скачать книгу бесплатно
– Вы, Пётр Петрович, – отозвалась трубка, – напоминаете мне сейчас апостола Петра, который тоже клялся Иисусу Христу в верности. На что Сын Божий ему ответил: «Аминь, глаголю тебе, яко в сию нощь, прежде даже алектор не возгласит, трижды отвержешься Мене».[4 - Евангелие (Мф. 26:34)]
– Да я и одинажды отрекаться не собираюсь, – снова покраснел Краснов.
– Вот и славно. Значит так: срочно – в Останкино, включить взрывной режим и усилить подачу сигналов на спутник. Кстати, вы не забыли, что обязаны порекомендовать кандидатуру Рожнова на выполнение задания?
– Уже сделано.
– Приятно слышать, – женский голос напоминал теперь мурлыканье кошки. –
Командование пожарного штаба в Останкино возьмите на себя. Я думаю, у вас всё получится.
– Слушаюсь, – майор от усердия кивнул головой, но трубка уже замолкла. Краснов вынул из ящика чёрные трусики и засунул их в карман кителя. Теперь он знал, чья это выходка, но заслужил. Факт. Мужчина должен уметь принимать свои проколы и держать удар, иначе рискует остаться без взяток в этой бескозырной игре под названием «жизнь».
Меж тем возле полыхающей задымлённой телебашни творилось что-то невообразимое. Подъезжали и отъезжали пожарные машины, правительственные «Волги» с крутящимися маячками на крышах, возле административного здания собрался целый консилиум очень и не слишком известных политиков, среди которых больше всех орал Жириновский. Такое событие он никак не мог пропустить: пожар! Настоящий! И не где-нибудь – в телебашне! Жирик тут же начал витийствовать перед жиденькой толпой зевак, но это шоу больше было ориентировано на журналистов, снимающих известного скандалиста на кинокамеры. История не должна остаться без впечатляющих свидетельств.
– Гляди-ка, Жирик даже здесь старается не упустить момент, – усмехнулся Рожнов. – Вот болтун, так болтун.
– Политика требует жертв, – отозвался подполковник. – Пёс с ним, пусть себе болтает. Я тут комбинезоны вытащил, – Наливайко показал на вместительный продолговатый ящик. – Шесть штук. Взял прозапас. От щедрот своих ребята из Раменского ЛИИ отвалили. Они же не только с испытателями занимаются, с космонавтами тоже.
– Неужели пожертвовали нам космические скафандры?
– Скажем так, полукосмические. Но выдерживают температуру до двухсот градусов. Так что теплового удара не будет. И кислородные компакты тоже они подарили.
– Здорово! – обрадовался Рожнов. – В башне придётся ползать по неизвестно каким дырам, а с большим кислородником не пролезешь.
– Ну, где пролезешь, а где застрянешь, – это нам сейчас один из конструкторов башни расскажет. Он живёт во-он в том доме, – Наливайко указал на жилой квартал. – Идём!
– Что ж, пошли, – кивнул Родион. – Надо так надо.
Ксюша, поднимаясь в лифте на десятый этаж, обнаружила, что сегодня, как назло, оставила ключ дома.
Звонок заливисто разливался соловьём. Дед, к счастью, оказался неподалёку и, открыв дверь, был сметён ворвавшейся как ураган внучкой.
– Ну, опять двадцать пять, – проворчал он. – Ведь взрослая уже, а врываешься, как будто стая псов за тобой гонится.
Старик закрыл дверь и отправился к телевизору, последние известия пропускать не следовало. Весть о подводной лодке «Курск» мгновенно облетела мир.
Естественно, что все НАТОвские спецузлы и подразделения навострили уши. Шутка ли, атомная подводная лодка затонула в считанные минуты без видимых на то причин! Разнокалиберные отмазки и отговорки были явной лапшой для лопоухих. Но что же в действительности произошло? И можно ли ожидать чего-нибудь и где-нибудь в дальнейшем?
Дед поправил чёрный бархатный халат, в котором любил бродить по дому, и плюхнулся в кресло. Но сколько он ни щёлкал лентяйкой, сколько ни пытался вручную настроить телевизор, у него ничего не получалось.
– Дедуля, ты опять свежие новости про подводников выудить хочешь? – послышался голос внучки. – Не надоело?
– Ксюша, ты не права, – откликнулся дед. – Это событие мирового масштаба!
– О, Господи! – всплеснула руками Ксения. – Ну, сколько можно смотреть новейшие новости про новейших подводников? Ведь почти сразу было понятно, что никто ничего не сможет сделать. Зачем воду в ступе толочь?
– Ты ничего не понимаешь, Знатнова, – в голосе деда прозвучали упрямые нотки. – Твой ближайший родственник, между прочим, капитан гидрографа «Марс».
– Я знаю. Ну и что? – пожала плечами Ксюша.
– А то, – не унимался дед. – Гидрограф оказался первым на месте гибели подводной лодки. Потом, дядька твой даже по телефону мне рассказал, что там был «Прыжок кита». Так называется боевой маневр.
– Пусть «Прыжок кита», – не к месту улыбнулась Ксения. – Пусть сальто мортале, что с того?
– Иди сюда, – дед взял фломастер и на чистом листе бумаги изобразил подводную лодку, зависшую над морской волной. – Вот, – принялся он объяснять девушке. – Вот что это такое. Субмарина способна вылететь на несколько метров из воды, как прыгают дельфины и киты. Такой прыжок очень эффективен и может дать военное преимущество в момент сражения! Вся беда в том, что в апогее парения над волнами у всей команды без исключения пропадает на несколько секунд сознание. И «Курск», совершив прыжок, мог просто врезаться сам в подвернувшийся по случаю надводный корабль!
– Ну и что, дедушка, – терпеливо проговорила Ксюша. – Моряков уже не вернёшь. Понимаешь? Люди погибли, а ты «Прыжок кита», «Прыжок кита»! Что теперь об этом толковать?
– Ты что это себе позволяешь? – возмутился дед. – Их будут поднимать! Ведутся спасательные работы! А знаешь ли ты, какие «прыжки кита» приходилось твоему деду выполнять перед самой Великой Отечественной? И не здесь, на территории СССР, а в непроходимом Тибете. Там я впервые лицом к лицу столкнулся с людьми, считающими себя арийцами.
– И как впечатление?
– Не ёрничай! – обиделся дед. – Они, чтоб ты знала, были первыми белыми, допущенными далай-ламой к посещению Лхасы, а потом и Шамбалы!
– Ну и что? Мы историю на журфаке не изучали в таких подробностях.
– Не понимаешь? Или прикидываешься? – дед сложил пальцы щепотью, дабы втолковать внучке прописные, как ему казалось, истины. – Ведь жёлтые монахи открыли нацистам доступ к знаниям, как завоевать весь мир, властвовать над всем человечеством!
– Не очень-то у Гитлера это получилось, – ехидно заметила внучка. – Да и ты в органах служить не остался почему-то.
– Время было такое, – насупился дед. – Всегда надо исполнять то, что необходимо стране, а не лично кому-то. Тебе со своей колокольни сейчас всего и не рассмотреть. Но подводников всё равно поднимут! Ведь спасательные работы уже ведутся!
– Да, конечно ведутся, – кивнула Ксюша. – Сажи лучше, папа не звонил?
– А мы ему нужны? – саркастически огрызнулся дед. – Он умчался чёрта лысого искать на Южном Урале. Совсем помешался на обнаруженном археологами каком-то Аркаиме, столице царства Десяти Городов. Оказывается, в Западной Сибири за несколько тысяч лет до Рождества Христова существовала целая цивилизация! Умереть – не встать! А мы об этом, такие дремучие, не знали и не ведали!
– Вы другими вещами увлекались, дедушка, – улыбнулась Ксения. – Например, все Сибирские реки вспять повернуть, или вместо взорванного храма Христа Спасителя воздвигнуть Дворец Съездов с самым величайшим памятником отцу всех времён и народов. Но кроме бассейна в этом месте ничего тогда не получилось. А ты, дед, вместе с твоим Никитиным,[5 - Никитин Н. В. – главный архитектор Останкинской телебашни.] решили реванш взять на Останкинской башне, отгрохать её такую! ну, такую высокую, чтоб выше всех! А зачем?.. БАМ построили: две параллельные дороги, которые всё равно в одну сливаются. Зачем? Я помню сказку чудную наш «Мосфильм» когда-то выпустил – «Огонь, вода и медные трубы» – помнишь? Так вот, там Кощей Бессмертный водит красавицу Алёнушку по своему царству и хвастается разными богатствами и чудесами. Показал он ей и дерево, что в саду росло. На нём все яблочки золотые, а листики серебряные. Так Алёнушка, дурочка такая вроде меня, тоже спросила: а зачем? Как ни странно, Кащей Бессмертный, не нашелся, что ответить. Как он не знал, зачем ему золото, так и вы не ведаете, зачем вы всё строите и в обязательном глобальном размере, чтоб всех переплюнуть. А зачем? Зачем вам история земли? Зачем знать про ангельские и какие-то инфернальные силы? Зачем нашли чудом уцелевший до наших дней Аркаим? Ты думаешь, в нашей стране всегда и все слушались только кнута, но, к счастью, немного ошибаешься.
– И ты туда же! Вся в отца! – опять заклокотал дед. – Замуж бы лучше вышла, чем философствовать по пустякам. Европейские социологи давно уже вычислили активный возраст женщины существует примерно до тридцати пяти. А ты, по-моему, давно уже эту планку переступила. Кажется, в прадедушки попасть мне так и не светит.
– Дед, я просила тебя эту тему не затрагивать?! – дрожащим голосом произнесла Ксения.
Вовремя поняв, что несколько перегнул палку, дед попытался вернуться в покинутую колею и двигаться на той же скорости по острию меча:
– Вот, даже телевизор на твоей стороне с ним что-то случилось. Ну-ка посмотри, может, я что-то не так делаю.
Девушка взяла «лентяйку», пощёлкала программами и подошла к телефону.
– Дедуль, я в нашу редакцию позвоню. Там куча телевизоров. Если что-то случилось, то наверняка уже знают. Потерпи малость.
Пока внучка набирала номер, дед снова принялся мучить телевизор, но толку не добился. Вдруг на экране возникла какая-то спортивная программа. Только это было совсем не то, что надо.
– Что? – послышался встревоженный голос Ксюши. – В Останкино?! Пожар? Не может быть, я рядом живу, и ничего… постой-ка, – она бросила трубку и подбежала к окну.
– Что такое? – тоже встревожился дед. – Что случилось?
– В Останкино пожар. На телебашне.
– Не может быть! – дед тоже поспешил к окну и даже открыл створку. – Нет. Что-то всё-таки случилось. Гляди, там куча вертолётов и жуткий дым в сторону Марьиной Рощи.
– Вот это номер! – Ксюша прижала ладошки к вискам. – Если там пожар, то это шум на весь мир, как минимум.
– А максимум? – поддел дед.
– Ну тебя, – взорвалась девушка. – Переполошился из-за подводной лодки и безразличен к своему детищу. Вспомни, сколько лет ты на постройку этой башни угрохал? И я с тобой, как дура, на работу таскалась. У остальных детство как детство, а я в твою башню влюбилась. У меня там даже свои потаённые уголки были. Для кукол.
– Знаю, – кивнул дед. – Но там пожар исключён. Поэтому и не беспокоюсь. Ведь любое воспламенение на этом объекте практически невозможно. Думаю, что вся неразбериха из-за какого-то новомодного ГКЧП или ЧПГК. В общем, как ни назови, а дерьмо дерьмом останется.
– Почему ты думаешь, что ГКЧП? – поинтересовалась девушка.
– У политических перевёртышей мозгов больше ни на что не хватает, как на «Лебединое озеро». А в этот раз, видимо, вообще решили телевизоры поотключать.
– А радио?
– Попробуй, – согласился дед.
Ксюша принялась рыскать по каналам. Потом, для верности, надела даже наушники. Много времени на поиск не потребовалось, поскольку по всем ещё работающим программам сообщалось о возникшем в воскресенье на Останкинской телебашне пожаре.
– Дедушка! Пожар начался ещё вчера, двадцать седьмого! – глаза у Ксении и так огромные, заняли, казалось, пол-лица, ноги подкосились. – Вчера было воскресенье, но возгорание зарегистрировано только сегодня. Представляешь?
Ксюша присела на краешек стула. Дед тоже пока не мог вникнуть в происходящее, поскольку относился к ведущим проектировщикам и конструкторам Останкинской телебашни и считал, что объект спроектированным и выстроенным на века.
Нечего и вспоминать – это строение отняло у него большую часть жизни. Когда-то, в далёком незабываемом, Виктор Васильевич принимал деятельное участие в проектных разработках будущего фантастического монстра. Но самую активную долю в создание телебашни внесла Ксения. Виктор Васильевич очень долго не мог нащупать принцип конструкции башни. Знал, какой она должна быть, как выглядеть, но именно практических решений ему и не хватало.
Для создания макета он насобирал множество пустых катушек из-под ниток, но как ни ставил их одна на другую, как ни прилаживал, конструкция каждый разрушилась. Занятием дедушки как-то раз заинтересовалась Ксюша. Она долго наблюдала за его напрасными попытками, а когда дед, плюнув в сердцах на очередную рухнувшую модель, отправился на балкон покурить, девочка сама принялась за деликатную работу.
Вернувшись в комнату, Виктор Васильевич остолбенел. Прямо посреди стола возвышалась башня, сложенная из множества пустых катушек. И – не падала! Ксюха, примостившись в уголочке, внимательно следила за реакцией деда. А тот сначала и двух слов не мог произнести от удивления, возбуждения и проснувшейся надежды.
– Ксюха! – наконец воскликнул он. – Ксюха! Как это? На чём она держится?! Как тебе удалось?
– Всё очень просто, – Ксюша попыталась изобразить скромность. – Я привязала к спичке крепкую шёлковую нитку, пропустила её внутри катушек и сверху прикрепила ко второй спичке. Катушки, хоть их и много, уже не падают. А с боков я ещё пристроила несколько пустых катушек – вот и получилась башня.
– Ксюха! – радостно вскричал Виктор Васильевич. – Ксюха, ты гений! Надо же! И действительно просто!
– Но со вкусом, – с гордостью добавила внучка.
– Конечно! Конечно! – подтвердил дед. Потом на радостях кинулся целовать девочку, что в обычных условиях он себе не позволял.
Дедушка всегда был для Ксении примером подражания и любви.
Только жизнь постоянно бывает похожа на зебру, и чёрной полоской стал шестьдесят первый год двадцатого столетия. Все радовались полёту Гагарина, а Знатнов локти готов был кусать от злости и ненависти к лысому плясуну Никитке Хрущёву. Люди говорили за глаза, что будущий вождь заработал своё продвижение, развлекая товарища Сталина гопаком в присядку. Ну и выплясал себе должность Генерального секретаря ЦК КПСС.
Выплясал то он выплясал, а распоряжался государством, прямо скажем, по-хамски. Недаром в его царствование началась очередная волна эмиграции. Только Знатнову, как ни странно, всё же удалось добиться подписания договора по созданию телебашни.
Два года вокруг утверждённого уже проекта велись дебаты и учинялись оппозиционные споры. Но не спорится дело лишь у того, кто ничего не делает. Свалился, откуда ни возьмись, могучий покровитель. Сам министр обороны товарищ Устинов оказал, так сказать доверие, помог в разработке и утверждению строительства.
Семижды семьдесят семь раз просчитывались сопроматные сдвиги. Потом конечные расчёты показали, что металлические канаты, стягивающие внутри огромную коническую трубу, могут разрешить игле башни раскачиваться в разные стороны на десять метров без каких бы то ни было последствий. А таких сказочных ураганов, способных свалить башню, в нашей стране не предвиделось на ближайший миллион лет.
Башня постепенно приживалась, приучала людей к своему существованию и неуязвимости также, как и великолепный «Титаник» во время постройки. В середине семидесятых наши «ударники социалистического труда» принялись за реконструкцию шпиля, поскольку Страна Советов должна, более того, обязана всех «догнать и обогнать».
Реконструировали, казалось, только с одной целью, чтобы русская телебашня превышала пятьсот пятидесятиметровый шпиль в Торонто. И здесь русские оказались на высоте. Победа!
…И вот теперь внучка сообщает, что в Останкинской башне пожар! Это просто не укладывалось в голове. Виктор Васильевич снова посмотрел в окно. Отсюда, с Новомосковской улицы, башня проглядывалась отлично. Суета вокруг неё была очень даже натуральная. Может, диверсия?
– Так. Я – туда. А ты чтоб дома сидела, – скомандовал дед.
Но привести приговор в исполнение так и не удалось, потому что надсадно затрещал телефон, будто дозванивалась нахальная междугородка.
– Знатнов слушает, – рыкнул в трубку дед.
Потом несколько минут он выслушивал что-то важное, о чём Ксения могла только догадываться, наблюдая за выражением дедова лица.
– Да… да…хорошо, – Виктор Васильевич повесил трубку и, тяжело вздохнув, плюхнулся в кресло.
– Дедуля, ты никуда не пойдешь? – как бы невзначай поинтересовалась девушка.
– Нет. Всякие гульбари отменяются, потому как к нам сейчас визитёры нагрянут. Причём нехилые. Так что давай-ка, внученька, в «протокол» переоденемся.
– Очень надо! – фыркнула Ксюха, исчезая в своей комнате.
– Так-то лучше, – согласился дед, избавляясь от любимого халата.
– Товарищ генерал, – деловито начал докладывать Наливайко. – Пожар в Останкинской телебашне начался ещё вчера, в воскресенье. Но датчики не сработали, да и подобных ситуаций вообще не предвиделось.
– Как так не предвиделось? – нахмурился Рубцов. – Чего ты «горбатого» лепишь? Какие гипотезы? Разгильдяйство? Диверсия?
– Исключено, – подполковник взял в руки исписанный лист из стопки документов, лежащей перед ним на столе. – Пожар начался на большой высоте и никакие террористы, либо просто психи туда проникнуть не смогли бы. Это установленный факт. А вот в этом документе говорится: загорелись фидеры на высоте около четырехсот пятидесяти метров.
– Фидеры – это что? – нахмурился Василий Фёдорович.
– Фидеры – это гофрированные медные трубы диаметром до десяти сантиметров, – с готовностью пояснил Наливайко. – Они, согласно проекту, заключены в пластиковую оболочку и связаны в пучки. Вся эта кабельная система тянется до самой верхушки башни. Огонь вспыхнул в шахте диаметром всего в полтора метра, а из-за тлеющих проводов на высоте, где нет уже ни одного пожарного датчика, никто даже не почесался до следующего дня. Потом заметили, но не сразу. Хотя протокольные отговорки уже изобретаются, утверждаются и предоставляются. Никому не хочется под такие молотки попадать.
– Но ведь огонь пополз вниз. Как это никто не заметил?
– Очень просто. В шахтах телебашни как раз предусмотрена прекрасная воздушная сила тяги сверху вниз. И кабели разгорались, можно сказать, весело.
– Придержи язык, – цыкнул Рубцов. – По сути, отсутствие предохранителей – вина нашего Министерства, а в частности Пожарной Авангардно-Спасательной Службы, то есть, отвечаем конкретно мы с тобой. Смекаешь?
– Не совсем так, – возразил подполковник. – Наша конкретная вина – это отсутствие на высоте порошковых огнетушителей. Хотя вряд ли они могли пригодиться, но надавить на останкинское руководство мы, несомненно, были обязаны. Дело в другом. Органами ФСБ и спецами по «Слежению за Полётами» там был установлен Ретранслятор, через который велась основная связь с космическими станциями и спутниками. Монтировали аппаратуру исключительно работники органов, игнорируя нас. Вот и вылезла эта самодеятельность сегодня боком. Может быть, хоть новый президент со своей питерской командой порядок наведёт, – вздохнув, добавил Наливайко. – Хотя доброхоты ему уже выдумали походную кличку – Перепутин.
– Вот в этом-то и беда наша, – поднял указательный палец вверх Василий Фёдорович. – Только в России, когда клюнет жареный петух, начинают воздевать руки, мол, приедет барин, барин всех посадит, то есть рассудит. Но никакие проколы не исчезнут, пока сами не научимся выпутываться. Ладно, докладывай дальше.
– Сегодня башня работать начала как всегда, – продолжил подполковник. – Даже ресторан открылся. Но очень скоро возникли сбои телепрограмм и радиопередач. Вот тогда-то все и переполошились. Началась эвакуация посетителей из ресторана «Седьмое небо» прямо по лестницам, потому как некоторые лифты отключились. Несмотря на тягу, пожар полз также и вверх. Во всяком случае, мне доложили, что кабели выгорели примерно на двадцать пять метров в высоту. Фэ-эС-Бэшники тоже мандражируют. Они уже забомбили меня угрозами, к вам рвутся. Но я пока с возможной тактичностью пытаюсь удерживать эту оголтелую банду. Ведь любой дворник у них сразу – пальцы веером и морду лопатой выставляет. А нам некогда отношения выяснять.
– Это правильно, – кивнул генерал. – Но встречаться с ними всё же придётся хотя бы потому, что по вертушке уже звонил Георгий Хаценков, референт президента, просил срочно доложить. А что мы сможем доложить, ничего не зная про Ретранслятор?
– Верно, – согласился Наливайко. – Я думаю, если встреча неизбежна, но лучше – на нашей территории, чем у них в Управлении или у президента на «ковре». Собственно, некоторые уже по моему приглашению к нам прибыли, ждут в конференц-зале.
