скачать книгу бесплатно
Повисла тишина. Я съела несколько ложек медового торта, прежде чем заговорить вновь.
– Какими они были, звездные матери до меня?
Отвечая, он не поднял взгляд.
– До тебя их было много, Церис. Столько же, сколько звезд.
Я взглянула в ночное небо, оглядела россыпь звезд. Луны никогда не было – я не видела Ее пять месяцев.
– Тогда расскажите о последних, – настаивала я.
Солнце опустил приборы и сложил огненные руки под подбородком.
– Почему ты спрашиваешь?
– Почему бы не спросить? – возразила я.
Он поджал губы на несколько мгновений, прежде чем заговорить:
– Едва ли мне удастся ответить. Я могу назвать их имена, но больше почти ничего о них не знаю.
И вновь я почувствовала боль.
– Почему?
Он встретился со мной взглядом.
– Я не рад их смерти. Жизнь смертных так мимолетна, и все же это жизнь. И она заканчивается с рождением звезды.
Я разглядывала Его лицо, которое, казалось, с каждой секундой все больше походило на человеческое. У меня поникли плечи.
– Зачем нужны новые звезды? Почему их количество не должно меняться?
Он изучал меня так, словно я была книгой на иностранном языке. Даже сидя у другого конца стола, Он словно был рядом, словно мог лишь вытянуть руку и перелистнуть одну из моих страниц.
– Звезды были одними из первых творений Вселенной. Они – источник ее силы и Моей. Именно благодаря свету звезд миры вращаются и движутся по небесам. Благодаря ему существуют приливы и отливы, идет дождь и горит огонь. Без звезд все канет в небытие.
Я об этом и не догадывалась и целую минуту ничего не ела, пытаясь осмыслить сказанное.
– Разве Матушка-Земля не сама себя вращает? И не Терет двигает моря?
– Ты спросила, едят ли боги. Нет. Не так, как смертные, – он положил руки на стол. – Однако мы живем за счет сияния звезд. Без них Матушка-Земля не сможет вращаться. Солнце не будет светить. Даже пожирающие тьму не смогут этого делать без звезд.
Я тяжело вздохнула.
– Понимаю.
– Когда умирает хотя бы одна звезда, возникает боль. Посему Мне и смертным было поручено поддерживать пламя звезд.
– Если их сотворила Вселенная, – сказала я, тщательно подбирая каждое слово, – то почему не сделала бессмертными?
Его губы дрогнули, словно вопрос Его позабавил.
– Будь ей по силам создать вечный источник энергии, она так бы и поступила. Звезды – самые благородные из божков. Они горят ярко и питают все вокруг. Но за все, что нам дается, приходится платить. Для того чтобы звезды могли себя расточать, им нужно умирать. Вот почему их должны производить на свет смертные.
Мои мысли вернулись к предыдущей теме.
– Сколько матерей звезд было до меня?
Всякий намек на веселье на лице Солнца испарился.
Я прочистила горло и немного подправила вопрос:
– Как часто умирают звезды?
Бог отвел взгляд и положил на тарелку еще один кусочек хлеба.
– По-разному. Может пройти пятьдесят лет, а может и двести. Вселенная не жестока.
Я съела еще пару ложек супа и запила его пресладким вином. Затем сказала:
– Звездные матери – смертные, но их кончина Вас печалит. Вот почему Вы не пытаетесь узнать их получше.
Солнце не ответил.
Я поковырялась в тарелке, однако ничего не положила в рот.
– Позвольте… Позвольте говорить начистоту, ваше величество?
Его губы изогнулись.
– Прежде тебе не требовалось Мое дозволение.
– Значит, оно у меня есть.
Он кивнул, и я начала:
– По-моему, это эгоистично.
От отреагировал почти незаметно: слегка приподнял голову, уголки глаз напряглись.
– Да? – это было скорее утверждение, чем вопрос.
– Мы отдаем свои жизни ради звезд. Ради Вас, – я тщательно взвешивала слова. – Да, наши жизни мимолетны, но они ценны. Разве мы не заслужили того, чтобы нас хотя бы запомнили? – спазм сжал горло, и я сглотнула. – Попасть в историю – дар от величайшего существа во Вселенной.
– Я не величайший, – прошептал Солнце.
– Для нас – да, – настаивала я. – Когда Вы будете ужинать со следующей звездной матерью и она попросит Вас рассказать о других, я хочу, чтобы Вы назвали мое имя и мою деревню. Чтобы рассказали ей обо мне.
Мгновение он изучал меня, прежде чем спросить:
– И что именно мне рассказать?
Я опустила вилку рядом с тарелкой и сложила руки на коленях, размышляя.
– Вам следует им рассказать, что я часто высказывалась без разрешения и создавала Ваши непохожие портреты в вышивке, но я была добра к Вашим слугам и прямо говорила, что думаю. Вам следует… следует поделиться с ними своим мнением обо мне, ваше величество. И говорить обо мне с нежностью. Как о той, которая вынашивала звезду. Как о матери Вашего ребенка.
Он долго обдумывал мои слова. Затем опустил взор.
– Ты права, разумеется.
– Я не глупая и знаю: Вы – Солнце, у Вас огромная сила и важная задача, нет времени изучать все тонкости моей личности. Но Вам не стоит избегать меня только потому, что моя скорая смерть Вас огорчает.
На миг мне показалось, будто огонь вокруг Его плеч вспыхнул, при этом цвет стал темнее, как сердцевина заката.
Минуло несколько секунд, ни один не притронулся к еде.
Я задумчиво провела пальцем по краю стола.
– Каково это… умирать?
Его бриллиантовые глаза нашли мои.
– Ты спрашиваешь не того. Ибо умереть я не могу.
– Но Вы видели смерть, – заметила я, и Он кивнул, – с самого сотворения мира…
– Я не настолько стар, – возразил он. – Во всяком случае, начала не существует.
Я улыбнулась.
– Ну, значит, просто за свою долгую жизнь.
Он выпрямился в кресле.
– Почему ты об этом спрашиваешь, Церис?
– Разве меня не должно волновать собственное будущее?
Он нахмурился.
– Полагаю, – он глубоко вдохнул и медленно выдохнул. – Тебе воздадут почести на Матушке-Земле и на небесах. Твоя душа вознесется на высший слой загробной жизни, где боги и божки живут только для того, чтобы служить тебе и твоим близким.
– Мои близкие тоже вознесутся? – прервала Его я.
– Верно. Всем связанным с тобой после их кончины укажут путь в рай.
В груди расцвело тепло, похожее на тепло моей звезды. Значит, обещания блаженного рая правдивы. Я вновь увижусь с семьей. Увижусь и с Каном, если он выберет этот путь… впрочем, с чего бы ему не выбрать?
– Твое тело отправят обратно домой вместе с дарами в знак благодарности. Твой народ будет тебя почитать. Таков заведенный порядок.
Я знала о своей дальнейшей судьбе, однако она до сих пор казалась мне неосуществимой. И Его слова… Они утешали.
– Спасибо. Позвольте задержать нашу трапезу еще одним вопросом?
Он ждал, как всегда терпеливый.
– Какой она будет, когда родится?
Повернув тарелку на несколько градусов, Солнце спросил:
– Считаешь, что будет девочка?
Я пожала плечами, сама толком не понимая, на чем основано это предположение: лишь на моем желании, чтобы ребенок был похож на меня, либо на материнской интуиции. Все это было для меня в новинку.
Он так долго думал над ответом, что я еще немного поела.
– Не уверен, что тебе по силам это осмыслить.
– Тем более стоит мне рассказать.
Он почти улыбнулся, однако бриллиантовые глаза печально блеснули – не то чтобы бог, сотворенный из огня, способен плакать.
– Она будет яркой и великолепной, – наконец ответил он. – Но будет больно.
Я отложила вилку, горло вновь сдавил спазм. После нескольких мгновений спросила:
– Она увидит мое лицо?
Выражение его лица смягчилось.
– Они всегда видят.
Я кивнула и отрезала кусочек мяса, однако аппетит пропал. Я ожидала, что смерть наступит быстро – смертные не созданы для таких мук. Но я всем сердцем надеялась продержаться достаточно, чтобы увидеть лицо моей малышки, взять ее на руки. Узнать ее.
– Я им расскажу, – осторожно начал Солнце, отвлекая меня от бурного потока мыслей, – что Церис Вендин была мудра не по годам, дерзка и в то же время до дивного очаровательна. И что она любила своего ребенка всей душой.
Мои губы тронула улыбка, я вытерла слезы.
– Рада это слышать.
* * *
Женщина всегда интуитивно понимает, что у нее начались родовые схватки, даже когда они у нее впервые, поэтому, почувствовав едва заметные сокращения живота, я замерла и прислушалась к себе. Моя вышивка была готова – я справилась быстро, больше ничего не оставалось, – и я почти закончила элегантную кайму из жимолости, когда возникла первая вспышка боли.
Вторая была сильнее, а третья – еще сильнее. К четвертой я поняла: что-то не так. Не неправильно, но и не нормально, ведь роды у женщины наступают не столь быстро и не столь бурно. В деревне я видела, как появляются на свет дети, и наслушалась рассказов повитухи, которая помогала мне с тканью для моего свадебного платья, так что сомневаться не приходилось.
Я поднялась, схватки стали внезапными и быстрыми, каждая как пинок в живот. При этом меня накрывала волна жара, превосходящего мой собственный, словно в чреве разгорались угли.
