скачать книгу бесплатно
Черное небо вместе с дождем превращали все вокруг в однородную серость. Листья слетали с деревьев при каждом удачном порыве ветра. Дворники на авто стряхивали слои жидких осадков.
Я иду по оживленному скверу. Уличные музыканты играли на инструментах какую-то знакомую мелодию, вышедшую из моды несколько десятков лет назад. Водители на дорогах поджигали сцепление. Парочки влюбленных, держась за руки, мило улыбались друг другу.
Прекратившийся дождь опустошал квартиры. Улица всё больше дышала людьми. Кафе зажигали теплые огоньки своих рекламных щитов. Из колонок ресторана вытягивала ноты немолодая француженка.
Я подхожу к окну небольшого кафе-вагончика, возле которого стояли два пластиковых столика и семь стульев. Две престарелые пары сидели за одним из столов и весело смеялись, будто бы у них больше не будет такой возможности. Вот они – истинные ценители жизни: старики и калеки.
– Пончик и… банановый латте, – говорю я, быстро прочитав первые строчки «напитков и закусок».
Округлый продавец с нелепыми реденькими усиками озвучивает сумму, и я отдаю ему все свои деньги из карманных запасов.
– Шоколадный или клубничный? – спрашивает он.
Рядом с окошком возникает девушка. Темные локоны, зеленая ветровка, черные ногти, приторный запах обильно разлитых духов. Не замечая меня, она засовывает голову внутрь и говорит:
– Мне как обычно, Тони. Охота начинается.
– Кхм, – кряхтит продавец, кивая в мою сторону.
– Ой, прости, – говорит она, высунув голову, – я тебя не заметила.
– Коричневый или розовый?! – переспрашивает продавец.
От излишнего внимания моя растерянность забила тревогу. Ладони вспотели, щеки потеплели от выступившей красноты.
– Эм… розовый.
– Розовый, – усмехнулся толстяк, повернувшись к кофе-машине.
– Нормальных парней сейчас не найти, – говорит продавец, стоя к нам спиной.
– Угу, – говорит девушка, уставившись на меня, – так ты, значит, из этих?
Она с сожалением кривит темно-розовые губы, хлопая густо накрашенными ресницами.
Тони поворачивается к окну и протягивает мой заказ, добавляя осуждающий взгляд за счет заведения. Я беру еду и, опустив глаза, быстро отхожу от вагончика.
– Передай привет своему парню, – кричит толстяк мне вслед.
– Ладно тебе, Тони, – говорит девушка, – оставь его. Он такой милый.
– Брось, я ведь куда симпатичнее его, – говорит продавец, хрипло посмеиваясь.
Осмелев, я поворачиваюсь лицом к вагончику и с гордостью выкрикиваю:
– Я не гей!
После чего ускоряю свой шаг, пытаясь отыскать темной уголок, где можно было бы спрятаться от посторонних взглядов. Вот. Отлично. То, что надо. Я останавливаюсь возле неосвещенного ларька, ставлю на холодную подставку свой стакан, откусываю кусочек от пончика и смотрю на рассыпанные по небу звезды. Снова кусаю свой клубничный пончик, присыпанный кокосовой стружкой, и подношу стакан с латте к губам.
– Попался!
Женский вопль застает меня врасплох. Из моего рта вырываются крошки. Я делаю вдох и сразу же кашляю, хватая губами воздух. Из глаз выступают слезы удушья.
– Эй, ты чего? – говорит она, девушка, что стояла со мной у прилавка.
– Что вам, – говорю я, пытаясь прокашляться, – что вам от меня нужно?
В ее руках хот-дог, залитый горчицей и кетчупом, поверх которого насыпана горсть мелко нарезанного лука, и бутылка темного пива. Она откусывает краешек сосиски, хватая при этом приличное количество красно-коричневого соуса.
– Ого, – говорит она и отпивает из бутылки. – Тони сегодня в игривом настроении.
Девушка шмыгает носом, бросает хот-дог на землю и потирает глаза рукавом своей ветровки.
– Это потому что я всё еще не дала ему, понимаешь?
– Угу, – говорю я и отпиваю из своего стаканчика, проталкивая крошки сладким латте.
– Так, а с тобой что не так? Чего ты такой, – она слегка сжимает мое плечо, – зажатый?
Я пожимаю плечами, шмыгаю носом и снова кусаю свой пончик.
– Розовый, – говорит она, глядя на то, как я ем, – негласный символ твоих… предпочтений. Если ты в одиночестве гуляешь по парку, размахивая розовым пончиком, значит, тебе нужен друг, понимаешь?
Я кривлю гримасу.
– Ну раз уж ты не из этих, может, немного прогуляемся, а? Сегодня такой приятный вечер.
– Я… эм… я не знаю.
– Ну же. Я официально приглашаю тебя к себе в гости. Как тебе такое? – говорит она, касаясь указательным пальцем моего носа.
Девушка берет меня за освободившуюся от пончика руку, и вот мы идем в сторону многоэтажных домов.
Улицы не собирались пустеть. Редкие группы людей раскинулись по парку в бессвязном порядке.
Мы заходим в неосвещенный переулок.
– У тебя так колотится сердце. Ты как вообще бывал когда-нибудь в гостях?
– Эм…
– Если нет, то ничего страшного, – говорит она у самого моего уха, и ее рука скользит по моей щеке.
Я оборачиваюсь на каждый мелкий шорох. Сухие листья – датчики движения. Лай собаки заставляет меня вздрогнуть. Я сглатываю слюну, рефлекторно сжав ее пальцы своими.
– Не волнуйся. Мы почти пришли.
Вот он заветный подъезд дома старой постройки. Девушка открывает двери, пропуская меня вперед. Мы подходим к лифту, она жмет светящуюся кнопку, и двери раскрываются, проливая на нас желтый свет. Запах сигарет, растворителя, клея и мочи. Я морщу нос, замечая боковым зрением ее улыбку. Скрип закрывающихся дверей, и уставший лифт нехотя движется вверх.
– Проходи, – говорит она, открыв передо мной двери своей квартиры.
От стен несло высохшей плесенью. Старые обои местами отставали от стен.
– Разувайся и иди в душ. Прямо и направо.
Я захожу в ванную комнату, стягивая с себя одежду, пропитанную сегодняшним вечером. Встав на душевой поддон, я закрываюсь шторой и включаю воду, стараясь подобрать температуру. Я – диджей, пытающийся достичь идеального сведения трека. Горячая, холодная. Убираю частоты с правой ручки, добавляю на левой. Левый канал, правый. Трек зазвучал, награждая меня комфортной температурой.
Двери в ванную открываются.
– Эй, как ты там?
Я слышу звуки скользящей по телу одежды. Что-то легкое падает на пол. Девушка отодвигает штору и залазит ко мне на поддон.
В смущении я прикрываюсь руками и отвожу глаза в сторону, успев увидеть ее острые розовые соски на двух небольших выпуклостях в районе груди.
– Как мило, – говорит она, глядя на мои руки.
Девушка берет бутылку с гелем и начинает намыливать себя.
Я смотрю, как со шторы стекает вода. Слышу, как по телу скользят ее руки.
– Не нужно бояться, малыш. Лучше помоги мне.
Девушка поворачивается ко мне спиной, убирает вперед свои каштановые волосы, оголяя шейный изгиб.
– М?
Я выдавливаю гель себе на руки и касаюсь ее плеч. Прикосновения возбуждают меня. Ее талия. Ее ямочки в том месте, где поясница переходит в ягодицы. Плоть слаще любого экзотического фрукта, слаще моего розового пончика.
– Как хорошо, – вздыхает она, прислоняясь ко мне своим задом, и я упираюсь в нее.
Девушка проводит руками по своему животу, ведет туда, где я бы хотел сейчас оказаться.
Она поворачивается ко мне лицом, быстро целует меня в нос, и я таю подобно кубику льда, брошенному в кипящий напиток.
– Жду тебя, – шепчет она.
Девушка переступает через порог поддона, шуршит полотенцем и закрывает за собой дверь. Я добавляю еще немного красных частот, и ванная постепенно наполняется паром. Мои мышцы расслабляются, тело отдает приятной усталостью. Кожа на пальцах становится мягкой и сморщенной. Я растворяюсь в густом пару. Я спокоен. Я в полном уединении с собой.
Я выключаю воду, становлюсь напротив запотевшего зеркала, протираю его ладонью, но оно запотевает снова. Я провожу по стеклу полотенцем, после чего взъерошиваю им волосы. Я оборачиваю полотенце вокруг пояса, протираю зеркало и смотрю на свое отражение. Пытаюсь улыбнуться, но выходит не очень. Я не привык улыбаться. Я не умею. Я сжимаю красную воспаленную точку на лбу, но она не поддается. Снова протираю зеркало. На этот раз улыбка выходит более искренней. От горячей воды мой вечно отекший нос снова начинает дышать. Я делаю глубокий вдох и чувствую травянистый запах шампуня. Я вдыхаю снова и чувствую, что одна ноздря дышит хуже другой. Она выглядит опухшей. Я засовываю в нее палец и упираюсь во что-то твердое. Мне становится не по себе. Я поддеваю ногтем, вытаскиваю край чего-то твердого и хватаюсь за него двумя пальцами. Я протираю зеркало. В моих руках кость размерами с нижнюю часть куриного крыла. В зеркале я вижу свою широкую улыбку: взгляд человека, перерезавшего всю семью. Из носа медленно стекает кровь. Я чихаю, заляпывая зеркало красными каплями.
Я просыпаюсь под действием импульса, и мне в глаза бросается зеленая ветровка, накинутая на стул.
– Да, я еще не освободилась, – слышу я приглушенный разговор, доносившийся из ванной комнаты, – угу, просто вырубился. Ага. Очень смешно. Если хочет остаться на всю ночь, пусть сначала заплатит.
Шум смыва сливного бачка. Грохот от рухнувшей крышки унитаза.
– Сбросил с балкона? Ого. Что за черт? Да, скидывай. Ага. Вот. Ага. Погоди.
Дверь в ванную открывается со скрипом, и я быстро закрываю глаза. Дверь скрипит снова.
– Слушай, так это он, – чуть ли не взвизгивает она, – да, да. Можешь подъезжать. Только в этот раз бери мешки поплотнее. Ага, увидимся.
Я слышу, как включается душ, медленно поднимаюсь, стараясь не шуметь. Моя одежда, она там. Я подкрадываюсь, приоткрываю дверь в ванную до первого скрипа. Вода затихает, и я, сидя на корточках за дверью, слышу, как девушка одергивает душевую штору.
– Эй, – шепчет она. – Милый, это ты?
Штора задергивается, вода включается снова. Я просовываю руку в щель едва приоткрытой двери, хватаю свою одежду, задеваю дверь, и она со скрипом открывается. Девушка тут же одергивает штору.
– Ну же, милый, чего ты там крадешься. Иди же ко мне.
– Извини, но мне пора, – говорю я. – Мне нужно… – пячусь назад на четвереньках.
– Эй, – нервно говорит она, выключая воду, – мы ведь даже ничего не успели.
Я упираюсь в стену задом.
– Спасибо. Но мне, правда…
– Куда ты спешишь?
Девушка выходит из душа, и я замечаю на ее лобке выбритую тонкую посадочную полосу, ведущую в неизвестность.
Она хватает мою руку и тянет ее на себя.
– Ннннее… – чуть ли не блею я.
– Иди ко мне, – раздраженно говорит она, вцепившись в меня обеими руками.
Я проворачиваюсь в ее мокрых руках и выскальзываю из оков. Девушка падает на поддон, хватаясь за штору.
– Прости, – говорю я, поднимаюсь на ноги и бегу к выходу.
В темном коридоре я нащупываю дверной ключ. Оборот, второй. Дверь не открывается.
– Ну, сука, хочешь по-плохому?!
Я вижу, как голое тело пробегает из ванны на кухню. Слышу скрип ящика, шелестящий звук трущегося друг о друга железа. Я смотрю в коридор, нащупывая руками задвижку. Есть. Замок щелкает, и я выбегаю на лестничную площадку с вещами в руках.
– Стой, сука!
Я оборачиваюсь и вижу бегущую голую девушку. Она несется за мной с огромным кухонным ножом в руках и пылающими ненавистью глазами.
Я выбегаю на темную улицу.
– Это он. Хватай его! – кричит девушка.
Я оборачиваюсь и вижу рослого парня в темном облегающем костюме, который бросает свою сигарету и тоже бежит за мной. Я бегу через дворы, пытаясь скрыться из виду мокрой голой девушки и одетого в спортивное парня. Я перебегаю через пустую дорогу.
