скачать книгу бесплатно
– Хочу, чтобы вы оставили меня в покое: и ты, и родители.
– Выйди за Лукаса замуж и через два года, а, может, и раньше, будешь свободна. Мы каждый год будем покупать тебе билет на комик-кон в Сан-Диего, диски, статуэтки… Скажи, что ещё сделать? Я хочу быть с Кеннетом и ни от кого не прятаться по углам. И не хочу, что на нашу семью…
Хочет она того или нет, но её фраза бьёт по больному. Выскакиваю из-за стола, хватая свои вещи и не замечая новых взглядов со стороны, и выбегаю из кафе – не нахожу слов, хотя скорее бегу из-за страха. Из-за страха увидеть несчастное лицо сестры или согласиться на их предложение? Двадцать семь лет, а ума в таких вещах как у подростка. Хорошо хоть рюкзак захватила, а то пришлось бы возвращаться – стыда не оберёшься.
Это всё надо обдумать, но не на такую дурную голову – нужно успокоительное и тихое место, чтобы решить и не заказать киллера для всех вокруг. Пробегаю несколько десятков метров, прячась за домом и поглядывая на выход из кафе, увижу хоть кого-то из той братии и побегу ещё дальше. Набираю единственный номер, который знаю наизусть, и говорю:
– Код 10-34. [3]
– Код 10-4 [4], – незамедлительно отвечают на другом конце провода. Сразу же после этого отключаюсь – больше говорить не о чем, скоро я уже буду на месте.
Подхожу к дороге, боясь, что никто не возьмёт в таком виде в салон. Поэтому стараюсь выжать волосы и оттереть с лица и одежды грязь, систематически стопая проезжающие машины и оглядывая назад. В конце концов, я ловлю такси и называю адрес.
«Ничего страшного, потрачусь», – затыкаю внутреннего жмота, а все мысли теперь только о нём. Правильно! О сериале «Как я встретил Вашу маму».
Прошу таксиста прибавить газу, даже секунды, проведённые в одиночестве в такой ситуации, вгоняют в уныние, а это ничем хорошим не обернётся – топом самых грустных фильмов на свете. А я категорически избегаю таких периодов. Хотя список фильмов отменный.
Машина останавливается у многоквартирного дома совсем не в бедном районе, передаю деньги и устремляюсь к домофону. Нажимаю на кнопку вызова и там, не спрашивая: «Кто?», незамедлительно открывают. Улыбаюсь, в этом весь он.
Подняться на четвертый этаж не составляет труда, что-что, а вот выносливости мне не занимать – новые альбомы любимых исполнителей прослушиваю исключительно во время беговой тренировки. Дверь квартиры уже открыта, проскальзываю внутрь, на ходу развязывая шнурки, в коридоре появляется знакомая рыжая шевелюра друга, Тоби Харриса:
– Эл, чао! Я вот смотрю на твою толстовку… Снова вляпалась в историю? – он единственный, кому я позволяю так себя называть, но мои ассоциации с этой вариацией обращения не меняется.
– Привет, Кира.
Один кроссовок уже слетел, а второй сопротивляется давлению.
– Опять ты за своё? – его каждый раз бесит отсылка к «Тетради смерти» – не понимает, насколько это важно, насколько я его ценю.
– Да прекрати, Тоби! У меня был просто отвратительный день, – он пытается что-то вставить. – И прежде, чем я тебе расскажу обо всём, нужны, как минимум, три серии. Всё готово?
– Обижаешь в собственном доме! – это, конечно, звучит несерьёзно, потому что на губах играет хитрая улыбка ирландца, а скорее – лепрекона, который нашёл второй горшочек золота.
– Тогда погнали.
Скидываю второй кроссовок вместе с носком и плюю на это – потом надену. Проходим в гостиную, размером со среднюю квартиру, но с минималистичным дизайном, на стене красуется заставка сериала, собранная из нескольких экранов телевизоров. Только сегодня, обводя глазами интерьер, обращаю пристальное внимание на то, что Тоби действительно богат, такое чувство, что до этого я об этом не имела представления. Плюхаюсь на кожаный диван, немного рассыпая миску с поп-корном, отчего парень только улыбается:
– Так и знал, что это ты! А то мне постоянно в жопу зёрна упираются, – его лицо, когда он улыбается становится ещё круглее, словно он Чеширский кот.
– Меньше сидеть голышом надо, а вообще – цыц!
Нажимаю на play, и мир немного приходит в порядок: звучит голос Теда [5] и возникают его детки – я вовсе забываю обо всех сегодняшних событиях. Когда заканчивается третья серия, Тоби выхватывает пульт из рук и выключает экраны, и замечаю только после того, как это происходит, чувствуя, что теперь я сжимаю только пустоту.
– Рассказывай! На этот раз явно не такое безобидное, – его лицо на минуту становится серьёзным.
– Всё как обычно: пытаюсь захватить мир. [6] Ладно-ладно, не кипишуй! Патрисия и Кеннет хотят пожениться. Он сделал ей предложение, прикинь?
На лице Харриса отображается удивление и страх: он знает, что это значит. Мы знакомы много лет, поэтому такую тему обойти было очень сложно. Особенно если учесть, что после каждого напоминания семьи об этом условии проживания дома, я срывалась и ехала к нему заниматься тем же, что и сейчас. Тоби и сериалы – лучшее лекарство на Земле.
– И что дальше? – он явно чувствует, что это только верхушка айсберга.
– Они сделали мне предложение, от которого невозможно отказаться. [7]
– Господи, Лорин, прекрати говорить цитатами! – он злится, а за Тоби я тоже не наблюдала таких черт – видимо, сегодня день удивлений. Я нервно елозю по коже, пока он смотрит на меня и ждёт ответа – тут явно не так уж и просто собраться.
– Принимая их предложение, я должна выйти замуж за брата Кеннета и через пару лет развестись, а они смогут жить себе припеваючи.
Он отшатывается от меня, словно я зарядила ему пощечину, и как будто тон его лица становится не белым, а белёсым. Его руки сжимают пульт, и корпус пластмассы поскрипывает от силы.
– И что ты ответила? – чуть выдыхая, спрашивает Тоби, уставляясь прямо мне в лицо.
– Как тебе сказать… Убежала, – вспоминаю лицо мерзавца-Лукаса и непроизвольно сжимаются кулаки.
– А ты в своём духе! – смеётся невесело Тоби.
– И это не самое страшное. Брат Кеннета – тот самый тип, с которым познакомилась в tinder.
Харрис несколько секунд смотрит на меня, проверяя шучу я или нет, а потом, забывая о предыдущей информации, падает на диван в приступе истерики, еле сдерживаясь, чтобы не заорать во всё горло. Его лицо краснеет, и я уже боюсь, что он сам себя убьёт.
– Ло, ты меня сейчас … добьёшь, – сквозь слёзы проговаривает он. Я не злюсь, но для него-то это шуточки, а для меня – жизнь. – Тот самый, что забронировал место в дорогом ресторане, назаказывал разных блюд, а потом ушёл в туалет, сказав, что ему нехорошо, и исчез?
– Да, тот самый… – события всплывают перед глазами, от которых я бы хотела избавиться раз и навсегда. На мне фиолетовое платье на бретельках, на столе горят счечи, а через их пламя я рассматриваю…
– Тот, кого ты ждала час, а потом ещё и заплатила за ужин? – прыская, выдавливает из себя Тоби.
– Да-да, Тоби, тот самый!
Он сжимает губы, чтобы не засмеяться, но у него это, мягко говоря, плохо получается.
– Ты – ангел смерти, я сегодня точно умру!
– Пока ты тут снова не впал в истерику, дай мне, во что могу переодеться.
– Да, хорошо, – давясь смехом каждую секунду, уходит к шкафу Тоби.
– Держи! – Харрис протягивает спортивные штаны и клетчатую рубашку, пытаясь скрыть усмешку – теперь он понимает, что я нихренашечки не выйду замуж, но и не посмеяться над таким совпадением он не может. – Где ванна, знаешь.
Не удостаиваю его ответа и иду по коридору, а в закрытом пространстве боюсь заплакать – вот чего уж точно не хватало этому дню. Снимаю с себя толстовку и лосины, возникает желание даже выкинуть их, хоть и успокоилась, я всё равно ничего не решила, что делать дальше, а эти голубки точно с меня спросят.
– Ну что за жизнь такая? – спрашиваю сама себя, смотря в зеркало.
Лицо какое-то одутлое, подглазины небывалых размеров, сухая и обветренная кожа выглядит неживой, а волосы топорщатся в разные стороны. Когда я успела в это превратиться? Кидаю себе в лицо пригоршню холодной воды и становится чуть лучше, а потом взгляд опускается на тело: замечаю лишние дюймы и то, как висят некоторые места, но мои размышления, слава богу, прерывает голос Тоби:
– Эл, а случайно брата Кеннета зовут не Лукас? – кричит он через дверь, перекрикивая шум воды.
– Да, а что? – выключая воду, произношу я, и в отдаленной части сознания это рассматривается как не очень хороший звоночек.
– Тогда тебе срочно надо на это взглянуть, – голос Тоби серьёзен, строг и… напуган? Это только подталкивает побыстрее натянуть одежду и открыть дверь, испытывая поганое чувство дежа вю – он опять решил испортить мне жизнь.
[1] – Персонаж из «Семейка Адамс»
[2] – Персонаж из «Две девицы на мели»
[3] – Десятичный код APCO, означающий «Нужна помощь»
[4] – Десятичный код APCO, означающий «Сообщение принял (OK)»
[5] – Персонаж из «Как я встретил вашу маму»
[6] – Знаменитая фраза из «Пинки и Брейн»
[7] – Знаменитая фраза из «Крестный отец»
Часть 3. Лорин Хорн. Эгоист
Распахивая дверь ванной и на ходу застёгивая пуговицы на рубашке, я врезаюсь в грудь Тоби. От него приятно пахнет сырным попкорном, а ещё его запах, смешанным с порошком, чем наверняка теперь пахнет и от одежды, что на мне. На лице Тоби гамма эмоций, только вот она цвета ненависти. А моя – волнения и страха.
– Что ты хотел сказать? – чуть не заикаясь, произношу я, и щёки слегка краснеют, когда он обращает внимание на то, что я не до конца застегнулась и видно нижнее бельё. Тоби легко отворачивается, скулы которого напрягаются, вызывая в душе очередные сомнения.
Я не знаю, как точно интерпретировать это. С Тоби вообще довольно сложно: когда он становится задумчивым или говорит о чувствах ко мне, которые я предпочитаю не замечать. Во мне каждый раз появляется страх: не могу я потерять его в качестве друга, поэтому каждый делает вид, что всё в порядке. И большую часть времени у нас это выходит, стало, так сказать, неписанным правилом, но вот такие вот взгляды выбивают меня из колеи.
С момента предложения Кеннета всё меняется, а уж появление Лукаса – отдельная история. Я обращаю внимание на те вещи, которые от меня были скрыты: считала их недостойными своего времени. Ведь сериалы сами себя не посмотрят, а книги не прочитают.
– Показать, – поправляет он. – Вот это.
Протягивает свой MacBook, на котором замечаю страничку на twitter. Когда до меня, наконец, доходит, чья она, я уже красная как рак. Эти твиты вгоняют гвозди один за другим в моё тело, в своём воображении на мне нет живого места. Каждое слово больно бьёт в самые уязвимые места.
Аккаунт @yourhero, за которым скрывается Лукас Мэй, пишет:
«Друзья, кто в городе, и все незнакомцы, которым будет до меня дело, нужна ваша помощь! Пару минут назад из кафе «Дыра комиксов» сбежала моя девушка, одетая в фиолетовую толстовку с изображением персонажей Гравити Фолс и чёрные лосины. Если вы её видели, незамедлительно свяжитесь со мной».
– Ну, не всё так плохо, как может быть… – еле выдавливаю из себя признание.
Замечаю число ретвитов – становится дурно. За какие-то пару часов я стала звездой этого города – у него оказывается много друзей. Тело пробирает дрожь, когда перечитываю сообщение ещё раз и вижу местоимение «моя» перед словом «девушка».
– Моя? Что? Я убью его!
Тоби нервно топчется на месте, и я прям жопой чую, что он что-то не договаривает.
– Выкладывай.
– Это не единственный твит, Лорин…
Боюсь представить, что он пишет в следующих – надо сесть, а лучше выпить чего-нибудь покрепче. Веду курсор выше и вижу фотографию – на ней я и подпись: «Кто видел моё сокровище?».
Когда он только успел меня сфотографировать? При ближайшем рассмотрении нахожу эту фотку не только неуместной, но даже оскорбительной. Надо же было так снять, чтобы видны были вторые подбородки, складки на животе и отвратительный внешний вид – прям талант.
– Мелкий ублюдок, ему явно жить надоело!
Дохожу до стола столовой, которая находится смежно с гостинной, кладу ноутбук и иду к бару. Тоби, как собачка, следует по пятам, но ни слова не говорит, чем делает всё только серьёзнее – его юмора сейчас мне, действительно, не хватает. Хотя что тут скажешь? Беру стакан из шкафчика и наливаю себе текилу, побольше текилы, кидаю лёд из холодильника, на ходу оживляя телефон. Тоби искоса поглядывает за мной, предпочитая не попадать под горячую руку, но готовый прийти, если понадобится.
И прежде, чем увижу, что на нём, выпью. Осушаю стакан в пару глотков, немного морщась, и снимаю блокировку – десятки сообщений: от сестры, от друзей, от незнакомых людей, которые нашли меня, благодаря ему, а самое главное – от него, по крайней мере, я так думаю. Сообщений всего два: примерно в то время, когда исчезла из кафе – «Я тебя найду» и совсем недавно – «Тук-тук, я на месте. Выгляни в окошко». Не может быть: для того, чтобы найти меня, ему понадобилось чуть меньше двух часов, и это в огромном городе!
Наверно, всё отображается на лице: Тоби оказывается рядом и, видимо, читает вместе со мной сообщение через плечо. Тут у всех в порядке вещей нарушать личное пространство и свободу? Меня прошибает холодный пот, по спине бегут мурашки:
– История набирает забавный оборот, – произносит он с лёгкой улыбкой, которая мгновенно исчезает. Чего его так всё веселит?
– Издеваешься? Моя жизнь рушится, а ты умудряешься ещё подложить динамиту перед взрывом, – стараюсь подавить в себе желание отойти от него на пару шагов, испытывая какое-то разочарование. Мне нужна поддержка, а не вот это.
– Прости, Эл. Пытаюсь свести в шутку, но как-то не выходит.
Рука Тоби оказывается на моём плече.
– Какие тут шутки? Он начал вендетту, а сейчас Лорин нанесёт ответный удар. [1]
Направляюсь к окну, поднимаю жалюзи и вижу на другой стороне улицы машину, на которую облокотился высокий парень и курит. Конечно же, этим субъектом оказывается никто иной как Лукас.
Я наверняка прожигаю в нём хорошие такие дыры. И он, поднимая взгляд на окно и замечая меня, улыбается, а потом, бросая сигарету в рядом стоящую урну, указывает пальцем вниз, чтобы я спускалась. Отмечаю, что на нём коричневый плащ, который усердно что-то напоминает. И в ту же минуту он поднимает над головой древний магнитофон, включая на полную мощность – играет композиция Питера Гэбриэла «In your eyes». [2]
– Какой пафос! Он точно решил тебя завоевать, классика восьмидесятых, – над головой ржёт Тоби. – Я-то уж подумал, что он полный нуб в твоих интересах. А романтика-то бьёт ключом.
– Только вот не из того места.
Показываю средний палец Лукасу и отхожу от окна, телефон пиликает в ту же минуту. С того же неизвестного номера: «Спускайся сейчас же по-хорошему, нам надо поговорить, или я продолжу писать о тебе. Уже видела или пропустила всё веселье? ;)»
От этой истории будет сложно отмыться. Люди так и будут норовить показать пальцем, а если он продолжит, то будет клеймом на всю жизнь – это последнее, что нужно для тихой жизни, к которой я стремлюсь. Телефон снова вибрирует: «У тебя минута», следом: «Шестьдесят», «Пятьдесят девять». Мобильник издаёт звуки каждую секунду, пока я бегу в коридор, натягиваю кроссовки и хватаю рюкзак. Уже хочу выскочить в подъезд, но Тоби загораживает дорогу.
– Куда ты собралась? Не будь дурой, он же играет с тобой!
– Это не игра! – пытаюсь оттеснить его в сторону, но ничего не получается. – Тоби, у меня нет времени сейчас на это, поговорим позже, лады?
Нервы на пределе. Кажется, что они сейчас лопнут, как старые струны. Харрис отходит со словами:
– У тебя никогда нет времени на важные разговоры.
Может, меня и задевают эти слова, но проскакиваю в открывающуюся возможность и говорю сама себе: «Я подумаю об этом завтра» [3]. Но его щенячье выражение приклеивается ко мне, как злополучный стикер. Он прав, мои мысли всегда ограничиваются своим спокойствием, своими мыслями, своими невзгодами. Как он со мной только дружит?
Телефон всё ещё издаёт звуки, значит – успеваю. Не с первой попытки открываю тяжёлую дверь и, можно сказать, вываливаюсь на кого-то.
– Один, – раздаётся голос совсем рядом. – А ты успела. Теперь понял, как подстегнуть тебя, малышка!
Крепкие руки сжимают моё тело, его сердце бьётся размеренно и спокойно. Слишком спокойно. Задумываюсь над тем, не псих ли он? Он хватает за запястье и тянет через дорогу к машине. Я настолько не в себе от происходящего и близости чужого человека, что ничего не делаю – только переставляю ноги, которые плохо слушаются. Ещё немного и я упаду, а он, как дементор [4], высасывает из меня все силы. Лукас ставит меня у машины как будто неживую. Когда рука исчезает из ладони, становится свободнее, но какой-то осадок внутри не даёт покоя.
– Зачем ты это делаешь? – выскакивает у меня, а от его изучающего взгляда становится ещё неуютнее.
– Мы должны пожениться, Лорин. Я привык добиваться своего.
– Но…
