекдот вспомнил.
Встречается в ресторане профессиональный киллер со своим заказчиком обсудить детали завтрашнего убийства. Подходит официант, а они ему: «Постное меню принесите, пожалуйста».
Профессор рассмеялся после паузы, не сразу сообразив, что анекдот короткий. Затем продолжил мысль Менеджера, полностью с ней согласившись:
– Религию и веру действительно уничтожили, а вместе с ней – и целый пласт культуры. Как следствие – гуманитарные науки начали отставать в развитии. История, философия, литература исторически развивались духовенством, первые летописи писались монахами. Лучшие образцы живописи и архитектуры посвящены религиозной тематике. Но что есть, то есть, не будем посыпать голову пеплом, в нашу задачу входит решение проблемы, а не поиск причин ее возникновения.
– Как же мы ее решим? Партия и правительство вместе со всей структурой РПЦ не могут ее решить, а мы-то что сделаем? – удивился Менеджер.
– Ты не путай! – воскликнул Профессор. – Оставим в покое религию, у нас – другая задача, нежели у партии и правительства. Даже обратная. Власть имущим выгодно держать подчиненных в страхе: управлять легче. Мы же исследуем возможности избавиться от лишнего беспокойства, уничтожить ложные тревоги.
– Ооо, как у нас интересно разговор повернулся, на антиправительственную тематику, – засмеялся Менеджер. – Я себя прямо-таки заговорщиком чувствую. Озвучьте, наконец, Ваше предложение! У Вас есть формула таблеток от тревоги? Я думаю, они будут пользоваться бешеным спросом. Во всяком случае, успокоительные средства настойчиво рекламируются, значит, потребность в них существует.
Профессор сделал вид, что не заметил ехидства:
– Я не призываю верить ни в черта, ни в дьявола, ни в нового мессию. Мое предложение – просто поверить в то, что все тревоги – бред больного воображения, наша выдумка.
Повисло молчание. Едва усевшись в плетеное кресло, Менеджер почувствовал, как сильно устал. Устал не только физически, хотя сразу воспользовался возможностью с блаженством вытянуть ноги. Он устал морально.
Со вчерашнего вечера готовился к разговору с Профессором, теряясь в догадках, о чем может пойти речь. Уже на встречу он пришел в сильнейшем возбуждении, со скомканными мыслями и весь на нервах. Разговор сразу принял неожиданное направление, у Менеджера голова пошла кругом, в какой-то момент он перестал понимать, что из сказанного можно было отнести к делу, а что являлось досужей болтовней, и почувствовал, как его мозги достигли температуры плавления.
И вот теперь, надышавшись покоем, он, наконец, спросил:
– Что, и все? Так просто?
– Нет, – ответил Профессор, – не просто. Это сложно. Как думаешь, легко ли матери поверить, что у ее ребенка – заложенный природой иммунитет, который лучше, чем она, защищает его от многих болезней? – Практически невозможно. Трудно поверить в то, чего не осязаешь: нужна большая сила внутри. А вот страх, тревогу нельзя потрогать, но можно ощутить, каждой своей клеточкой и поверить в них, даже если в реальности бояться нечего. Поверить возможно. В конце концов, все мы во что-нибудь верим. Почему бы не поверить в бредовость тревоги?
– Нет, – протянул Менеджер, – мне пока понимание этого недоступно, на слух не воспринимается. Может быть, если Вы мне все это напишете, а я с десяток раз прочту, то что-нибудь пойму.
– Ладно, – вздохнул Профессор, – тебе пока рано. Пускай будут «таблетки от беспокойства». Они действительно существуют, хотя меньше всего это похоже на таблетку. Поверь хотя бы в это.
– То есть это – не тяжелые наркотики? – на всякий случай уточнил Менеджер.
– Нет.
