Чужая гостья

скачать книгу бесплатно

После третьей рюмки Маша смогла говорить. Она с удивлением обнаружила, что слова льются из нее хоть и сбивчиво, но без судорожных всхлипываний и рыданий. Мишино присутствие действовало на нее, как всегда, успокаивающе. Она рассказала бывшему мужу о странной встрече с Вероникой Приходько, о конверте с какой-то ценной информацией, о котором она забыла сразу же, как только положила его в сумку. Но забыла совсем не потому, что ей было все равно, а потому что на новой работе происходит нечто несусветное. На телеканале царили правила «черной кассы», в которой крутились очень даже приличные деньги, а ей теперь нужно все упорядочить, вывести из тени и при этом не забывать о творческом процессе, нужно сделать передачи яркими и исполненными на высоком профессиональном уровне, но на все это требуется время и силы. А ее заставляют разгребать кучи чужого дерьма. А Уля звонила еще вчера вечером и говорила что-то… Но Маша не помнила, что именно, зато сегодня Уля хотела встретиться и посмотреть старые Машины фотоальбомы. Зачем? Она не объяснила. Она что-то хотела рассказать, но не успела…

– Выходит, следователь, с которым ты говорила, приехал к тебе, то есть по факту убийства Ули, потому что тут заподозрили связь с каким-то другим делом? – настороженно спросил Миша.

– Да кто ж мне скажет! – воскликнула Марьяна. – Это же тайна следствия. Я не знаю, кто там фигурирует, но я знаю, что муж этой Вероники – большой чин в ГУВД. И на флэшке содержалась информация, которая, видимо, его в чем-то уличает.

– Почему ты так думаешь?

– Ну а как иначе? В любом другом случае Вероника обратилась бы к своему мужу. Уж кому, как не ему, доверить ценные сведения конфиденциального характера? Если же она прибежала ко мне, хотя мы с ней знакомы только шапочно, значит, к мужу с этим идти не могла. И еще она была сильно напугана. И предупредила, что в случае чего эту флэшку нужно передать в ФСБ. Главное – не в полицию, а именно в ФСБ. Значит, информация, которая на ней содержалась, компрометирует именно ее мужа или близких ему людей. Только так я могу все это объяснить.

– Значит, эти люди могли приехать к тебе домой за этой самой флэшкой… – задумчиво произнес Миша. – Но почему именно домой? Не проще ли было встретить тебя где-то по дороге? Когда ты поехала обедать?

– Мы с Улей договорились, что она приедет ко мне около часа дня, – ответила Марьяна, – я освободилась примерно в полвторого, но сразу домой не поехала – накатила дурнота какая-то, голова закружилась. Я немного посидела, пришла в себя и решила ехать на служебной машине.

– И сразу поехала домой?

– Нет, заехала по дороге в аптеку, купила бетасерк – он помогает от головокружений, – объяснила Маша, – потом мы немного постояли в пробке, а потом я пошла в суши-бар рядом с домом, чтобы заказать роллы и лапшу с креветками. И долго ждала заказ. Очень долго.

– Сколько? Не помнишь?

– Не меньше получаса, – вспомнила Маша, – потому что я устала и даже обругала их… А почему ты спрашиваешь?

– Просто хочу понять, мог ли кто-то, узнав, что ты поехала обедать домой, приехать к тебе раньше тебя самой.

– Мог, – не раздумывая, ответила Марьяна, – я долго ехала. И все время ждала звонка от Ульяны, думала, она уже злится. Но она не звонила. Я даже удивилась почему. А теперь понятно. Ее просто уже не было в живых.

На этих словах запас выдержки у Маши закончился, и она завалилась на диван.

– Все, на сегодня разговоры окончены, – подытожил Миша, беря ее на руки, чтобы перенести в спальню. – Я тебя уложу тут, а сам устроюсь на диване. Если что, зови – я услышу. Тебе нужно поспать. Завтрашний день будет не легче сегодняшнего.

– Улю надо похоронить, – вдруг встрепенулась Марьяна. – Ты мне поможешь?

– Это только когда следователь разрешит, – ответил Миша, – мне так кажется. Я, конечно, не специалист в подобных вопросах, но думаю, что завтра тебе Улю никто не отдаст. Там же, наверное, экспертизы и все такое… Но ты не волнуйся, я буду рядом. И все, что нужно, сделаю.

– Спасибо, Миш, спасибо тебе, – пробормотала Маша. – Дай мне еще рюмку коньяку. Я попробую заснуть.

– Погоди минутку.

Миша исчез за дверью спальни, а когда вернулся, в руке у него были все те же рюмочки. Они молча выпили, и Маша взяла бывшего мужа за руку. Помедлила секунду, поднесла ее к губам, поцеловала запястье.

– Спасибо тебе за все, – сказала она, по привычке поворачиваясь на правый бок.

– Если ты проснешься раньше меня, не вздумай уйти, – предупредил Миша. – И вообще, не смей выходить на улицу одна.

– Ты думаешь, мне угрожает опасность? – встрепенулась Маша. – Думаешь, это меня хотели убить?

– Откуда мне знать? – пожал плечами бывший супруг. – Завтра будем думать. Завтра расскажешь мне о своих производственных конфликтах, что это за левые деньги крутятся у вас на канале, кому ты там наступила на хвост… Может, еще что-то расскажешь, о чем я не знаю. А пока без меня никуда ни шагу. Все, спи.

Маша провалилась в сон почти мгновенно. А Михаил еще долго стоял, глядя на нее спящую. Потом потушил бра и ушел в гостиную, разделся и лег на диван, чтобы провести ночь почти без сна.

Глава 3

Миша Одинцов был влюблен в Марьяну Карелину с того самого дня, как впервые ее увидел. Вся его сознательная жизнь проходила под знаменем этой любви, любые события, даже, казалось бы, никак не связанные с Марьяной, при глубочайшем рассмотрении все равно так или иначе имели к ней отношение. Мишин отец рано ушел из жизни, но именно благодаря его положению Миша с мамой жили в старинном и очень престижном доме сталинской постройки. В конце 90-х монументальное строение затмил вставший рядом, чуть ли не окна в окна, новый дом, куда активно заселялся городской истеблишмент: чиновники, правоохранители, руководящие работники из разных сфер, творческая элита. Маша и Уля въехали в новый дом на Пушкинской улице на последнем году школьного обучения и мгновенно стали предметом многих скабрезных обсуждений среди старшеклассников ближайшей школы. Школа, кстати, тоже была престижная, с английским уклоном. Миша учился в параллельном классе и на близкое расстояние к сестрам не подходил. Серьезная Марьяна казалась абсолютно неприступной, а Ульяна, мягкая и улыбчивая, приветливо и даже лучезарно здоровалась. Случайно Миша узнал, что Ульяна собирается поступать на романо-германскую филологию, и вопрос с его дальнейшим выбором профессии решился сам собой. Миша познакомился с Улей, стал посещать тех же репетиторов, что и она, и даже немного подружился с доброжелательной, хотя и несколько замкнутой девочкой. От нее он узнал, что сестра готовится к экзаменам на журфак. Оказаться на одном факультете с Машей было невозможно – такой подвиг Мише было не потянуть, творческий конкурс он бы не осилил, и он решил укрепить дружбу с Ульяной, чтобы рано или поздно получить право приблизиться к ее сестре самым естественным образом. Ко второму курсу их дружба окрепла настолько, что Миша стал приходить к Ульяне в гости, а потом и звать ее в свою компанию. А в компании Ульяна ходила только вместе с сестрой.

Ближайшие друзья Миши – Сема Голукович, Толик Веселов и Олег Шацких – красивых и умненьких девочек-близняшек в свою компанию приняли более чем охотно. Серьезный мальчик Олег на третьем курсе уже имел постоянную девушку, Жанну Савельеву, романтичный Толик всерьез увлекся Ульяной, а вот красавчик Семен подложил другу Мише Одинцову большую свинью – стал активно ухаживать за Машей Карелиной. Таким образом, Миша, так долго и вдумчиво выстраивавший свою линию поведения, свой план приближения к Марьяне, получил результат, обратный ожидаемому. Его ждало жестокое разочарование: приблизившись к Маше как добрый приятель, он ни на шаг не продвинулся к намеченной цели. Миша был на грани отчаяния, когда его проблема разрешилась сама собой: на последнем курсе вуза Семен Голукович неожиданно для всех до потери памяти влюбился в тридцатитрехлетнюю актрису драматического театра. Втайне от окружающих (в том числе и от родителей) он женился на ней и уехал куда-то в Сибирь. Переживала Марьяна этот факт или нет, Миша мог только догадываться, потому что на людях она вела себя так, будто ничего не произошло. К моменту окончания университета Марьяна была уже всерьез озабочена подготовкой к выстраиванию своей будущей карьеры, на компании и веселое времяпрепровождение времени тратила все меньше, но Мише это оказалось только на руку: после бегства Семена Марьяна все больше стала общаться с ним. Миша надеялся, что любимая наконец оценила его, и в чем-то он был прав. После женитьбы Семена Марьяна большим усилием воли все же подавила в себе желание закрыться от всего мира и предаться любовной депрессии. Пострадав положенное время, она вышла из личного кризиса, вынеся из него некоторый опыт: она пришла к выводу, что, во-первых, красота в мужчине – не главное, а во-вторых, в отношения с мужчиной нельзя погружаться с головой – поскольку вынырнешь из них или нет, еще неизвестно. На самом деле пережить измену Семена Марьяне оказалось непросто. Сема был очень хорош собой, он волновал ее, с ним она впервые узнала, что такое физическое влечение к мужчине. Но самым щекочущим в их отношениях было то, что Сема по определению не мог оставаться преданным и верным. Он был легким, жизнерадостным, девушки вились вокруг него стаями. Марьяну это сводило с ума, не давало спать по ночам. Потом Семен исчез, но остался Миша. Преданный, серьезный. И, кроме всего прочего, остроумный и приятный внешне. Не такой, конечно, красавец, как Семен, но зато с ним было спокойно. По-настоящему Марьяна оценила своего верного поклонника после того, как впервые оказалась у него дома. В студенческие годы компания собиралась в основном в огромной квартире Семы Голуковича или на старой даче предков Толика Веселова. У Семы были какие-то очень высокопоставленные, влиятельные родители, которые часто куда-то отлучались. Дача Толика была всего лишь маленьким домиком на окраине города, зато там разрешалось жарить во дворе шашлыки и шуметь до утра. Миша Одинцов к себе никогда не приглашал. Он жил вдвоем с мамой, и компанию водить было некуда. Сексуальных отношений у них с Марьяной не было, так что поводов для посещений Мишиной квартиры у Маши не имелось. Ах, если бы несчастный влюбленный узнал, какое впечатление произведет на Марьяну посещение его квартиры, он пригласил бы ее туда давно.

Едва переступив порог, Маша заметила в обстановке добротной, но вполне заурядной квартиры нечто особенное. В первый момент она даже не могла понять, что именно. Дверь в Мишину комнату была оформлена в виде арки, обложенной кирпичиками, сквозь которые пробивались ростки и трава. Маша вошла в его комнату и обомлела: одна из стен тоже оказалась кирпичной, с потолка свисали нити плюща. Кое-где на кирпичиках виднелись надписи: где-то сердечко, пронзенное стрелой, где-то начерченное готическим шрифтом слово. Над Мишиным диваном в стене была прорисована ниша. В ее полумраке на подставке стояла масляная лампа, вокруг которой роем вились бабочки. Маша присмотрелась: бабочки были необычные, у них имелись лица – совсем крошечные, но выписанные с ювелирной точностью. Никогда Марьяна не подозревала в Мише такого таланта. Все знали, что он хорошо рисует, но не более того… Это было потрясающее открытие!

– Почему ты до сих пор молчал?! – накинулась на него девушка, когда Миша вернулся из кухни с бутылкой красного вина и подносом.

– О чем молчал? – буркнул парень, хотя было видно, что он не просто смущен, а очень приятно смущен.

– Обо всем этом! – воскликнула Марьяна. – Это твои работы?

– Ну конечно, а чьи же еще?

Миша в смущении посмотрел на репродукцию авангардистской картины, которая висела над его столом, и Марьяна невольно проследила за его взглядом. О боже! Под модернистский плакат Миша замаскировал портрет прекрасной женщины. С раскосыми глазами, длинной шеей… Марьяна подошла ближе – это был ее портрет! И на нем она была неземной, совершенно фантастической красавицей.

– О боже! Какой же ты дурак! – выдохнула девушка. – У тебя потрясающий талант, а ты его скрываешь.

– А что я, по-твоему, должен делать? – пожал плечами Миша. – Кричать на каждом углу, что я, мол, умею рисовать? Это же смешно. Мало ли кто чего умеет…

– Ты не имеешь права оставлять все это так… – уверенно сказала Марьяна, – это будет преступление.

– Ты правда так думаешь? Тебе нравится?

– Да не просто нравится, Мишка, какая же ты бестолочь! – возмутилась Маша. – Это очень талантливо, у тебя настоящий дар. Короче, я тобой займусь. Теперь это решено.

И Маша выполнила свое обещание. В тот же день у них с Мишей случилось все то, о чем он так долго мечтал, но и Маша неожиданно для самой себя сделала два важных открытия, о которых рассказала только Уле – потому как ни с кем, кроме нее, ничем не делилась. Первое: оказалось, что мир прекрасен и без Семы Голуковича. Второе открытие заключалось в том, что с Мишей приятно заниматься любовью, и даже не просто приятно, а упоительно. Марьяне даже было несколько неловко от того, что она получает такое удовольствие с тем, кого не любит. И тогда Уля подсказала: «А может, ты уже давно его любишь, просто не признаешься себе в этом?» И вот тут все встало на свои места. Теперь Марьяна почувствовала себя в ладу с собой. Миша талантливый, и она не позволит ему закапывать свой талант в землю, Миша нежный и ласковый, он не предаст. Миша остроумный, но никогда не играет на публику и не позирует перед аудиторией. Все то, что еще вчера нравилось ей в Семене, сейчас показалось Марьяне пустым и пошлым. «Семен – позер и выскочка, мажор и пустобрех, все, что в нем есть хорошего, – это ямочки на щеках. А Миша настоящий».

Уля одобрила выбор сестры, ей нравился Миша Одинцов. Самой Ульяне не везло: она была давно и безнадежно влюблена в Толика Веселова, но тот на протяжении нескольких лет продолжал оставаться для нее загадкой. То он был рядом, то его не было. То он разрывался от любви, то откровенно скучал. Чтобы не стать надоевшей игрушкой, Уля, едва почувствовав первое дуновение холодности, вовремя исчезала с его горизонта и ждала, пока Толик соскучится. Через некоторое время так и происходило, и все повторялось сначала. И не было этому странному роману ни конца ни края.

После окончания университета Марьяна приняла предложение Миши, и они стали не спеша обдумывать планы на дальнейшую жизнь. Маша увлеченно входила в приобретенную профессию, ничем, кроме этого, не интересовалась, и Миша перестал панически бояться ее потерять. Он получил место переводчика на молочном заводе, где когда-то работал его отец и где всю жизнь трудилась технологом мама. Звучало все это не бог весть как, но на самом деле обязанностей у переводчика было много, потому что предприятие тесно сотрудничало с иностранными партнерами. И зарплату Мише, соответственно, назначили очень приличную. Марьяна встретила новость без восторга – она мечтала о том, чтобы ее будущий муж развивал свои редкие способности, чтобы у него появилась своя мастерская, чтобы он стал знаменитостью. Миша мечтал о том же, однако резонно замечал, что на пути к творческому успеху им обоим все-таки нужно будет что-то кушать. В приятных хлопотах, спорах и мечтах о будущем прошли самые счастливые месяцы Мишиной жизни, пока не нагрянула беда откуда не ждали. В августе 2007 года члены некогда сплоченной компании узнали, что из своей сибирской «командировки» вернулся Семен Голукович. И вернулся, оказывается, уже давно. Больше полугода Сема отсиживался в изоляции от внешнего мира, зализывал сердечные раны, а когда вновь возник перед друзьями, никто не услышал от него ни намеков на разбитое сердце, ни жалоб на бесцельно потраченное время. Жизнерадостный Сема приобрел бесценный, как он выразился, жизненный опыт и был готов к покорению новых вершин. Ему, старшему из всех, скоро исполнялось двадцать пять, и отметить «юбилей» Семен намеревался бурно. Если возвращение бывшего бойфренда и задело Марьяну, то виду гордая девушка, конечно, не подала, и у Миши не было ни малейших оснований подозревать ее в том, что она собирается возобновить прежние отношения. Тем не менее плохие предчувствия не давали ему спать по ночам. Он хотел было вовсе отказаться от посещения «юбилея», но железная Маша заявила, что это неприлично. И что сама она не хочет, чтобы Семен думал, будто она избегает его по причине незатянувшейся до сих пор сердечной раны. «Пусть видит, что у нас все хорошо», – сказала Марьяна. Миша согласился, но, откровенно говоря, был вне себя от страха и ревности.